• Е. С. Непринцева, М. Б. Корнилова ДИАЛОГ С ДРУГОМ
  • М. В. Рутовская О ЧЁМ ЛАЮТ СОБАКИ
  • КАК И О ЧЁМ «РАЗГОВАРИВАЮТ» СОБАКИ?
  • ЛАЙ НА СЛУЖБЕ ЧЕЛОВЕКУ
  • Е. В. Котенкова, кандидат биологических наук, А. В. Суров кандидат биологических наук, ЗАПАХИ В ЖИЗНИ СОБАК
  • ЧТО МОЖЕТ СОБАЧИЙ НОС?
  • КАК СОБАКИ ОБМЕНИВАЮТСЯ «ПАХУЧЕЙ ИНФОРМАЦИЕЙ»?
  • ЗАЧЕМ ЧЕЛОВЕКУ СОБАЧИЙ НОС?
  • А. Д. Поярков ИЗ ЖИЗНИ БРОДЯЧИХ СОБАК
  • ГЛАВА II

    О ЯЗЫКЕ СОБАКИ

    Е. С. Непринцева, М. Б. Корнилова

    ДИАЛОГ С ДРУГОМ

    Собака — уникальное животное, способное к сложным взаимоотношениям не только со своими сородичами, но и с человеком. Именно поэтому, в отличие от других животных, она владеет «двумя языками», то есть может «разговаривать» и с себе подобными и с людьми. Собака не только различает интонации человеческой речи, но и нередко знает значения слов и предложений. «Всякий, кому много приходилось иметь дела с такими животными, едва ли может отказаться от убеждения, что имеется немало случаев, когда они свою неспособность говорить ощущают теперь как недостаток. К сожалению, их голосовые органы настолько специализированы в определённом направлении, что этому их горю уже никак нельзя помочь», — писал Ф.Энгельс. Для того чтобы правильно понимать мотивы и смысл поступков наших верных спутников, нам необходимо знать основы тех «языков», которыми владеют собаки.

    Биологи говорят, что если хочешь понять зверя, надо влезть в его шкуру. Иными словами, чтобы постичь душу собаки, нужно знать, что для неё важно в окружающем мире, как она относится к своим сородичам, какую роль в её жизни играет хозяин, что она ждёт от него и что сама может дать ему. Только тогда, когда вы будете понимать мотивы действий собаки и за внешней формой поведения увидите его внутренние причины, ваши отношения с четвероногим другом обогатятся и доставят вам ещё большее удовольствие.

    Воспитание собаки, конечно, заключается не только в дрессировке. Так же, как ребёнка воспитывают не сколько наставления и нотации взрослых, сколько их пример и поступки, так и в воспитании собаки главное — ваше отношение к ней, ваши желание и умение её понять. Безусловно, у всех, кто заводит себе собаку, желание есть, а вот умение… Никакая дрессировка, даже под руководством опытного инструктора, не поможет вам, если нет взаимопонимания со своей собакой. Подчёркиваем: ВЗАИМОпонимания! Как ни обидно для человека, считающего себя «венцом творения», но в паре «собака — хозяин» больших успехов в понимании партнёра достигает часто именно собака. Среди собаководов-любителей есть люди, хорошо разбирающиеся в поведении четвероногих спутников в силу своей профессиональной подготовке. Другие от природы обладают особым редким даром глубоко чувствовать и понимать животных, в том числе собак. Тем же владельцам собак, которые далеки от этологии — науки о поведении животных, будет интересно узнать о некоторых особенностях поведения собак. В настоящей статье вы не найдёте конкретных советов по воспитанию, но мы надеемся, что поможем вам, хоть в малой степени, взглянуть на мир глазами своей собаки и тем самым лучше её понять.

    Известно, что у животных есть свой особый способ общения между собой. Пристальное внимание к их «языку» возникло лишь в последние десятилетия, хотя проблема общения животных существует ещё со времён Аристотеля. У учёных до сих пор нет окончательного ответа на вопрос, как происходит взаимопонимание у животных, или, как говорят биологи, процесс коммуникации. Они не могут похвастаться тем, что овладели «языком» животных, но уже сейчас о нём многое стало известно. Рассеялись некоторые заблуждения, которые на первых порах укоренились в этологии. Изучая что-либо новое, человек всегда сравнивает это новое с чем-то подобным, уже изученным. Как только люди вплотную занялись вопросом, как животные «разговаривают» между собой, они тут же обратились к своему собственному языку. Сначала этологи обнаружили много сходного в коммуникации животных и языке человека. Действительно, позы животных — аналоги наших слов — складывались в настоящие фразы, как казалось на первый взгляд. Учёные предположили, что в процессе эволюции развились особые формы поведения животных — демонстрации, специально предназначенные для передачи совершенно определённой информации. Например, одна из наиболее выразительных демонстраций агрессивных действий у собак — это приподнимание верхней губы и обнажение клыков. Так же как слово с его системой значений является основной единицей языка и речи, так и в основе «языка» животных, решили учёные, лежит демонстрация, имеющая конкретное значение. На определённый сигнал — позу или звук — одной особи следует определённая реакция другой особи — так происходит общение и достигается взаимопонимание.

    Собака смотрит на хозяина

    Однако по мере исследования этой проблемы оказалось, что все не так просто. Выяснилось, что позы не имеют жёстко определённого значения. Часто смысл демонстрации невозможно понять, не зная общей ситуации, в которой эта форма поведения проявилась. Да и сами позы выделялись человеком чисто условно, искусственно. Ведь поведение — процесс непрерывный и состоит не только из выразительных, заметных глаз наблюдателя демонстраций, но включает и малозаметные формы поведения, на первый взгляд ничего не значащие. Например, чуть заметные изменения походки или движения ушей. Оказалось, что они имеют не менее важный смысл, чем бросающиеся в глаза демонстрации. Более того, поведение можно понять только в целом. Расчленить его на более мелкие единицы, со своим конкретным смыслом, как это можно сделать с текстом, разбив его на предложения и слова, не удаётся. Стало ясно, что язык животных построен по иным законам, чем человеческая речь. Если наши слова имеют относительно постоянные значения, то позы животных неоднозначны и часто не имеют независимого от контекста смысла. В этом можно убедиться, наблюдая за поведением собак в обществе себе подобных.

    Следует заметить, что представления человека о своём собственном способе общения тоже изменяются по мере накопления знаний. Если ещё десяток лет назад считалось, что в человеческой речи основным носителем смысла является слово, то сейчас стало очевидным, что наряду со словесной формой коммуникации людей, может быть, не меньшую роль играет несловесная форма. По сути дела, часть сведений в общении друг с другом мы передаём помимо слов посредством особого поведения, такого, например, как мимика. Возможно, вскоре нас ждёт ситуация, обратная той, с которой началось изучение коммуникации животных в этологии. Познав основы «языка» животных, человек использует эти знания для более глубокого понимания собственного способа общения.

    В мире собак общение с себе подобными играет, пожалуй не меньшую роль, чем в мире людей. Обратите внимание, как серьёзно относятся собаки к своей общественной жизни. Они чрезвычайно любопытны и внимательны ко всему, что связано с жизнью их собратьев и, постоянно извлекая из окружающего мира сведения о своих соплеменниках, чутко реагируют на все события, происходящие в их обществе. Даже наши городские квартирные собаки активно участвуют в собачьей общественной жизни в своём районе, не говоря уже о собаках, живущих в сельской местности.

    Давайте попробуем представить себе общественную деятельность «среднестатистической» взрослой городской собаки. Утром она идёт на прогулку со своим хозяином и ещё в подъезде многое узнает о своём окружении. Вот следы весёлого приятеля из нижней квартиры, он, как всегда, уже успел вернуться с прогулки (его хозяин очень рано уходит на работу), а «неприятный тип» с верхнего этажа ещё не гулял сегодня. Какая-то посторонняя собака забегала в наш подъезд (наверное, бродячая). А вот и совершенно свежий след заклятого врага с первого этажа. Скорее вперёд! Может быть, успею догнать его и высказать все, что о нём думаю (к сожалению, поводок, как всегда, не даёт выполнить свой «общественный долг»).

    Так хозяин видит свою собаку

    Конечно, мы не берёмся утверждать, что собака думает именно так, особенно это касается комментариев в скобках. По крайней мере, у нас есть основания так интерпретировать её поведение. Особенно ярко оно проявляется в многоэтажных домах, где все движение в подъездах осуществляется через лифт. Кабина лифта становится таким «информационным центром», где предельно сконцентрирована повседневная информация о всех живущих в подъезде собаках. Например, одна из наших собак, средний шнауцер Ариша, как только заходила в лифт, сразу очень тщательно обнюхивает пол и стены. Она напоминает при этом человека, который интересуется политикой и, с нетерпением ожидая новостей, открывает утром свежую газету. А если незадолго до неё в лифте ехала другая собака, с которой Ариша, что называется, на ножах, она приходит в неистовство: мечется, шумно втягивает носом ненавистный запах, и стремительно выбегает на улицу, озираясь по сторонам в поисках врага.

    Большая часть общественной жизни собак происходит на улице во время прогулок. Здесь можно узнать все о близких и дальних соседях, о своих и о чужаках, о приятелях и врагах, о новичках и о молодёжи. Здесь заводят новые знакомства и встречают старых знакомых, выясняют отношения с недругами и друзьями и, наконец, просто прогуливаются с приятным попутчиком. Особенно хорошо удаётся провести время вечером, когда хозяева собираются в кучку и оживлённо беседуют о чём-то своём. Занятые собственными проблемами, люди на какое-то время забывают о своей тяжёлой, но, по их мнению, совершенно необходимой миссис регулировать собачьи отношения, и тогда… Можно совершить увлекательную прогулку с приятелем по окрестным кустам, где непременно найдётся что-нибудь запретное и вкусное. Можно затеять шумную дружескую возню или ещё раз выяснить отношения с один псом, а то и затеять драку. Почему-то хозяева, которые почти никогда не возражают против игр, непременно пытаются воспрепятствовать дракам или даже просто взаимным угрозам. Ведь собакам иногда бывает трудно обойтись без конфликтов, общаясь друг с другом. Впрочем, только ли собакам?

    Приветствие

    Любое общение начинается со знакомства. Как же знакомятся собаки? У них существует стандартный ритуал, который почти всегда исполняется при встречах и меняется в зависимости от того, кто именно встречается: знакомые или незнакомые, однополые или разнополые, щенки или взрослые. На это могут также влиять индивидуальные качества животного и его воспитание.

    При виде сородича собака настораживается и некоторое время смотрит на него. Сначала они внимательно изучают друг руга, но потом обязательно сближаются. Ведь для знакомства собакам необходимо обнюхивание. Естественно, что так ведут себя незнакомые собаки при встрече. Удивляет другое. Понаблюдайте за своей собакой: даже своих давно знакомых приятелей она обязательно обнюхивает, хотя по её поведению видно, что она ещё издалека узнает их. Это особенность мироощущения собаки, и надо с ней считаться. Мы часто забываем, что мир собаки состоит не только из того, что она может услышать или увидеть. Она обладает великолепно развитым обонянием, и мир её представлений в значительной степени состоит из обонятельных ощущений… Если нам для того, чтобы получить полное представление о каком-то предмете, во многих случаях достаточно только хорошо рассмотреть его, этого для собаки это совершенное достаточно. Для неё приоритетна запаховая информация. Любой новый предмет собака обязательно должна обнюхать, даже если может его рассмотреть. Обнюхав, может и попробовать на зуб. По этой причине нельзя запрещать псу нюхать запаховые метки и обнюхивать партнёра. Это все равно что запрещать человеку смотреть. Подобно тому как людям при встрече необходимо смотреть друг другу в лицо, для собак непременен ритуал обнюхивания.

    Нередко встреча исчерпывается только взаимным обнюхиванием, и каждая собака идёт по своим делам. Как правило, это происходит в том случае, когда партнёры, как говорится, не интересны друг другу по тем или иным причинам. Так встречаются давно знакомые собаки, между которыми нет ни сильной симпатии, ни сильной антипатии. Как ни странно, но так может происходить встреча незнакомых разнополых особей (конечно, за исключением тех случаев, когда сука пустует), хотя, как правило, представители сильного пола проявляют больше внимания к «дамам». Ведь среди собак тоже есть и очень коммуникабельные и совершенно необщительные «личности». Одни никогда не останутся равнодушными, встретив соплеменника, и обязательно затеют либо игру, либо драку. Другие не склонны к продолжительным контактам и при встрече стараются побыстрее разойтись. Это сугубо индивидуальное качество, усилить или ослабить которое можно направленным воспитанием. Наш знакомый метис Мафин радостно бросается к любой собаке, даже если видит её в первый раз. Его восторженно виляющий хвост, приветливо «улыбающаяся» морда, игривые прыжки красноречиво говорят о его намерениях. И это имеет успех. Насторожённость, так характерная для встреч незнакомых собак, исчезает. Его наивное дружелюбие обезоруживает даже не очень приветливых субъектов. А вот рабочие собаки, то есть те, которые несут службу в армии и милиции, могу и вовсе не обращать внимания на других собак. Это не значит, что они необщительны от природы. Их специально обучают не отвлекаться на посторонние вещи во время службы. Мы наблюдали однажды, как равнодушно отнёсся милицейский кобель овчарки к подбежавшей к нему пустующей суке. Служба для него была превыше всего!

    При встрече собак разного пола кобель обычно проявляет к суке дружелюбный интерес. Он галантно выступает перед ней, оживлённо помахивая хвостом и всем своим видом показывая, что готов продолжить приятное знакомство. Он может предложить «даме» корректную игру: припадая на передние лапы, он отпрыгивает в сторону или нежно тыкается носом ей в шею, призывно поскуливает или гавкает. Если другая сторона отвечает взаимностью, завязывается стремительная и шумная беготня или возня с напрыгиванием друг на друга или игровыми укусами. Когда партнёрша не в настроении или слишком степенна для такого легкомысленного занятия, она отвечает сдержанным рычанием или бросается на партнёра с визгливым лаем, в зависимости от своего темперамента. Другие представители сильного пола ограничиваются тем, что просто некоторое время сопровождают незнакомку, а третьи способны лишь на грубые недвусмысленные приставания.

    Когда знакомятся собаки одного пола, то после обнюхивания следует демонстрации, проясняющие их намерения. Между ними могут завязаться дружеские отношения. Об этом будут свидетельствовать особое выражение морды, так называемое «игровое лицо», припадание на передние лапы, тыкание носом партнёра и лёгкое помахивание хвоста. Собака, принимающая приглашение, отвечает тем же, и начинается игра. Старые приятели обычно ограничиваются мимолётным взаимным обнюхиванием, зато они обязательно приветствуют друг друга «улыбающимися» мордами, радостным вилянием хвостов. Кстати сказать, приятельские отношения у собак складываются скорее в зависимости от возраста, чем от пола и породы. Длительная дружба легче возникает между молодыми или молодой и взрослой собакой. При встречах молодёжи взаимные приветствия протекают бурно и сразу переходят в игру. Особенно усердствуют щенки, когда приветствуют взрослых приятелей. Не так уж редки случаи дружбы собак, познакомившихся уже во взрослом состоянии. Объяснить её так же трудно, как и причины личных привязаностей у человека. Иногда такой дружбе способствуют обстоятельства, не зависящие от самих собак. Например, наши собаки, ротвейлер Чарми и шнауцер Ариша, стали приятельницами в силу того, что дружили их хозяйки. После совместных прогулок и хождений друг другу в гости Чарми и Ариша стали вполне дружелюбно общаться, хотя в обществе других собак отнюдь не отличались покладистостью. Интересно, что Чарми, собака довольно агрессивная, гораздо более дружески относится к Арише, и всегда предлагает ей поиграть. Ариша, которая по природе не драчлива, тем не менее всегда скупо отвечает на излияния своей приятельницы. Видимо, размеры Чарми держат Аришу в напряжении и не позволяют ей полностью расслабится.

    Следует, однако, отметить, что для отношений собак одного пола весьма характерны такие черты, как соперничество и агрессивность. Незнакомые взрослые собаки при встрече ведут себя насторожённо. Во всех их движениях сквозит напряжённость: насторожённые уши, взгляд, устремлённый на партнёра, осторожный шаг, нередко вздыбленная шерсть, поднятые хвост и голова. Все это ещё не свидетельствует об агрессивных намерениях, а лишь является выражением внутренней готовности к неизвестному, ведь каждая из них ещё не знает, что ей ожидать от незнакомца. Исход встречи может оказаться самым разным, и предсказать его бывает трудно, так как он зависит от многих причин. Имеет значение место встречи, жизненный опыт собак, их индивидуальные качества, наконец просто настроение, но самое важное — поведение хозяев. Обычно уверенная в себе собака держится более спокойно. Например, она невозмутимо даёт обнюхать себя, в то время как неуверенный пёс опускает хвост или даже отстраняет круп, уходя от обнюхивания. На этом выяснение отношений может закончится: одна собака продемонстрировала уважение и готовность уступить, другая — отсутствие каких-либо претензий. О чём говорит такое поведение? Может быть, здесь проявились индивидуальные черты животных? Уверенная собака не агрессивна и не склона самоутверждаться над неуверенным в себе партнёром. А второй собаке, вероятно, ещё не хватает опыта общения или он был неудачным. Неуверенность в поведении собаки вызывается и ситуацией, например, если она попадает на территорию другой собаки, явно демонстрирующей свои права. Правда, и здесь возможны варианты. Собака может отступить перед натиском владельца территории, но отступить, как говориться достойно. Она покинет чужие владения быстро, но не торопливо, подняв напряжённый хвост и спокойно оборачиваясь, готовая постоять за себя, если хозяину территории вздумается атаковать её. В такой ситуации главное — не проявить слабости, выдержать психологическую атаку противника. Это важно и в других случаях, например, когда встречаются два незнакомых пса, одинаково уверенных в себе. Они напряжённо ходят кругами, пристально глядя друг на друга, со вздыбленной шерстью и поднятыми хвостами. Периодически они расходятся и оставляют запаховые метки, сопровождающиеся нередко поскребами, когда после мечения собака скребёт задними или всеми четырьмя лапами по земле. Затем соперники сближаются с несколько вытянутыми вперёд мордами, нацеленными на партнёра, и напряжённо выпрямленными лапами. Все направлено на то, чтобы подавить соперника психически. Вдоволь «надемонстратировавшись», собаки обычно расходятся, стараясь напоследок переметить метку другого, как бы оставить последнее слово за собой. У знакомых собак, питающих друг к другу неприязнь, такие демонстрации могут происходить постоянно, а со временем они и вовсе могут утратить интерес друг к другу. С другой стороны, такого рода взаимодействия нередко предшествуют дракам.

