Апрель

Желание

Секс

Брак

Страсть

Есть только желание

Не может быть человека отдельно от его желания; есть только желание, нет того, кто жаждет. Желание может надевать на себя самые разные маски в разное время, в зависимости от его интересов. Память об этих разнообразных интересах встречается с новыми интересами, что вызывает конфликт, и так тот, кто рожден выбирать, считает себя существом, отдельным от своих желаний. Но любое существо не отличается от своих качеств. Существо, пытающееся заполнить или убежать от пустоты, неполноты, одиночества, не отличается от того, чего он избегает; он есть то, что избегает. Он не может убежать от самого себя; все, что он может сделать, – понять себя. Он и есть его одиночество, его пустота; и пока он рассматривает их как нечто отдельное от себя самого, он будет пребывать в состоянии иллюзии и нескончаемого конфликта. Когда он ощутит, что он сам и есть, – его собственное одиночество, только тогда он сможет освободиться от страха. Страх существует только в отношениях к идее, и идея – реакция памяти в виде мысли. Мысль – результат опыта, переживания; и хотя она может думать о пустоте, испытывать какие-то ощущения по отношению к ней, она не сможет узнать пустоту прямо. Слово одиночество, вызывающее воспоминания о боли и страхе, мешает его заново преодолеть. Слово – это память, и когда слово больше существенно не важно, тогда отношения между переживающим что-то человеком и его переживаниями совершенно отличаются; тогда эти отношения становятся прямыми, а не опосредованными через слово, через память; тогда переживающий что-то человек и есть то, что он переживает, ведь только это и может принести свободу от страха.

Понимание желания

Мы должны понять желание; очень трудно понять то, что является настолько жизненно важным, настолько необходимым, настолько срочным и неотложным, потому что в реализации желания рождается страсть, со своими удовольствием и болью. И если мы хотим понять желание, очевидно, не должно быть никакого выбора. Вы не можете оценить желание, назвать его хорошим или плохим, благородным или позорным или заявить: «Я сохраню вот это вот желание, и буду всячески отрицать вот это». Все это нужно отодвинуть на задний план, если мы хотим узнать всю правду о желании, какой бы красиво или уродливой она ни оказалась.

Желание нужно понять

Давайте продолжим рассматривать, что же такое желание. Нам знакомо, не так ли, желание, противоречащее само себе, мучащее нас и тянущее в разные стороны; боль, суматоха, беспокойство желания и управление, контроль над ним. И в постоянной борьбе с ним мы выкручиваем его в разные стороны, придавая ему разные формы и названия; но оно никуда не девается, постоянно наблюдает за нами, ожидает своего выхода, подталкивает нас к чему-то. Делайте то, что хотите, сублимируйте его, убегайте от него, отрицайте его или принимайте его, полностью обуздайте его – оно никуда не денется в любом случае. И мы все знаем, как религиозные учителя и многие другие говорили, что мы должны стать без всяких желаний, культивировать в себе отстраненность, быть свободными от желания, что на самом деле абсурд, потому что желание нужно понять, а не уничтожить. Если вы уничтожаете желание, то можете уничтожить саму жизнь. Если вы извращаете желание, формируете его в нечто другое, управляете им, доминируете над ним, подавляете его, вы можете уничтожить нечто необычайно красивое.

Качество желания

…Что случится, если вы не будете осуждать желание, оценивать его как хорошее или плохое, а просто осознаете его? Интересно, знаете ли вы, что означает осознать что-то? Большинство из нас не знает, потому что мы настолько приучены осуждать, оценивать, судить, идентифицировать, выбирать. Выбор, очевидно, предотвращает понимание, потому что выбор всегда делается в результате конфликта. Просто осознать тот момент, когда вы входите в комнату, просто увидеть всю мебель, ковер или его отсутствие и так далее – только увидеть все, что есть в комнате, узнать об этом всем без какого бы то ни было чувства осуждения очень трудно. Вы когда-нибудь пробовали смотреть на человека, цветок, идею, эмоцию, не делая выбор, не вынося суждение?

