|
||||
|
Георгий Листвин Хроника Сибирского Ледяного похода белых армий адмирала Колчака в Красноярском и Канском уездах Енисейской губернии Красные:Белые:«Смело мы в бой пойдём «Мы смело в бой пойдём Таковы были песни этой Гражданской войны. Одни с радостью погибали с верой во всемирное светлое будущее, опытным полем для которого стала Россия, другие — за Веру православную и Отечество. И те, и другие считали своим долгом самоотверженную борьбу друг с другом и с внешними врагами. В этой войне с обеих сторон не было героев, были только участники, они же и жертвы, достойные уважения, восхищения, сострадания. В результате кровавого противостояния 1917–1922 годов в России погибло более 10 млн. человек. Проиграли все: победители через семьдесят лет оказались в стане побеждённых, а бывшие побеждённые не испытывают радости от торжества суда Истории. И ни одна из сторон не принесла покаяния. В последнее время гражданское противостояние проявляется в войне памятников. Однако пора уже дорасти и до общего памятника всем участникам, всем жертвам этой войны — и красным, и белым, и зелёным, и никаким. Хотя бы в душах. Одним из самых ярких, напряжённых и драматичных событий русской Гражданской войны был Великий Сибирский Ледяной поход армий адмирала Колчака от Омска до Читы, а движение основных сил сибирских белых армий по Кану сами участники Сибирского Ледяного похода считают его кульминацией. Исходя из этого, вся хронология Сибирского Ледяного похода в Приенисейском крае может быть условно разделена на три периода: до Кана, Кан и после Кана. Этот очерк — об отступлении Сибирских белых армий в декабре 1919 г. — январе 1920 г. по территории Красноярского и Канского уездов и его центральном событии — проходу войсковой колонны генерала Каппеля по Кану. В основу его легли воспоминания непосредственных участников гражданской войны на Востоке России — белых генералов и офицеров, участников Великого Сибирского Ледяного похода, прошедших в январе 1920 г. по Кану: помощника главнокомандующего армиями Восточного фронта генерал-лейтенанта В. О. Каппеля, генерал-лейтенанта Д. В. Филатьева, командиров дивизий генерал-майоров П. П. Петрова и Ф. А. Пучкова, адъютанта главнокомандующего армиями Восточного фронта полковника В. О. Вырыпаева, командира полка капитана А. Г. Ефимова. Поскольку воспоминания непосредственных участников событий являются фактически единственным более или менее системным историческим источником по теме, здесь приведены довольно обширные выдержки из них. Не менее интересна позиция нейтральной и противоположной сторон. Но местные крестьяне были в массе своей неграмотными и письменных воспоминаний не оставили. Большую и важную работу по восполнению этого пробела в источниковедческой базе по истории гражданской войны в Приенисейском крае проделал краевед В. А. Аференко, собравший в 1967–1975 годах воспоминания старожилов Красноярского уезда. Большой интерес здесь представляют воспоминания непосредственных свидетелей и участников событий. Системных источников со стороны красных тоже не осталось. Красные командиры в силу малограмотности сами воспоминаний не писали, а приказы по войскам 5-й Красной армии за этот период времени посвящены вопросам административно-хозяйственной деятельности и не содержат собственно боевых приказов, по которым можно было бы реконструировать ход событий со стороны красных. От Иртыша до ЕнисеяВеликий Сибирский Ледяной поход начался в ноябре 1919 г. и продолжался до начала марта 1920 г. Отступающие белые войска проделали путь общей протяжённостью более 3 тыс. км. Историки выделяют в Великом Сибирском Ледяном походе три этапа: 1) от Омска, берегов Иртыша до Енисея, 2) от Красноярска до района г. Канска и 3) до Байкала и Читы. Этот поход был назван Великим Сибирским Ледяным по аналогии с 80-тидневным 1-м Кубанским (Ледяным) походом Добровольческой армии генерала Л. Г. Корнилова 1918 года из Ростова на Дон. 4 ноября 1919 г. главнокомандующим Восточным фронтом был назначен генерал-лейтенант К. В. Сахаров, 9 декабря его сменил генерал-лейтенант В. О. Каппель. В ходе начавшегося великого отступления по Сибири предполагалось последовательное создание двух линий обороны — по р. Тоболу и по линии Обь — Иртыш. Поручик Варженский (Чердынский полк Пермской стрелковой дивизии 1-ой Сибирской армии):
Но 1-я Сибирская армия генерал-лейтенанта А. Н. Пепеляева, отведённая в глубокий тыл (Томск, Ачинск, Красноярск) для пополнения и охраны Транссибирской магистрали, разложилась, приняла участие в эсеровских мятежах и перестала существовать. Отдельные её отряды предприняли отступление на восток. Вместо того, чтобы организовать линию обороны для отступающих 2-й и 3-й сибирских армий, генерал Б. М. Зиневич с частью своих полков в начале января 1920 г. возглавил мятеж красноярского гарнизона. 4–6 января 1920 г. Кровавый сочельник 4 января, находясь в Нижнеудинске, адмирал Колчак сложил с себя полномочия Верховного правителя, передав их Главнокомандующему Вооружёнными силами на Юге России генералу А. И. Деникину. Вся полнота военной и гражданской власти на территории «Российской Восточной окраины» была передана атаману Забайкальского казачьего войска Г. М. Семёнову. Дойдя до Ачинска, сибирские армии адмирала Колчака оказались зажатыми между двух огней: с запада наступали части 5-й армии красных, на востоке Транссибирскую железнодорожную магистраль перекрыл красноярский гарнизон, перешедший на сторону эсеров. Возникла реальная угроза окружения и уничтожения сибирских белых армий. Попытки взять мятежный Красноярск с боя и пробиться на восток не увенчались успехом. В ожесточённых боях 4–6 января 1920 г. с наступающими частями 5-й Красной армии, вошедшими в историю белого движения под названием «кровавый» или «роковой сочельник», 2-я Сибирская армия генерал-майора С. Н. Войцеховского и 3-я армия (ВРИО командующего, начальник штаба армии полковник С. Н. Барышников) потерпели сокрушительное поражение. Поручик Варженский:
4 января потери белых составили порядка 50–60 тысяч человек убитыми, ранеными, но, главным образом, пленными. Судьба этих пленных была трагичной. В условиях гражданской войны категория военнопленных вообще была понятием временным. В братоубийственной войне бои носили особенно ожесточённый, беспощадный характер и не предполагали взятие противника в плен, пленных или убивали, или прогоняли, или принимали в число победителей. Поэтому раненых и больных (в отступающих белых войсках свирепствовала эпидемия тифа) в условиях отхода не оставляли, а везли с собой в обозах. Случаи расправ с пленными с обеих сторон были обычным явлением. Так, в одном из фронтовых донесений белых, составленном в Енисейской губернии 15 сентября 1919 г., описан типичный случай отношения к пленным в гражданской войне:
Участник похода Северной группы генерала Н. Т. Сукина доброволец С. В. Марков описывает подобный случай зверской казни пленных, произошедший в январе-феврале 1920 г. во время движения отряда по р. Лене:
Смерть солдата в бою всегда списывалась на жестокость войны, но убийство пленных никогда не расценивалось как воинская доблесть. Справедливости ради следует отметить, что белые также не отличались благородством по отношению к пленным. Так, после ожесточённого боя у станции Зима 30 января 1920 г. белые зверски казнили на окраине Зимы до 60 пленных. Но белых, попавших в плен под Красноярском, было так много (обозы, беженцы и наименее стойкие части), что для их содержания был специально построен концлагерь. По данным С. П. Мельгунова, число погибших зимой-весной 1920 года в Красноярском лагере для военнопленных оценивается в 40 тыс. чел. Для того, чтобы понимать и оценивать масштабы трагедии с позиций человека того времени, необходимо упомянуть о следующем факте: во всей Белой Сибири при Временном Сибирском правительстве адмирала Колчака (ноябрь 1918 — январь 1920 г.) жертвами белого террора, включая тыловые карательные экспедиции против партизан, стали около 25 тыс. чел. Если перед Щегловской тайгой в отступающих частях 2-й и 3-й Сибирских армий Колчака числилось от 100 до 150 тыс. человек и, по приблизительным подсчётам, столько же беженцев, то после Красноярска на восток прошло самое большее 40 тыс. чел. Поручик Варженский:
У железнодорожной станции Минино остатки 2-й и 3-й армий соединились. Здесь, в 25 верстах западнее Красноярска по данным генерал-лейтенанта Филатьева, силы 2-й армии составляли:
После «кровавого сочельника» основные силы белых временно утратили боеспособность. Главной задачей теперь стало просто выжить, вывести остатки войск из-под удара, сохранить силы для продолжения борьбы. Спасение виделось на востоке, на территориях, не подконтрольных красным — в Канске, Иркутске, Забайкалье. Но проход на восток, как скала, закрывал мятежный Красноярск. Положение белых было отчаянным: они потеряли большую часть личного состава, по-прежнему не имели устойчивой связи между своими подразделениями, потеряли много обозов, но ещё больше стали обременены ранеными и больными, психологически подавлены, лишились не только остатков артиллерии, но и последних железнодорожных эшелонов, а их дальнейшее продвижение было возможно только в походном порядке — пешком, верхом, санными обозами. При этом двигаться можно было или обходными путями, преодолевая огромные расстояния по зимнему сибирскому бездорожью, или совершать отчаянные марш-броски по главным путям, опережая противника. И тем не менее, наиболее боеспособные и стойкие части белых начали обход Красноярска с севера. Вечером 5 января левая колонна частей 2-й армии генерал-лейтенанта Г. А. Вержбицкого, численностью до 2 тыс. человек вышла на северную окраину Красноярска, незамеченной по льду перешла Енисей, вышла через Берёзовку на ст. Батой (Вознесенку) и быстро двинулась на восток по Сибирскому тракту. В составе группы были части Воткинской дивизии, сохранившей всю свою артиллерию. Успешным проходом группа Вержбицкого обязана начальнику конной разведки 57-го Воткинского полка поручику Орлу. Бывший красноярец, 4-го января 1920 г. он ушёл на разведку в город, побывал не только в разных местах Красноярска, но и в штабе красных. Поручик Орёл наметил наиболее безопасный маршрут движения и своевременно сообщил его генерал-лейтенанту Г. А. Вержбицкому. Уже за Красноярском разведчик нагнал на марше свой полк. К группе генерала Вержбицкого присоединилась Енисейская казачья бригада в составе двух полков, вышедшая из станицы Торгашиной. Красноярские казаки прошли путь Великого Сибирского Ледового похода до Читы и затем воевали в составе Русской Дальневосточной армии. В этот же день вслед за группой Вержбицкого по северной окраине Красноярска Енисей перешли остатки 2-й Уфимской кавалерийской дивизии генерал-майора князя В. Ю. Кантакузена численностью до 350 всадников. От Берёзовки отряд князя Кантакузена двинулся на север вниз по Енисею. 6 января 1920 г. Северный обход Красноярска остатками Сибирских армий Рано утром 6 января группа генерал-лейтенанта К. В. Сахарова выдвинулась из деревни Минино, прошла вдоль левого берега Енисея, перешла Енисей и вступила на ночлег в волостное село Есаулово. Ещё вечером 5 января от станции Минино выступила 2-я армия. Двигаясь в обход Красноярска, её передовые части и штабы только через сутки вышли к Енисею севернее Есауловского и поздно вечером 6 января вступили в село Частоостровское. Здесь в ночь с 6 на 7 января состоялось совещание командиров отдельных частей 2-й армии по вопросу о выборе пути дальнейшего движения. Генерал-майор Пучков:
Полковник Вырыпаев:
Генерал-майор Петров:
Генерал-майор Пучков:
Во всяком случае, боевым столкновениям с противником белые предпочли борьбу с суровой сибирской природой. Дезорганизованных и уставших белых спасала неорганизованность и усталость красных. 7 января 1920 г. — Рождество Христово Войсковая колонна Каппеля — на север по Енисею Рано утром 7 января войсковая колонна Каппеля в составе остатков четырёх дивизий 2-й Сибирской армии Войцеховского выступила из Частоостровского на север, «следуя по левому берегу Енисея или же, временами, по льду реки». «Вслед уходившим из [соседнего села] Есаульского летел колокольный звон. Было Рождество Христово». Генерал-майор Петров:
Группа продвигалась по маршруту: Частоостровское Серебрякова Барабаново Шиверская Атаманово Большой Балчуг. В деревне Барабаново на ночлеге стоял отряд 2-й кавалерийской дивизии князя Кантакузена, пришедший сюда ранее от Берёзовки. Ему был дан приказ двигаться в арьергарде, прикрывая отход армейской колонны по Енисею. О выходе на этот маршрут остатков 3-й армии ещё ничего не было известно. Обязанности командарма-3 временно исполнял полковник Барышников. По соединению с частями 2-й армии в командование ею должен был вступить генерал-майор П. П. Петров. Основные части 2-й армии остановились на ночлег в пустом селе Атаманово, спешно оставленном местными жителями под воздействием пропаганды красных. Вечером 7-го января штабы и конвои Каппеля и Войцеховского прибыли в село Большой Балчуг. Здесь предстояло определиться с дальнейшим направлением движения — на Кан или на Ангару. Главнокомандующий армиями Восточного фронта созвал оперативное совещание начальников частей. О месте совещания участники похода вспоминают по-разному, одни утверждают, что оно проходило в с. Большой Балчуг, другие — в д. Подпорожной. Наиболее вероятно, что было проведено два совещания: первое состоялось в Большом Балчуге, где было принято принципиальное решение о походе армий по Кану, вто-рое — в Подпорожной, где с учётом оперативной обстановки данное решение было подтверждено. Полковник Вырыпаев:
Достоверных карт местности не было. Проводниками были взяты местные жители, занимавшиеся охотой и нелегальной поставкой на золотые прииски бассейна Кана самогона и продукции Ильинского винокуренного завода (от устья р. Б. Веснины). Но у этих спиртовозов были сомнения в возможности успешного обхода порогов и прохода по шиверам. Возникло сомнение и у части командиров отрядов. Сам Каппель допускал вариант, при котором подтвердится невозможность обхода Большого и Поливного порогов и перехода по Кану, и тогда придётся вернуться на Енисей и продолжить путь на север, чтобы сделать глубокий обход по Ангаре к Иркутску. Нередко в литературе встречаются упрёки в адрес главнокомандующего генерал-лейтенанта В. О. Каппеля в том, что он якобы не контролировал ситуацию и попустительствовал «самостийным» действиям командиров частей в выборе путей дальнейшего продвижения. Но следует заметить, что продвижение шло не вдоль тракта, а по малозаселённой тайге, где жители редких и небольших селений в лучшем случае были нейтральны к идеологии белого движения. Полковник фон Лампе:
Генерал-лейтенант Лукомский:
Если в условиях утверждения в Восточной России власти Омского (Всероссийского) Временного правительства население безропотно относилось к реквизициям для нужд сибирских армий, то отступление разбитых белых усиливало оппозиционные настроения, нередко переходящие в вооружённое противодействие местных повстанческих дружин, создаваемых ещё вчера «мирными мужиками». Стремясь поддерживать законность, белые рассчитывались за произведённые реквизиции действующими на территории Сибири «омскими деньгами», а при их нехватке или отсутствии выдавали квитанции-обязательства. Красные же по ходу установления советской власти отменяли обращение «омских денег», аннулировали квитанции, выданные отступающими на восток белыми. Но при этом они производили собственные реквизиции для снабжения ещё более многочисленной Красной армии и рассчитывались с крестьянами мгновенно обесценивающимися «совзнаками» или выдавали квитанции-обязательства РСФСР. По мере укрепления власти на закреплённой территории, большевики начинали осуществлять реквизиционные мероприятия политики «военного коммунизма». Полковник фон Лампе:
Официальным («законным») реквизициям на армейские нужды сопутствовали и неизбежные в условиях гражданской войны грабежи, которые ещё больше настраивали население против отступающих белых. Полковник фон Лампе:
Вполне естественно, что местные крестьяне стремились скрыть от проходящих белых армий запасы продовольствия, скот, тёплую одежду и обувь, надёжно спрятать на дальних таёжных заимках лошадей, фураж и сани. Как свидетельствуют сами старожилы, именно это обстоятельство, а не идейные разногласия по поводу сочувствия-несочувствия красным или советской власти (а в то время это ещё далеко не одно и то же, что большевикам), или белому движению было главной причиной конфликтов, возникавших между отступающими белыми и сибирскими крестьянами. Особенно негативно на военные реквизиции реагировали крестьяне-переселенцы, имевшие неустойчивые в экономическом отношении хозяйства. Именно территории с преобладанием переселенческого населения стали очагами партизанской борьбы против белых. При этом политическая окраска крестьян-повстанцев в основном была зелёной, но под воздействием внешней политической среды она приобретала красный и даже белый цвет. Большое влияние на крестьян оказывала умело проводимая пропаганда красных. Поручик Варженский:
В данных условиях прокормить армии, собранные в единый кулак под единым командованием, обеспечить расквартирование войск на ночлег, лошадей необходимым количеством фуража, да и саму перемену лошадей, было практически невозможно. С точки зрения тактики, разделение сил для движения отдельными колоннами по разным путям следования было вполне оправдано. А в условиях отсутствия связи командиры подразделений не всегда могли поставить главнокомандующего в известность о том или ином принятом решении. Группа Сахарова На восток по Есауловке Не все подразделения, находившиеся в с. Есаульском, двинулись на север по Енисею вслед за основными силами армий. Поскольку красные были заняты грабежом брошенных белыми эшелонов и обозов, часть белых решила на свой страх и риск прорываться на восток по Сибирскому тракту. Небольшие разрозненные отряды двинулись на Сибирский тракт к станции Батой (современное с. Вознесенка). Часть этих отрядов была задержана отрядом красных, посланным из Красноярска в с. Вознесенку, другая смогла пробиться и устремилась по Сибирскому тракту вслед за колонной генерала Вержбицкого, прошедшей здесь 6 января. Генерал-лейтенант К. В. Сахаров, командовавший небольшим отрядом численностью немногим более 1 тыс. человек, также принял решение двигаться из Есаульского на восток. План Сахарова состоял в том, чтобы выйти на Сибирский тракт не у ближайшей к Красноярску станции Батой, но скрытно, используя русло реки Есауловки, выйти к месту пересечения реки с трактом, а далее действовать по обстоятельствам. Генерал-лейтенант Сахаров так описал рождественский марш-бросок своего отряда:
Отряд вышел на Московский тракт у села Кускун, где и остановился на ночлег. От Кускуна отряд двинулся по тракту и через три дня после начала движения от Есаульского вышел на железную дорогу у станции Клюквенная. Таким образом, разбитые, но не побеждённые, остатки Сибирских белых армий продолжили Ледяной поход. Они разделились на два расходящихся потока: основные силы двинулись в обход Красноярска на север по Енисею, другая часть — на восток по Сибирскому тракту. Оба потока стремились к Иркутску. 8 января 1920 г. Отделение Северной группы для прохода по Ангаре Первым в глубокий обход на север направился отряд генерал-майора А. П. Перхурова, начальника партизанских отрядов 3-й армии. Выйдя в Рождество с Енисейского тракта к селу Атаманово и деревне Хлоптуновой, Перхуров не стал присоединяться к главным силам армии, проходившим через с. Большой Балчуг. Генерал-майор Перхуров:
В селе Большой Балчуг от колонны Каппеля отделился сводный отряд генерал-майора Н. Т. Сукина. В состав отряда вошли 11-й Оренбургский казачий полк полковника А. Т. Сукина (от 500 до 700 сабель), отряд полковника Н. Н. Казагранди (500 чел.) из 2-й Сибирской армии и части, оставшиеся от сдавшейся в Томске 1-й Сибирской армии А. Н. Пепеляева — 3-й Барнаульский стрелковый полк под командованием полковника А. И. Камбалина и капитана Богославского (от 600 до 700 штыков) и отряд Томской конной милиции Е. К. Вишневского. Эти отряды, отправившиеся в глубокий северный обход по Ангаре, Илиму и Лене, составили так называемую «Северную группу» подразделений 2-й и 1-й армий. По сведениям С. В. Маркова, при выходе из д. Усть-Кан Северная группа генерал-майора Сукина насчитывала 8 января 1920 г. около 1600 человек. На следующий день в д. Нижней Подъёмной к ней присоединились остатки отряда генерал-майора Н. А. Галкина. Сам генерал Галкин погиб накануне в бою с крестьянами-ополченцами, устроившими засаду в д. Шила. Отряд Галкина ранее вышел к Енисею в районе с. Атаманово и д. Хлоптуново и, не переходя Енисея, двинулся на север по левому берегу через д. Кононово и с. Кекур. На Ангару самостоятельно продвигались и другие части белых, в том числе отряд полковника Н. Н. Казагранди, основу которого, вероятно, составлял учебный морской полк подполковника Песоцкого (300 чел. при 60 пулемётах). Вобрав на марше несколько небольших отрядов, Северная группа Сукина насчитывала в своём составе более 3 тыс. чел. (80 офицеров, 1300 солдат, 300 казаков и 1300 больных). В случае, если войсковая колонна Каппеля из-за непроходимых порогов была бы вынуждена вернуться с Кана на Енисей, отряды Северной группы должны были стать её авангардом при движении на Ангару. Были и другие, более прозаические причины, заставлявшие воинские части отделяться от основных сил и продвигаться самостоятельно. Зуев А. В. (11-й Оренбургский казачий полк):
«Барнаулец» (3-й Барнаульский стрелковый полк):
Войсковая колонна Каппеля Подпорожная и начало движения по реке Кан Оставив село Атаманово, утром 8-го января передовые части группы Каппеля перешли на правый берег Енисея и вошли в село Большой Балчуг. В составе войсковой группы Каппеля, прошедшей через Большой Балчуг к Кану, были остатки четырёх дивизий 2-й Сибирской армии генерал-майора Войцеховского (4-й Уфимской дивизии генерала Корнилова, 8-й Камской стрелковой адмирала Колчака дивизии, 12-й Уральской стрелковой дивизии и 2-й Уфимской кавалерийской дивизии) и Ижевской дивизии генерал-майора Молчанова из состава 3-й Сибирской армии, а также несколько отдельных отрядов. Точных сведений о количественном составе группы нет. Приводимые данные колеблются в диапазоне от 12 до 30 тыс. человек. По воспоминаниям местных жителей, через Большой Балчуг белые «шли ходом трое суток» — 8, 9 и 10 января. Из Балчуга двигались двумя потоками. Основные силы группы Каппеля поворачивали здесь на восток и через деревушку Глубокий Ручей (Козлова) по переселенческой грунтовой дороге (12–13 вёрст) выходили на Кан у деревни Подпорожной. Другая походная колонна группы Каппеля, выйдя из Большого Балчуга, проходила 9 вёрст по старой луговой дороге вдоль берега Енисея до деревни Усть-Кан и, повернув на восток, по льду Кана поднималась к д. Подпорожной. Впереди — труднопреодолимые природные препятствия в виде порогов, крупных шивер и дикой тайги на десятки вёрст без дорог и населённых мест. Генерал-майор Пучков:
Генерал-майор Петров:
В д. Подпорожной Каппель сделал остановку в доме крестьянина Дадеко. Здесь он снова провёл оперативное совещание с начальниками воинских частей по вопросу о направлении дальнейшего движения войсковой колонны. Несмотря на настоятельное стремление части командиров двигаться северным обходным путём по Ангаре, главнокомандующий принял решение о проходе основных сил армии по Кану на Канск — к месту пересечения старинного зимнего пути по Кану с Московским (Сибирским) почтовым трактом и Транссибирской железной дорогой. Оценка ситуации показывала, что предстоит тяжёлый трёхдневный марш. Впереди — около 90 вёрст до ближайшего жилья по заснеженному руслу непредсказуемой реки, по безлюдному таёжному коридору. Впереди — полная неизвестность в отношении самой возможности зимнего прохода войсковой колонны по Кану. Неизвестно, каковы силы красных по маршруту следования армии в деревнях Баргинской и Курышенской, в городе Канске. Вопросы без ответов. Степень риска чрезвычайно высока. Принимая решение идти по Кану, главнокомандующий генерал Каппель, несомненно, принимал во внимание то, что шансы вывести по Ангарскому пути огромную массу смертельно уставших людей, подавленных разгромом под Красноярском, бесконечно малы. Остаткам двух армий оставался один выход — двигаться только вперёд, избегая по возможности боевых столкновений с противником и преодолевая естественную преграду в виде дикой безлюдной канской тайги. Медлить нельзя! Решение принято! Alea jacta est! Как и предупреждали местные крестьяне, Большой и Поливной пороги оказались совершенно непроходимыми: тёплая зима не позволила морозу сковать широкое русло льдом, и вдоль берега бурными потоками шла вода. Было принято решение обходить пороги по старинному объездному пути на левому берегу Кана, которым в тёплые зимы пользовались местные жители и путешественники в XVIII–XIX веках, ещё в те времена, когда по этим местам проходила зимняя дорога из Красноярска на Иркутск. После полудня 8 января головные части 2-й армии вышли из Подпорожной и стали медленно подниматься по заснеженной таёжной дороге в сопку Сочивкин хребет, подходившую к деревне. Далее несколько вёрст продвигались на восток по гриве сопки, а затем спускались вдоль русла Проездного ручья на лёд Кана у Каренгского острова выше Поливного порога. Начался один из самых трудных этапов Сибирского Ледяного похода — движение по Кану. Генерал-майор Петров:
Капитан Ефимов:
Полковник Вырыпаев:
Генерал-майор Пучков:
Капитан Ефимов:
Под глубокими сугробами по льду Кана течёт вода. Причина образования наледи неизвестна: или это река ещё недостаточно замёрзла (ледостав по Кану в те годы завершался в начале ноября), или лёд опустился под тяжестью движения армейской колонны, или же это были полыньи. Обходные пути по сопкам невозможны. В промежутке от Проездого ручья до Каренгского острова на льду Кана скопилось большое количество людей, лошадей, саней. При этом всё новые и новые сани продолжали спускаться по объездной дороге на лёд. Даже небольшой обстрел авангарда войсковой колонны, учинённый выше порога местными крестьянами-ополченцами, не внёс смятения в ряды белых. Гораздо более сильное впечатление на участников похода оказывала неизвестность. Каппель не решался дать приказ возобновить движение вперёд и не исключал варианта возвращения обозов в Подпорожную и оставления их в деревне на волю судьбы. Предполагаемые трое суток движения по льду до Канска могли стать последними для раненых, больных и гражданских лиц. Наступила первая ночь на Кане. Состояние людей было подавленное. Генерал-майор Петров:
Капитан Ефимов:
2-я Сибирская армия остановилась, но «точка невозврата» уже пройдена. На лёд спускаются всё новые и новые обозы. Подняться обратно в долгий крутой тягун они уже не в состоянии. Оценивая ситуацию как критическую и принимая всю ответственность на себя за выбор дальнейшего решения, генерал В. О. Каппель шёл впереди колонны вместе с разведчиками, со своим штабом и конвоем. Русло Кана было занесено сугробами, а подступавшие обрывистые берега не оставляли выбора в направлении движения: или вперёд, на восток, к возможному спасению, или назад, к неминуемой гибели. Вскоре вернулись посланные вперёд конные разведчики. Они выяснили, что Кан встал и лёд достаточно крепок, чтобы выдержать движение войсковой колонны при условии её сильного растягивания, а вода на льду Кана имеет поверхностное происхождение. Она стекает на лёд многочисленными незамерзающими ручьями с обоих берегов, надёжно укрытых от мороза глубокими снегами. Эта поверхностная вода образует в устьях ручьёв скопления, которые выглядят как полыньи, течёт по льду невидимыми потоками под слоем глубокого снега. Движение колонны возможно, но необходимо тщательно выбирать путь. Колонна 2-й армии снова двинулась в темноту ночи. Во главе конной разведки генерал Каппель продолжал двигаться впереди, выбирая дорогу в глубоких снегах. Будучи опытным кавалеристом, он берёг коня и, спешившись, вёл его в поводу. Далее в авангарде шёл штаб главнокомандующего. Следом медленно продвигалась 4-я Уфимская стрелковая дивизия генерала Петрова, за ней двигалась 8-я Камская стрелковая дивизия генерала Пучкова. Этим людям довелось сыграть главные роли в кульминации исторической драмы под названием «Великий Сибирский Ледяной поход». Генерал-майор Петров:
Капитан Ефимов:
Полковник Вырыпаев:
Много обмороженных. Люди вынуждены останавливаться и жечь костры, чтобы обогреться и немного просушить обувь. Валенки сушили не полностью, поскольку промороженные валенки образовывали непромокаемую ледяную корку. Такие обмёрзшие валенки делали движение очень тяжёлым, медленным, но, что самое важное, — возможным. Так, без привалов и ночёвок, делая частые вынужденные остановки, Уфимская и Камская дивизии 2-й Сибирской армии в авангарде с главнокомандующим армиями Восточного фронта генерал-лейтенантом В. О. Каппелем двигались по Кану в течение двух суток 8 и 9 января. Ижевская дивизия На соединение с Каппелем! Самым боеспособным подразделением 3-й Сибирской армии оставалась Ижевская дивизия генерал-майора В. М. Молчанова. Отступление дивизии прикрывал Ижевский конный полк под командой капитана А. Г. Ефимова. Ижевский конный полк в конце ноября 1919 г. насчитывал в строю 25 офицеров и 700 солдат. В середине декабря 1919 г. во всей Ижевский дивизии в строю оставалось 400 человек. Рано утром 8 января конный Ижевский полк, двигавшийся в авангарде 3-й армии, вошёл в Атаманово, но частей группы 2-й армии здесь уже не застал. Жителей в деревне тоже не было, и после ночного перехода полк встал здесь на короткую днёвку. Передохнув, остатки 3-й армии перешли у Атаманово через Енисей и к 20 часам прибыли в д. Подпорожную. Капитан Ефимов:
Голопуповка Отдельные отряды белых, обошедшие Красноярск через Есауловское накануне «кровавого сочельника», двигались по Московскому тракту. В ночь на Рождество передовые отряды достигли села Балайского и встали на ночлег. Железная дорога восточнее Красноярска полностью контролировалась чехами. Чехословацкий корпус, сформированный из бывших военнопленных австро-венгерской армии, подчинялся командованию союзников, а не Верховному правителю адмиралу Колчаку. Отношения белых с «союзниками» были весьма напряжёнными, близкие к враждебным. После разгрома белых под Красноярском чехи заключили соглашение с командованием красных о недопущении войсковых частей белых к линии железной дороги. Приближаться к полотну железной дороги было рискованно. Поэтому от Балая часть отрядов продолжила движение вдоль Транссиба по почтовому Московскому тракту, другая двинулась по просёлочным дорогам южнее линии железной дороги. 8 сумерках 8 января передовые отряды белых, двигавшиеся южным путём, стали входить в село Голопуповку (Верхний Амонаш). Лежащее на пути следования волостное село Амонаш было занято крупным «отрядом революционных войск товарища Пугачёва», высланным из Канска. Одним из первых в Голопуповку вошёл отряд 62-го Чердынского пехотного полка Пермской стрелковой дивизии (командир полка капитан Рейнгардт). После боёв под Красноярском в его составе осталось около 300 бойцов. Поручик Варженский:
Казачий офицер Иванов В. Н. (отряд Оренбургского казачьего войска войскового старшины Енборисова):
9 января 1920 г. Войсковая колонна Каппеля — Река Кан Выступив из Подпорожной после полудня 8-го января, только под утро следующего дня 4-я Уфимская и 8-я Камская стрелковые дивизии завершили обход порогов по сопке Сочивкин хребет и спустились на Кан. Генерал-майор Пучков:
Капитан Ефимов:
Поскольку продвижение дивизий 2-й армии шло довольно медленно, части 3-й армии были вынуждены оставаться на месте в деревне Подпорожной в течение всего светового дня 9 января. Капитан Ефимов:
Ижевская дивизия была определена в арьергард движения основных сил армии, чтобы пройти уже проложенным путём. И это не случайно. Дело в том, что в обычных частях белой армии число семей, следовавших за военнослужащими, было сравнительно невелико. Солдатские семьи при отступлении, как правило, оставались на местах, и число семей, следующих за частью, ограничивалось преимущественно семьями офицеров. Но в рядах рабоче-крестьянской Ижевской дивизии число семей военнослужащих было весьма значительным. Генерал-майор Пучков:
А тем временем для дивизий 2-й армии наступает вторая ночь на Кане. Полковник Вырыпаев:
Генерал-майор Пучков:
Генерал-майор Петров:
Капитан Ефимов:
Генерал-майор Петров:
Капитан Ефимов:
Полковник Вырыпаев:
Генерал-лейтенант Филатьев:
Капитан Ефимов:
Старожилы также подтверждают воспоминания белых о многих жертвах похода:
Щукин Пантелей Игнатьевич, 1894 г. рожд.: [Житель д. Большой Балчуг]
Некоторые солдаты, не вынеся тягот перехода по Кану, возвратились в Подпорожную. О их дальнейшей судьбе можно только догадываться: они могли сдаться в плен, стать таёжными отшельниками или участниками белого партизанского движения. Ещё в 1960-х годах на их полуразвалившиеся землянки время от времени набредали в тайге охотники и искатели «золота Колчака». По их рассказам, в земляках находили старые винтовки, револьверы, патронные гильзы, нехитрую утварь и полуистлевшие личные вещи. Но основные силы белых армий смогли пройти по Кану! Трудно не согласиться с высказыванием штабс-капитана Решетникова, не участвовавшего в переходе по Кану, но в полной мере испытавшего всю тяжесть участия в Сибирском Ледяном походе:
Тяжесть перехода и новые жертвы ещё больше сплотили людей. Если у Подпорожной на канский лёд вступили дивизии камцев, уфимцев, уральцев, ижевцев, то, пройдя через горнило Кана, к деревне Барге они вышли уже «каппелевцами», а своего главнокомандующего справедливо почитали как спасителя. 10 января 1920 г. Войсковая группа Каппеля — Барга Генерал-майор Пучков:
Такого количества людей деревня Барга не видела за всю свою двухвековую историю. По оценкам, из тайги вышло около 10–12 тысяч человек. Генерал-майор Петров:
Полковник Вырыпаев:
Врач ампутировал верхние фаланги пальцев правой ноги, от левой ступни оставил только пяточную кость. И после этого генерал Каппель ещё ставил ногу в стремя и верхом приветствовал своих солдат! Переход ядра белых армий от д. Подпорожное до д. Барга занял от 36 до 48 часов. Тяжелее всех пришлось штабу и конвою главнокомандующего, стрелкам 4-й Уфимской дивизии. Прокладывая дорогу, они прошли этот путь «в два с половиной дня, делая в среднем не более двух с половиной вёрст в час». Растянувшиеся по Кану 8-я Камская стрелковая, 12-я Уральская стрелковая и 2-я Уфимская кавалерийская дивизии 2-й армии продолжали подходить к деревне Барге до полудня 10-го января. Ижевская дивизия 3-й армии прошла этим путём значительно легче: дорога была проторена и утрамбована, а ночной мороз облегчил продвижение. Генерал-майор Петров:
Капитан Ефимов:
Ижевский конный полк, замыкавший движение 3-й армии, выступил из Подпорожной в 5 часов утра 10 января и по укатанной дороге через 19 часов, остановившись на полпути для короткого получасового привала, вышел к деревне Баргинской. Таким образом, к концу дня 10 января все участники перехода вышли с Кана. Деревня Барга, по сведениям на 1917 год, насчитывала 92 двора и могла вместить только головные подразделения — штаб главнокомандующего генерала Каппеля и 4-ю Уфимскую дивизию. Части, выходившие с Кана вслед за ними, должны были пройти через деревню Баргу и рассредоточиться на постой и ночлег в ближайших селениях. Из воспоминаний генерал-майора Пучкова о месте ночлега 8-ой Уфимской стрелковой дивизии достоверно известно:
Генерал-лейтенант Филатьев, вероятно, двигался в рядах именно этой дивизии и по выходу с Кана проделал в её рядах дополнительный переход до деревни Высотино по старой просёлочной дороге. Он писал:
Где именно «в ближайших к Барге деревнях» были расквартированы другие подразделения, вышедшие с Кана, точно установить не представляется возможным. Генерал-майор Петров:
Если принять во внимание упоминание генерала Петрова о том, что для размещения дивизии неполного состава было достаточно деревни в 40–50 дворов, то населённая местность в окрестностях деревни Барги, вполне подходила для расквартирования значительных армейских сил: Наиболее вероятным местом для дополнительного расквартирования войск, вышедших с Кана, могла быть д. Новая Печера. На карте Канского уезда, изданной Енисейским губернским земельным отделом в 1920 г., показана старая грунтовая дорога, соединяющая Баргу с Высотино. Именно по ней и направилась на ночлег 8-я Уфимская стрелковая дивизия генерала Пучкова. На эту же дорогу выходил просёлок с Новой Печеры, до которой оставалось меньше версты, и часть каппелевских войск могла остановиться в ней на ночлег. Исторически сложилось так, что все просёлочные дороги вели в д. Высотино, которая ещё в начале XIX века была центром сельского участка, общины государственных крестьян, живущих в нижнем течении р. Барги, здесь же со второй половины 1830-х годов находился «экономический хлебный запасный магазин» общины. Деревня Орловская в 1920 г. не имела прямого дорожного сообщения с д. Баргой и для того, чтобы попасть в неё из Барги, нужно было сделать «крюк» через Высотино. Группа Сахарова — КлюквеннаяНа станции Клюквенная сходились Транссибирская железнодорожная магистраль и старый Сибирский тракт. Сюда после трёхдневного перехода от села Есауловского пришёл отряд Сахарова. Генерал-лейтенант Сахаров:
11 января 1920 г. Северная группа Сукина — на Яковлевку! После ночлега в Предивной отряды Северной группы дошли до деревни Ивановской, что на правом берегу Енисея (20 вёрст, совр. Большемуртинский район). Здесь в Енисей справа впадает река Посольная. Название реки, как и деревни Троицкой в её верхнем течении, связано с Троицким солеваренным заводом. Вдоль реки и по её руслу шла зимняя дорога, по которой обозами доставляли соль в Красноярск. Сокращая путь на Ангару, 11 января 1920 г. Северная группа генерала Н. Т. Сукина на устье По-сольной повернула на восток и пошла по руслам таёжных рек Посольной и Мурме на д. Яковлевку. Яковлевка находилась на севере Канского уезда и была превращена в опорный пункт Тасеевского партизанского района во главе с В. Г. Яковенко и Ф. Астафьевым. К этому времени тасеевские партизаны имели годовой опыт борьбы с отрядами белых. Войсковая колонна Каппеля Разделение на армейские колонны 2-я армия оставалась на отдыхе в Баргинской и окрестных деревнях. Здесь необходимо остановиться на вопросе о взаимоотношениях белых и местного населения. Вызывает большое сомнение достоверность «воспоминаний» жителей Барги о расстрелах красноармейцев, якобы учинённых в Барге по приказу В. О. Каппеля. Эти «воспоминания» являются поздними пересказами «былин», поведанных якобы свидетелями событий своим потомкам. Перепроверить такие «свидетельства» чрезвычайно сложно, хотя историк обязан анализировать любой источник на предмет его достоверности. Отнюдь небеспочвенно в исследовательской среде бытует поговорка: «Врёт, как очевидец». В тоже время историкам Гражданской войны известно, что Каппель никогда не отдавал приказов о расстрелах пленных красноармейцев. Как белые, так и красные проводили мобилизации в свои армии на контролируемой территории. Стремясь доказать, что белые воюют против большевиков как «узурпаторов государственной власти», а не против простого народа, Каппель ограничивался разоружением пленных и роспуском их по домам. Таково было общее состояние дел. К тому же авторы «воспоминаний баргинских жителей» упустили из внимания один факт — в д. Баргинской и окрестных деревнях к моменту прихода белых вообще не было никаких подразделений Красной армии, не было и партизан-повстанцев. Генерал-майор Петров:
Генерал-майор Пучков:
С детства помнится местная псевдоисторическая легенда, согласно которой озверевшие колчаковцы повели местного учителя для расстрела на скалу, находящуюся на правом берегу Кана недалеко от современной горнолыжной трассы. «С тех пор зовётся она „Скалой учителя“». Очень хочется посмотреть авторам легенды в глаза и спросить: зачем каппелевцам, измотанным тяжелейшим многодневным переходом, нужно было вести приговорённого к расстрелу за 4 версты от деревни, идти в 30-градусный мороз по глубокому свежему снегу, затем взбираться по сопке на вершину скалы, чтобы на высоте расстрелять кого-то во имя высокой же цели. Воистину, «важнейшим искусством для нас является кино и цирк» (Ленин). Анонимные «былинники речистые» увлеклись картинными деталями, но при этом из предания куда-то выпало имя учителя, оказались забыты и имена «свидетелей» расстрела. По ходу движения войсковой колонны Каппеля действительно имели место случаи расстрелов крестьян при обнаружении у них боевого оружия или боеприпасов к нему. Но появление «воспоминаний» баргинцев о расстрелах красноармейцев и малоправдоподобных преданий о расстреле местного учителя, видимо, стало прямым следствием господствующего в советское время восприятия Гражданской войны через призму победителей-красных. Испытывая идеологическое неудобство от того, что деревня встретила каппелевцев «не пулями, а теплом и хлебом» и тем самым оказалась как бы не причастной к победе большевиков, местные жители отреагировали мифотворчеством по принципу «а мы — как все», «все мы были жертвами колчаковского террора». Что касается жестокости, проявленной белыми в боях, то в условиях Ледяных походов как Кубанского, так и Сибирского, белые предпочитали в плен не сдаваться и сами пленных не брали. Итак, по выходу с Кана снова встал вопрос о выборе направления и маршрута дальнейшего движения армейской группы на Канск: по тракту и Транссибу, но не исключался и вариант продолжения похода по Кану. Связи не было. О том, что в Канск вошли отряды тасеевских партизан в Баргинской ещё не знали. Каппель был тяжело болен, и после выхода с Кана общее руководство армиями фактически перешло к его ближайшему соратнику — командующему 2-й армией генерал-майору С. Н. Войцеховскому. Генерал-майор Пучков вспоминал, что от деревень Баргинской и Высотиной «…предполагалось свернуть на Канск вдоль железной дороги и большого тракта. Однако, с выходом к железной дороге у станции Заозёрная выяснившаяся обстановка заставила генерала Войцеховского изменить направление». Поскольку 3-я армия прошла по Кану последней, «не испытывая особых неудобств и лишений» (Пучков), её отдых в Баргинской был коротким. Уже на следующий день, 11 января, она двинулась на село Бражное, расположенное примерно в 20 верстах к югу от Канска. Впереди остатков 3-й армии двигалась Ижевская дивизия генерал-майора Молчанова. В авангард был назначен Ижевский конный полк капитана Ефимова. Выступив из Барги, Ижевская дивизия проследовала через переселенческие деревни Орловку и Ново-Георгиевку (Усовку) Троицко-Заозерновской волости, к вечеру того же дня конный полк ижевцев вступил в д. Ивановку Мало-Камалинской волости, где и расположился на ночлег. Группа Сахарова — село Рыбное Утром 11 [или 10?] января группа генерала Сахарова выступила по тракту со станции Клюквенная. Генерал-лейтенант Сахаров:
Традиционные монархические настроения жителей с. Рыбного имели исторические корни. 30 июня 1891 г. в селе делал остановку цесаревич Николай Александрович, будущий император Николай II, совершавший путешествие по Сибири. На полпути по Московскому тракту из Канска в Красноярск
Соединения колонн Сахарова и Вержбицкого не произошло. От Рыбного в район Канска отряды двигались разными маршрутами — генерал Вержбицкий пошёл по Московскому тракту через Бородино на Канск, генерал Сахаров свернул с тракта на юг и пошёл параллельным курсом, минуя Усть-Ярульское, на Голопуповку. Группа Вержбицкого — Бражное Колонна генерала Вержбицкого, двигавшаяся вдоль Сибирского тракта, подошла к Канску. Усиленный передовой отряд, посланный к городу, был встречен повстанцами, закрепившимися на хорошо подготовленной позиции. Отряд понёс боевые потери и отошёл к своим главным силам. Тогда генерал Вержбицкий принял решение обойти Канск с юга через село Бражное. 11 января Воткинский конный дивизион под командованием ротмистра В. Н. Дробинина, шедший в авангарде группы Вержбицкого, атаковал отряд красных партизан, загородивших дорогу на Бражное. Партизаны атаки не выдержали и попытались спастись бегством. Несколько десятков партизан в ходе преследования были загнанны воткинцами на канский лёд и все порублены. Остатки отряда красных спешно покинули Бражное и отступили в сторону Канска. 11 января (по другим данным 12-го) группа генерала Вержбицкого заняла Бражное и остановилась там на ночлег. Группа Сахарова — Голопуповка К вечеру 11 или 12 января группа генерала Сахарова, двигавшаяся южнее колонны Вержбицкого, подошла к деревне Голопуповке (Верхний Амонаш). Генерал-лейтенант Сахаров:
Здесь скопились довольно значительные силы белых. Наиболее боеспособными из них были 1-я кавалерийская дивизия, два полка красноярских казаков (Енисейской казачьей бригады), отряд оренбургских казаков. Но все они действовали разрозненно. Сильный отряд красных повстанцев перекрыл все пути движения на восток. Он основательно укрепился на позициях и располагал артиллерией, в то же время белые имели только стрелковое и холодное оружие, к тому же испытывали «патронный голод» (15–30 патронов на винтовку). Со дня на день ожидался подход частей регулярной Красной армии. Белые части оказались между молотом и наковальней, и генерал Сахаров застал их в растерянности и отчаянии. Поручик Варженский:
Одни начальники отрядов хотели идти сдаваться в Канск, другие предлагали уходить на юг в Монголию. Сахаров смог убедить командиров частей в необходимости объединения сил для прорыва через линию Степного Кана. Буквально за одну ночь из разрозненных сил бывший главнокомандующий армиями Восточного фронта сумел собрать под своим командованием довольно значительную группу в 5–6 тысяч человек и начал подготовку к прорыву. 12 января 1920 г. «Канский прорыв» генерала Сахарова Генерал-лейтенант Сахаров:
Первая боевая колонна развивала наступление с фронта. Наступая по открытой местности левого берега, увязая в глубоких снегах, она понесла большие потери и была остановлена плотным огнём противника. Тем временем, вторая колонна под командой генерал-майора Д. А. Лебедева, имея задачей переправиться через Кан и ударить в тыл красным повстанцам, совершала глубокий обходной манёвр их крайнего левого фланга. Артиллерийский огонь красных и пересечённый характер местности серьёзно затрудняли её продвижение. Только с наступлением темноты колонне генерала Лебедева удалось завершить манёвр и ударить в тыл. Генерал-лейтенант Сахаров:
Таковы известные обстоятельства «канского прорыва» генерала Сахарова, однако среди исследователей истории Гражданской войны нет общепринятого мнения о месте данного боя. Генерал Сахаров в своих воспоминаниях не приводит названия деревни, занятой отрядом красных. Только один из участников событий, оренбургский казачий офицер Иванов, прямо упоминает название населённого пункта. Вс. Н. Иванов:
Однако местонахождение д. Берешь нуждается в уточнении. Берешь — это второе название д. Подъяндинской, расположенной на западном (левом) берегу Кана. Напротив Подъянды на восточном берегу Кана находится устье р. Большой Береж и Бережская казённая лесная дача. Между тем, как следует из текста воспоминаний, атакуемая белыми деревня находилась в 15 верстах от Голопуповки именно на восточном высоком берегу в непосредственной близости к Кану (в её домах отогревались резервы), а манёвр по её глубокому обходу совершался именно по западному (левому) берегу Кана, при этом обходящая колонна двигалась на север. Учитывая данные обстоятельства, надо полагать, что на острие «канского прорыва» находилась д. Шумиха. К тому же от неё шла просёлочная дорога на восток. При этом во время «канского прорыва» бой шёл не за одну деревню. Сахаров упоминает о «занятых боем деревнях». В его воспоминаниях также упоминается вечерний рапорт офицера одной из частей, пришедших в Голопуповку раньше отряда Сахарова:
Какую «одну» деревню пытались взять боем белые накануне прорыва? Восточнее Голопуповки в направлении Кана идёт дорога, разветвляющаяся на село Амонаш (Амонашенское) и на деревню Тарай. Для того, чтобы успешно развивать наступление на восточный берег Кана, предварительно надо занять деревню, находящуюся непосредственно напротив д. Шумихи, — это д. Тарай. А для успешного обхода «крайнего левого фланга большевиков» и во избежание опасности флангового удара в тыл наступающим, необходимо было также занять волостное село Амонаш. Одну из этих деревень и пытались безуспешно взять боем отдельные отряды белых за день до общего наступления. О занятии одной из этих деревень в ходе «канского прорыва» вспоминал офицер Чердынского полка поручик В. Варженский. Однако он не уточнял названия деревни: Каппелевская колонна 2-й армии Войцеховского Главнокомандующий генерал Каппель и 2-я армия генерала Войцеховского после тяжёлого перехода по Кану продолжали находиться в д. Баргинской и окрестных деревнях. К этому времени была установлена вестовая связь с отрядом генерала Вержбицкого. Группа ВержбицкогоУтром 12 января (по другим сведениям 13 января) группа Вержбицкого вышла из села Бражного и продолжила поход на восток к Нижнеудинску. Красные, узнав об уходе колонны, выдвинулись из Канска и вновь заняли село. Каппелевская колонна 3-й армии МолчановаВ это же утро Ижевский конный полк капитана Ефимова вышел из Ивановки и, проследовав через деревню Солянку, пересёк Транссибирскую железную дорогу на переезде у 909-й версты. Здесь на железнодорожном переезде стоял эшелон чехов, в составе которого было несколько вагонов с лошадьми. За серебряные монеты, отбитые под Красноярском у красного обоза, ижевцам удалось уговорить чехов продать немного овса, чтобы подкормить своих лошадей. Капитан Ефимов:
Решимость командира полка полковника Михайлова возымела действие, и чешский эшелон не посмел двинуться, пока весь стрелковый полк не перешёл через линию железной дороги. К вечеру 3-я армия вступила в село Больше-Уринское на большом Сибирском тракте. Генералу Молчанову было известно о том, что красные имеют в Канске большие силы и продолжают усиленно укрепляться на подступах к городу. Офицер штаба 3-й армии подполковник Ловцевич накануне сходил на разведку в г. Канск. Он переоделся в солдатскую шинель без погон, проник в город, побывал в разных его районах и лично убедился в невозможности штурма Канска. Во время разведки он был задержан красным патрулём, заподозрившем в нём «колчаковского капитана», но Ловцевичу удалось развеять подозрения и успешно выполнить задание. Колонна 3-й армии предполагала обойти Канск с юга через село Бражное. Но достоверных сведений о том, занято Бражное красными или нет, от крестьян Больше-Уринского получить не удалось. Было известно только то, что оно регулярно переходило из рук в руки. Северная группа Сукина «Яковлевская пробка»11 января у д. Ивановки колонна Северной группы Н. Т. Сукина свернула на зимнюю «соляную» дорогу и двинулась вверх по льду р. Посольной. Достигнув вершины Посольной, дорога шла через водораздел к верховьям р. Мурмы, впадающей в Усолку, и выходила несколько ниже устья Мурмы к деревне Яковлевой Тасеевской волости Канского уезда. Дорога эта была известна с XVIII в. и вела к Яковлевскому соляному магазину, представлявшему собой соляной склад Троицкого солеваренного завода. Здесь у Усолки проходил Тасеевский тракт местного значения. Южнее Яковлевки в 8-10 верстах по тракту находилась «столица» партизанского района с. Тасеево. Двигаясь от Яковлевки на север, можно было выйти на Ангару. К вечеру 12 января 11-й Оренбургский казачий полк, двигавшийся в авангарде Северной группы, подошёл к окрестностям Яковлевки. Марков С. В.:
Зуев А. В.:
Марков С. В.:
Зуев А. В.:
13 января 1920 г. Каппелевская колонна 3-й армии Молчанова После короткого ночлега в Больше-Уринском 3-я армия начала обход Канска с юга через Бражное. Поскольку достоверных данных о принадлежности села не было, решили исходить из того, что оно может быть занято красными повстанцами. Ижевскому конному полку была поставлена задача занять Бражное и обеспечить проход частей 3-й армии через село. Ещё в темноте, в 3 часа утра, кавалерийский полк выступил из Больше-Уринского. Капитан Ефимов:
В этот же день утром 3-я армия выступила из Больше-Уринского, проследовала через Бражное и двинулась дальше на Нижнеудинск. Каппелевская колонна 2-й армии ВойцеховскогоОтдохнув после тяжёлого перехода по Кану, войсковая группа 2-ой Сибирской армии генерала Войцеховского в составе 4-й Уфимской и 8-й Камской стрелковой дивизий, 2-й Уфимской кавалерийской дивизии и нескольких мелких войсковых единиц выступила из д. Баргинской и окрестных деревень. Первоначально генерал Войцеховский намеревался выйти на Трассибирскую магистраль и, двигаясь вдоль железной дороги, выйти на Канск. Однако, связавшись по телеграфу на станции Заозёрная с группами Вержбицкого и Сахарова, Войцеховский узнал о том, что солдаты канского гарнизона перешли на сторону большевиков, а сам город занят тасеевскими партизанами, которые также заняли деревни южнее Канска и успели сильно укрепить позиции на подступах к городу. Чтобы избежать столкновения с противником сильно поредевших частей, было принято решение выдвигаться к Транссибу и Московскому тракту, двигаться на юг в обход Канска на соединение с колоннами Вержбицкого и Сахарова. Полковник Вырыпаев:
Генерал-майор Пучков:
Генерал-лейтенант Сахаров:
14 января 1920 г. «Яковлевский прорыв» Северной группы Сукина На счастье Северной группы основные силы партизан действительно были стянуты туда, где ожидался проход основных сил белых армий — к Канску, Московскому тракту и Транссибирской железнодорожной магистрали. Зуев А. В.:
Генерал Каппель во время Великого Сибирского Ледяного похода. Вероятно, последняя фотография Каппеля. Марков С. В.:
От Пашино Северная группа Н. Т. Сукина двигалась вверх по Ангаре двумя отрядами Судьба этих отрядов оказалась различной. Впереди шла строевая колонна 3-го Барнаульского и 11-го Оренбургского казачьего полков. Барнаульцы и оренбуржцы взяли за правило передвигаться быстро и налегке. Ведя бои с превосходящими силами противника, оставляя по пути в деревнях раненых и больных, делая тяжелейшие переходы до 80 и 110 вёрст в день, они смогли к 14 марта 1920 г. дойти до Читы. Колонна полковника Казагранди двигалась вторым эшелоном. Большую долю в ней имел «нестроевой элемент», колонна была перегружена обозами с семьями и беженцами. Двигаясь вторым эшелоном, отряд Казагранди испытывал недостаток в лошадях, фураже и продовольствии, он с трудом совершал дневные переходы по 30–50 вёрст, постепенно отставал, пока окончательно не отделился в с. Каменка на Ангаре. Отряд медленно двигался полным составом, не бросая раненых, больных, штатских. Здесь же на Ангаре у села Кононово 10–12 февраля 1920 г. отряд полковника Казагранди был настигнут красными и сдался (300 человек при 250 винтовках и 15 пулемётах). Ранее от колонны Казагранди отделился отряд генерала Перхурова. Во время перехода к реке Лене проводник сбился с пути и, вместо 4 суток, отряд бродил в дикой тайге 8 дней. 11 марта 1920 г. отряд Перхурова вышел к селу Подымахинскому у Лены и согласился разоружиться под гарантию полной неприкосновенности всем членам отряда. Однако всех взяли в плен и пешком отправили в Иркутск, до которого было более 700 вёрст. Иногда общая численность белых, прошедших северным обходным путём по Ангаре, оценивается в краеведческой литературе примерно в 10 тысяч человек. Следует признать, что по Ангаре шли не только военные отряды. Вслед за строевыми и нестроевыми воинскими чинами, двигавшимися в походных колоннах, в обозах следовали раненые, больные, гражданские лица, члены семей военнослужащих, включая детей. Однако, даже принимая во внимание большое количество гражданских лиц, приведённую цифру следует признать сильно завышенной. Местные жители вспоминали, что по Ангаре прошло от 4 до 6 тысяч человек. 