Побуждение искать

Две золотисто-зеленые птицы с длинными хвостами имели обыкновение прилетать в тот сад каждое утро и сидеть на особой ветке, играя и крича что-то друг другу. Они были настолько беспокойны, всегда в движении, их тела дрожали, но они были прекрасными существами, и никогда, казалось, не утомлялись из-за своих перелетов и игр. Это был укромный сад, и много других птиц постоянно прилетали и улетали. Два молодых мангуста, гладкие и быстрые, с желтоватым мехом, искрящимся на солнце, бывало, бегали друг за другом по вершине низкой стены, а затем, проскользнув через дыру, проникали в сад. Но как осторожны и наблюдательны они были даже в их игре, держась поближе к стене, а их красные глаза были настороженны и внимательны. Иногда старая мангуста, приятно раздобревшая, медленно заползала в сад через то же самое отверстие. Это, должно быть, был их отец или мать, на этот раз все трое были вместе. Проникая в сад один за другим через дыру, они пересекли всю длину лужайки единой группой и исчезли среди кустарников.

«Почему мы ищем? — спросил П. — Что является целью нашего поиска? Как мы утомляемся от этого постоянного поиска! Неужели этому нет конца?»

«Мы ищем то, что мы хотим найти, — ответил М., — и после обнаружения того, что мы ищем, мы двигаемся дальше к следующему открытию. Если бы мы не искали, всему живому пришел бы конец, жизнь застыла бы на месте и не имела смысла».

«Ищите, и вы найдете», — процитировал Р. — Мы находим то, что хотим, чего сознательно или подсознательно жаждем. Мы никогда не подвергали сомнению это побуждение искать, мы всегда искали, и, вероятно, мы всегда будем продолжать искать».

«Желание искать неизбежно, — заявил Л. — Вы могли бы точно также спросить, почему мы дышим, или почему растут волосы. Побуждение искать столь же неизбежно, как день и ночь».

Когда вы настолько уверенно утверждаете, что побуждение искать неизбежно, открытие суть вопроса блокируется, верно? Когда вы принимаете что-нибудь как окончательное, предопределенное, не наступает ли конец всякому исследованию?

«Но существуют некоторые установленные законы, подобно закону гравитации, и мудрее будет принять их, чем безуспешно биться об их головой, — ответил Л. — Мы принимаем некоторые догмы и верования по различным психологическим причинам, и с течением времени то, что таким образом было принято, становится „неизбежным“, так называемой потребностью человека».

«Если Л. принимает как неизбежное побуждение искать, тогда он будет продолжать поиск, и для него это не проблема», — сказал М. — Ученый, хитрый политик, несчастный, больной — каждый ищет его собственным способом и время от времени меняет объект его поиска. Мы все ищем, но, кажется, мы никогда не спрашиваем себя, почему мы ищем. Мы не обсуждаем цель нашего поиска, благородную или позорную, а пробуем выяснять, не так ли, почему мы вообще ищем?

Что является этим побуждением, этим постоянным принуждением? Действительно ли это неизбежно? Имеет ли это бесконечное продолжение?

«Если мы не будем искать, — спросил И., — не станем ли мы ленивыми и просто остановимся в развитии?»

Конфликт в одной форме или другой кажется образом жизни, и без него, мы думаем, жизнь не имела бы никакого значения. Для большинства из нас прекращение борьбы смертельно. Поиск подразумевает борьбу, конфликт, и действительно ли этот процесс необходим для человека, или все же есть иной «образ» жизни, в котором нет поиска и борьбы? Почему и что мы ищем?

«Я ищу способы и средства для обеспечения не моего собственного выживания, а выживания моей нации», — сказал Л.

Есть ли такое огромное отличие между национальным и индивидуальным выживанием? Индивидуум отождествляет себя с нацией, или со специфической формой общества, и затем хочет, чтобы та нация или общество выжило. Выживание той или иной нации — это также выживание индивидуума. Разве не индивидуум вечно стремится выжить, иметь продолжение, отождествляясь с чем-то большим или более благородным, чем сам он?

«Неужели нет точки или момента, в котором мы внезапно оказываемся без поиска, без борьбы?» — спросил M.

«Такой момент может быть просто в результате усталости, — ответил Р., — короткая пауза перед новым погружением в порочный круг поиска и страха».

«Или это может быть вне времени», — сказал М.

Является ли тот момент, о котором мы говорим, вне времени, или в действительности же это только точка отдыха перед началом нового искания? Почему мы ищем, и возможно ли этому поиску положить конец? Пока мы не обнаружим самостоятельно, почему мы ищем и боремся, состояние, в котором поиск заканчивается, останется для нас иллюзией без особого значения.

«Неужели нет никакого различия между разными объектами поиска?» — спросил B.

Конечно, различия имеются, но во всяком поиске побуждение, по сути, то же самое, не так ли? Стремимся ли мы выжить индивидуально или как нация, идем ли мы к учителю, к гуру, к спасителю, следуем ли мы специфической дисциплине или находим какие-то другие средства улучшения себя, не является ли каждый нас, ограниченно или повсеместно, ищущим некой формы удовлетворения, продолжения, постоянства? Так что мы теперь спрашиваем себя, не что мы ищем, а почему мы вообще ищем? И действительно ли возможно завершение всякого поиска не через принуждение или расстройство, или потому что вы нашли, а потому что побуждение полностью прекратило быть?

«Мы оказались в ловушке привычки к поиску, и я предполагаю, что это результат нашей неудовлетворенности», — сказал Б.

Будучи недовольными, неудовлетворенными, мы ищем удовлетворенность, довольство. Пока есть это побуждение стать удовлетворенным, довести что-то до конца, будет поиск и борьба. При стремлении к полному удовлетворению всегда будет тень страха, верно?

«Как же избежать страха?» — спросил B.

Вы хотите удовлетворения без укуса страха, но существует ли вечно длящееся полное удовлетворение? Конечно же, само желание полного удовлетворения — вот причина расстройства и страха. Только, когда значение полного удовлетворения понято, тогда желанию приходит конец. Становиться и быть — это два совершенно разных состояния, и вы не сможете перейти от одного к другому, но с окончанием состояния становления, возникает состояние бытия.