Заключение

Каким путём пойдёт отечественная фантастика — покажет будущее. Несомненно, только, что она стала содержательным и многообразным художественно-идеологическим явлением. Нынче уже мало кто воспринимает её только как занимательную популяризацию передних рубежей науки. В ней слились цели и жанровые черты социальной утопии, романа философского, сатирического и психологического, а с другой стороны, это свободная, «художественная» прогностика, пытающаяся угадать пути развития мира — от науки и техники до будущей истории человечества.

Её уже трудно называть научно-фантастической в старом понимании, и тем не менее научный критерий сегодня приобретает ещё большую актуальность, особенно в том, что касается человека. Пути развития отечественной научно-фантастической литературы переплелись сегодня с поисками «формулы человека», отвечающей состоянию современной цивилизации, а с другой стороны, «формулы цивилизации», отвечающей гуманистическому идеалу человека. Центральное место в современной научно-фантастической литературе занимают вопросы гносеологии — к этому центру сходятся все лучи широкого «веера» фантастики, все её направления, трактующие и о машине, и о человеке, и об истории, и о социальном будущем. Фантастическая литература внедряется в те слои жизни, которых художественная литература в недавнем прошлом вообще почти не касалась и которых не охватывают (да и вряд ли могут охватить по своей специфике) «бытовые» произведения.

Утверждая и критикуя, обнадёживая и предостерегая, научно-фантастическая литература пишет важную главу в художественной педагогической поэме о Неведомом, ожидающем нас на пути в будущее.

Фантастическая литература выросла в слишком заметное литературное явление, чтобы по-прежнему оставаться в стороне от историков литературы, преподавателей и критиков. Она умножает нынче свою популярность заметно возросшим идейно-художественным уровнем.

Сегодня критика фантастической и научно-фантастической литературы уже переросла полупублицистические отклики о пользе мечты, но ещё не вошла в стадию углубленного исторического изучения, а только на этом уровне возможна удовлетворительная теория и, в частности, разрешение нынешнего «спора» между традиционной научной фантастикой и «фантастикой вообще». Таким образом, перед нами стоит серьёзная задача — создание полной истории фантастики, охватывающей все жанры и разновидности.

Вместе с тем бесперспективно, на наш взгляд, выяснять специфику разновидностей и направлений фантастики лишь в её собственных локальных рамках. Эволюция фантастической и научно-фантастической литературы должна быть включена в историю литературы «основного потока», и не описательно-хронологически, а в методологическом аспекте.

Вообще само возникновение научной фантастики должно быть рассмотрено с точки зрения обогащения и углубления реализма в широком понимании этого слова. Если иметь в виду её возможное слияние в будущем с «бытовой» литературой, то научная фантастика может быть рассмотрена и как жанрово-видовая реализация некоторых важнейших элементов метода современного реализма. Речь идёт о таком «мечтательстве», которое, по словам Леонида Леонова, определяется «уже не лирой, а… точным, безупречным знанием»[579]. И вот это научной предвидение, включающееся в отечественную литературу всех видов и жанров, обособляется в научной фантастике как жанр и тип изображения и даже как тема (произведения о будущем).

В самом деле, если взять известные черты социалистического реализма — слияние романтики с реализмом, изображение жизни в революционном развитии, активный социалистический идеал, — то ведь все они в конце концов характеризуются научным предвидением. Прогностическая функция, поэтому должна быть рассмотрена не только с точки зрения специфики фантастики, но и в общеметодологическом плане. Создалась предпосылка слияния художественного отражения с обоснованным предвосхищением. Осуществление её зависит, конечно, от исторически длительного сближения научного мировоззрения с художественным (в настоящее время они хотя и соприкасаются, но всё же существуют раздельно).

Ценность научной фантастики не только в том, что она восполняет существенные проблемно-тематические «пробелы» художественной литературы (человек и общество будущего, научно-индустриальный облик завтрашнего дня, биологическая перспектива людского рода и прочее), но, прежде всего в том, что она сама разрабатывает инструменты конкретного художественного предвидения (тогда как «бытовая» литература больше пользуется научными прогнозами общего порядка). Если цель нашего искусства, перефразируя известную мысль Маркса, не только отразить мир, но и преобразить его, то моделирование внутреннего мира человека и человеческих отношений будущего представляет не столько локальный предмет научной фантастики, сколько задачу отечественного искусства всех видов и жанров. Ведь, не предвидя, каким будет человек завтра, нельзя успеть в воспитании человеческой души сегодня.

Так как современная фантастика соприкасается с научным прогнозированием, а это последнее опирается на самые разные отрасли знания (вплоть до естественных и точных наук), то литературоведение в этой области требует комплексного подхода на стыке наук и, стало быть, получает новые возможности. Изучение научно-фантастической литературы, как мы видели, включает не только материал, но и принципы, и выводы, традиционно далёкие от литературоведения.