А если сделать то же самое с желанием, если просто жить с ним – не отрицать его и не говорить: «Что мне делать с этим желанием? Оно настолько уродливое, настолько необузданное, настолько сильное», не давая ему названия, не присуждая какого-то символа, не закрывая его словом – тогда разве сохранится причина суматохи? Желание тогда будет чем-то таким, что нужно убрать, уничтожить? Мы хотим уничтожить его потому, что одно желание рвется действовать против другого, создавая конфликт, страдание и противоречие; и можно увидеть, как человек пытается убежать от этого постоянного конфликта. Так может ли человек осознать всю суть желания? Под сутью я подразумеваю не одно желание или множество желаний, но и общее качество желания как такового.

Почему человек не должен получать удовольствие?

Вы наблюдаете красивый закат, видите прекрасное дерево, реку с широким изгибом и стремительным движением или красивое лицо, и взгляд на все это приносит вам большое удовольствие, восхищение. Что же здесь не так? Мне кажется, дисбаланс и страдание начинаются тогда, когда то лицо, та река, то облако, та гора становятся памятью, тогда память требует непрерывности удовольствия; мы хотим, чтобы все это повторилось снова и снова. Все мы знаем это. Я не раз получал удовольствие от самых разных вещей, и вы не раз чувствовали восхищение. И все мы хотим, чтобы все это повторилось вновь. Не имеет значения, какое это удовольствие – сексуальное, артистическое, интеллектуальное или удовольствие совсем другого характера – мы желаем повторения, и я думаю, что именно тогда удовольствие начинает затемнять сознание и создавать ценности, являющиеся ложными, ненастоящими.

Что значит понять удовольствие, не пытаться избавиться от него – это слишком глупо. Никто не может избавиться от удовольствия. Но понимать природу и структуру удовольствия очень важно; ведь если жизнь – только удовольствие, если именно этого хочет каждый человек, тогда вместе с удовольствием придет страдание, замешательство, иллюзии, ложные ценности, создаваемые нами самими, и поэтому не может идти речи о ясности.

Здоровая, нормальная реакция

…Я должен узнать, почему желание имеет такую большую силу и потенцию в жизни. Это может быть правильным, а может и не быть правильным. Я должен узнать. Я вижу это так. Возникает какое-то желание, что есть реакция, здоровая, нормальная реакция; иначе я был бы мертвым. Я вижу красивую вещь и говорю: «Ей-Богу, я ее хочу». Если бы я не делал так, я был бы мертвым. Но в постоянном преследовании наших желаний есть боль. Вот моя проблема: боль там же, где и удовольствие. Я вижу красивую женщину, и она красива; было бы абсурдно сказать: «Нет, она некрасива». Это – факт. Но что придает удовольствию непрерывность, продолжение? Очевидно, мысль, думанье о нем…

Я думаю об удовольствии. Это больше не прямые отношения с объектом, являющимся желанным, но теперь мысль усиливает желание благодаря процессу непрерывного обдумывания, наличию образов, картин, идеи…

Мысль приходит и гласит. «Пожалуйста, вы должны получить это; это – рост; это важно; это неважно; это жизненно необходимо для вашей жизни; это не жизненно необходимо для вашей жизни».

Но я могу посмотреть на вещь и испытать желание и больше ничего без вмешательства мысли.

Смерть от мелочей

Вы когда-нибудь пробовали умереть от удовольствия добровольно, не принудительно? Обычно, когда приходит смерть, вы явно не хотите этого; смерть приходит и забирает вас; она – не добровольный акт, за исключением самоубийств. Но вы когда-нибудь пробовали умереть от чего-нибудь добровольно, легко, прочувствовав это ощущение отказа от удовольствия? Конечно, нет! В настоящее время ваши идеалы, ваши желания, ваши амбиции – все это определяет так называемый смысл существования. Жизнь – это проживание каждого дня, изобилие, целостность, отказ, а не ощущение значимости собственного «Я». Это просто абстракция ума. Если вы попробуете умереть от незначительных мелочей, то это достаточно хорошо. Просто до смерти прочувствовать маленькие удовольствия – с непринужденностью, с комфортом, с улыбкой – достаточно, для того чтобы вы увидели, что ваш разум способен к смерти от многих вещей, смерти как избавлению от воспоминаний. Машины берут на себя функции человеческой памяти – компьютеры, но человеческий разум – это нечто большее, чем просто механическая привычка к ассоциациям и памяти. Но это самое нечто большее невозможно, если разум не умирает, отказываясь от всего, что знает.