    Демонстрация угрозы

    Итак, драки — один из больных вопросов для владельцев собак. Следует прежде всего отметить два момента. Во-первых, драки бывают разные и не все драки в действительности таковыми являются. То есть не всегда собака, бросаясь и кусая другую, имеет намерение нанести ей серьёзные повреждения. Не следует забывать о том, что зубы и челюсти собаки — то тонкий и точный инструмент, которым она владеет в совершенстве. Человек, действуя одной только рукой, может произвести очень разные действия, например, такие: слегка тронуть, схватить и удерживать, дружески пихнуть, сильно толкнуть, мягко шлёпнуть и нанести сокрушительный удар. Собака все это может проделать одной пастью. Сильным ударом челюстей крупный пёс может раздробить кость или выхватить кусок мышц, с радостным восторгом «прикусывать» руку любимому хозяину при встрече, вести за руку ребёнка и даже нести яйцо, не раздавив скорлупы. Так же, как каратист, который не наносит, а только фиксирует удары, собака может хватать и кусать, не нанося ран. Было бы ошибочным принимать за драку такие, например, взаимодействия. Часто бывает, что сука набрасывается на кобеля и, рыча, треплет его в ответ на грубые ли назойливые приставания. На самом деле она совсем не хочет сильно покусать его. Просто ей неприятно его общество, и она требует оставить её в покое. Другой случай: взрослая собака бьёт пастью щенка, опрокидывает его и, рыча, прихватывает. Щенок жалобно скулит или даже визжит. Но дело в том, что это нападение — довольно обычный способ воспитания молодёжи у собак. Что-то сродни нашему: «Ты как разговариваешь со старшими, щенок!» Следует оговориться, что, как редкие исключения, встречаются собаки, способные серьёзно покусать щенка. Как правило, это результат неправильного воспитания, например, направленного натравливания.

    Во-вторых, драки — не фатальная неизбежность при встрече незнакомых собак, как думают некоторые неопытные собаководы. Для драк есть много поводов, но при определённом навыке их можно предвидеть и избежать. Беда в том, что к этим естественным причинам добавляются вызванные неправильным поведением людей.

    Собачья драка редко начинается без предупреждения. С ходу бросаются друг на друга только старые враги либо собаки, привыкшие к дракам или защищающие свою территорию. Обыкновенно конфликт начинается с угрозы. Иногда псы грозят друг другу довольно долго. Они скалятся, хвосты воинственно торчат, шерсть на загривках и вдоль спин поднята, ноги выпрямлены и напряжены. Собаки стараются казать выше, шире, свирепее — в общем, гораздо страшнее, чем на самом деле. Наиболее ярко свою свирепость и злобу демонстрируют собаки, находящиеся на поводках и уверенные, что хозяева не разрешат им драться. Цель угрозы — взбодрить себя и произвести устрашающее впечатление на противника, стараясь по возможности обойтись без драки. Если угроза достигла своей цели, то деморализованный противник или отходит, опустив хвост и прижав уши, или, если это маленькая собачка, валится на спину. Конфликт можно считать исчерпанным, а отношения выясненными.

    Если угрозы бывает недостаточно, то завязывается драка, причём довольно страшная для непосвящённых. Например, дерутся две крупные собаки. Смотреть на это жутко: страшный рык, даже не рык, а рёв, сверкание огромных белых клыков, тела сплелись так, что трудно разобрать, где чья собака. Противники треплют друг друга за шею, кажется, что вот-вот прольётся кровь. Но… обычно это только кажется. Часто эти страшные драки бывают не кровопролитными и все увечья ограничиваются клоком-другим вырванной шерсти и, в худшем случае, прикушенным языком и поцарапанной губой. Строго говоря, это даже не драка, а продолжение все той же демонстрации, только в более жёсткой форме.

    Если каждый противник знает свою силу и может правильно оценить мотивы агрессии противника (имеются в виду не только чисто физическая сила, но и повод для драки, её причины, на чьей территории она происходит и т.п.), то обычно драки не возникает. Это умение приходит с опытом, поэтому собака должна его иметь в общении с себе подобными. Часто собаки бывают лишены такой возможности по вине владельцев и поэтому бросаются на более сильного противника в расчёте на помощь и защиту хозяина. В этих случаях могут быть настоящие драки, где соперники наносят друг другу серьёзные повреждения. Исход может стать смертельным, если противники неравны.

    Для того чтобы избежать или, по крайней мере, свести вероятность такой драки к минимуму, мы советуем соблюдать некоторые правила.

    Во-первых, с детства давать своей собаке возможность существовать не только в человечьем, но и в собачьем коллективе;

    Во-вторых, по возможности давать им самим, не вмешиваясь, выяснять отношения. Даже не очень драчливую собаку своими неправильными действиями хозяин может спровоцировать на конфликт.

    Вот типичный случай, когда человек ставит свою собаку в такую ситуацию, что она, сама того не желая, ввязывается в драку. Встреча у лифта: две собаки, живущие в одном подъезде и немного недолюбливающие друг друга, со своими хозяевами. Между собаками давно выяснены отношения: одна из них крупнее и заведомо сильнее другой. Начинается обычный ритуал обнюхивания. Более сильная собака ведёт себя увереннее и теснит маленькую. Та, зная правила поведения, не проявляет ни страха, ни агрессии. Она осторожно отстраняется и пытается отойти, демонстрируя уважение к более сильной противнице. Ситуация довольно напряжённая, но хозяева не вмешиваются. Правда, хозяин крупной собаки действительно спокоен, он хорошо знает свою собаку: сама она драки не затеет, а вот хозяин маленькой, «обиженной» собачки весь в напряжении, он ожидает, что на его любимицу сейчас бросятся. Просто у него нет пока причины вмешиваться. Наконец ритуал закончен, и сильная собака уже готова оставить другую в покое и вернуться к своему хозяину. Вдруг хозяин маленькой собачки делает безобидное, но роковое движение: наклоняется, чтобы, от греха подальше, взять свою собаку на руки, и его робкая собачка, которая до сих пор жалась к его ногам: неожиданно решительно бросается уже на умиротворённую противницу. Конечно, та не может стерпеть такого коварства и бросается в драку. Собак приходится разнимать, что не так-то легко — обе вёрткие и быстрые. Люди расстаются раздражёнными друг на друга, каждый считает виноватым другого. Обе собаки рвутся с поводков, страшно рыча.

    Конечно, спровоцировать собачью драку может и непредвиденная случайность, особенно в напряжённой ситуации. Но многих конфликтов можно было бы избежать, если бы хозяева правильно себя вели. Когда возникает угроза конфликта между собаками, не драчливыми от природы, лучше сразу обоим хозяевам отойти от собак, тем самым лишив их своей поддержки, на которую они, конечно, рассчитывают. Это не гарантирует стопроцентного избежания драки, но, по крайней мере, уменьшает вероятность её возникновения. Примите наш совет: если ваши собаки примерно равных весовых категорий, дайте им самим выяснить свои отношения. Кровопролитие в собачьих драках — не такая уж частая вещь, а убийства крайне редки. В худшем случае, вас пёс рискует получить несколько боевых ран. Зато в дальнейшем вы будете избавлены от необходимости всякий раз, завидя другую собаку, брать свою на короткий поводок. Разумеется, такой способ действий неприемлем, если речь идёт о злобной, драчливой и крупной собаке, имеющей большой опыт драк. Такой пёс может действительно серьёзно порвать противника.

    Иногда безграмотное поведение людей может приводить к курьёзам. Однажды на вечерней прогулке две незнакомые крупные собаки — немецкая овчарка и ротвейлер — решили выяснить отношения. Собаки были примерно равной силы. Они, рыча, ходили «на цыпочках» кругами, вздыбив шерсть и показывая друг другу страшные клыки. Хозяин овчарки, решив защитить свою «собачку», стал бить её противника зонтиком. На призывы хозяйки ротвейлера не вмешиваться и дать возможность собакам разобраться самим мужчина не реагировал, и женщине пришлось отгонять его поводком, так как вмешательство могло кончиться плохо. Собаки так и не подрались, чего, к сожалению, нельзя сказать об их хозяевах.

    Если драки избежать не удалось, то старайтесь не кричать на собак, не размахивать руками и не бить их: это зачастую приводит к обратным результатам. Вместо того чтобы прекратить драку, собаки, взбодрённые криком хозяина, бросаются в бой с новыми силами. При необходимости разнять собак советуем хватать свою, но стараться сделать это одновременно с другим хозяином, помня о том, что несхваченная собака получает преимущество. Так, если у вас собака меньшего размера, то, схватив её, вы увеличиваете преимущество противника, лишив своего пса возможности двигаться. Хватать чужую собаку, может быть, тактически правильнее, но это может быть опасно для вас.

    Некоторые владельцы, желая сделать свою собаку смелой и злобной, начинают натравливать её на чужих заведомо более слабых собак. Во-первых, это неэтично, а во-вторых, может привести к тому, что ваша собака станет неадекватно оценивать свои силы. Она будет бросаться в драку без видимой причины и либо сама в конце концов станет жертвой более сильного противника, либо опасной для других, что создаст большие неудобства вам и окружающим. Многие надеются, что, именно притравливая, они воспитывают в собак смелость, а на самом деле разумно смелой, скорее, вырастет та собака, которая добьётся положения в обществе только своими силами.

    Ротвейлер

    Для того чтобы свести к минимуму возможность собачьих драк, надо постараться, насколько это удастся, избегать условий, в которых они неизбежны или наиболее вероятны. Конечно, пытаться устранить все причины — дело безнадёжное, но, по крайней мере, можно в разумных пределах уменьшить их количество. Об одной из наиболее частых причин драк мы уже говорили — это выяснение отношений, попытка установить иерархию. Уменьшить опасность таких столкновений, как мы уже писали, можно лишь предоставлением возможности своей собаке со щенячьего возраста получать опыт общения с сородичами. Другой причиной драк можно считать защиту своих интересов в широком смысле (защиту территории, щенков, пищи, своего хозяина). Например, ротвейлер Чарми считает своей территорией не только квартиру, но и подъезд. Она вылетает из двери, уже заранее раздражённая возможностью встретить в лифте или на лестнице «нарушителя границ», и бросается на всех собак без разбору, чего никогда не делает на улице. Избежать драки в этом случае удаётся только одним способом: держать Чарми в подъезде на коротком поводке. Вряд ли можно, да и нужно отучать собаку от защиты хозяина, щенков, пищи. Это является естественным собачьим поведение, и, нарушая его, мы в какой-то степени нарушаем собачью психику. Если собака считает врагами всех, подходящих к хозяину, то избежать лишних конфликтов может помочь только хорошая дрессировка.

    Итак, общественная жизнь собак разнообразна и насыщена. Она возможна благодаря тому, что они обладают хорошо развитым «языком». В чём же, собственно, заключается уникальность собаки? Ведь многие млекопитающие обладают сложной системой общения с себе подобными. С другой стороны, не только собаки, но и многие домашние животные в той или иной степени общаются с человеком и даже способны к сложным взаимодействиям с ним (достаточно вспомнить лошадей). Дело в том, что собака сама, как говорится, по доброй воле и без специальной подготовки способна научиться понимать настроения и желания человека и находит способы сообщать ему о своих намерениях. Несомненно, хорошо выезженная лошадь вызывает восхищение точным выполнением едва уловимых команд всадника, которые она воспринимает благодаря действию рук и ног человека. Но на обучение такой лошади уходят годы, и в основе этой удивительно слаженной работы человека и лошади всё-таки лежит принуждение, подчинение животного с помощью специальных приспособлений (шпор, удил). Собака же, просто живя рядом с человеком, в его квартире или на дворе, учится понимать человека так же, как дикие животные учатся понимать своих сородичей. Уже маленький щенок охотно идёт на контакт с человеком, в его мир прочно входит образ человека.

    В жизни каждого молодого млекопитающего, в том числе и человека, есть очень важный этап — становление молодого организма как члена общества. Отчасти за счёт своих врождённых свойств и в результате накопленного собственного жизненного опыта молодая особь усваивает способы общения с себе подобными, обучается отличать своих от чужих, узнает, как устроено общество, в котором ему предстоит занять определённое место, и, наконец, занимает соответствующее положение в нём. Только у собак таких обществ два: мир сородичей и мир человека. В этом втором мире собаки ориентируются так же хорошо, как и среди сородичей, не говоря уже о наших городских собаках, для которых основная жизнь проходит в общении с хозяином, даже собаки, предоставленные большую часть времени самим себе и организующие сложные собачьи коллективы, как бывает, например, в северных посёлках, не ощущают себя бездомными и знают своего хозяина. В любой момент они готовы бросить все свои собачьи дела и отправиться сопровождать человека. Но, с другой стороны, для нормальной жизни, помимо общения с хозяином, собаке необходимы хотя бы эпизодические контакты собачьего общества, достаточно того, что у неё есть свой круг приятелей и недругов. И общество хозяина и общество других собак — это две неотъемлемые части собачьей жизни. Трудно сказать, какому обществу собака отдаёт предпочтение, наверное, её, как и нас, больше всего устраивает гармония, когда одинаково хорошо и приятно общаться и с теми и с другими.

    Казалось бы, что человек, как более развитое существо, должен лучше понимать собаку, чем она его. На самом деле мы вынуждены в этом вопросе отдать пальму первенства собаке. Дело в том, что человек склонен придавать элементам поведения собаки жёстко закреплённые значения. Собака исходит из того, что значение одного и того же поступка человека или собаки может быть неодинаковым в разных ситуациях. Собака и человек действуют одинаково: каждый меряет другого на свой аршин, но собачий подходит к пониманию человека оказывается более плодотворным. Почему же собака лучше понимает человека? Человек считает, что информацию о своих намерениях он передаёт в основном словами. На самом деле это совсем не так. Поведение человека — это сложное сочетание речи и несловесного языка: мимики, жестов, еле заметных изменений в поведении, которые собеседник бессознательно обогащает или опровергает переданную словами. Собака в совершенстве владеет несловесным языком, ведь это её «родной язык», а вот нам понять тонкости неоднозначного собачьего языка гораздо труднее.

    Как вы думаете, что чувствует пёс, виляющий хвостом? Кажется, всем понятно, что он испытывает дружеское расположение к кому-либо. Однако не спешите, например, собака может вилять хвостом при виде вкусной пищи или в предвкушении её, а вспомните охотничьего терьера у норы: он тоже возбуждённо виляет хвостом. Быстрое мелькание его упругого короткого хвоста — это охотничий боевой азарт, который объекту виляния не предвещает ничего хорошего. А вот другой охотник — спаниель. Ему хвост даже купируют из-за того, что, бегая по болотам, он поранил бы длинный хвост об осоку, так как непрерывно в охотничьем возбуждении машет им. Обратите внимание, как ведут себя на дрессировочной площадке служебные собаки, которых обучают защитно-караульной службе. Они не только злобно лают и рвутся с поводков, но и азартно, яростно размахивают хвостами. Не советует вам бездумно подходить к привязанной собаке, казалось бы дружелюбно виляющей хвостом, — может быть, она восприняла вас как объект нападения. Когда известная вам Ариша облаивает чужого, вошедшего в квартиру, многих удивляет, почему она при этом виляет хвостом, и упрекают её в двоедушии: мол, и злится и радуется. На самом деле ни грамма дружелюбия в её поведении нет, просто она возбуждена и именно поэтому её хвост ходит ходуном. Само по себе возбуждение отнюдь не дружелюбие.

    Не думайте, однако, что виляние хвостом всегда означает злобные намерения. Мы привели эти примеры для того, чтобы проиллюстрировать сложность такого, казалось бы, всем понятного акта, как виляние хвостом. Собака машет хвостом и когда радуется приходу хозяина или знакомого человека. Так она приветствует своих приятелей-собак. Часто пёс радостно повиливает хвостом в ответ на ласку хозяина. Таким образом, виляющая хвостом собака может испытывать радость или удовольствие, охотничий или боевой азарт. Движения хвостом выдают её возбуждение, а «знак» его зависит от ситуации и сочетания с другими элементами поведения.

    Другая подобная форма поведения собак — скрадывание. Выглядит это так: пёс припадает к земле или совсем ложиться, вытянув вперёд голову с насторожёнными или прижатыми ушами. Тело напряжено, хвост неподвижен, а пристальный взгляд направлен на кого-то впереди: человек, собаку или другое животное. В той же позе пёс медленно приближается к объекту скрадывания и вдруг бросается вперёд. Что сейчас произойдёт? Признаться, вопрос затруднительный, так как информации недостаточно. Это выяснится только тогда, когда мы узнаем общую ситуацию. Очень часто это поведение предшествует игре, особенно свойственна такая форма приглашения к игре молодым собакам. С другой стороны, многие опытные драчливые собаки, особенно суки, начинают с этого настоящую атаку на свою жертву. А уже знакомая вам Чарми любит пошутить со своей хозяйкой: скрадывает её, а потом имитирует свирепое нападение. Наконец — это форма охотничьего поведения. Знаменитая стойка легавых — видоизменённое скрадывание. точно так же, как и в примере с вилянием хвоста, здесь можно поставить «знак» только в том случае, если мы знаем обстановку, участником взаимодействия и их индивидуальные особенности. Иногда можно наблюдать, как собака сама не может сразу определить, с какой целью её скрадывает другая. Она стоит в нерешительности или неадекватно реагирует, например с опаской отходит от партнёра, приглашающего её поиграть.

    Возбуждаясь, собака виляет хвостом

    Рычание собаки тоже далеко не всегда свидетельствует о желании напасть. Собака может рычать и из страха. Если оно сочетается со вздыбленной шерстью, пристальным взглядом на партнёра, напряжённым шагом, то, скорее всего, это говорит о намерениях собаки испугать партнёра, заставить его удалиться или прекратить свои действия. Когда собака спокойна, но рычит на подошедшего к ней человека иди другую собаку, то это, скорее, говорит о её нежелании общаться.

    Скрадывание

    Представьте себе другую картину. Вы пришли в дом, где есть собака. Она подбегает к вам, виляя хвостом, обнюхивает все и вдруг начинает рычать, тем не менее прижимаясь к вашим ногам боком и потираясь о них. Что это? Что она хочет этим сказать? скорее всего, этот очень дружелюбный пёс любит гостей и с восторженным рычанием приветствует вас, радуясь вашему приходу. Очень часто собака рычит, приходя в восторг от грубых ласк хозяина, когда тот шлёпает её по спине или дружески тыкает кулаком в бок. Опытное ухо, конечно, уловит разницу в тембре рычания агрессивно или дружелюбно настроенной собаки. Опять-таки здесь надо ориентироваться не по отдельным движениям собаки или звукам, а по общей обстановке и поведению в целом.

    Итак, мы видим, что поведение собак далеко не так однозначно, как это может показаться на первый взгляд. Чтобы научиться понимать собаку, надо внимательно и постоянно наблюдать за ней. Поучиться этому мы можем у самой собаки — ведь она тонкий наблюдатель. Заметьте, собака постоянно слушает нас и следит за нами. Удивительно это её стремление общаться с человеком, понять его. С псом действительно можно разговаривать, поведать ему о своих радостях и горестях, просто поболтать, и он будет внимательно слушать, с интересом и пониманием глядя вам в глаза, настораживая уши и даже наклоняя голову (так собаки выражают своё удивление), когда в вашем голосе почувствует соответствующую интонацию. Нередко сообразительное животное может понять ваши намерения из ваших разговоров с другими людьми. Лежит себе пёс на месте и, кажется, не прислушивается к тому, как вы сообщаете знакомому по телефону, что подойдёте к метро его встретить. Вы берете собаку, выходите из дома, и она уверенно, не оборачиваясь на вас, бежит к метро. Маршрут этот, конечно, ей знаком, но вызывает восхищение та уверенность животного, с которой оно выбирает из многих привычных направлений именно то, о котором вы только что говорили по телефону.

    Трудно определить, как она понимает смысл сказанного. На наш взгляд, тут действуют те же особенности поведения собак: постоянное внимание к поведению хозяина и, в частности, удивительная способность улавливать несловесную информацию, интересующую её.