Вместе с тем и литературоведческие выводы, и принципы приобретают прямую ценность для других наук. Сопоставление, например, методов научного прогнозирования с принципами предвидения в художественной фантастике было бы плодотворно для обеих сторон. То, что в научной фантастике ассоциативность воображения переплетается с логизмом экстраполяции, принципиально важно не только для литературы, но и для науки. В некоторых видах социального прогнозирования не случайно пришли к литературной форме изложения, своего рода сценарию, ибо в какой-то мере используются и принципы художественного осмысления. Вообще само возникновение научной фантастики должно быть рассмотрено с точки зрения обогащения и углубления реализма в широком понимании этого слова.

Мои дифирамбы научной фантастике — зеркалу научно-технического прогресса, следует сбалансировать. После изложения необходимости изучения научной фантастики с точки зрения научно-технического прогресса, следует заметить: не надо недооценивать его значения и особенно его перспективы, которые развернула на своих страницах научно-фантастическая литература.

Человечество до сих пор расплачивается и будет ещё платить в обозримом будущем за недооценку научно-технического прогресса, как совершенно нового фактора всей своей жизни. Но тут же следует внести поправку. На научно-фантастической литературе, тем более, лежит ответственность за эйфорическое отношение к научно-техническому прогрессу, некритическое отношение, усвоенное ею от общественного мнения. Научная фантастика стала преодолевать свою эйфорию не ранее, чем стали отрезвляться энтузиасты научно-технического прогресса, то есть, в результате печального опыта, а не в опережение, как ей, фантастике, надо быть.

Фантастика долгое время не замечала предостерегающей силы вывода Жюля Верна: Научно-технический прогресс не должен опережать совершенствования нравов. Это было сказано очень давно. А в 1990 году акад. Д.Лихачев писал (Лит. газета, 30.05.1990): «Техника заполнила собой все и не оставила у человека времени и возможности посвящать себя истинной культуре. Но природа не терпит пустоты. Техника и весь комфорт, который с нею связан, может вытеснить духовную жизнь в человеческой деятельности, но не заменить ее. Заменила. Духовная жизнь, внешняя цивилизация и многое с ней связанное. Это многое обладает одним свойством — страшной агрессивностью. Агрессивные формы культуры (если их можно назвать культурой!) распространяются в наше время с быстротой эпидемий.

Техника, конечно, не виновата, но вина общества купающегося в ее благах, несомненна. Вероятно, кто-то определит многосложные связи между бездумным принятием научно-технического прогресса и агрессивным самоистязанием общества. Здесь же хотелось бы обратить внимание на то, с чего начал акад. Лихачев свою статью об агрессивной бездуховности. Бездуховность — признак нынешнего времени всего человечества. Это падение духовной культуры, отсутствие интереса к высшим ступеням культуры, отсутствие простого знания, что такое культура, элементарной неосведомленности.

Что нового внесла Научная фантастика в искусство?

1). Новый творческий метод дал прямую ориентацию в будущее, притом ориентацию, основанную не только на интуитивно-эстетических проекциях, но и на элементах научной экстраполяции;

2). Будущее стало в научной фантастике уже предметом непосредственно изображения, а не только присутствует в виде идеальных устремлений или, наоборот, тревожных предостережений как в обычной реалистической литературе;

3). Потому роман (и рассказ, и повесть) о будущем выступил в научной фантастике как роман о науке, о НТП, о последствиях научно-технической революции для социального развития, о новом устройстве человеческого общества, основанном на научном познании и преобразовании мира;

4). Координатой будущего, которое выступает как целостный образ мира, а не просто идея о будущем, научная фантастика дополнила изображение а художественной литературе настоящего и прошлого: т.е. внесла в художественную литературу, рассматриваемую как целое недостававшую ей третью грань художественного времени, по словам М.Горького, третью художественную действительность;

5). Понижая и предчувствуя НТП как фактор, объединяющий отдельные страны и континенты, народы и национальные культуры, научная фантастика — как никакой другой жанр или тип художественного творчества — сумела заглянуть в будущее процессов объединения человечества в жизненных основах его развития и тем самым способствовала расширению рационального сознания до всечеловеческих, до мировых масштабов. В этом смысле, а также потому, что научная мысль, которой она вооружила свой творческий метод, широчайше коллективна, интернациональна общечеловечна по своей природе, герой научной фантастики не проста личность, но весь род людской притом — во всей совокупности лично-национальных интеллектуальных потенциалов народов.

Таковы некоторые выводы из теории отечественной научно-фантастической литературы.

Примечания:

5

См., например, монографию В.Ивашёвой - На пороге XXI века (НТР и литература). // М.: 1979.

579

Л.Леонов - Призыв к мужеству. // Лит. газета, 1934, 16 апр.