Теперь, чтобы увидеть правду всего этого, необходим молодой разум, разум, который не просто функционирует время от времени. Молодой разум умирает от всего. Истину можно увидеть только как, почувствовать правду только как? Вы можете не видеть все экстраординарное значение этого, огромной тонкости, красоты такой смерти, ее богатства, но, даже просто послушав то, что я говорю, вы посеете семя, и значение этих слов пустит корни – не только на поверхностном, сознательном уровне, но и через все подсознание

Секс

Секс – это проблема, потому что кажется, что в этом акте полностью отсутствует Я человека. В момент секса вы абсолютно счастливы, потому что уходит чувство неловкости, дисбаланса, ощущение «себя»; и желание получить больше и больше такого ощущения – все больше отречься от себя, в чем и есть полное счастье, без прошлого или будущего – требует абсолютного счастья через полное слияние, интеграцию, естественно такое состояние становится важным и жизненно необходимым. Разве не так? Ведь такое состояние дает мне настоящую радость, полное бескорыстие, и я хочу его все больше и больше. Теперь почему я хочу все больше и больше его? Потому что я везде нахожусь в конфликте, всюду, на различных уровнях существования происходит интенсификация, усиление себя, своего «Я». В экономическом, социальном, религиозном плане присутствует постоянное сгущение чувства неловкости, связанное с сознательностью, которое и является конфликтом. В конце концов, вы застенчивы только тогда, когда есть конфликт. Чувство неловкости находится в самом характере результата конфликта.

Так, проблема – не секс, конечно, а проблема в том, как быть свободным от самого себя. Вы испытали то состояние, в котором вас нет, даже если всего лишь на нескольких секунд, если только всего на один день, как вам будет угодно; и там, где вы есть, происходит конфликт, страдание, борьба. Так, у человека есть постоянная тоска, томящее его желание получить все больше и больше свободного от самого себя состояния.

Полное спасение

Что мы подразумеваем под проблемой секса? Действительно ли проблема в самом половом акте, или на самом деле дело в мысли об этом самом акте? Конечно, дело не в акте. Сексуальный акт не представляет собой большую проблему, чем, например, еда, но если вы начинаете думать о еде или о чем-нибудь другом весь день, потому что вам больше не о чем думать, то это становится проблемой… Почему вы продолжаете мысленно настраивать проблему, ведь именно этим вы и занимаетесь? Кино, журналы, какие-то истории, женская манера одеваться, все это настраивает ваши мысли о сексе. И почему сознание накапливает такие мысли, почему сознание вообще думает о сексе? Почему, господа и леди? Это – ваша проблема. Почему? Почему она стала центральной проблемой в вашей жизни? Когда существует так много других вещей, требующих вашего внимания, вы, тем не менее, уделяете все свое внимание мыслям о сексе. Что происходит, почему ваши умы настолько заняты им? Поскольку в нем путь полного спасения, не так ли? Это путь полного бескорыстия. На сейчас, по крайней мере, на какое-то мгновение, вы можете забыть «свое я», и нет другого способа забыть себя. Все, что вы делаете в жизни, придает акцент «Я», вам самим.

Ваш бизнес, ваша религия, ваши боги, ваши лидеры, ваши политические и экономические действия, ваши страхи, ваши социальные действия, ваша приверженность одной партии и неприятие другой – все это подчеркивает и дает силу вашему «Я». При этом в вашей жизни есть только одно, что может привести к полному спасению, дать забвение от вас самих, пусть даже всего лишь на нескольких секунд, и вы цепляетесь за него, потому что это – единственный момент, когда вы счастливы…

Так, секс становится необычайно трудной и запутанной проблемой, пока вы не понимаете со знание, думающее о проблеме.