    Наши «братья меньшие» прекрасно понимают, что люди, разговаривая, передают друг другу словесные сообщения. Для них так же понятно, что делает разговаривающий хозяин, как нам понятно поведение нюхающей собаки. Но если для нас важен прежде всего конкретный смысл слова, то собака ориентируется на весь сложный комплекс нашего «разговорного поведения», не отделяя нашу речь от несловесных сообщений. Собственно, как это ни парадоксально, наша речь, с их точки зрения, видимо, особая форма несловесного способа общения. Они воспринимают целостную картину: и жесты, и мимику, и разговор, и отдельные знакомые им слова, и ситуацию, в которой все происходит. Здесь большой простор для предположений, так как вопрос этот пока плохо исследован. Несомненно одно: собака чутко реагирует на наше состояние и извлекает ценную для себя информацию.

    Многие могут вспомнить, как в тяжёлые минуты собака пыталась утешить хозяина или вместе с ним переживала подавленное состояние. Пёс может почувствовать, что вы влюблены, и страшно ревновать вас к объекту вашего внимания, а вот норвежец Евер вспоминает, как, оказавшись глубоко в тундре без еды для своих ездовых собак, решился после мучительных раздумий убить самую слабую из них. Невероятным образом собака смогла понять его намерения и поменялась ночью с местом другой собакой. Хозяин пришёл в бешенство, когда увидел, что застрелил самого сильного, хотя и глуповатого пса своей упряжки. Правда, потом ему пришлось раскаяться в своём опрометчивом намерении, так как маленькая, но умная собачка сумела впоследствии спасти ему жизнь, выведя заблудившуюся упряжку к человеческому жилью.

    Таких удивительных историй можно рассказать множество, но не в этом заключается наша задача. Мы хотим обратить внимание на то, что ваша выдрессированная собака не только хорошо знает команды, но и прекрасно разбирается в вашем внутреннем состоянии. Часто в экстремальных ситуациях даже послушная собака реагирует больше на эмоциональное состояние хозяина, а не на его команды. Вот несколько примеров с нашими собаками.

    Шнауцер — собака очень послушна и безотказно выполняет команду «Ко мне». С другой стороны, она не прочь поскандалить с крупными собаками. Если хозяин замечает какую-нибудь крупную собаку раньше, то, во избежание скандала, подзывает к себе свою. Однако пёс безошибочно определяет, почему его подзывают, и начинает оглядываться, ища глазами другую собаку. Только очень умело сымитированная равнодушная интонация команды может его обмануть.

    А вот пёс другой породы — боксёр. Он не отличается излишней агрессивностью к людям и, когда с ним гуляет хозяин, как правило, прохожих игнорирует. Но если по какой-либо причине с ним идёт гулять другой член семьи, который опасается, как бы собака не бросилась на кого-нибудь, поведение собаки резко меняется. Внутреннее напряжение человека передаётся псу, и он, возбуждаясь, смотрит на окружающих с большим подозрением.

    А как чутко реагируют собаки на суматоху во время переезда или сборов в дальнюю поездку. Обычно спокойное животное бестолково носится по квартире, поднимает неуместный шум, суетится и проявляет все признаки нетерпения. В общем, ведёт себя почти так же, как его нервные хозяева.

    Очень важно для владельца собаки не только учитывать, что его внутреннее состояние чутко воспринимается собакой, но и понимать, как она его оценивает, ведь от этого зависят её поступки. Попытайтесь посмотреть на себя глазами собаки, учитывая её взгляд на жизнь. Если хозяин не понимает, как собака оценивает его действия, он может получить неожиданные результаты.

    Представьте себе, что ваша собака охотно ввязывается в драку, тем не менее она иногда вполне мирно расходится с противником. На прогулке вы встречаете другую собаку с её хозяином. Ваш пёс направляется к ней с явным желанием подраться. Вам этого не хочется, да и хозяин другой собаки нервно кричит вам, чтобы вы забрали свою. И вот вы совершаете первую ошибку: взволнованно и громко выкрикиваете запрещающие команды: «Нельзя», «Назад», «Фу». Но пёс, кажется, только ещё увереннее приближается к противнику. Вы отчаиваетесь и совершаете вторую ошибку: продолжая с тревогой и угрозой в голосе кричать на своего пса, вы бежите за ним, размахивая поводком. Вы грозите ему страшными карами. Он оборачивается на вас и… с радостным рыком вцепляется в противника. Какой негодяй! Он все делает назло!

    Нет, собака действует по всем правилам «собачьего общежития». Это вы забыли два важнейших момента: во-первых, в глазах совей собаки вы такой же верный и преданный друг, как и она сама. Она считает своим долгом защищать вас и, с её точки зрения, это и ваш долг. Святое правило собачьей стаи — поддерживать долг. Во-вторых, во многих напряжённых ситуациях собаки воспринимают не конкретный смысл знакомых им команд, а все ту же общую ситуацию и ваше эмоциональное состояние. Поставьте себя на её место.

    Вы видите противника, чужака и решаете показать ему, где раки зимуют, но ещё не очень уверены, стоит ли затевать драку, не ограничиться ли просто угрозой. И тут вы слышите, как ваш верный друг и защитник даёт какие-то воинственные вопли. Это вселяет в вас уверенность: ведь вас двое! Вы решительно наступаете на противника, но опять минутное колебание вызывает сомнения в своих силах, вы оборачиваетесь на своего верного товарища. Ура! Он полон воинственного огня и бежит к вам на помощь. Сейчас мы покажем этому чужаку! Вот хозяин уже близко — можно смело бросаться в бой.

    Итак, изучайте свою собаку, старайтесь понять её поступки, исходя из собачьей логики, а не из своей собственной. Это даст вам возможность управлять псом в своих собственных интересах. А мы можем только повторить свой призыв учиться у собаки наблюдательности. Её умение извлекать выгоду из слабостей хозяина поистине вызывает восхищение.

    Среди нас живут удивительные существа, которые взяли на себя обязанность быть всегда у нас под рукой. Они нас любят независимо от того, заслуживаем мы этого или нет. Они принимают нас такими, какие мы есть, нам бы стоило повнимательнее приглядеться к ним. И в этом только мы сами можем помочь себе. Все, что написано о собаках, в том числе и в этой книге, — это не столько руководство к действию, сколько основа для выработки собственной линии поведения. Отношения собаки и хозяина очень индивидуальны и, кроме того, зависят и от породы собаки. Среди собак есть очень самостоятельные личности. Некоторые например лайки, мелкие терьеры, чау-чау, отличаются независимостью и драчливым характером. Если спокойного пуделя вы сможете удержать от драки своим собственным невозмутимым поведением, то с фокстерьером это не всегда случается.

    Невозможно дать рецепты на все случаи жизни. Трудно учесть все разнообразие индивидуальных особенностей и породных качеств собак. Здесь поможет только собственная наблюдательность, терпение и, конечно, любовь и уважение к своему умному другу.

    Обращайтесь с собакой как с равным собеседником, и она станет лучше понимать вас без всякой специальной дрессировки. Чем чаще вы будете просто разговаривать с собакой, тем больший материал для анализа своего поведения вы ей предоставите, а это значит, что вы сделаете ещё один шаг к взаимопониманию.

    Выпрашивание и внимание

    Попробуйте опровергнуть наше утверждение, что собака лучший знаток человека, чем она сам.

    М. В. Рутовская

    О ЧЁМ ЛАЮТ СОБАКИ

    Слух у собак развит хорошо, чувствительно выше, чем у человека, да и диапазон частот, которые могут слышать собаки, шире. Они хорошо различают ультразвуки, и в некоторых случаях дрессировщики используют ультразвуковые сигналы вместо голосовых команд. Собаки всегда активно пользуются слухом для контроля обстановки — шорохи, стук, человеческая речь и голоса сородичей. Акустическая сигнализация играет у диких предков собак второстепенную роль и имеет преимущество тогда, когда другие коммуникационные каналы работают плохо из-за условий окружающей среды: ночью, на больших расстояниях, в закрытых местах обитания. Поэтому набор звуков у волков и шакалов не велик. Для собак же акустический канал приобретает более важное значение благодаря тесному общению с человеком, для которого речь и голос — основное средство коммуникации.

    Звуковые системы общения у людей и у собак принципиально отличаются. Акустическая коммуникация собак, как и всех остальных животных, относится к первой сигнальной системе. Звуки, составляющие первую сигнальную систему, отражают эмоциональное состояние зверя, его мотивационное состояние — голод, агрессию, половое возбуждение и так далее. Человек также пользуется первой сигнальной системой; к ней относятся такие звуки, как смех, плач, различные возгласы, крики испуга или боли, стоны. Голос каждого отдельного зверя имеет свои характерные особенности, по которым партнёр может определить его индивидуальную принадлежность, а также пол, возраст. Речь человека относится ко второй сигнальной системе, у которой одно из главных отличительных свойств — возможность передавать информацию об удалённых во времени и пространстве событиях. Человек может рассказать слушателю о своих чувствах, о предметах и их свойствах, о действиях, происходящих с ним или другими действующими лицами сейчас или в далёком прошлом, фантазировать о будущем. Это свойство речи американский лингвист Ч. Хоккент назвал «перемешаемостью». Звуки, составляющие человеческую речь, так же, как и звуки первой сигнальной системы, несут и вторичную информацию об индивидуальной принадлежности говорящего, его возрасте, поле, эмоциональном состоянии и настроении. Человеческая речь — явление уникальное, аналогов её в животном мире пока не обнаружено. Человек учится пользоваться этой системой в первые годы жизни. Способность же к обучению и голосовому подражанию у млекопитающих очень ограничена. Каждый вид имеет свой строго генетически запрограммированный репертуар звуков, но изменчивость их, отражающая каждую конкретную ситуацию, может быть довольно велика. Это и позволяет животным передавать значительную информацию об их состоянии.

    Обучить собаку издавать звуки, не характерные для неё, практически невозможно, а научить понимать значение этих звуков — задача вполне реальная. Опыт показывает, что понимание значения звуков возможно не только между особями своего вида, но и даже между представителями разных классов животных. Например, в открытых ландшафтах на свист птицы-каменки, предупреждающей сородичей об опасности, реагируют вполне адекватно суслики и сурки, и наоборот, а тревожный стрекот сорок настораживает все лесное население.

    Взаимопонимание возможно, с одной стороны, благодаря индивидуальному опыту каждой особи, а с другой — благодаря общим закономерностям кодирования информации с помощью звука. Человеческая речь, вернее, её носитель — голос, подчиняется тем же закономерностям, что и обусловливает хорошее взаимопонимание между владельцем и его собакой.

    Некоторые из этих закономерностей были сформулированы Е. Мортоном в 1977 году. Они известны как мотивационно-структурные правила. Мортон выделил в поведенческом спектре «конечные точки»: враждебность и дружелюбие. Сигналы, отражающие враждебные настроения партнёров, представлены резкими широкополосными звуками (например, рычание, рёв), дружелюбные сигналы — звуками чистыми и относительно высокочастотными (например, скуление). Низкие звуки обладают отпугивающим действием, а высокочастотные — привлекающим.

    Существует точка зрения, что эти закономерности связаны с различием в голосах взрослых особей и детёнышей. У всех молодых животных голос выше и тоньше. Высота звука определяется длиной звуковой волны, которая в свою очередь прямо зависит от размеров гортани — длины голосовых связок, таким образом, чем мельче зверёк, тем меньше длина его голосовых связок, тем короче длину волны он может воспроизвести, тем выше звук.

    Звуки детёнышей — писки, скуления — привлекательны для самок, они же снимают агрессию у других взрослых особей. По мере роста зверя грубеет его голос, но у некоторых взрослых животных издаваемые ими тонкие высокочастотные звуки свидетельствуют об их подчинённом положении. У взрослых животных голос отличается тембром, зависящим от пола и физиологической зрелости зверя, его умения управлять своими голосовыми связками.

    Звуки, издаваемые животными в каждой конкретной ситуации, различаются не только в зависимости от вида животного и индивидуальной особенности зверя, но и у каждой отдельной особи в зависимости от её эмоционального состояния. Эмоциональная окраска сигнала определяется его ритмической структурой. С повышением возбуждения у зверя увеличивается длительность отдельных сигналов, уменьшаются интервалы между ними, повышается тональность звука и его интенсивность и так далее.

    Индивидуальный опыт общения с конкретными партнёрами помогает животным хорошо понимать друг друга. Возвращаясь к проблеме общения собаки и человека, необходимо отметить, что упомянутые выше правила, бесспорно, помогают человеку понять оттенки звучания разных сигналов его спутников, а их по интонациям и эмоциональной окраске голоса хозяина узнавать, в каком он настроении и что хочет от своего питомца.

    Собаки быстро начинают понимать не только интонации, но и отдельные значения слов, связывая их с конкретными предметами и действиями. Число слов и даже фраз, которые могут понимать собаки, исчисляется сотнями. Слова, фразы собаки запоминают не только в результате специального обучения, но в обычной жизни — при общении с членами семьи, в процессе воспитания. При этом их аналитические способности слуха позволяют различать речевые звуки на основе тех же признаков, что и человеку. Все домашние собаки прекрасно понимают смысл многих слов. Особенно хорошо она запоминают названия пищевых продуктов. На такие слова, как «кушать», «мясо», «молоко», «печенье», «косточка», «сухарик»: собака реагирует с явным пониманием их смысла, независимо от интонации, с которой они произносятся. Она возбуждается, облизывается, глядя на хозяина, лает и с готовностью бежит на место, где её кормят, или к холодильнику. Причём в зависимости от того, что она больше любит, различается степень возбуждения. Название особо любимых вещей сразу вызывает у неё бурную реакцию: она лает, подпрыгивает на месте, стремглав бежит к шкафчику, где держат лакомство, если произнести название обычной пищи, то пёс может просто насторожится или облизнуться.

    Наши собаки знают имена членом семьи и наших знакомых, клички своих приятелей и врагов и даже названия мест, где они часто гуляют. Прекрасно различают они «пошли гулять» и «поехали» — значит, предстоит дальняя вылазка с хозяином, чему они бывают страшно рады. С удивлением замечаешь иногда, как с пониманием реагирует собака на целые фразы. На прогулке бросишь ей вскользь: «Подожди меня!» — и смотришь, она стоит, обернувшись на тебя и терпеливо ждёт. Скажешь ей: «Отойди, пожалуйста, я сейчас занята» — и она, вздохнув, отходит, ложится на место, терпеливо ожидая, когда ты обратишь на неё внимание. Собираешься в командировку — она радостно крутится около сумок, полагая, что её тоже берут. Говоришь ей: «Я тебя не возьму, ты останешься дома» — и она понимает, отходит и грустным укоряющим взором провожает тебя.

    Но всё же собаке легче ориентироваться на интонацию. Скажите своему питомцу ласково: «Какая противная собака» — и он воспримет это как похвалу, а теперь резким голосом: «Красивая собака» или «Хорошая собака» — и она решит, что её ругают. Но, с другой стороны, она будет недалеко от истины, ведь интонация может поменять значения фразы с точностью до наоборот. К.Лоренц приводит в своей книге два примера дифференцированного реагирования собак на близкие по созвучию слова. Так, у знатока психологии животных Сарриса, имевшего трех овчаров с похожими именами: Харрис, Арис и Парик, все овчарки чётко различали свои клички, и реагировала только та, к которой в данный момент обращались. Шнауцей Аффи по-разному реагировала на слова «Катци», «Шпатци», «Наци» и «Эйкхатци», обозначавшие соответственно «котёнок», «воробушек», кличку ручного ежи и «белочку».

    Для того чтобы собака освоила значения слов и фраз, необходимо регулярно обращаться к ней короткими фразами с различной интонацией. А владельцу понять своего питомца поможет наблюдательность и знание того, что эти звуки означают при общении собак между собой.

    КАК И О ЧЁМ «РАЗГОВАРИВАЮТ» СОБАКИ?

    Щенки издают звуки с первых дней жизни. Классик биоакустик Г. Темброк в 1976 голу опубликовал большую статью, в которой анализировал звуки, издаваемые многими видами собак, в том числе и домашними собаками. Несколько страниц его работы посвящено развитию акустической сигнализации у домашних собак. Он выделил восемь типов звуков у щенков: брюзжание, тремолирующий писк (неравномерный звук, напоминающий трель), отрывистый писк, просто писк и, наконец, лай. В первые дни после рождения щенята чаще всего ворчат и пищат. Лаять она начинают только на девятый-двенадцатый день, хотя и в это время лай малышей слышен очень редко. Несмотря на структурные отличия, все издаваемые щенками звуки направлены в основном на привлечение внимания матери. Только крик-вопль — это боль и обида. Звуки щенячьего возраста сохраняются у животных и во взрослом состоянии, только значение их может несколько измениться.

    Рассматривая звуки у взрослых представителей семейства собачьих, Г. Темброк по структуре выделяет десять типов, девять из которых встречаются у домашних собак: протяжный скулёж, смешанная форма скуления и визга, скуление, звонкое скуление, вой, лай, рычане-шипение, сопение-храп, брюзжание. Если рассматривать эти звуки по функциональному значению, то их лучше объединить в пять групп: лай, скуление или писк, визг, вой и рычание (ворчание). Е.Бергман в книге «Поведение собак» выделяет ещё вопль — выражение боли или резкого испуга (здесь объединение с визгом), вздохи, храп, кашель и чихание. Последние четыре типа звуков не имеют коммуникационного значения. Е. Бергман не отмечал на них реакции со стороны других собак. Кроме перечисленных звуков собаки могут издавать ещё стон. Его, в частности, регистрировали М. Герд и его сотрудники, проводившие опыты и тренировки собак перед космическими полётами. Стоны когда собаки оставались длительное время в одиночных камерах без общения с людьми и другими собаками. Некоторые собаки видят сны, когда спят. Она перебирают лапами и издают сдавленный лай.

    Лай — настолько обычный и часто употребляемый звук, что даже малыши, едва научившиеся говорить, характеризуют собак именно этим звуком — «гав-гав». Однако собаки породы бассенджи не умеют лаять. Это собаки рыжего цвета, некрупные, распространены в основном в Африке. Порода, видимо, очень древняя, из охотничьих, у которой в результате отбора на молчаливых особей генетически закрепилось неумение лаять. Все остальные звуки бассенджи издают так же, как и собаки других пород.

    Мимика собаки: молчит; сидит; глухо рычит; громко рычит

    Обычно лай собак связывают с защитой дома и хозяина. У волков этот звук встречается довольно редко, и, по-видимому, не связан с охраной логова. Однако завывания со взлаиваниями, вероятно, имеют значение предупреждения об опасности. А. Никольский наблюдал, как волчица коротким взлаиванием запрещала волчатам отвечать на подвывку человеку и уводила щенков от опасного места. Тихим глухим взлаиванием волки привлекают внимание членов стаи.

    У собак в общем между собой лай сохраняет значение команды к сбору или вниманию. Так, Е. Бергман описывал, как мать-такса лаем подзывала дочь, а вожак стаи (тоже такса) собирал свою группу. Часто лай используют собаки при приглашении сородичей к игре или, наоборот, при антагонистических отношениях, особенно когда они хорошо защищены от противника (например, забором). К. Лоренц в книге «Человек находит друга», в главе «Забор» описывается, как его собака Булли и её заклятый враг — белый шпиц, живший в доме с садом, тянувшимся вдоль улицы, при встрече носились по обеим сторонам этого забора, заливаясь яростным лаем и останавливаясь на мгновение у последнего столба, чтобы перед тем, как повернуть обратно, обрушить на врага ураганный взрыв показной ярости. Но однажды забор начали чинить, и половину штакетника, расположенную ближе к Дунаю, разобрали, так что теперь он через пятнадцать метров обрывался. К. Лоуренц и Булли спустились с холма, направляясь к реке. Шпиц, конечно, их заметил и поджидал Булли в ближайшем к ним углу сада, рыча и дрожа от волнения. Сначала противники, по обыкновению, обменялись угрозами, стоя на месте, а затем обе собаки, каждая по своей стороне, помчались вдоль забора. И тут произошла «катастрофа» — они не заметили, что дальше штакетник был снят, и обнаружили свою ошибку, только когда добрались до дальнего угла, застыв в неподвижной позе. Они встали, вздыбив шерсть и оскалив клыки… а забора между ними не оказалось! Лай сразу оборвался. Точно по команде, они повернулись, помчались бок о бок к ещё стоящему штакетнику и там вновь подняли лай, словно ничего не произошло. Такое поведение волкам совсем не свойственно.