16 января 1920 г. Соединение войсковых колонн на юге Канского уезда Каппелевские колонны Войцеховского и Молчанова, обошедшие Красноярск и совершившие движение по таёжному Кану, соединились с колоннами Вержбицкого и Сахарова, прошедшими Красноярск и прорвавшимися через оборонительную линию степного Кана. Местом соединения стала южная часть Канского уезда. Окружение и уничтожение остатков Сибирских белых армий адмирала Колчака не состоялось. Теперь из разрозненных войсковых колонн предстояло создать новую «каппелевскую» армию. Где именно произошло соединение колонн белых армий — вопрос до сих пор открытый. Никто из участников Сибирского Ледяного похода в своих воспоминаниях не указывает конкретное место соединения. Видимо, соединение четырёх войсковых колонн не было одномоментным. Бесспорно следующее: все колонны обошли Канск с юга; колонна Вержбицкого, а вслед за ней каппелевская колонна 3-й армии Молчанова прошли через Бражное. Не ясно, в каком именно месте переходила Кан группа Сахарова. Наиболее вероятно, что осуществив «канский прорыв», она двинулась на восток через д. Шумиху. От Шумихи дорога шла на Александровку, Новую Покровку, Тарамбу, Верхнюю Тугушу, а далее на волостное село Тинское и железнодорожную станцию Тины. Но не исключено, что после прорыва группа Сахарова могла повернуть на север и пройти через Бражное или Кучердаевку. Каппелевская колонна 2-й армии Войцеховского, выйдя на Подъянду, могла двигаться только на д. Тарай и, перейдя Кан у д. Шумихи, дойти 13 января до д. Александровки на р. Пойме. Маршруты движения всех колонн могли пересекаться в районе железнодорожных станций Тины, Решоты или восточнее их на марше к Нижнеудинску. Изголодавшиеся, промёрзшие, без зимнего обмундирования, испытывая острый недостаток в боеприпасах, белые упорно продолжали отходить на Иркутск. Белая армия, которая не могла двигаться по определению, понимала, что может уцелеть только в движении. Сибирский Ледяной поход продолжался. Движение войсковых колонн приобретало всё более организованный вид. Несмотря на сильные морозы, смертельную усталость, недостаток в обозах, наличие большого количества раненых, больных и членов семей, колонны Белой армии ежедневно проходили на марше по 40–50 вёрст. Тяжело больной генерал Каппель до последнего оставался в седле и продолжал вести войска. Ампутация левой ступни и частично фаланг пальцев правой ноги делали верховую езду для него с каждым днём всё более невыносимой. Но подчинённые видели — главком с ними! 21 января 1920 г. — Нижнеудинск Дальнейшее отступление белых вплоть до Забайкалья продолжалось без особых препятствий. Нижнеудинск был взят войсками генерала Вержбицкого без боя. Здесь узнали о предательстве союзниками адмирала Колчака и захвате золотого запаса России. Полковник Вырыпаев:
Начальники чешских эшелонов, узнавая о тяжёлом состоянии генерала Каппеля, предлагали разместить его вместе с частью штаба в своих санитарных вагонах, гарантировали секретность и безопасность. На все эти предложения Каппель ответил категорическим отказом. На доводы своего адъютанта полковника Вырыпаева
22 января 1920 г. — На Иркутск! В Нижнеудинске на общем собрании командиров вышедших из окружения частей было принято решение ускорить движение на Иркутск. Двум войсковым колоннам предстояло соединиться в районе станции Зима, взять с ходу Иркутск, освободить адмирала А. В. Колчака и отбить «золотой эшелон». Затем предстояло объединиться с атаманом Г. М. Семёновым и восстановить Восточный фронт. Это было последнее совещание, проведённое В. О. Каппелем. Во время совещания Каппель всё время лежал на кровати. Силы покидали его и 25 января 1920 г. главнокомандующий отдал последний приказ по армиям Восточного фронта — назначил своим преемником генерал-майора С. Н. Войцеховского и вручил ему один из своих Георгиевских крестов. Капитан Ефимов:
Полковник Вырыпаев:
26 января 1920 г. — Смерть Каппеля Уже без сознания генерал Каппель был перенесён в лазарет румынского эшелона. Многие полагали, что у Владимира Оскаровича развивается гангрена ног, вызванная обморожением. Но согласно диагнозу, поставленному румынским доктором К. Данцом, генерал Каппель умирал от двухстороннего крупозного воспаления лёгких. Полковник Вырыпаев:
Генерал-лейтенант Сахаров:
Подчинённые не оставили тело своего генерала. Гроб с телом Каппеля сопровождал отступающую армию. После того как 7 февраля 1920 г. большевиками в Иркутске быль расстрелян адмирал А. В. Колчак, штурм Иркутска был прекращён, отступление белых продолжилось в Забайкалье. Тело Каппеля было перевезено в санях через Байкал и похоронено сначала в Чите, а потом, с уходом белых из Забайкалья, было взято в Харбин и погребено в ограде церкви Иверской иконы Божьей матери на Офицерской улице. На собранные каппелев-цами средства на могиле был поставлен мраморный крест, снесённый в 1955 г. китайскими властями по просьбе советской стороны. В декабре 2006 г. останки Каппеля были эксгумированы и возвращены на Родину. После того, как власти Читы не дали согласия на захоронение останков легендарного генерала, они были перевезены в Москву и, по благословлению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, упокоены в некрополе Донского монастыря. Русский генерал, считавший для себя «высшей наградой на земле от Бога — смерть за Родину», был погребён рядом с могилами генерала А. И. Деникина и философа И. А. Ильина. Март 1920 г. Чита — Переформирование армий 9 марта 1920 г. части сибирских армий вступили в Читу, 14 марта в Читу прибыли остатки Северной группы генерала Сукина. В рядах 3-го Барнаульского полка оставалось 100 офицеров и 400 солдат, в 11-м Оренбургском — 25 офицеров и около 300 казаков, более 10 пулемётов. С приходом белых войск в Забайкалье Великий Сибирский Ледяной поход завершился. Среди участников событий и исследователей истории Гражданской войны до сих пор нет более или менее общей оценки количественного состава армий адмирала Колчака, прошедших путь от Омска до Читы. Генерал-майор Пучков считает, что под Иркутском остатки белых армий Восточного фронта насчитывали только 22–24 тыс. человек, из которых не более 5–6 тысяч оставались строевыми:
Современные исследователи приводят разные данные по численности белых армий, вышедших вдоль Транссибирской железной дороги к Иркутску. Одни исследователи полагают, что в Иркутскую губернию вступило не более 30 тысяч белых, другие полагают, что до Иркутска добрались 40 тысяч человек. Так же существенно различаются и сведения о количестве войск, перешедших Байкал и дошедших до Читы. Главнокомандующий Восточным фронтом генерал-майор Войцеховский в начале марта 1920 г. телеграфировал во Владивосток, что вывел в Забайкалье остатки войск в количестве 30 тысяч человек. Доброволец Марков:
Генерал-лейтенант Филатьев, скептически оценивающий Великий Сибирский Ледовый поход, писал:
Современные исследователи называют разное количество остатков армий, пришедших в Читу: 18 тысяч человек, 15 тысяч человек. Остатки трёх сибирских армий адмирала Колчака были переформированы в Чите в корпуса и вместе с забайкальскими казаками атамана Семёнова образовали теперь уже только одну белую армию — Русскую Дальневосточную. Возглавил войска Российской Восточной окраины генерал-майор С. Н. Войцеховский. Восточный фронт был восстановлен. Можно по-разному относиться к белому движению. Но сегодня это уже История, поэтому современный человек, не лишённый чувства сострадания, считающий себя гражданином и патриотом, не может не отдавать дань уважения белому воинству, до конца прошедшему свой трагический путь, не признавать его верности долгу, лучшим армейским традициям и любви к Отечеству. Генерал-майор Пучков:
Р. S. Работа над очерком была завершена 10 января 2010 г. в день 90-летия прохода каппелевцев по Кану, в г. Зеленогорске (в 3 верстах от бывшей д. Барги). |
|
||