Мы сами сделали секс проблемой

Почему чего бы ни касались, мы превращаем это в проблему? Почему секс стал проблемой? Почему мы подчиняемся и соглашаемся жить с проблемами; почему мы не положили им конец? Почему мы не умираем от своих проблем вместо того, чтобы нести их день за днем, год за годом? Конечно, секс – уместный и важный вопрос, на который я отвечу, но есть первичный вопрос: почему мы превращаем жизнь в проблему? Работа, секс, зарабатывание денег, мышление, чувства, переживания, вы хорошо знаете все, из чего состоит жизнь; почему же она – проблема? Не потому, что мы всегда думаем с определенной точки зрения, с установленной точки зрения? Мы всегда думаем от центра к периферии, но периферия – центр для большинства из нас, и так все, чего мы касаемся, поверхностно. Но жизнь не поверхностна; она требует полноценного проживания, и потому, что мы живем только поверхностно, мы знаем только поверхностную реакцию. Независимо от того, что мы делаем на периферии, нам нужно неизбежно создать проблему, это и есть наша жизнь – мы живем в поверхностном слое, и мы довольны такой жизнью со всеми ее поверхностными проблемами. Так, проблемы существуют, пока мы живем в поверхностном слое, на периферии – периферия, являющаяся «своим Я» и его сентенциями, которые могут быть воплощены или сделаны субъективными, которые могут идентифицироваться со вселенной, страной или некоторой другой вещью, придуманной сознанием. Так, пока мы живем в пределах поля зрения сознания, осложнения неизбежны, нам не уйти от проблем; и это – все, что мы знаем.

Что вы подразумеваете под любовью?

Любовь непостижима. Ее можно понять только тогда, когда человек понял все известное и вышел за его рамки. Только тогда, когда сознание свободно от известного, только тогда возможна любовь. Так, мы должны подходить к любви отрицательно, а не положительно.

Что такое любовь для большинства из нас? Для нас всех, когда мы любим, в ней обязательно присутствуют собственничество, господство или подобострастие. От такого владения возникает ревность и страх потери, и мы легализуем этот инстинкт владеть чем-то. Из собственничества возникают ревность и бесчисленные конфликты, знакомые каждому человеку. Когда есть собственничество – нет любви. И при этом любовь не сентиментальна. Сентиментальность и эмоциональность исключают любовь. Чувствительность и эмоции – просто сентенции, ощущения.

…Только любовь может преобразовать безумие, замешательство и борьбу. Никакая другая система, никакая теория правого или левого толка не может принести человеку мир и счастье. Там, где есть любовь, нет никакого собственничества, никакой зависти; там только милосердие и сострадание, не в теории, но на практике – по отношению к жене и детям, вашему соседу и вашему служащему… Только любовь может породить милосердие и красоту, порядок, гармонию и мир. Любовь с ее благословением приходят к вам тогда, когда «Я» прекращает свое существование.

Пока мы обладаем, мы никогда не будем любить

Мы знаем любовь как ощущение, не так ли? Когда мы говорим, что любим, мы знаем ревность, мы знаем страх, мы знаем беспокойство, волнение. Когда вы говорите, что любите кого-то, подразумевается все это: зависть, желание обладать, желание иметь, доминировать, страх потери и так далее. Все это мы называем любовью, и нам незнакома любовь без страха, без зависти, без владения; мы просто даем какое-то имя такому состоянию любви, существующей без страха, мы зовем ее безличной, чистой, божественной или Бог его знает какой еще; но факт в том, что на самом деле мы ревнуем, мы доминируем, мы владеем. Мы узнаем, что такое состояние любви только тогда, когда ревности, зависти, собственничеству, доминированию будет положен конец, пока мы обладаем, мы никогда не будем любить… Когда вы думаете о человеке, которого вы любите? Вы думаете о нем, когда он ушел, когда его нет рядом, когда он оставил вас… Так, вы тоскуете без человека, которого, как утверждаете, любите только тогда, когда вы сами встревожены, когда вы страдаете; а пока вы обладаете тем человеком, вам не нужно о нем думать, потому что во владении нет никакого беспокойства…

Мысли приходят вам в голову тогда, когда вы встревожены, а вы обязательно будете пребывать в состоянии тревоги и волнения, пока ваше сознание думает о том, что вы называете любовью. Конечно, любовь – не продукт сознания; а так как другие продукты сознания заполнили наши сердца, у нас нет никакой любви. Продукты сознания – это ревность, зависть, амбиции, желание быть кем-то, достигнуть успеха. Эти продукты сознания заполняют ваши сердца, а потом вы говорите, что любите; но как вы можете любить, когда вас переполняют все эти сбивающие с толку элементы? Когда есть дым, как пламя может быть чистым?