    М. Герд выделяет у лая две функции: приманивающую и угрожающую. И действительно, при общении с хозяином или членами его семьи лай, как правило, — выражение радости, нетерпения, привлечение внимания к себе. Собака при этом прыгает, машет хвостом, «улыбается».

    Угрожающая форма лая — это проявление сторожевого рефлекса в ответ на шумы, чужих людей или собак. Е.Бергман считает, что лай в этих случаях — автоматический звуковой сигнал, выражающий просто настроение, и он не имеет ничего общего с интеллектуальной деятельностью собак. Но с этим трудно согласиться. Хотя, действительно, некоторые брехливые собаки на шумы, хлопанье дверью, звонок иногда не могут сдержать лая, даже если знают, что им за это попадёт. Но, с другой стороны, некоторые собаки очень дифференцированно реагируют на опасность и людей и порой очень «сознательно» использую лай.

    Я знаю одну кавказскую овчарку. Несмотря на грозные размеры, она хорошая, доброжелательная собака. Людей, живущих по соседству, она прекрасно знает и не считает нужным их облаивать. Но хозяин с этим не согласен. Он ошибочно считает, что хороший сторож должен брехать и кидаться на всех подряд, и поэтому недоволен её миролюбивым поведением. Собака оказалась умнее его. Хозяин дома — она облаивает всех подряд. Его дома нет — она спокойно подходит к забору, дружелюбно виляя хвостом знакомым людям.

    Лай собак имеет чёткие индивидуальные отличия. По лаю хозяин всегда выделит свою собаку из сотни других. Да и любую знакомую собаку определить по голосу совсем нетрудно. Но не только человек, а сами собаки прекрасно узнают друг друга по голосу, так же, как различают голоса и шаги хозяев и знакомых людей. Примеров тому множество.

    Я работаю за городом, на биостанции, где сотрудники живут подолгу, а вместе с ними живут и их собаки. Естественно, что между ними складываются самые разные отношения: от дружелюбных и равнодушных до отчаянной вражды. Так, эрдельтерьер Ивар и боксёр Джин ненавидели друг друга. Чтобы не было кровавых драк, их приходилось разделять: одна собака гуляет, другая — сидит в доме. Обычно довольно спокойный пёс Ивар, заслышав за окном, даже где-то вдали, лай Джина, заходился яростным лаем, угрожая выдавить стекло в окне. Джина давно нет, но Ивар перенёс свою ненависть на хозяйку Джина и все так же бросается и заходится яростным лаем, услышав её голос или увидев её в окне.

    Лай не только средство общения собак между собой и с хозяином, но и для многих пород основной инструмент в их профессии. Лаю в этом качестве посвящена последняя часть этой статьи.

    Вой — встречается значительно реже, чем лай, и, как правило, вызывает у хозяев собак неприятные ощущения, хотя вой собак — довольно красивый и мелодичный звук. Когда воют собаки? Это выражение «тоски», одиночества, интуитивное действие, направленное на объединение, воссоединение со своей «стаей» ли хозяином. Вой имеет одну особенность» этот звук легко возбуждает окружающих особей, которые охотно вступают в хор. Многие собаки начинают подвывать телевизору или магнитофону. Если вместе живут несколько собак, они могут иногда составлять довольно приятные хоры.

    Значение воя становится хорошо понятным, если вспомнить, что он означает у волков. Волки используют вой в основном для контактов на больших расстояниях. Вой волков всегда привлекал исследователей. Ему посвящено много работ, большая часть которых принадлежит Ф. Харрингтону и Д. Мех. Эти исследователи проводили наблюдения за волками в штате Миннесота в США. Их интересовало, кто воет из членов стаи, как связан вой с размерами стаи, её состоянием, передвижением, как зависит частота воя от времени года, суток, территориальных отношений.

    По мнению этих исследователей, вой служит в первую очередь для регулирования территориальных отношений между стаями и особями-одиночками. Во время ответа стаи на вой соседней группы передаётся информация о составе группы, наличии добычи, настроении и отношении к передвижению соседней стаи. Вой может содержать предступление об атаке, информацию о передвижении всей группы или отдельных её членов. Волки чаще воют, если в стае есть щенки. В декабре и январе, когда щенки подрастают, групповые ответы на подвывку или хор соседей становятся спорадичными и редкими. В феврале звуковая активность волков опять повышается в связи с началом сезона размножения.

    Хоры при перекличке помогают им избегать лишних стычек на границе территорий. Часто небольшие, слабые стаи и одиночные волки используют информацию, содержащуюся в вое стаи — хозяина территории, для того чтобы избежать столкновения с сильным и, может быть более многочисленным соперником. Но сами одиночные волки воют редко.

    В отличие от них волчата часто отвечают на подвывку. Они ещё доверчивы и, видимо, плохо отличают своих от чужих. С возрастом они становятся боле осторожными и отвечают уже не так часто.

    Исследования показали, что вой имеет не только территориальное значение, он также выполняет функцию регуляции поведения отдельных членов стаи. Наиболее часто первыми реагируют на вой соседей или имитацию воя альфа-самка и афльфа-самец группы — звери более сильные и мудрые, как правило, родоначальники стаи. Затем вступают в хор переярки — щенки годовалого возраста, и более взрослые звери, занимающие в этой группе подчинённое положение, и, наконец, щенки. Если основная группа загнала добычу и готова её принести щенкам, вой означает для щенков приказ собраться к логову.

    Некоторые исследователи даже предполагают, что вой волков может передавать более сложную информацию, почти абстрактную. В прекрасной книге, посвящённой защите волков от несправедливого на них гонения, «Не кричи, волки!» Ф. Моуэт приводит два примера «разговора» волков, который местные охотники, по-видимому, способны понимать. Вот как он описывает эти случаи. Автор и эскимос Утёк наблюдали за логовом волчицы Ангелины и её супруга Георга. Ангелина с волчатами спрятались в логове от духоты и туч надоедливых насекомых, а два взрослых самца спали после ночной охоты неподалёку.

    «Становилось скучно, и меня начала одолевать сонливость, как вдруг Утёк приложил руки к ушам и внимательно прислушался. Я ничего не слышал и никак не мог понять, что привлекло его внимание, пока он не шепнул: „Слушай, волки разговаривают!“ — и показал на гряду холмов километрах в восьми к северу от нас.

    Я напряг слух, но если волк и вёл «радиопередачу» с далёких холмов, то работал не на моей волне. Казалось, в эфире нет ничего, кроме зловещего стона комаров, но Георг, спавший на гребне эскера, внезапно сел, навострил уши и повернул свою длинную морду к северу. Спустя минуту он откинул голову назад и завыл. Это был вибрирующий вой: низкий вначале, он заканчивался на самой высокой ноте, какую способно воспринять человеческое ухо.

    Утёк схватил меня за руку и расплылись в довольной улыбке.

    — Волки говорят: «Карибу пошли!»

    Оказывается, волк с соседнего участка, лежащего к северу, не только сообщил, что давно ожидаемые карибу двинулись на юг, но и указал, где они сейчас находятся. Более того, и это совсем невероятно, выяснилось, что волк-сосед сам оленей не видел, а просто передал информацию, полученную им от волка, живущего ещё дальше. Георг, волк, который её услышал и понял, в свою очередь, передал добрую весть другим».

    Информация, которую получил Утёк, подтвердилась. Эскимосы пошли на охоту и нашли карибу именно там, где указал вой волка с далёких холмов. Второй подобный случай касался людей, появившихся в пределах угодий Георга и Ангелины, и Утёк, прослушав информацию, нашёл и привёл этих людей. Ф. Моуэт больше публицист и писатель, чем учёный, и доверять его данным надо очень осторожно. Но даже если способность волка «разговаривать» с помощью воя сильно преувеличена, ясно одна — вой не представляет угрозы.

    Вой не имеет никакой таинственной агрессивной окраски, особенно по отношению к жертве, в то время как потенциальная жертва по вою может определить место нахождения стаи и возможность её вызова на охоту. Вой можно определить как звук миролюбивый, служащий для объединения членов группы и организации бескровных отношений с соседями. Мне не удалось найти в научной литературе упоминания о том, чтобы волки выли перед нападением или загоняя добычу. В художественной литературе вою волков, как правило, придаётся зловещий оттенок, который в дальнейшем переносится и на вой собак.

    У собак вой, хотя и потерял в некоторой степени своё значение, служит для установления чувства сплочения со своими партнёрами, особенно если для этого существуют какие-либо преграды.

    Функциональное значение рычания — угроза. Встречается рычание почти у всех хищных млекопитающих. Е. Бергман считает, что рычание связано с агрессивным состоянием, характеризующим почти полным отсутствием страха. Но часто встречаются и обратные ситуации. Боящаяся, неуверенная в себе собака начинает заранее рычать, как бы предупреждая, что может защищаться. Хотя именно такое поведение может спровоцировать нападение более сильной собаки. Уверенная же в себе собака, с чувством собственного достоинства, может даже не обратить внимания на более слабого, небрежно его понюхав. Если же противник храбрится, достаточно будет слегка показать клыки, приподняв верхнюю губу.

    Демонстрация клыков, оскаленность пасти — мимика, характерная для всех собачьих. Степень выраженности может быть разной: от малозаметно подёргивающейся губы, через чёткий оскал зубов до оскала, сопровождающегося хорошо слышным рычанием. Причём самая опасная поза — наименее выраженная. При этой позе собака вероятнее всего может перейти в нападение. Чётко же выраженная демонстрация служит как раз для предупреждения стычки.

    Значение рычание легко продемонстрировать на конкретных случаях.

    Ситуация первая: рычание от страха. Мы с Тихоном идём на прогулку. Тихон — дворняга небольших размеров. К нам подходит здоровый дог и, миролюбиво склонившись, начинает его обнюхивать. Хвост у Тихона опущен, поза напрядена, а огромная голова в пасти которой может уместиться четверть Тихона, приводит его в ужас. Вся поза, насторожённый взгляд, опущенный хвост говорят о том, что Тихон испуган и не доверяет партнёру. Провожая взглядом каждое движение дога, Тихон начинает рычать. Уголки рта оттянуты назад, морда оскалена, уши прижаты. Видно, что каждую минуту Тихон готов вцепиться, отчаянно защищаясь.

    Ситуация вторая: презрение, при котором противник не удостаивается даже рычания. Несколько лет назад у меня жила овчарка по кличке Чегет. Драться он не любил, маленьких не трогал, но готов был бегать целыми днями за палкой. Однажды мы с ним были с гостях на даче. Хозяевами дачи себя считали уже пожилой фокстерьер и его друг — молодой спаниель. Сначала мелкие псы пытались из-за углов бросаться и рычать, но, возбуждённый прогулкой и вниманием людей, Чегет не обращал на них никакого внимания. Затаив обиду, друзья искали случая отомстить. По их мнению, подходящий момент наступил вечером на открытой веранде, когда устроили танцы. Чегет периодически забегал на веранду, и кто-нибудь из танцующих бросал ему палку в сад. Вот в этой толчее фокс, поддерживаемый спаниелем, бросился на Чегета. началась свара. Чегет, не выпуская палки изо рта, резким движением бедра ударил фокса так, что тот отлетел к стенке и сильно ударился. Спаниеля и след простыл, да и фокс до конца вечера больше не появлялся. Мир воцарился.

    Ситуация третья: рычание как демонстрация нежелания вступать в контакт, особенно если партнёра трогать нельзя. Это очень распространённая ситуация. Мы сидим на веранде, обедаем. Тихон лежит в стороне. Здесь же на веранде находятся две таксы: мать — Микки и её трехмесячная дочь — Мурена. Мурене очень хочется поиграть с пушистым хвостом Тихона, но ему это не нравится. Поэтому на любой подход Мурены раздаётся оглушительное рычание, морщится морда, а в глазах Тихона отчаяние, на Мурену это не действует, а трогать щенка нельзя.

    И, наконец, ситуация четвёртая: встреча равных. Тоже довольно обычная ситуация. Тихон и ирландский терьер Том были примерно равных весовых категорий. Оба особенно драться не любили, но каждая их встреча в течение нескольких лет сопровождалась демонстрациями. Они подходили друг к другу на напряжённых прямых ногах, подняв хвосты. На расстоянии принюхивались друг к другу, оскаливались и начинали злобно рычать. Затем медленно по дуге обходили друг друга. Пройдя несколько кругов, поочерёдно поднимая лапы около одного и того же столбика и все ещё не спуская друг с друга глаз, на прямых ногах Тихон и Том расходились в разные стороны, очень довольные собой.

    Этими четырьмя примерами в общем-то и исчерпываются ситуации, когда собаки при общении между собой используют рычание.

    По отношению к человеку, особенно к незнакомому, рычание — это более реальная угроза. Лающая собака представляет меньшую опасность, чем рычащая, а громко рычащая — меньшую, чем та, которая только слегка показывает клыки, сморщив верхнюю губу. Первые изо всех сил стараются показать, какие они злые, и надеются, что этого будет достаточно, чтобы отвадить непрошеного гостя; последняя же очень уверена в себе, и нападение с её стороны весьма возможно.

    Встречается и другая сторона рычания — игровая. В общем-то оно тоже означает угрозу, но не настоящую, скорей, шутливую. Часто рычат щенки, возясь между собой и со взрослыми, может рычать собака и на своего хозяина, если он в игре что-нибудь пытается отнять; рычат собаки иногда даже сами с собой, таская шуршащую бумажку или просто обыкновенную палку.

    Собака воет; собака лает

    Тихон научился рычать по команде. Но в отличие от лая, который обученная собака достаточно охотно издаёт по команде, рычит Тихон только тогда, когда есть на кого и есть за что: например, если человек, на которого я его прошу порычать, дразнит его или меня, менее охотно, если этот человек из нашей же семьи или хорошо знакомый; и уж совсем отказывается рычать, если он, с точки зрения Тиши, ничего предосудительного не делает. Если я настаиваю, он издаёт какую-то смесь между рычанием и скулением, и ему крайне неудобно перед гостем.

    Таким образом, рычание довольно однозначный сигнал. И если собака рычит на хозяина всерьёз (это может случиться, если вы её наказываете) — это может кончится укусом и потерей взаимопонимания. В этой ситуации так же может быть два варианта: один — собака отчаянно боится наказания, значит, со строгостью перегнули палку, надо искать более дипломатический путь воспитания; второй — собака озлоблена, хочет взять над хозяином верх. Это ошибка воспитания — сопротивление собаки необходимо сломить, но по-другому. Задача не из простых.

    Визг относится к звукам высокого эмоционального напряжения — боли, страха, а иногда, наоборот, радости (например, хозяин идёт). Визг может объединиться с лаем, со скулением, отражать множество оттенков.

    Визг от боли и страха — это отражение слабости, психологически неприятной ситуации. При этом довольно характерно положение уголков рта — они настолько оттянуты назад, что становится видимой слизистая оболочка, обрамляющая губы тёмной каёмкой. Даже не человеческий взгляд, собачья морда при этом приобретает особое тоскующее выражение, вполне соответствующее звукам, которыми оно сопровождается.

    Другой оттенок визга — если собака радуется. На морде появляется «улыбка», рот приоткрыт, глаза весёлые.

    Скуление — звук универсальный, встречающийся у всех детёнышей млекопитающих. Скуление, писки издают детёныши копытных, хищных, насекомоядных и мелких грызунов. Скуление детёнышей привлекает внимание сородичей, поддерживает материнское поведение, подавляет агрессию взрослых особей своего вида, а иногда не только своего. Скуление сохраняется и во взрослом состоянии — как инфальтийный звук, характерный для подчинённых особей. Не являются исключением и собаки. Много скулит месячный щенок, только что отнятый от матери, — он просит материнского внимания. Все просьбы щенок будет выражать писком и скулением. В совокупности с другими формами поведения по звукам нетрудно определить, когда он хочет есть, когда гулять, когда ему скучно, когда хочется тактильного контакта. Как правило, в семье собака сохраняет подчинённой положение по отношению к хозяину, поэтому скуление часто сохраняется у неё при взрослении, выражая либо просьбу либо радость, смешиваясь при этом с лаем и визгом.

    ЛАЙ НА СЛУЖБЕ ЧЕЛОВЕКУ

    Первобытные племена сопровождали постоянно стаи шакалов. По ночам они, все более и более смелея, подходили близко к костру, подбирая объедки. Людей и их назойливых спутников ещё не связывала никакая дружба, но знакомое тявканье и вой шакалов успокаивали и создавали видимость безопасности, особенно когда племени было плохо и неуютно в незнакомой местности, а вокруг таилось столько врагов. И тогда люди начали подкармливать шакалов. Прошло много тысячелетий, прежде чем шакалы превратились в настоящих домашних собак, помощников человека на охоте. Но именно звуки — тявканье и вой — послужили началом дружбы человека с предками собаки. Приблизительно так представляет себе появление домашней собаки К.Лоренц. Многие учёные могут не согласиться с «шакальим» происхождением собаки. Да и вся картина первых контактов между человеком и предсобакой — плод нашего воображения, ведь не осталось никаких документальных свидетельств того, как именно всё это происходило. Однако не только К.Лоренц, но и другие исследователи, например И.Барабаш-Никифоров и А.Формозов, считают, что именно случайная охрана первых человеческих поселений с помощью лая, воя было первопричиной приручения предком собаки.

    В настоящее время насчитывается несколько сотен пород домашней собаки, и для многих из них голос остался одним из основных рабочих инструментов при совместной работе с человеком.

    Самая древняя профессия собак — охрана. Каждая собака решает эту проблему по-своему. Одна молча бросается на пришельца, другая яростно лает, пока чужой не уйдёт, третья лает только до тех пор, пока не выйдет хозяин, а затем успокаивается и следит только за тем, чтобы посторонний не причинил никакого вреда хозяину (пожалуй, только в этом случае и можно говорить об истинной охране), четвёртая вообще не высунется, пока хозяин на выйдет, и только под его защитой и рядом с ним будет яростно лаять, чтобы показать, как она честно охраняет. Но не все собаки лают при появлении чужих или опасности. Бродячие, бесхозные псы, наоборот, лают редко, стараясь не привлекать к себе внимания. Крупные собаки, особенно если они не на привязи и могут достать до врага, после непродолжительной позы угрозы могут напасть молча, а мелкие дворняжки — настоящие звоночки. Но если пойти на них прямо, не сворачивая, лай дойдёт до бешенства, а напасть решится не каждая. Такие звоночки характерны для деревень — они требуют немного заботы, неопасны для окружающих, но по их лаю можно чётко определить, что происходит за порогом дома.

    У пастушьих собак лай, кроме основной функции (охрана стада от диких зверей и лихих людей), имеет и дополнительную: указать чабану на местонахождение отбившихся от стада животных.

    У ездовых собак — лай серьёзный недостаток. Если собака лает во время движения — значит, она плохо физически подготовлена. Ездовые лайки должны молчать и потому, что на собачьих упряжках ездят зимой коренные жители Севера на охоту на морского зверя на лежках. Главное условие удачного промысла — тихо подобраться к зверю, а следовательно, на лающей упряжке охота не может быть удачной.

    У некоторых пород собак использование лая на работе — это настоящее искусство. В первую очередь к таким породам относятся зверовые лайки и постепенно исчезающие, к сожалению, гончие.

    Лайка даже название своё получали от слова «лай». Хорошая рабочая лайка и хозяина своего защитит и на охоте будет выдержана, вязка и точна. При добыче промыслового зверя лайка молча ищет и идёт по следу, и только увидев зверя, подаёт свой голос и далее преследуется его или заставляет остановиться и занять оборону. Ориентируясь на постоянную звуковую метку, охотник находит зверя. Голос лайки должен различаться в зависимости от того, какую дичь она нашла и задержала: если это куница или соболь — лай злобный, белка — ровный и настойчивый. Глухарь — птица осторожная, и неумелым облаиванием можно её спугнуть, не дождавшись подхода охотника. Поэтому лаять надо осторожно, не подходя близко и вполголоса. Если же лайка догнала крупное копытное — лося или оленя, её задача — удержать зверя на месте, а для этого лаять надо незлобно, чтобы не испугать зверя, и обязательно перед мордой, не давать ему двигаться вперёд. При подходе охотника собака должна отвлечь внимание зверя на себя, чтобы можно было подойти на расстояние выстрела.

    Молодые лайки, как правило, облаивать зверя не умеют. Чтобы научить их правильно работать, необходимо много выдержки и опыта. Лучше всего натаскивать собаку в паре с опытной рабочей лайкой. Охотники-промысловики часто обучают своих собак облаивать только одного промыслового зверя и наказывают собаку, если она начинает облаивать всех подряд. Ну и совсем не допускается для лаек подача голоса на следу, например за зайцем: догнать не догонит, на выстрел не поставит — охота впустую. Гонная охота — работа гончих.

    Гончие — одна из самых древних пород охотничьих собак. Ещё в IV в. до н.э. Кимон Афинский описывал охоту с гончими, которые гнали и искали зверя молча, а подавали голос, только лишь завидев его. Эти гончие не только выгоняли зверя под охотника, но и сами давили его — собственно говоря, это были ещё не настоящие гончие, а некая смесь между гончей и борзой. Позднее появились собственно гончие, которые находили и гнали зверя, и борзые, главной задачей которых было догнать и придавить добычу. Борзые работали молча, а гончих стали отбирать по голосам, чутью и паратости, то есть скорости движения по следу, не сбиваясь с него.

    Голос гончей сильно отличается от голосов собак других пород — сильный, далеко слышный (доносчивый), обладает своеобразное мелодичностью. Диапазон голоса — от дисканта до баса-октавы. У гончих различают несколько типов голосов: бушур — низкий басовый голос, близкий к октаве; с гнусью («томный») — голос, издающийся немного в нос; фигурный — сильно модулированный, переходящий с низкого на высокий и обратно; яркий — звучный, который слышится восемь раз в течение одного такта; голос с заливом — не отрывистый, а сопровождающийся слабеющими продолжениями другого тона; с «заревом» — не отдельные взбрехи, а сплошной низкий рез до вздоха, затем пауза — и опять. «Зарев» свойственен выжленцам, то есть кобелям, а у выжловок (сук) бывают непрерывно льющиеся высокие голоса, несколько похожие на вопль или визг; ординарные голоса — не имеющие ярко выраженных особенностей.

    По характеру отдачи голосов у гончих выделяют редкоскалость — недостаточную отдачу голоса при гоньбе, слабоголосость — то есть излишнюю отдачу голоса, ещё до поднятия зверя, и третий тип — пустобрёхи — гончие, лающие вообще без следа. Хорошая гончая отдаёт свой голос горячо и с полной отдачей лишь на гоном следу, а если собьётся со следа — должна замолчать. Необыкновенная красота охоты при работе с гончей известна теперь немногим. Вот как описывает её Е. Дриянский в своей книге «Записки мелкотравчатого»: В острое в один миг, как будто упавшая в пропасть, взревела стая. Но что это были за звуки! Это был не взбрех, не лай, не рёв — это прорвалась какая-то пучина, полилась одна непрерывная плачущая нота, слитая из двадцати голосов…»

    Охоты с гончими и борзыми уходят в небытие, и не только потому, что стало трудно держать больше своры собак, но и потому, что подобная охота требует больших неосвоенных площадей, а главное — большой численности охотничьих животных, которые с развитием человеческого общества оттесняются во всё более и более глухие и нетронутые уголки природы, и которых, в свою очередь, становится все меньше и меньше.

    Однако порода гончих ещё сохранилась, и на испытаниях их рабочих качеств, так же как и на испытаниях лаек, наряду с прочими признаками оценивается и их голос и умение его правильно отдавать.

    Ещё одна группа охотничьих пород — норные, такие как такса, фокстерьер и другие, также используют лай при охоте в норе или на поверхности. Норные собаки должны облаивать зверя в норе, в непосредственной близости от него, как говорят охотники, «мочка в мочку». Но здесь лай необходим лишь как контроль за перемещением собаки в норе — норная собака лаем как бы отмечает свой путь под землёй, и если лиса или барсук продвигается к выходу, охотник может взять под контроль нужные отнорки.

    Коротконогая такса, взяв след зайца и подняв его с лёжки, не спеша и негромко потявкивает, гонит его. Если заяц не напуган, он сделает большой круг и вернётся к своей лёжке, а пока он скачет, у охотника есть время выбрать место для удачного выстрела. Таким образом, и на поверхности звуковая метка норных собак способствует удачной охоте.

    Е. В. Котенкова, кандидат биологических наук,

    А. В. Суров кандидат биологических наук,

    ЗАПАХИ В ЖИЗНИ СОБАК

    «Однажды… я встретил на дороге старого джентльмена, который прогуливал свою большую собаку, — вернее сказать, собака прогуливала его. Ибо, куда она его тянула, туда старый джентльмен и вынужден был тащиться. А когда она останавливалась, чтобы обнюхать камень, поскрести землю и оставить у столба свою визитную карточку или прямой вызов, старый джентльмен покорно должен был дожидаться на своём конце поводка. Когда я проходил мимо, он стоял на обочине дороги, в нескольких десятках метров от моего дома. Собака обнюхивала корни одного из близнецов-кипарисов, растущих у ворот фермы. Я слышал негодующее рычание животного: видно, запах наносил собаке смертельное оскорбление», — так описывает в «Маленьком Архимеде» поведение собаки Олдос Хакси. Действительно, хотя собаки хорошо видят, значительно лучше человека слышат и могут воспринимать высокочастотные звуки, главное для них — обоняние, ему они доверяют больше всего. Нам даже трудно представить, сколь многообразен обонятельный мир собаки, ведь мы, относясь к микросматикам (животные со слабо развитой обонятельной системой), воспринимаем мир главным образом через зрение и слух, тогда как макросматики значительную часть информации об окружающем мире получают через обоняние. По обонятельным сигналам такие животные могут отличать знакомого от незнакомца, вид, пол, принадлежность к группе, физиологическое состояние и многое другое. Человек научился использовать эту способность собак во многих службах, но чтобы по-настоящему понять собаку, научить её определённым приёмам, полезным для человека, нужно знать особенности её физиологии и поведения, возможности обонятельной системы.

    ЧТО МОЖЕТ СОБАЧИЙ НОС?

    Слизистая органов обоняния у собак содержит в тысячи раз больше чувствительных клеток, чем нос человека, лучше развиты у них и обонятельные доли мозга. Есть породы, обладающие более острым чутьём (это, как правило, собаки с длиной и широкой мордой), есть менее чуткие (короткомордые). Но следует помнить, что исходно-искусственный отбор вёлся в направлении, необходимом человеку, и в первую очередь по признаку хорошего обоняние, поэтому у всех без исключения пород чувствительность к запахам на много порядков выше, чем у человека, а у некоторых пород обояние развито лучше, чем у диких родственников.

    Есть и другие подтверждения. В. Нейхаус сконструировал специальный прибор, с помощью которого можно добавлять к потоку воздуха ничтожно малые, но точно контролируемые количества пахучего вещества. Собак обучали выбирать один из трех ящиков, причём именно тот, через который пропускали не чистый воздух, а с примесью пахучего вещества. С его помощью удалось установить, что значения пороговых концентраций (минимальных для восприятия) некоторых веществ у собаки и человека отличаются незначительно, а для других они гораздо ниже у собак. Например, порог восприятия масляной кислоты составляет для собак 9Х10з (молекул/1смз), а для человека этот показатель лишь 7Х10 9, то есть чувствительно у человека к этому веществу в миллион раз хуже. Интересно, что именно эта и некоторые другие кислоты входят в состав человеческого пота. На подошвах ног человека потовые железы особенно многочисленны. Нейхаус подсчитал, что если хотя бы одна тысячная часть пота проникает через подошву ботинка, то оставляемого человеком количества масляной кислоты на поверхности следа в миллион раз больше, чем необходимо собаке для идентификации следа.

    С помощью этого же прибора Нейхаус установил, что для смеси алифатических кислот, которые также входят в состав человеческого пота, порог восприятия ниже, чем пороговые концентрации этих веществ, предъявляемых собакам по одному. Иначе говоря, такие соединения как бы усиливают запах друг друга.

    Среди более чем 25000 веществ, на которые реагирует собака, есть более-менее значимые. Оценить это можно по продолжительности обнюхивания собакой образцов пахучих веществ 1(приём, часто используемый исследователями химической коммуникации животных). Показано, что дольше исследуется более значимые вещества. Беспородные собаки, по данным Корытина (1979), исследовали продукты жизнедеятельности (фекалии, моча) — 35 с, на запах пищи реагировали в течение 25 с, эссенции — 24 с, синтетических душистых веществ — 18 с, эфирных масел и запахи растений — 5 с. как мы увидим дальше, такая иерархия восприятия не случайна: запахи сородичей и других животных, несомненно, стоят на первом месте по значимости и лишь затем следуют запахи пищи и другие пахучие вещества.

    Человек может в лучшем случае воспринять два знакомых запаха как некое обонятельное ощущение, но часто не в состоянии сразу определить, из чего складывается то или иное сочетание. Исключение, правда, составляют парфюмеры, которые благодаря природному дару или длительной тренировке безошибочно определяют многие компоненты душистых смесей. Есть вещества, к запаху которых человек особенно чувствителен, — это многие серосодержащие соединения. Однако гораздо важнее то, что собаки не только обладают повышенной чувствительностью ко многим веществам, но и способны их дифференцировать в сложных смесях. Это позволяет утверждать, что обоняние у собак аналитическое, и в этом смысле оно, очевидно, более всего отличается от человеческого.

    КАК СОБАКИ ОБМЕНИВАЮТСЯ «ПАХУЧЕЙ ИНФОРМАЦИЕЙ»?

    К сожалению, мы ещё очень мало знаем о функциях обонятельных сигналов собак и их источниках (как, впрочем, вообще о химической коммуникации животных). Известно, например, что в заднем проходе у собак имеются парные железы, секрет которых может попадать на фекалии, придавая им специфический для особи запах. Кроме того, на верхней стороне основания хвоста есть особая железа, описанная Сетоном в 1925 году, её секрет также может быть источником информации о данном индивидууме. Наверное, поэтому собаки проявляют такой интерес к анальной области и фекалиям своих соплеменников.

    Фекалии, как и некоторые другие источники пахучих веществ, собаки используют для мечения территории. Мечение — чрезвычайно важная форма поведения для многих видов наземных животных: оставляя пахучие вещества в разных точках своего участка обитания, они сигнализируют о себе другим особям. Благодаря пахучим меткам происходит более равномерное, а главное, структурированное распределение особей в популяции, половые партнёры легче находят друг друга, а противники, избегая прямых контактов, которые могли бы привести к увечьям, получают достаточно полную информацию о «хозяине».

    Иногда к пахучей метке добавляется ещё и зрительная: так, кобели после опорожнения кишечника обычно скребут лапами около того места, что вряд ли связано с потребностью зарыть фекалии. И всё же для мечения территории собаки чаще используют мочу. Типичное поведение при мочеиспускании у сук и кобелей различно. Подойдя к метке другой особи, кобель тщательно обнюхивает её, задирает лапу и выпускает небольшое количество мочи. Почему этот акт обычно совершается около метки другой особи, должно быть понятно из предыдущего объяснения: ведь именно здесь находится «пункт обмена информацией». В незнакомой местности, где прежде не было никаких собак, собака, как правило, подходит ко всем хотя бы чуточку возвышающимся предметам (камням, кустам) и мочится на них. При этом запах её собственной мочи мешает ей помочиться на это же самое место до тех пор, пока там не оставит метку другая собака.

    Собаки, живущие в вольере или на площадке, куда никогда не заходят другие собаки, редко метят. Взрослые кобели, выросшие в изоляции, обычно не метят.

    Однако пахучими метками обозначается не только граница территории и права на неё. Всякий раз, встречая другую собаку, кобель оставляет метку в каком-нибудь подходящем (иногда не подходящем, с точки зрения хозяина) месте. Есть мнение, что чем выше кобель ставит метку, тем значительнее его место в иерархической системе. Но вряд ли это всегда справедливо: часто более мелкие собаки, которые физически не могут поставить метку высоко, являются доминантами. Скорее всего, здесь более важным фактором является степень возбуждения, принуждающая маркирующую особь «сильнее выражать свои эмоции».

    Собаки оставляют свои метки

    Когда же кобель мочится в целях опорожнения мочевого пузыря, ноги он не задирает. Такое бывает и при некоторых заболеваниях или из-за сильного позыва к мочеиспусканию, например, если перед этим его долго не выгуливали. Поза при этом принимается такая же, как у молодых, не достигших половой зрелости собак: задние ноги широко расставлены и отодвинуты назад.

    Какую же информацию получают собаки, обнюхивая метку другой особи? Ответить на этот вопрос непросто, но опыты С.А. Корытина позволяют пролить свет на эту проблему. На маршруте 10 км поставили веточки можжевельника через каждые 200 м, половину из них облили мочой шестимесячного самца, остальные — мочой взрослого. Взрослый кобель, которого трижды проводили по маршруту, заменяя каждый раз ветки, значительно чаще метил, облитые мочой взрослого самца. Таким образом, кобели безусловно различают возраст особи, оставившей мочевую метку.

    Поведение самок, связанное с выделительной функцией, значительно отличается от поведения самцов. Самка посещает определённые места, в которых оставлены пахучие метки, но лишь поблизости от своего дома. Обычно при мочеиспускании она приседает (бывают, правда, случаи, когда самка приподнимает лапу, но они — редки) наподобие молодых кобельков. При дефекации поза у сук такая же, как у кобелей, но после акта дефекации суки очень редко царапают землю лапами. Во время течки поведение суки резко меняется. Она отходит дальше от дома, посещает большее количество меток и мочится в каждом таком месте.

    Все любители собак знают, сколь привлекателен для самцов запах самок во время течки. Вот как это описывает Д. Майнарди в книге «Собака и лисица»: «Воздух напоён разносимыми ветром заманчивыми запахами, хвост дрожит в радостном томлении, в глазах блеск — все это предвестники первой течки у Блюе. Носы, знающие толк в деле, уже учуяли это событие, и по округе звучат „завывные трели фанфа“. Нередко, почуяв запах течной суки, кобели совсем „теряют голову“ и перестают слушаться своих хозяев. Вот почему весной и осенью, когда многие суки находятся в состоянии готовности к спариванию, хозяевам нужно позаботиться о том, чтобы не потерять своих любимцев».

    В специально проведённых исследованиях показано, что самцы разных пород собак хорошо отличают запах мочи особей своего пола от противоположного, когда самки находятся в состоянии анэструса (то есть не готовы к спариванию), а последний от обстоятельных сигналов самок — в состоянии эструса (течки). Информация об эструсе самок может содержаться не только в моче, но и в вагинальных выделениях и фекалиях. Во время течки в выделениях сук появляются особые пахучие вещества — половые феромоны, которые и привлекают кобелей. Вообще феромонами называют отдельные вещества или их смеси, выделяемые животными в окружающую среду и вызывающие определённые поведенческие и физиологические реакции у других особей. Обычно феромоны млекопитающих — сложные смеси веществ, включающие целый ряд компонентов. Однако в половой сфере взаимоотношений это не всегда так: плодовыми феромонами могут быть смеси и более простого состава из одного-двух соединений. В 1979 году М. Гудвин с коллегами обнаружил в вагинальных выделениях течных сук вещество — метил-р-гидроксибензоат. Если его наносили на половые органы самки, находящейся в анэструсе, кобель начинал активно за ней ухаживать.

    Другие авторы обнаружили, что бигли обнюхивают мочу самок в эструсе примерно в два раза больше, чем самок в анэструсе. Если изменить химический состав мочи эстральной самки, убрав из неё основные или кислые соединения, время обнюхивания такой мочи будет такое же, как и самки в состоянии анэструса. Пои этом добавление метил-р-гидроксибензоата к моче анэстральной суки не увеличивает время её исследования. Поэтому вопрос о химической природе полового феромона собак остаётся пока открытым.

    По-видимому, собаки хорошо определяют состояние течки не только у своих соплеменниц, но и у самок близких видов. Известен случай, когда кобель таксы по кличке Гудвин, отличающийся прекрасными охотничьими качествами, извлёк из норы самца енотовидной собаки, затем, зайдя в нору, где оставалась самка, вдруг перестал лаять. По приказу хозяина он всё же вытащи самку их норы, а когда она притворилась мёртвой (излюбленный приём енотовидных собак), начал ухаживать за ней, оказалось что у самки енотовидной собаки в это время была течка.

    Другая не менее важная для собак способность — распознавание запахов отдельных индивидуумов. Помните, в известной песенке:

    …Я рассказать вам не могу, как много меток на снегу —
    Их различить умеет каждая собака:
    Над этой — лапу задирал боксёр по кличке Адмирал,
    А здесь был пинчер — местный хлыщ и задавака.

    Действительно, индивидуальное распознавание — пожалуй, самая интригующая задача для исследователей химической коммуникации животных. Но до сих пор мы практически ничего не знаем, каким образом происходит опознавание индивидуумов не только у собак, но и у какого-либо вида млекопитающих.

    Многие собаки боятся волков и, почуяв их запах, не идут по следу, а в страхе прижимаются к ногам хозяина, вздыбив шерсть и поджав хвост. Упоминавшийся уже выше С.А. Корытин, вырезав подхвостовые железы у старой убитой волчицы, предлагал баночку, где они находились, разным собакам. У восьми из девяти собак налицо были признаки страха, хотя раньше ни одна из них с волками не встречалась. Таким образом, реакция на запах волка может быть врождённой.

    Надеемся, что читатель убедился в том, сколь важны запахи в жизни собак и как они могут использовать их при общении друг с другом. Порой видишь, как иной хозяин оттаскивает свою собаку от метки на снегу (в другом-то месте её не сразу заметишь!) или отчитывает своего пса за то, что он лезет под хвост другому. Но ведь для собаки, чтобы быть «полноценной личностью» и членом собачьего сообщества, совершенно необходимо такого рода общение. Запрещая нюхать, мы лишаем её такой возможности, обедняем её внешний мир. Точно так же нельзя ругать собаку за проявление естественного отношения к противоположному полу. Не нравится вам, что ваш кобель проявляет слишком большое внимание к какой-нибудь «даме», — увидите, постарайтесь выводить его в другое время или гуляйте по другой стороне улице, но не наказывайте. Собака с «высокой нравственностью» может стать совершенно непригодной для разведения.