Любовь – не обязанность

…Когда есть любовь, нет и не может быть никаких обязанностей, никакого долга. Когда вы любите жену, вы делите с ней все: собственность, неприятности, тревоги и радости. Вы не доминируете над ней. Вы – не мужчина, а она не женщина, предназначенная для того, чтобы ею воспользоваться и отбросить в сторону, своего рода машина для размножения, необходимая, чтобы продолжить ваш род. Когда есть любовь, слово «долг» исчезает. Только человек без любви в сердце говорит о правах и обязанностях, и в его стране права и долг заняли место любви. Инструкции стали более важными, чем теплота привязанности. Когда есть любовь, проблема проста; когда нет никакой любви, проблема становится сложной. Когда человек любит свою жену и детей, он никогда не сможет думать в терминах обязанностей и прав. Господа, посмотрите на свои сердца и умы. Я знаю, что смеетесь над тем, что я говорю, удел беспечных смеяться над чем-то важным и отбрасывать его в сторону. Ваша жена не разделяет вашу ответственность, ваша жена не разделяет вашу собственность, она не имеет половины из всего того, что есть у вас, потому что вы считаете женщину чем-то менее значительным, чем вы сами, чем-то, что стоит держать дома и использовать в

сексуальном плане, когда вам будет удобно, когда ваш аппетит потребует этого. Так что вы изобрели слова права и обязанности; и когда женщины восстают против такого положения вещей, вы бросаетесь в них этими словами. Только статичное общество, разрушающееся общество много говорит об обязанностях и правах. Если вы действительно посмотрите на свои сердца и умы, то найдете, что в вас нет никакой любви.

Продукты сознания

То, что мы называем своей любовью – продукт сознания. Посмотрите на себя, леди и джентльмены, и вы увидите, что то, о чем я говорю, верно; иначе наши жизни, наш брак, наши отношения были бы совершенно другими; у нас было бы новое общество. Мы связываем себя с другими людьми не слиянием, а через контракт, который называется любовью, браком. Любовь не соединяет, не приспосабливает одного к другому – ни личная, ни безличная, она состояние бытия. Человек, желающий соединиться кое с чем-то большим, объединять себя с другими, убегает от страдания, замешательства; но его сознание все еще отдельно, то есть в состоянии дезите1рации. Любовь не знает ни интеграции, ни дезинтеграции, она ни личная, ни безличная, это состояние бытия, которое не может найти сознание; оно может описать его, дать ему название, имя, но слово, описание – это еще не любовь. Только тогда, когда сознание абсолютно спокойно, оно познает любовь, и такое состояние тишины нельзя себе культивировать.

Рассмотрим брак

Мы попробуем понять проблему брака, под которым подразумеваются сексуальные отношения, любовь, товарищеские отношения, общение. Очевидно, если нет никакой любви, брак становится несчастьем, разве нет? Тогда он становится простым вознаграждением. Любовь – одна из самых трудных вещей, не так ли? Любовь может возникнуть, может существовать только там, где отсутствует «Я». Без любви отношения приносят боль; какими бы удовлетворяющими, какими бы поверхностными они ни были, они ведут к скуке, рутине, привычке и всему тому, что она предполагает. Тогда сексуальные проблемы становятся самыми важными. Рассматривая брак, необходимо это или нет, нужно сначала постигнуть, что такое любовь. Конечно, только любовь целомудренна, без любви вы не можете быть целомудренными. Вы можете соблюдать обет безбрачия, независимо от того, мужчина вы или женщина, но без любви это не целомудрие, не чистота. Если в вас есть идеал целомудрия, то есть если вы хотите стать целомудренными, то здесь тоже нет никакой любви, потому что просто получается, что у вас есть желание стать чем-то, что кажется вам благородным, что, как вы думаете, поможет вам найти действительность; в таком случае и речи быть не может

ни о какой любви. Распущенность – это не целомудрие, она ведет только к деградации, к страданию. Так что делает преследование идеала. И одно и другое исключают любовь, и то и другое подразумевают процесс становления чем-то, потворство каким-то желаниям; и поэтому становится важным «Я», а там, где есть «Я», нет любви.