    Иное дело, когда мы видим, что наша домашняя собака валяется в экскрементах или на падали, — тут уж любой хозяин не выдержит. На самом деле такое поведение также имеет непосредственное отношение к коммуникации. Нанесение запаха на своё тело с помощью потирания (не обязательно это падаль или экскременты) называется тергоровой реакцией. Известна она у многих видом млекопитающих, и не только у хищных, но и у грызунов, копытных и других. Тергоровая реакция наследуется, а не вырабатывается в процессе обучения. Стимулом для неё могут служить раздражители. Каков же биологический смысл тергоровой реакции?

    Одна из функций — ольфакторная мимикрия, то есть подражание другому объекту. Для собак эту функцию можно рассматривать как атавизм. Её же дикие предки могли использовать нанесением на себя запаха других животных для того, чтобы незаметно подкрасться к жертве. Иногда хищники наносят на себя сильно привлекающие вещества, например мускус (секрет мускусных желез, вырабатывающийся у некоторых видов грызунов, хищных, копытных, оказывает весьма привлекательное действие на многие виды животных). Теперь они не только маскируются под другие виды, но и сами активно привлекают жертву.

    Нанесение на себя запаха падали может помогать отыскать другим особям путь к источнику корма. Известны случаи, когда, обнюхав собаку, вернувшуюся с падали, другие собаки по её следам находили корм. Конечно, в быту эта привычка крайне неудобна, и нужно постараться отучить свою собаку от неё, хотя это бывает и непросто.

    Иногда животные получают особое удовольствие от запаха какого-либо вещества, тогда они начинают тереться, стремясь нанести его на своё тело. Хотя разговор у нас о собаках, но как не вспомнить кошек, которым капнули на пол немного валерьяновых капель?

    И наконец, ещё одна функция тергоровой реакции — антипаразитарная. Оказывается, нанося на себя пахучие вещества (в том числе и нечистоты), собака может избавляться от блох и других эстопаразитов.

    Таким образом, все, что мы наблюдаем у наших питомцев, вполне закономерно и имеет свои корни и биологическую функцию, надо только научиться наблюдать и сопоставлять факты, тогда мы лучше поймём своего друга, не будем наказывать его, когда он этого не заслужил, и он отплатит нам верной службой и добром.

    ЗАЧЕМ ЧЕЛОВЕКУ СОБАЧИЙ НОС?

    Итак, собака обладает удивительным прибором — носом, с помощью которого она может распознавать многие пахучие вещества, как естественные, так и синтетические. По малейшим нюансам она способна различить несколько веществ, а так как все живые объекты обладают специфическим, только им присущим запахом, то можно обучить собаку узнавать по запаху, например, конкретного человека. Именно эту особенность и используют люди, дрессируя собак для розыскной службы.

    Эксперименты по розыску предметов очень эффективны, без них не обходится ни одна выставка служебных собак. Л. Лохнером были проведены такие опыты: деревянные палочки очищали от запаха, выдерживая в печи некоторое время. После этого их брали специальными чистыми щипцами. Из десяти — двадцати контрольных палочек собака должна была выбрать одну, к которой прикасался определённый человек. Оказалось, что достаточно подержать палочку кончиками пальцев лишь две минуты, чтобы собака выделила её из всех предъявленных. Если палочку брали всей рукой, то того же эффекта достигали за несколько секунд. Если опыт усложняли и палочку трогали два человека, собака вновь правильно решала задачу. Более того, хотя собака всегда в начале эксперимента нюхала только свежевымытую руку человека, она успешно отыскивала палочку, которая была в контакте с любой другой частью тела этого человека. Этот опыт свидетельствует не только об уникальных способностях собак, но и о том, что каждому человеку присущ вполне определённый индивидуальный запах, отличающий его от всех других людей.

    Эксперимента Л. Лохнера, а позже и Х. Калмуса показали, что собаки без труда различают людей, не состоящих в родстве. Они распознают любого члена семьи, за исключением тех случаев, когда они однояйцевые близнецы. В опыте с близнецами собаки все же выбирают платок одного из них, хотя им давали нюхать руку другого. Если среди нескольких платков есть два, каждый из которых трогал лишь один близнец, собака приносит тот, который попался ей первым. Этот опыт вполне определённо показывает, что индивидуальный запах человека предопределён генетически. Неясно правда, из чего складывается индивидуальный запах: их определённых для каждого человека концентраций пахучих веществ или есть некоторые вещества, которые образуют комбинации запахов, присущие данной особи.

    Работа по следу для собаки гораздо труднее выбора вещей, так как сила запаха может варьироваться при переходе с одного субстрата на другой, например с почвы на асфальт. Лишь очень хорошо обученная собака может отыскать преступника по следу. Один из первых опытов по выяснению способностей собак отыскивать человека по следу поставил Романес в 1885 году. Он двигался во главе колонны из двенадцати человек, выстроенных в затылок друг другу, причём все они шли след в след, повторяя шаги впереди идущего. Через 180 м шеренга разделилась: Романес и ещё пять человек, следующих за ним, двинулись в одну сторону, а вторая группа из шести человек — в другую. Пройдя некоторое расстояние, участники эксперимента спрятались, и по следу была пущена собака, которая должна была найти своего хозяина. Собака выполнила его с очень небольшой задержкой, из-за того что проскочила место, где колонна разделилась пополам. Действительно, Р.Х.Райт был прав, когда в своей книге «Наука о запахах» назвал собаку-ищейку специалистом, которого не следует использовать для других целей, например для обычной сторожевой службы. «Хорошая ищейка, — писал он, — это точный прибор, и обращаться с ней надо именно как с точным прибором».

    Человек, увы, пока не создал ничего подобного собачьему носу по точности и надёжности. Этот точный и надёжный прибор люди используют не только в розыскной службе. Индивидуальный запах присущ, конечно, не только человеку, и собака может опознать отдельных индивидуумов по следу, будь то тигр, медведь или мышь. К. Сулимов и В. Крутова считают, что эту уникальную способность можно использовать в работе зоологов не только при троплении крупных хищников, но и при изучении распределения пахучих меток на участках обитания, при изучении самих этих участков, их конфигурации, протяжённости. При этом совсем не обязательно везти четвероногого следопыта туда, где обитают те или иные объекты исследования. Опыты можно провести в лаборатории, для чего достаточно собрать в поле метки, оставленные зверем: экскременты, клочки шерсти и т.д. Опыт выглядит следующим образом: обученную собаку приводят в специальную комнату, где находится десять банок с различными запаховыми образцами. На старте перед началом опыта собаке дают занюхать какого-нибудь зверя (например, нужно определить, он или не он оставил пахучую метку). Если среди предъявленных собаке образцов есть запах этого животного, собака садится около банки с его запахом.

    Благодаря чёткому индивидуальному опознаванию можно изымать из популяции конкретных особей, например тигров-людоедов. Можно использовать тонкое чутьё собак и для других целей. Вспомните собак-миноискателей, верно служивших на фронтах Великой Отечественной войны; собак, помогающих отыскивать людей в завалах после землетрясения. Недавние события в Армении наглядно показали нам необходимость подготовки таких собак в нашей стране.

    В 1966 года на экраны вышла английская кинокомедия «Сыщик с холодным носом». Основой для её сценария послужила нашумевшая история с похищением кубка по футболу «Золотая богиня». Этот кубок был спрятан в кустах и случайно обнаружен собакой-дворняжкой по кличке Пикклс (в переводе на русский — шалопай). Возможно, эта случайная находка натолкнула на мысль об использовании собак для поиска полезных ископаемых. Такой эксперимент был удачно выполнен финским учёным-геологом профессором Кахма на его собаке Лари. Лари удалось обнаружить залежи медных руд. С 1966 года в нашей стране также начали применять собак для поиска полезных ископаемых. Сотрудники Карельского филиала Академии наук СССР с помощью собак отыскали месторождение вольфрама на Кольском полуострове, никеля — в Приладожье и другие.

    Безусловно, наиболее часто использует человек обояние собак на охоте. Гончие разыскивают дичь по следу при помощи обояния, хотя могут одновременно пользоваться и зрением и слухом. Бигли кружат, высоко держа голову до тех пор, пока не учуют запах, после чего, опустив нос к земле, преследуют добычу. Они быстро бегут по следу, держа голову довольно высоко, и, если теряют запах, снова кружат до тех пор, пока не найдут его. К породам, которые охотятся главным образом с помощью зрения, относятся салуки, выведенные для охоты на газелей. Арабы до сих пор используют их для охоты на газелей. Эти собаки хорошо приспособлены к быстрому бегу на открытой местности, и чутьё не играет здесь особой роли. У нас к таким породам относится русская псовая борзая.

    Как собаки определяют, в какую сторону ведёт след? Вероятно, по градиенту усиления запаха. Опытной собаке достаточно пробежать несколько метров, чтобы точно определить, куда бежало животное, оставившее след. Однако, по мере приближения к источнику запаха, сила его может возрасти во много раз, так что определить локализацию источника бывает довольно трудно. И тут на помощь собаке приходят уши и глаза. Сначала собака замирает как бы в нерешительности, а потом либо бросается на добычу, либо так и остаётся в стойке до подхода охотника (как это положено сеттерам и пойнтерам).

    Итак, запахи играют огромную роль в жизни собак. Но мы ещё очень далеки от расшифровки языка запахов. И, тем не менее, человек научился прекрасно использовать собачий нос в качестве достаточно точного прибора для самых разных целей, причём сфера его применения постоянно расширяется.

    А. Д. Поярков

    ИЗ ЖИЗНИ БРОДЯЧИХ СОБАК

    Каждый горожанин видел беспородных бродячих собак на улицах своего города. Однако, наверное, не многие представляют себе детально, как они живут. Я попытаюсь рассказать о жизни собак, живущих в городе и не имеющих хозяев.

    Обычно этих собак называют бродячими, подчёркивая, что у них нет своего дома, своего места и они, «голодные и холодные», бродят в поисках жалких крох пропитания. Это совершенно не так. Хотя они действительно практически всю жизнь проводят под открытым небом, у них есть свой дом и своё место. Этот их дом называется «днёвка».

    Днёвки бродячих собак могут находиться в разных местах: на складах, дворах заводов, гаражей, на строительных площадках; главное для собак, чтоб на днёвке было относительно спокойно и чтоб там имелись укрытия, причём чем их больше, тем лучше. На своих днёвках бродячие собаки отдыхают после походов. Укрываются от преследования со стороны людей, встречаются с членами своих стай. Днёвки — центр социальной активности этих собак и их главная ценность. От соседей и чужаков именно днёвки защищаются наиболее яростно и сильно.

    Итак, наши бродячие собаки имеют свои дома-днёвки, да и ко всем прочим участкам, где им приходится бывать, относятся отнюдь непросто. Об этом я скажу чуть ниже. Неверно также и то, что бродячие собаки всегда голодные и холодные. Большинство бродячих собак прекрасно знают, где, как и когда можно найти пропитание; они хорошо упитаны и не только легко переживают даже суровые зимы, но и в сильные морозы могут выводить и выкармливать щенков.

    Основу питания городских бездомных собак составляют различные отбросы пищи, которые они собирают около столовых, магазинов, в мусорных баках и просто под окнами многих домов. Иногда собаки ловят мышей, крыс, полёвок и других грызунов. Грызуны — лакомство для собак, они любят мышковать и в периоды, когда это удобно делать, например весной, во время снеготаяния, тратят много времени на это занятие, очень увлекаясь им. Многих собак прикармливают сторожа тех объектов, на территории которых они живут, но всё же это лишь добавка к основному рациону, хотя и существенная.

    Таким образом, бродячие собаки вовсе не бездомные и несчастные существа, а полноценные, важные и процветающие члены урбанизированной экосистемы. Однако есть контингент среди бродячих собак, к которым распространённая точка зрения хорошо подходит. Дело в том, что в популяциях бродячих собак, как и в популяциях подавляющего большинства животных, есть несколько частей. Одна из них — это звери-резиденты или часть оседлая, то есть как раз обладатели днёвок — более или менее постоянных участков обитания, охраняемых территорий. Другая часть — кочующие звери, лишённые постоянных днёвок и участков. Эти почти всегда чувствуют себя неуверенно. Они обычно находятся в подчинённом положении по отношению к резидентам, чаще, чем последние, болеют и голодают. Среди кочующих собак выше смертность.

    Описанное разделение функциональное, и особь может переходить из одной категории в другую. Особенно часто это случается, когда щенок взрослеет и покидает свою родную группу и днёвку. Он отделяется и становится кочующим, и очень немногим удаётся быстро найти себе новое постоянное место. А те, кто не нашёл, чаще всего довольно скоро погибают от тех или иных причин. Такова участь большинства щенков бродячих собак.

    Популяциям как целому нужны и та и другая категории животных, но всё же большая и важнейшая часть — её ядро — это оседлые собаки.

    Именно о них и пойдёт речь.

    С 1980 года я изучал образ жизни городских бродячих собак, в первую очередь их взаимоотношения между собой, и различные формы групповой организации.

    В этологии, науке о поведении животных, эти аспекты называются социальной организацией.

    Собаки — герои моего повествования — жили в Москве около университета на Ленинских горах, в одном из красивейших мест нашего города. Всех собак, живущих на изучаемом участке, я распознавал в «лицо», и у каждой была кличка. Это, на первый взгляд, не столь уж важное обстоятельство на самом деле принципиально, так как отражает мой подход к каждому животному как уникальному индивидууму со своей историей жизни, со своим неповторимым набором внутренних характеристик. Второй важный принцип заключался в том, что история поведения бродячих собак регистрировалась в течение ряда лет и постоянно накапливалась.

    В течение пяти лет большую часть года собаки находились под моим наблюдением, и два-три раза в неделю, а иногда и каждый день, обязательно фиксировались события, происходящие в жизни изучаемого поселения. В работе я использовал так называемый метод диктограмм, при котором наблюдатель фиксирует поведение, наговаривая все, что делает собака, на портативный магнитофон.

    Наблюдать за собаками приходилось в любое время суток, особенно же мне нравились ночные часы, когда улицы, скверы и парки становились безлюдными и переходили в полное распоряжение собак.

    В той части, что непосредственно примыкает к главному зданию университета, основное скопление днёвок собак находилось на территории спортгородка. Этих собак я наблюдал наиболее детально. Работать здесь было сравнительно легко, так как днёвки живших там групп были небольшими и не обладали мощными укрытиями. Собаки большую часть времени находились на виду, вернее, при желании их практически всегда можно было найти. С противоположной от Ломоносовского проспекта стороны начиналась «страна» складов, автобаз, различных строительных управлений и железобетонного завода. Огромное количество заборов, штабеля строительных плит, кучи досок, огромные мотки проволоки и другого стройматериала создавали очень сложную среду обитания, предоставляя собакам массу укрытий. Наблюдать собак здесь было гораздо труднее, так как они часто терялись из виду. Трудностей прибавляли ночные сторожа, которые неизменно пытались задержать сомнительного типа со странным ящиком и проводом (мой магнитофон). Правда, у меня была справка из Института эволюционной морфологии и экологии животных, где я работаю, объясняющая, что я занимаюсь изучением собак. Со многими сторожами я познакомился, но всё же, когда наблюдаешь интересные и динамичные сцены из жизни собак, любое объяснение с человеком отрывает от работы. Но что поделаешь: «издержки производства». Зато «заломоносовская» сторона была удивительно густо заселена собаками. Собачья жизнь там буквально кипела и была захватывающе интересна.

    Описать всех собак и основные закономерности жизни большинства групп — объёмная и сложная задача, требующая слишком много места, поэтому я могу лишь рассказать историю собак, живших в спортгородке МГУ.

    Опишу основных членов этого поселения. Начнём с группы собак, названной нами Гар-1 (полностью — Гараж-1). Глава этой группы Харитон — самый крупный кобель во всём поселении. К 1980 году Харитону перевалило за десять лет. Второй по рангу, пятилетний самец Рыжий, как явствует из клички — ярко-рыжий пёс дворняжьего облика. Третий, Белкин, был меньше Рыжего, лайкоид со стоячими ушами. Ему было два года, так же как и единственной суке в группе, названной Асси. Асси и Белкин, как уверяли сторожа, — дети Харитона и погибшей ранее суки. Насчёт Асси у меня по этому поводу нет сомнений, она действительно очень похожа на Харитона, но Белкин — Белкин весьма походил на соседского Шарика. Основной окрас Харитона, Асси и Белкина — грязно-белый с пятнами бурого, рыжего и тёмного цветов. Харитон, безусловно, был доминантом группы, так же как Рыжий доминировал над Белкиным. Асси любила всех кобелей своей группы, но с Рыжим они «состояли в браке», причём она просто обожала его. Многие тут же упрекнут меня в антропоморфизме, этом жупеле многих биологов, зато ведь известно, например, о помолвках гусей и галок, когда молодые птицы вступают в брак задолго до того, как впервые приступят к размножению. Какие узы связывают их? Асси всё время старалась проводить рядом с Рыжим, а как она приветствовала его, улыбалась ему! А как они играли!

    В начале наблюдений группа Гар-1 делилась на две подгруппы: одна — Асси и Рыжий, которые часто отправлялись на вечерние маршруты вдвоём, вторая — Харитон и Белкин, больше времени проводившие у своей днёвки. Несмотря на такое разделение, все четверо составляли настоящую стаю и практически каждый вечер вместе выходили на общий территориальный маршрут по своим собачьим делам. Это было внушительное зрелище. Удивительная чёткость взаимодействия сочеталась с лёгкостью и свободой каждого члена стаи. Да, все они были яркие личности со своими характерами.

    Теперь, пока Рыжий, Асси, Харитон и Белкин путешествуют, необходимо сказать несколько слов о том, что делают бродячие собаки, когда они отправляются со своих днёвок на маршрут. Во-первых, они добывают пропитание. Большинство бродячих собак основную часть рациона добывают сами. Они прекрасно знают места, где это можно сделать. Во-вторых, они получают информацию о том, что происходит в популяции. Все бродячие собаки очень много времени проводят в поисках следов жизнедеятельности своих собратьев, в первую очередь запаховых меток в виде мочи и фекалий, и сами активно наносят свои метки. Они часто встречаются на маршрутах с другими собаками, большая часть таких встреч носит мирный характер. На маршруте узнается, что там-то, у такой-то началась свадьба, тогда кобели… хотел написать «теряют голову», но это случается явно с меньшей их частью, — хотел написать «присоединяются к свадьбе», но это вовсе не обязательно, да ко многим и не присоединишься; пожалуй, единственно, что можно сказать почти про всех, — это что они хотят присоединиться к свадьбе и ухаживать за сукой.

    Можно классифицировать маршруты по тому, какую основную цель преследуют собаки, хотя последнее отнюдь не всегда очевидно. Так, например, есть кормовой выход: днёвка — задний двор столовой — днёвка; есть территориально-маркировочный выход, когда собаки совершают определённый маршрут, очень активно занимаясь маркировкой. По степени выраженности этого поведения разные собаки и разные группы очень сильно отличаются, причём не думайте, что чем сильнее собака или группа, тем они активнее маркируют свой участок. Так, Белонос, одна из сильнейших собак во всём поселении, вообще не занимался территориально-маркировочными выходами (хотя, конечно, вообще маркировал). Словом, на маршруте бродячие собаки живут полной жизнью.

    И, на мой вкус, чем свободнее обращается собака с пространством, чем легче скользит ночью по улицам, тем она симпатичней, шире характером и умом.