Любовь не способна приспосабливаться

Любовь – не продукт сознания, не так ли? Любовь – не просто сексуальный акт, не так ли? Любовь – кое-что непостижимое для сознания. Любовь – кое-что, что нельзя сформулировать. И без любви вы связываете себя отношениями; без любви вы женитесь. Тогда в таком браке вы «приспосабливаетесь» друг к другу. Прекрасная фраза! Вы приспосабливаетесь друг к другу, что снова является интеллектуальным процессом, разве нет? Такое приспособление – однозначно умственный процесс. Все приспосабливаются. Но, конечно, любовь не способна приспосабливаться. Вы знаете, господа, неправда ли, что, если вы любите другого человека, то в вас нет никакого «приспосабливания». Есть только полное единение. Только тогда, когда нет любви, мы начинаем приспосабливаться. И такое приспособление называют браком. Следовательно, брак терпит неудачу, потому что он сам и есть источник конфликта, сражение между двумя отдельными людьми. Это необычайно сложная проблема, как и все проблемы, но она намного сложнее остальных, потому что человеческие склонности, убеждения, потребности чрезвычайно сильны. Так, сознание, которое просто приспосабливается, никогда не сможет быть целомудренным и чистым. Сознание, ищущее счастье в сексе никогда не сможет быть чистым. Хотя вы и сможете на мгновение в сексуальном акте получить отрицание своего «Я», забыть о своем «Я», что и есть цель поисков счастья или продукт сознания, который делает сознание не способным к чистоте. Целомудрие и чистота возникают только там, где есть любовь.

Любовь должна быть чистой

Проблема секса непроста, и ее нельзя решить только на ее уровне. Пытаться решить ее просто биологически – абсурд; и рассматривать ее через призму религии или пытаться решить ее, как если бы это был простой вопрос физического урегулирования, действия желез внутренней секреции и гормонов, закрыть ее табу и осуждениями – все это слишком незрело и по-ребячески глупо. Она требует интеллекта самого высокого порядка. Чтобы понимать нас, в наших отношениях с другими людьми требуется интеллект намного более быстрый и тонкий, чем тот, который необходим, чем понять природу. Но мы стремимся понять, не обладая интеллектом; мы хотим немедленных действий, немедленно получить решение, и проблема становится еще более важной… Любовь – не простая мысль; мысли – это всего лишь внешние действия мозга. Любовь намного глубже, а глубину жизни может обнаружить только влюбленный ум. Без любви жизнь не имеет никакого значения – и в этом грустная часть нашего существования. Мы стареем, в то время как внутри остаемся молодыми; наши тела стареют, накапливают жир, становятся уродливыми, а мы остаемся беспечными. Хотя мы и читаем, и говорим об этом, мы никогда не знали, что такое аромат жизни. Простое чтение и разглагольствование указывают лишь на крайний недостаток тепла в сердце, которое обогащает жизнь; и без такого качества любви что бы вы ни делали, примыкайте к любому обществу, создавайте любой закон, вы не решите эту проблему.

Чтобы любить, нужно быть чистым

Простой интеллект совсем не чист. Человек, пытающийся быть целомудренным и чистым в мыслях, на самом деле не чист, потому что у него нет любви. Только тот человек, кто любит, становится целомудренным, чистым, неподкупным.

Постоянное размышление – пустая трата энергии

Большинство из нас проводит жизнь в усилиях, напряжении, борьбе; и усилие, борьба, стремление становятся разложением жизненной энергии. Человек на протяжении всей своей человеческой истории сказал, что, чтобы найти истину или Бога – назовите его каким угодно именем, – вы должны быть чистым, безбрачным; то есть вы должны принести клятву целомудрия и подавлять, контролировать, бороться с самим собой бесконечно всю свою жизнь, чтобы сдержать клятву. Посмотрите, какая пустая трата энергии! Не меньшая трата энергии – потворствовать всем желаниям. Но гораздо больше значения она имеет, когда вы подавляете. Усилие, перешедшее в подавление, в контроль, в опровержение вашего желания, искажает ваше сознание, и из-за этого искажения у вас появляется чувство строгости, которая становится слишком резкой. Пожалуйста, послушайте. Понаблюдайте за самими собой и понаблюдайте за людьми вокруг вас. Отметьте для себя эту пустую трату энергии, эти сражения с самими собой. Не со всем, что подразумевается под сексом, не фактический акт, но идеалы, образы, удовольствие – постоянная мысль о них – пустая трата энергии. И большинство людей свою энергию тратит впустую или через отрицание своих желаний, или принося клятву целомудрия, или бесконечно обо всем этом размышляя.