    Я начинал описание «своих» собак с группы Гар-1 не случайно. Дело в том, что по нескольким важным параметрам она принципиально отличалась от других. Её участок, который группа регулярно обходила и контролировала, включал в себя как вкрапления участки других групп, таких, как группа Скл, 4ВП, ВЦ и Гар-2 и Г-2 (хотя последние две только в определённые моменты). Более того, группы, жившие на территории группы Гар-1, находились в подчинённом положении к ней, и даже днёвки (святая святых) подчинённых посещались этой группой.

    Большинство читателей знает термин «доминирование». Доминирующим называется животное, которое обладает приоритетом в доступе к каким-либо ресурсам. Доминирование на индивидуальном уровне известно у всех собачьих, но вот доминирование стаи над стаями как целого (как раз наш случай), насколько мне известно, впервые описано именно у моих бродячих собак. Как следствие группового доминирования, наблюдались и ещё несколько интересных закономерностей. Это сравнительно низкий уровень межгрупповых контактов внутри описываемого поселения и разделение активности между группами.

    Бродячие собаки, как я уже говорил, предпочитают ночную активность, но в это время активны лишь особи и группы, уверенные в себе, занимающие в популяции высокое социальное положение.

    Группа 4ВП, состоящая в 1980 году из пары собак, ВЦ — из самки с молодыми, и группа Гар-2, избегая частых контактов с доминирующей группой, были вынуждены основную часть своей активной жизни проводить в утренние и дневные часы. И наконец, ещё одно важное следствие наличия в этой части поселения группы Гар-1 заключалось в том, что соседи и транзитные кочующие собаки редко и очень ненадолго появлялись на территории описываемого мной участка: опасно было связываться со стаей Харитона.

    Из всего населения спортгородка наиболее независимую и самостоятельную позицию по отношению к доминирующей группе занимала тройка зверей, названная мною Г-2 (они жили около строящегося гуманитарного корпуса 2). Группа состояла из двух кобелей и суки. Некрупную (немногим больше русского спаниеля), лохматую бурую собачку с острой симпатичной мордой звали Пуша. Старший доминирующий самец Ньют был немного крупней Пуши и прекрасно окрашен. Основной тон чёрный, сочетавшийся с пушистым белым жабо, белым опахалом на хвосте и белой грудью и частично белыми лапами. В 1980 году Ньюту было пять лет. Трехлетний Сэр — гораздо больше Ньюта, серый, плотный, с висячими ушами, белым кончиком хвоста и тёмными карими глазами, всегда уступал Ньюту во всех конфликтных ситуациях и находился под сильным давлением со стороны последнего. Безусловно, объединяющим центром группы была Пуша, которая с Сэром проводила больше времени, чем с Ньютом.

    Эта тройка состояла из решительных собак, активно охраняющих свою территорию от всех чужаков, которые появлялись на её участке, а появлялось их немало. Дело в том, что группа Г-2 жила на границе описываемого мной сообщества собак и захватывала участок, через который проходила магистральная тропа, связывающая богатые кормом задние дворы столовых в главном здании МГУ с густонаселённой частью популяции за Ломоносовским проспектом. Проходивших здесь собак я не считал вторгшимися на территорию спортгородка. Самым активным в «деле» охраны территории был Сэр, несмотря на то, что он занимал подчинённое положение по отношению к Ньюту.

    В этологии существует интересная теория социальных ролей, которая говорит о том, что разные члены социальных групп животных могут играть разные социальные роли, специализируясь в них. Сэр не мог реализоваться в роли доминанта, так как эта роль была занята более старшим Ньютом, и поэтому его сила и энергия находили выход в исполнении роли «пограничника». Описанная мной здесь закономерность отнюдь не редкое явление для собак. Летом 1983 года мне довелось работать в горах Таджикистана, где я мог наблюдать за поведением пастушьих собак, охраняющих отары овец. Из четырнадцати стай в двенадцати было чёткое разделение между двумя самцами на доминанта и «пограничника».

    Такое же, даже более чётко выраженное, разделение на две описанные роли наблюдалось между самцами группы Скл (склад) Чёртом и Диком. Более мелкий и физически слабый чёрный, мохнатый Черт был доминан-том, а серый, плотный Дик — «пограничником». На их территории жила молодая сука Бурка. Хотя собаки жили вместе, Бурка гораздо больше любила собак из доминирующей группы Гар-1, а к «своим» кобелям проявляла достаточное равнодушие, мало и с прохладцей приветствовала их, редко отдыхала с ними и почти никогда не играла. Зато она очень любила Асси, Белкина и Рыжего, а Харитона, по-моему, слегка побаивалась.

    Днёвка группы Скл, обнесённая забором, находилась около днёвки Гар-1 и к тому же располагалась возле одного из любимых маршрутов этой группы. Первое взаимодействие между двумя группами было очень эффектно. Рыжий и Асси вышли на проезд и около ворот днёвки, вне забора, увидели Дика. Рыжий хищно замер. Дик залез на свою днёвку, Рыжий и Асси, как пружины, рванулись вперёд. Дик и Черт с одной стороны и Рыжий с Асси — с другой, бешено лая и рыча, побежали вдоль забора. К Рыжему и Асси присоединились Харитон, Белкин и Бурка (изменница). Пять собак с одной стороны и две — с другой отчаянно лаяли и бегали вдоль забора. «Ну и ну, — подумал я, — вот где жестокая территориальная борьба, вот где границы». Каково же было моё удивление, когда несколькими днями позже я увидел всех семерых собак, мирно гуляющих по днёвке группы Скл, причём никаких агрессивных действий не проявлялось, хотя кобели были слегка напряжены.

    Черт

    Дик

    Потом выяснилось, что эти две группы связывают интересные взаимоотношения, и оба примера достаточно характерны. Если при подходе группы Гар-1 Дика и Черта не было непосредственно около забора, Харитон, Рыжий, Асси и Белкин (в полном составе или нет) свободно залезали на забор днёвки, и дальше никаких выраженных признаков агрессии не возникало. Если же Дик и Черт находились около забора, начинался яростный агрессивный перелай, но залезать на забор собакам группы Гар-1 явно не хотелось, так как дырок в заборе было всего три, а собака, пролезающая в узкую дырку, весьма беспомощна, причём противник легко может проконтролировать все лазы. Интересно, что обе ситуации были настолько не похожи и противоречивы, что наблюдавший одну из них наверняка не мог бы предположить другую. Но в головах участников они спокойно совмещались, и каждая ситуация демонстрировалась как хорошо отработанный спектакль.

    Ещё одна большая и интересная группа, расположившаяся в этой части поселения собак, — группа Гар-2. Она состояла в начале 1980 года из пяти собак: трех самцов и двух самок. Старшим и самым крупным самцом в группе был Шарик, белый с тёмными пятнами лайкоид. Второй кобель — Тюп, длинношёрстный, меньше среднего размера, на невысоких ногах, двух с половиной лет, пожалуй, самый активный и энергичный во всей группе. Тюп, если так можно выразиться, был центром всей группы; весёлый и вместе с тем решительный нрав делал его основным инициатором игр и достаточно дальних маршрутов. Третий самец — Коротконог, по размерам и габаритам походил на таксу. Найда, старшая самка группы, была крупная рыжая собака типичного дворняжистого облика, с висячими ушами. Вторая самка, полуторагодовалая Бровка, — черно-подпалая, мельче Тюпа, собака с жёлтыми бровями. В начале наблюдений, до середины марта 1980 года, описываемая группа состояла из двух подгрупп: Шарика и Бровки, в основном домоседов, и Тюпа, Коротконога и Найды, любивших выходить к главному зданию МГУ, в задних дворах и закрытых садиках которого собаки искали еду, метили, встречались с другими группами. Ещё одна особенность этой группы — значительная социализация на нескольких людей. Они часто получали прикормку и отправлялись на прогулки со знакомыми людьми.

    Найда

    Собаки других групп знали и хорошо относились лишь к сторожам или рабочим тех объектов, на территории которых располагалась их днёвка, и постоянных «левых» благодетелей не имели.

    После того как я заметил, что группа Гар-1 может проникать на участки других групп (Скл. ВЦ, и 4ВП), меня особенно интересовало, какие отношения существуют между стаями Гар-1 и Гар-2. 17 марта мне представилась возможность удовлетворить этот интерес. У Найды, старшей суки группы Гар-2, началась течка. Стая Харито-на вторглась на участок Гар-2. При этом сразу стало очевидным, что она доминирует и над самцами группы Гар-2. Пришельцы вели себя очень уверенно. Один раз они яростно бросились на Тюпа, тот пустился наутёк. Никакого желания выяснять, кто здесь сильнее, у него не возникло. Шарик, хотя и не убежал с днёвки, робко прятался в укрытии при приближении Харитона и Рыжего. Стало очевидно, что группа Харитона господствует и здесь. Найда повела себя весьма любопытно. Она не только не боялась пришельцев, но всячески заигрывала с Харитоном, явно демонстрируя ему своё расположение. Сперва Харитон вёл себя довольно пассивно, и главным ухажёром был Рыжий, но Найда сама держалась около Харитона и даже активно стимулировала его к ухаживанию, делая на него садки (обычное поведение для суки, как потом выяснилось). Приблизительно через час Харитон пошёл на свою днёвку, Найда за ним, за ней Рыжий, Асси и Белкин.

    Основная «свадьба» Найды прошла на днёвке Гар-1, то есть собака временно перешла в доминирующую группу и оставалась там ещё почти месяц, после прекращения эструса, а потом вновь вернулась в свою группу. Этот уход и возврат изменили статус Найды в своей группе. Если до её ухода по тесту доминирования у еды Найда занимала второе место после Шарика, то по возвращении в группу она решительно заняла верхнюю ступень иерархии. Возможно, здесь большую роль сыграли её визиты на днёвку Гар-2 в составе стаи Харитона. Дело в том, что группа Гар-1 и после «свадьбы» Найды посещала участок и днёвку Гар-2, причём пришельцы были агрессивны (особенно к Тюпу), вели себя как явные доминанты и активно метили днёвку Гар-2 и её окрестности. Так вот, в этих маршрутах несколько раз принимала участие и Найда, причём она, как и её временные компаньоны, кидалась преследовать своих старых одно-группников.

    Я думаю, Найда просто поддавалась эффекту группы, делала то же, что и другие, но тем не менее по возвращении в группу она заняла там высшее положение, однако попала в своей группе в определённую изоляцию.

    То тепло в отношении к ней, которое наблюдалось до начала свадьбы, уже никогда не демонстрировалось, с ней уже не играли, и в дальние маршруты Найда отправлялась одна. Правда, Найда была на второй половине беременности. Можно предположить, что уже это само по себе могло изменить её положение, однако в других случаях (а их было немало) я ни разу не замечал столь резкого изменения в отношениях. Когда Найда присоединилась к группе Гар-1, в той произошли изменения. Во-первых, традиционное деление на две подгруппы (Асси — Рыжий и Белкин — Харитон) сменилось другим. Харитон стал оставаться один на днёвке, а Рыжий, Асси, Белкин и Найда отдыхали в другом месте, и подгруппы соединялись только в период активности, и то не всегда. Во-вторых, заметно ослабла связь между Рыжим и Асси, связь наиболее сильная в группе до того. Когда собаки держались впятером, Найда у еды занимала второй, после Харитона, ранг, но это был именно зависимый от Харитона ранг, так как я видел, что даже Белкин прогонял Найду от лакомых кусков, если поблизости не было Харитона.

    Через месяц после начала свадьбы Найда снова отделилась от группы Гар-1 и вернулась в группу Гар-2, однако исходное разделение на подгруппы в Гар-1 (так же, как и в Гар-2) не восстановилось. Харитон спал один, Рыжий, Асси и Белкин — втроём в другом месте.

    Стало ясно, что в спортгородке господствует Харитон и его стая. Последним оплотом независимости оставалась тройка Г-2: Сэр, Ньют и Пуша.

    Стая Харитона ходила почти каждый вечер по их границе или даже обходила их территорию с дальней стороны, направляясь ночью к столовым у главного здания, но на территорию Г-2 не заходила. Один раз мне довелось видеть встречу двух групп ещё в тот период, когда с группой Гар-1 держалась Найда. Произошло это так. Сэр и Пуша выбежали со своей днёвки и со знакомой женщиной-строителем двинулись к «Гастроному», в глубь поселения. По дороге к ним присоединился Ньют, который тоже был радостно возбуждён, но при этом ещё и очень важен.

    Все трое дошли до «Гастронома» и начали там активно нюхать, искать запаховые метки и метить сами. Женщина-«хозяйка» зашла в «Гастроном» за покупками. Тут со стороны подхода от днёвки Гар-2 и появилась пятёрка Гар-1 и Найда. Подошедшие первыми заметили собак Г-2 и, как часто бывает, замерли на месте, а затем Асси, Рыжий, Белкин, Найда и Харитон пошли в атаку. Харитон явно не спешил. Ньют довольно быстро увидел нападающих, затем и Сэр с Пушей, и тройка продемонстрировала в очень чёткой форме великолепный приём группового сплочения и атаки от значимого места. Все кинулись к двери «Гастронома» (куда ушла их «хозяйка»), мгновенно повернулись на атакующих, и все трое, как по команде, бросились в контратаку высоким «дельфинчиком». «Дельфинчиком» я называю прыжок или серию прыжков, когда собака демонстративно выскакивает наверх и затем падает сперва на передние лапы. Атака Г-2 была настолько эффектна, что Рыжий, Асси, Белкин, Найда и Харитон сразу встали. Начался короткий перелай групп, затем Ньют и Пуша постепенно отошли снова к двери «Гастронома». Сэр остался впереди, и к нему уже без всяких признаков агрессии, весьма медленно и напряжённо подошли Найда и за ней Асси. Последовало обнюхивание нос в нос, причём стороны вытягивали шеи, чтоб удлинить дистанцию между собой. Кобели же Гар-1 и вовсе не подходили ближе четырех-пяти метров, и вслед за Харитоном начали двигаться к заднему двору «Гастронома», мощно и демонстративно метя. Скоро вышла женщина, с которой пришли Сэр, Ньют и Пуша, и все четверо отправились на днёвку. Встреча закончилась без единого укуса (как и подавляющее большинство контактов между бродячими собаками). Но помимо случайных встреч бывают и другие. Это я уже знал.

    30 июня у Пуши стали появляться первые признаки наступающей течки. Ньют стал постоянно опекать её, а Сэр неотступно следовал за ними, пытаясь воспользоваться оплошностями Ньюта, но последний давал ему мало шансов. Первый раз я видел короткую стычку, причём Сэр сразу уступил. О приближении свадьбы у Пуши знали не только Ньют с Сэром.

    1 июля на днёвку Г-2 нагрянули «харитоны», и началось. Это была самая напряжённая «свадьба» с участием Гар-1. События развивались так. Сначала основной ареной позиционной борьбы стала окраина днёвки Г-2, ближняя к Гар-1. Появились Харитон, Рыжий, Белкин и Асси и старались отманить Пушу. Ньют и Сэр, напротив, пытались её удержать на центральной части днёвки и при этом практически непрерывно облаивали пришельцев. Пуша колебалась между двумя группами. Во всяком случае, Харитон ей явно нравился (как и почти всем прочим сукам), и она часто с игривым видом пробегала по направлению к группе Гар-1; в эти моменты Сэр и особенно Ньют буквально исходили лаем. Так продолжалось несколько раз, но всё же попытки Гар-1 добиться своего со стороны задворков днёвки не удались. Тогда они стали подходить по проезду к калитке у самого центра днёвки. Снова началась отчаянная борьба, борьба нервов. Собаки не вступали в непосредственные контакты, но буквально каждые полметра между ними отвоевывались друг у друга. В решительные моменты при критических дистанциях животные двигались с подчёркнутой выразительностью и намного медленнее обычного.

    Пуша и здесь то передвигалась к Харитону и Рыжему, то отступала к Ньюту и Сэру. Когда Пуша приближалась к Ньюту, он пытался делать садки на Пушу, но ему это практически не удавалось, так как тут же Харитон, Рыжий и Белкин надвигались на них с рычанием. Особенно активно это делал Рыжий. Когда же Пуша оказывалась дальше от днёвки, садки на неё делал Харитон. В одну из попыток Харитон спарился с Путей. Ньют и Сэр сперва отчаянно залаяли, но постепенно затихли и остановились у самой калитки. Рыжий выдвинулся между ними и Ха-ритоном. После вязки Пуша убежала на днёвку, а собаки Гар-1 отошли от днёвки.

    На следующий день пришельцы атаковали днёвку с тыла со стороны улицы Лебедева. Снова Харитону удалось спариться с Пушей, когда та вылезла через забор. В этот день произошло важное событие в осаде днёвки. До этого момента стая Гар-1 не проникала на основную часть днёвки Г-2, и вот Белкину удалось найти дырку в заборе и пролезть через неё. Несколько раз он залезал на днёвку и снова вылезал к своим. И вот Рыжий с Хари-тоном тоже внедрились на днёвку. Это произошло 3 июля рано утром. Поведение их меня удивило. Харитон и Рыжий как бы забыли, зачем они сюда проникли. Вместо того чтобы гоняться за Пушей и взаимодействовать с хозяевами, они стали планомерно обследовать днёвку, тщательно вынюхивая её и усиленно маркируя сами. Это продолжалось весь следующий день. Такая стратегия оказалась оптимальной в плане достижения главной цели, так как, хотя они и «потеряли» много времени на обследование, зато потом, уже хорошо освоив всю днёвку Г-2, начали постоянное преследование хозяев и поиски Пуши, не давая противникам передышки. Здесь я ещё раз увидел, насколько разные отношения могут связывать собак в группе. Так, Харитон всегда больше «благоволил» и мягче относился к Белкину, больше времени проводя с ним, и всё же в самые критические периоды рядом с ним оказывался Рыжий, а не Белкин, и на Рыжего в эти моменты и ориентировался Харитон. Зато Белкин обладал особой ролью и недаром именно он первый нашёл «тайный ход».

    В этот момент, когда стая Гар-1 кончала осваивать днёвку Г-2, Ньюту все же удалось спариться с Пушей. Когда Пуша и Ньют стояли в замке, их обнаружили пришельцы. Сэр тоже был рядом. Возможно, не будь его рядом, Рыжий напал бы сразу. Началась ужасная сцена, когда Белкин, Харитон, Сэр то по очереди, то вместе стали делать садки на стоящих в замке Ньюта и Пушу, перелезать через них. Впечатление было такое, что кобели посходили с ума — такой жуткой страстью была полна эта сцена. Вероятно, Пуша была для них какая-то секс-бомба. Кстати, подобные сцены я потом видел не раз и с другими участниками. Период сумасшествий сменялся перелаем. Но вот Ньют и Пуша вышли из скле-щивания, и почти тут же Рыжий напал на Ньюта, поймав его за основание уха. Сперва Ньют отчаянно отбивался, но на помощь Рыжему подоспел Харитон, хватая Ньюта за бок и живот (у Харитона были сточенные зубы, что спасло Ньюта). Белкин схватился с Сэром, и они куда-то отскочили в борьбе. Пуша залезла в укрытие. Ньют уже перестал отбиваться, а Рыжий и Харитон возили им, как грязной тряпкой, по запылённой цементом площадке. Тут я не выдержал и рявкнул на собак, запустив в них здоровой палкой. Рыжий и Харитон оставили Ньюта, который, к моему удивлению, тут же вскочил и бросился искать Пушу. Да, он не зря был доминантом. Это оценил и Рыжий, так как в следующий момент все стали суматошно искать Пушу. Ньют и Рыжий столкнулись один на один, и Рыжий посторонился, а Ньют с ворчанием прошёл мимо.