Идеалист не может познать любовь

Те, кто старается соблюсти обет безбрачия, чтобы достигнуть Бога, на самом деле отнюдь не чисты и не целомудренны, поскольку они ищут результат или выгоду, и тем самым заменяют сам результат, то есть секс – что есть страх. Их сердца живут без любви, и в них не может быть никакой чистоты, а ведь только чистое сердце может найти истину. Дисциплинированное сердце, подавленное сердце, не может узнать, что такое любовь. Оно не может познать любовь, если заковано в привычки, в ощущения – религиозные или физические, психологические или эмоциональные. Идеалист, человек, живущий идеями, – имитатор, и поэтому он не может познать любовь. Он не может быть щедрым, полностью отдаваться чему-то без мысли о себе. Только тогда, когда сознание и сердце не обременены страхами, рутиной эмоциональных привычек, когда в них есть великодушие и сострадание, тогда есть и любовь. Такая любовь действительно чиста и целомудренна.

Понимание страсти

Действительно ли религиозная жизнь заключается в том, чтобы наказывать себя? Умерщвление плоти или духа – признак понимания? Действительно ли самоистязание – путь к действительности? Разве чистота что-то отрицает? Вы думаете, что сможете зайти далеко через отказ? Вы действительно думаете, что путем конфликта может наступить мир? Разве средство не имеет бесконечно большее значение, чем конечная цель? Нечто реальное, то, что есть на самом деле, нужно понять, а не задушить намерениями, идеалами и умными модернизациями. Горе – не путь к счастью. Явление под названием страсть нужно понять, а не подавлять или возвышать, и нет ничего хорошего в том, чтобы найти ей замену. Независимо от того, что вы можете сделать; любое устройство, которое вы изобретете, только усилит то, что не было любимо и понято. Чтобы любить, нужно понять то, что мы называем страстью. Любить – значит находиться в непосредственном общении; и вы не можете любить что-то, если обижаетесь на него, если у вас есть некоторые идеи, умозаключения о предмете любви. Как вы можете любить и понимать страсть, если вы дали клятву противостоять ей? Клятва – форма сопротивления, а то, чему вы сопротивляетесь, в конечном счете, победит. Правду не нужно завоевывать. Вы не можете штурмовать ее как замок; она будет ускользать у вас из рук, если вы изо всех сил пытаетесь ее ухватить. Истина приходит очень тихо, вы не осознаете ее приход. То, что вы знаете – не истина, это – только идея, символ. Тень нереальна.

Средства и цель едины

Ничего не необходимо для достижения свободы. Вы не можете достигнуть ее, торгуясь, жертвуя чем-то, устраняя препятствия; это – не вещь, которую можно купить. Если вы все это делаете, то получите веши с рынка, а поэтому нереальные. Истину нельзя купить, нет средства достижения правды; если бы были средства, их целью не была бы истина, потому что средства и цель едины, они не отделимы друг от друга. Целомудрие и чистота как средства освобождения, достижения истины являются опровержением правды. Чистота – не монета, за которую ее можно купить…

Почему мы думаем, что чистота существенно важна? Что мы подразумеваем под сексом? Не просто акт, но мысль о нем, его переживание заново, ожидание, бегство от него – все это и есть наша проблема. Наша проблема – сентенция, все большее и большее желание. Понаблюдайте за собой, не смотрите на соседа. Почему ваши мысли настолько заняты сексом? Чистота может существовать только тогда, когда есть любовь, а без любви нет никакого целомудрия и чистоты. Без любви целомудрие – просто жажда, но другой формы. Чтобы стать чистым, нужно стать кое-чем еше; как человек, становящийся сильным, преуспевающим видным адвокатом, политическим деятелем или кем угодно еще – изменение происходит на том же самом уровне. Это не чистота, а просто результат, конец мечты, результат непрерывного сопротивления определенному желанию… Так, чистота и целомудрие перестают быть проблемой там, где появляется любовь. Тогда жизнь – больше не проблема, жизнь нужно прожить полноценно, испытывая полное обилие любви, и тогда революция даст начало новому миру.

Полный отказ

Возможно, вы никогда не испытывали такое состояние сознание, в котором царит полный отказ от всего, полная небрежность. А вы не можете отказаться от всего без глубокой страсти, не так ли? Вы не можете отбросить все интеллектуально или эмоционально. Полный отказ от всего, конечно, может быть только тогда, когда есть горячая страсть. Пусть вас не волнует это слово, потому что бесстрастный, неэнергичный человек никогда не сможет понять или прочувствовать качество красоты. Сознание, которое держит кое-что в запасе, сознание, обладающее привычными интересами, сознание, цепляющееся за положение, власть, престиж, сознание, которое является представительным и заслуживающим уважения, что просто ужасно, – такое сознание никогда не сможет отказаться от своего «Я».