    На этом, как я и рассчитывал, свадьба кончилась, но я ещё не знал, что наблюдаю за Ньютом, Харитоном, Рыжим, Белкиным, Асси и многими другими в последний раз.

    Перед началом XXII летних Олимпийских игр 1980 года в Москве проводились массовые потравы бродячих собак. В это время меня не было в Москве, а о том, что случилось с наблюдаемыми мной собаками, я узнал из рассказов сторожей.

    Вот что произошло. Ньюту, Пуше и Сэру дали по отравленной котлете (так упаковывалась отрава). Ньют съел свою отраву, отраву Сэра и большую часть Пуши-ной, после чего умер быстро. Пуша отравилась остатком, но её отпоили молоком и спасли. Стаю Гар-1 отравили, но Харитон не взял яд, и его убили железными палками, асфальт у Гар-1 покрылся кровью. Отравили Бурку и всех членов группы Гар-2, кроме Бровки. Потравили много других собак.

    Смерть многих собак во время Олимпиады резко изменила социальную структуру всего поселения в целом. Главное событие для описываемых мной животных заключалось в исчезновении организующей и доминирующей группы Гар-2. Однако перемены ощутились не сразу. Сначала уцелевшие вели себя как и раньше, изменения начались постепенно. В первую очередь — расширение участков обитания групп в сторону днёвки Гар-1 и «Гастронома» — центральных и очень значимых мест в поселении. Раньше эти места были опасны, так как там постоянно болтались Харитон и компания. Процесс этот начал Сэр. Если читатель помнит, Сэр был «пограничником» в группе Г-2. После смерти Ньюта, бывшего доминанта, Сэр остался единственным взрослым кобелём. Пришлось ему занять доминирующую позицию. В это время в группе появился новый член — Онок, сын Пуши, средний, бурый, мохнатый, похожий на маму. Да, вторая половина 1980 года ознаменовалась не только потерями, но и приобретениями. На месте днёвки группы Гар-1 появились два рыжих щенка: самец Р-2 и самка Ы, а через месяц к ним присоединился взрослый чёрный коротконогий кобель ЧБ-2. В группе Гар-2 кроме Бровки остались ещё две молодые собаки — Пегаш и Моха, среднего размера, плотные, Пегаш — ясное дело, пёстрый, а Моха — рыжая (они родились в феврале в этой же группе). Так что частично свободные места заполнились родившимися щенками. Я упомянул о них не только для того, чтобы ввести новых героев, но и для того, чтобы проиллюстрировать важный тезис о том, что родившиеся и подрастающие щенки остаются и включаются, как правило, в те группы, где погибли взрослые члены. За время наблюдений во многих группах рождались щенки, но если не освобождалась «вакансия», рано или поздно они либо погибали, либо покидали свою материнскую группу. Эта закономерность говорит о чрезвычайно высокой плотности популяции собак, которых я наблюдал, и о том, что существует чёткий верхний предел плотности популяций.

    Пегаш

    Но вернёмся к нашей истории.

    Начал расширение участка Сэр, затем он приобщил к этому Пушу и Онка. Чуть позже гораздо активнее стали перемещаться старые Дик и Черт; они тоже увеличили свой участок. То же сделали и крупный бурый Яр (самец из пары 4ВП), Юджим из группы Обс (обсерватория) и молодая, но уверенная пара — Пегаш и Мох из группы Гар-2. Весьма интересная ситуация сложилась в период с 28 октября до 2 ноября, когда практически все соседи стали стекаться к днёвке Гар-1, где жили Р2, Ы и ЧБ-2. Много раз туда приходили и Юджим и Яр, и Дик с Чёртом, и Пегаш, и Сэр. Недосягаемый ранее Гар-1 стал местом прогулок. (Если бы Харитон, Рыжий и Белкин видели это!)

    Вскоре нашествие на днёвку Гар-1 кончилось. Степень перекрывания участков соседних групп в целом по поселению спортгородка значительно возросла. Собаки ранее подчинённых групп стали активнее перемещаться и чаще вступать в контакт с соседями, начался процесс самоутверждения оставшихся групп. Однако не все обстояло так просто. Основные герои повествования жили не изолированно, а включались в обширную популяцию бродячих собак. Я уже писал, что одним из следствий наличия стаи Харитона было малое количество чужаков на территории спортгородка (за исключением маленького куска территории Г-2). После исчезновения стаи Харитона ситуация изменилась, соседи стали чаще заходить туда. Чаще других это делала группа, названная мной БЯБ (по первым буквам кличек трех старших кобелей: Бати, Яра и Белоноса). В это время группа БЯБ была очень сильна, она состояла из пяти самцов, кроме перечисленных ещё Гарри, Мала, и двух сук. Эта группа стала вторгаться на участок поселения, причём пришельцы несколько раз проходили через днёвки собак спортгородка. Избежала вторжения только днёвка группы Г-2. Пришельцы не проявляли прямой агрессии, но вели себя очень уверенно и интенсивно маркировали мочой днёвки собак спортгородка. Это, на мой взгляд, нарушало логику самоутверждения, хотя и не могло остановить идущего процесса.

    Когда участки аборигенных групп окончательно оформились и расширились, началось нечто новое. Стаи стали выяснять, кто здесь главный, и снова первым здесь стал Сэр. Он, Пуша и Онок залезли на территорию Дика и Черта, с которыми у них всегда были напряжённые отношения, и с явно агрессивным видом, с лаем и рыком пробежали через их днёвку и прометили её. Дик и Черт находились тут же; хотя дело до драки не дошло, все же напряжённость была очень высока. Мелкие стычки и агрессивные выпады между разными группами становились все чаще. К лету 1981 года в поселении спортгородка усилились ещё две группы. Во-первых, группа Гар-2. Пегаш, доминант группы, окончательно повзрослел и стал очень уверенным и агрессивным кобелём. Его группа увеличилась, появились новые члены — Вандал, Жулик и две мелкие пёстрые сучки. Все они,, как Пегаш, были мохнатые и пёстрые (черно-бело-рыжие). Пегаш и его группа охраняли территорию около днёвки и совершали дальние прогулки и, как и старые, погибшие члены группы Гар-2 (Тюп, Коротконог, Шарик, Найда), «дружили» с людьми (традиция группы сохранялась).

    Образование ещё одной сильной группы необычно. Эту группу я назвал Н-Гар (новый гараж). Она произошла от слияния двух самцов Гар-1 — Р-2 и ЧБ-2 (самка Ы к этому времени погибла) и пары Пан и Катька, которых я прекрасно знал с начала моих наблюдений, но жили они в другой част популяции. Оба рыжие: Пан посветлее и с белой проточиной по лбу, Катька — только рыжая. В середине мая Пан и Катька окончательно перебрались на днёвку Гар-1, и группа сформировалась. Её лидером и доминантом стал Пан, который, несмотря на молодой возраст, уже много повидал в жизни и отлично знал огромный район. До оседания на днёвке Гар-1 Пан и Катька чрезвычайно широко перемещались и встречались с очень большим количеством собак (только группа БЯБ могла сравниться с Паном и Катькой). Пан, как и Пегаш, был достаточно молод, доминировал в группе, но как же они отличались! Пегаш — очень жёсткий доминант, почти деспот. Пан — удивительно мягок. Пан всегда поддерживал своих (как будет видно чуть позже), Пегаш делал это весьма и весьма редко.

    В самом конце ноября — декабре 1981 года три наиболее сильные группы в поселении начали «войну». Да, именно войну: это была уже не просто драка и не осада во время свадьбы (никаких свадеб не было и в помине), а долгосрочный, постоянно самоподдерживающийся конфликт. Опишу несколько сцен, свидетелем которых я был.

    2 декабря 1981 года в час ночи я услышал очень сильный лай нескольких групп в районе «Гастронома». Тихо подкравшись, я заметил, что группы Г-2 (в полном составе), Н-Гар и Гар-2 (все, кроме Мохи) стоят как бы треугольничком на определённых местах, названных мной стартовыми позициями. Затем группа Г-2 сорвалась с места и пошла с рыком в атаку на группу Гар-2. Сэр, Пуша и Онок демонстрировали великолепное групповое сплочение. Гар-2 встретила атакующих яростным, частым, почти как пулемётная очередь, надсадным лаем. Сэр, Пуша и Онок вернулись и, немного отдохнув, снова ринулись в атаку и вытеснили Пегаша и его группу со стартовой позиции; те ушли на днёвку. Все это время группа Н-Гар находилась на своей стартовой позиции, изредка взлаивая. Снова Сэр, Пуша и Онок отошли на стартовую позицию и, чуть выдвинувшись вперёд, объединились и ринулись на Пана, Р-2, ЧБ-2 и Катьку. Все повторилось, после второй атаки и эта четвёрка, не выдержав, отступила; поле боя осталось за Сэром, Пушей и Оноком, без единого укуса.

    В середине декабря борьба шла между группами Н-Гар и Гар-2. И снова обе группы занимали стартовые позиции, одна против другой. Пан, ЧБ-2, Р-2 и Катька приходили раньше и ждали врагов. С появлением Пега-ша и компании начинался яростный лай.

    Наиболее детально такой конфликт мне удалось пронаблюдать 17 декабря 1981 года. Пан, ЧБ-2, Р-2 и Катька вышли к стартовой позиции, Пан заигрывал с ЧБ-2 и Р-2, вылизывал им губы. Собаки метили и изредка взлаивали. Как обычно бывает, именно в тот момент, когда в магнитофоне кончилась плёнка и я отошёл сменить катушку, появился Пегаш, которого атаковали с сильным лаем Пан, ЧБ-2 и Р-2. Пегаш отступил. Через минуту Пегаш снова появился, с ним сильно хромающий Вандал и пёстрые сучки. Пегаш подбадривал Вандала, заигрывая с ним, но тот особенно вперёд не рвался. Думаю, травму Вандал получил в предыдущих конфликтах с Н-Гар. Пегаш продолжал наступать. Он предпринял две атаки с лаем и устрашающими прыжками «дельфинчиком» и два раза отступал, затем он сместился вбок и снова начал продвижение. В результате атак он дошёл почти до стартовой позиции группы Н-Гар. Сдерживали его продвижение только Пан и ЧБ-2, причём последний был активнее. Когда Пегаш явно стал теснить своих противников, пёстрые сучки очень возбуждённо поддерживали Вандала и Пегаша, взлаивая, подталкивая их, вылизывая губы и делая садки. Р-2 и Катька совсем скисли и даже не лаяли на противников. В результате Пегаш и его группа миновали стартовую позицию Н-Гар и стали продвигаться по направлению к днёвке Н-Гар, по дальней от днёвки (и стартовой позиции) стороне проезда. По ходу они интенсивно метили и возбуждали друг друга.

    Группа Н-Гар, чуть подождав на стартовой позиции, где Пан вылизывал губы ЧБ-2, Р-2 и Катьке, переметила часть меток Пегаша и отошла другой дорогой на свою днёвку. Но ещё до этого Пегаш, подойдя к днёвке противников примерно на 30 м и оставив им увесистое послание в виде кучи фекалий, галопом удалился назад к своим. Это был отважный рейд и величайшая наглость.

    Снова группа Гар-2 двинулась к днёвке Н-Гар, уже по непосредственно ведущей к днёвке аллейке, и снова появились Н-Гар. Пан с ЧБ-2 пытались остановить противников и снова их обошли, а вместе с тем и потеснили. Вдруг Р-2, залаяв, пошёл в решительную атаку, за ним — Катька, Пан и ЧБ-2, в это время Гар-2 куда-то сместилась (может, ещё и до атаки), и я их потерял. У меня было такое впечатление, что, несмотря на явное позиционное «поражение», Н-Гар воспряли духом. Кстати сказать, это было сделать не очень просто, так как параллельно с ними конфликтовала хоть и самая малочисленная, но самая сильная группа Г-2.

    Сэр, Онок и Пуша атаковали группу Н-Гар с другой стартовой позиции, прямо против новой днёвки Н-Гар, и делали это, как всегда, очень уверенно. Вот пример. 30 декабря 1981 года. Ночь. Сэр, Пуша и Онок пять раз с паузами бросаются в атаку, опять дружно, бок о бок, каждый раз успешно прижимают Пана, Р-2, ЧБ-2 и Катьку к самой днёвке. Параллельно с этим тройка Г-2 два раза вторгается на днёвку Дика и Черта. Словом, в этот период поселение спортгородка кипело: шла борьба.

    К десятым числам января «войны» кончаются, результаты таковы: Г-2 — самая сильная группа — практически не изменила своего участка, хотя явно показала, что сильнее всех. Стая Н-Гар в заключительной стадии борьбы добилась явного перевеса над группой Гар-2, расширив свой участок за счёт последней и прекратив все экспансии Пегаша. Группа Гар-2 проиграла. Вскоре она практически распалась, хотя на последнем этапе не «поражение» в борьбе с Н-Гар сыграло решающую роль. Но это уже другая часть истории. На ней, пожалуй, надо остановиться.

    Не знаю, удалось ли мне показать, что дворняжка, бегущая по улице, — это не жалкое существо, которое мы почему-то терпим в нашем городе (хотим — терпим, хотим — нет, в зависимости от того, что мы сочтём нужным и как, с точки зрения пользы, мы оценим его). Если хоть один читатель увидит в пробегающей мимо собаке сгусток жизни, неповторимую судьбу и яркую индивидуальность, я написал эти страницы не зря.

    Вы, конечно, знаете, что собака принадлежит к отряду хищных млекопитающих, но популяции бродячих собак в городе находятся под давлением куда более грозного хищника — человека.

    Стратегия отлова бродячих собак чрезвычайно проста и, по существу, сводится только к одному принципу: отлавливается (и подавляющее большинство отловленных уничтожается) любая доступная собака, без учёта каких-либо поведенческих и экологических характеристик. Это приводит к ряду серьёзных последствий. Первое заключается в том, что популяция бродячих собак компенсирует повышенную смертность повышенными темпами размножения, что в свою очередь приводит к омолаживанию популяции. Второе последствие — увеличение подвижности собак. Третье, частично вытекающее из первых двух, заключается в уменьшении стабильности передвижений собак, их участков и других аспектов экологии. Теперь давайте спросим человека или организацию, санкционирующих и стимулирующих отлов бродячих собак: «А зачем отлавливать бродячих собак?»

    Мы получим ответ: «Бродячие собаки могут служить распространителями некоторых заболеваний, среди которых есть опасные, например бешенство. (Правда, лишь единичные случаи бешенства регистрировались в Москве более 25 лет назад.) Собаки могут напугать или даже покусать людей и, наконец, они служат резервуаром и распространителями собачьих инфекций, опасных для породистых собак (чумы плотоядных, гепатита, энтерита и др.)».

    Давайте теперь, дорогой представитель организации, вместе с читателем и со мной подумаем, хороша ли ваша стратегия борьбы с бродячими собаками? Я вас буду спрашивать, а вы отвечайте.

    — Как вы думаете, что лучше: чтобы собаки больше ходили по городу или меньше?

    — Ну конечно, лучше меньше!

    — Лучше, чтобы в популяциях было много молодняка или мало?

    — С эпидемиологической точки зрения лучше, чтобы молодых собак было мало.

    — Значит, для снижения эпидемиологической и зоотилогической опасности вы и ваша организация используете стратегию, которая эту опасность только повышает. Помимо этого, используемая вами стратегия резко снижает стабильность общей картины, ухудшая её предсказуемость.

    Теперь о возможности покусов. За восьмилетний срок частых контактов с бродячими собаками в самых неблагоприятных местах (например, в охраняемых днёвках) и в самое неподходящее время (ночью) у меня не было ни одного покуса. По-моему, это говорит о многом. Бродячие собаки в подавляющем своём большинстве боятся человека, лают и демонстрируют агрессивность лишь около своих днёвок и в критических ситуациях «свадеб». Конечно, кое-что нужно знать, когда собака на вас бежит с лаем. Нельзя в этой ситуации пытаться убегать от собаки. Не стоит истерично кричать и суматошно размахивать руками. Наоборот, решительный, резкий окрик, как правило, остановит атакующую собаку, так же как и движение на неё. Очень хорошим отрезвляющим средством является жест «взял камень»: человек делает вид, что берет с земли камень. При этом сам камень вовсе не обязателен, все бродячие собаки знают, что такое камень, и все этого очень боятся.

    Но вернёмся к стратегии. Человек из организации, наверное, меня спросит: «Ну а вы-то что предлагаете?»

    Отвечу на этот вопрос с большим удовольствием.

    В первую очередь нам необходима новая, не обывательская, а научно обоснованная система взглядов. Нельзя больше лезть в тончайшие и сложнейшие механизмы жизни сообщества животных «грязными руками», плохо зная законы, по которым живут эти сообщества. Давайте представим себе, что мы оставили популяции собак в покое и начинаем следить за ними, изучать их. Что произойдёт? Установится достаточно стабильная структура популяции. Произойдёт старение популяции. Это явно благоприятно с эпидемиологической точки зрения, это снизит мобильность животных, что тоже для нас выгодно. Если мы будем хорошо представлять себе картину жизни собак, это позволит нам гораздо эффективнее решать любую практическую задачу. Но при этом мы должны будем отлавливать и уничтожать не собак вообще, а именно опасных для нас индивидов.

    По-моему, преимущества налицо — преимущества и для людей и для собак. Конечно, те, кто обдирает шкуры с собак на шапки, и те, кто ставит нужные цифры в никому не нужных отчётах, наверняка с этим не согласятся: не в их интересах. Однако свои интересы они защищали и защищают уже многие годы. Пора подумать об интересах общих.

    Нелепо финансировать дело, которое себя не оправдало, — беспорядочное уничтожение животных, приведшее к усилению эпидемиологической опасности. Нужно изучать животных в городе, в частности бродячих собак. Для этого необходима специальная полноправная служба, наряду с многими подобными, осуществляющими широкую экологическую программу. Наша цивилизация имеет мощнейшее технологическое крыло. В нём задействованы миллионы и миллионы людей. Это крыло в основном разрушает биосферу, наш Дом, источник нашей жизни. Другое крыло, которое должно уравновешивать первое, — экологическое — находится в зачатке. Но все крылатые существа, будь то муха, птица или самолёт, с одним крылом могут лететь только в пропасть, к катастрофе.

    Вернёмся к собакам.

    Если в городе я бы оставил собак в покое, то в сельских местностях бродячая собака играет другую роль. Роль пока явно не исследованную детально, но всё же, по имеющимся данным, скорее отрицательную. В дикой природе и сельских местностях бродячая собака конкурирует с дикими представителями собачьих, в первую очередь — с волком и лисой. Она хуже приспособлена к той роли, которую играют в биоценозах эти хищники. Как правило, собак на той же площади обитает во много раз больше, чем, например, волков; они уничтожают большее количество животных, спектр питания у бродячей собаки шире. В последнее время проблема бродячих собак в сельских областях встала во многих регионах мира очень остро. Вероятно, важнейшую роль здесь сыграло бездумное и очень сильное истребление волков.

    Показано, что волки уничтожают бродячих собак и вытесняют их со своих территорий. Это только лишний раз свидетельствует о большой сложности сообществ животных, о том, как осторожно людям надо с ними обращаться.

    Неразумными действиями мы наносим вред и живой природе и себе. Поэтому я не призываю уничтожать бродячих собак даже в сельской местности, а сначала как следует понять их роль в сообществе и хорошо подумать, прежде чем начать действовать.