Это чистое пламя страсти

В большинстве из нас живет очень несильная страсть. Мы можем быть похотливыми, мы можем очень сильно хотеть чего-то, мы можем пылко желать убежать от чего-то, но все это на самом деле не придает человеку страстности. Но если мы пробуждаем и чувствуем в себе это «пламя» страсти без причины, мы не будем способны понять то, что мы называем горем. Чтобы понять что-то, вам нужна страсть, пылкое и абсолютное внимание. Там, где есть страсть к чему-то, рождающая противоречие, конфликт, чистое пламя страсти невозможно; а это чистое пламя страсти должно существовать, чтобы положить конец горю, полностью его рассеять.

Красота за пределами чувства

Как может быть красота без страсти? Я не имею в виду красоту картин, зданий, накрашенных женщин и всего остального в таком духе. Они имеют свои собственные формы красоты. Вещь, созданная человеком, подобно собору, храму, картине, поэме или статуе, может или не может быть красивой. Но есть красота, лежащая вне чувства и мысли, которую нельзя понять, постичь или узнать без страсти. Так что не толкуйте слово страсть неправильно; Это не уродливое слово; это не вещь, которую вы можете купить на рынке или о которой можно романтично рассуждать. Она не имеет вообще ничего общего с эмоцией, чувством. Это не нечто, заслуживающее уважения; это – пламя, уничтожающее все, что ложно. И мы всегда так боимся позволить этому пламени пожрать вещи, которые мы считаем дорогими сердцу, вещи, которые мы называем важными.

Страсть ко всему

Для большинства из нас, страсть используется только по отношению к одному – сексу; или вы неистово страдаете и пытаетесь уйти от этого страдания. Но я использую слово страсть в значении состояния сознания, состояние бытия, состояния вашего внутреннего ядра, если такое существует, очень чувствительного и остро все чувствующего – одинаково чувствительного к грязи, нищете, бедности и огромному богатству и коррупции, к красоте дерева, птицы, потоку воды и водоему, в котором отражается вечернее небо. Необходимо прочувствовать все это сильно, остро, глубоко. Ведь без страсти жизнь становится пустой, мелкой и не имеет большого значения. Если вы не можете видеть красоту дерева и испытывать любовь к этому дереву, если вы не умеете о нем сильно беспокоиться, вы не живете.

Любовь, я уверяю вас, является страстью

Вы не можете быть чувствительными, если в вас нет страсти. Не бойтесь слова страсть. Большинство религиозных книг, большинство гуру, свами, лидеров и всех остальных говорят: «Не имейте страстей». Но если у вас нет никакой страсти, то как вы можете быть чувствительными и чуткими к уродливому, красивому, шептанию листьев, закату, улыбке, плачу? Как вы можете быть чуткими, не ощущая страсть, в которой есть отказ? Господа, пожалуйста, послушайте меня и не спрашивайте, как добиться настоящей страсти. Я знаю, что вы все достаточно страстно стремитесь к получению хорошей работы, или страстно ненавидите того бедного парня, или остро ревнуете к кому-то; но я говорю о совершенно другой страсти, которая любит. Любовь – состояние, в котором нет «Я»; любовь – состояние, в котором нет никакого осуждения, никакое высказывание, что секс это правильно или неправильно, что что-то хорошо, а что-то плохо. Любовь не одна из этих противоречивых вещей. Противоречия не существует в любви. А как может человек любить без страсти? Как может человек быть чувствительным и чутким без страсти? Быть чувствительным означает чувствовать вашего соседа, сидящего рядом;

означает увидеть уродство города с его нищетой, его грязью, его бедностью и увидеть красоту реки, моря, неба. Если вы не страстный человек, как вы можете быть чуткими ко всему этому? Как вы можете почувствовать улыбку, слезы? Любовь, я уверяю вас, – это страсть.

Страстный разум любознателен

Очевидно, страсть необходима, и возникает вопрос: как восстановить эту страсть. Давайте не поймем друг друга неправильно. Я лодразумеваю страсть в каждом чувстве, не просто сексуальную страсть, очень незначительную саму по себе. И большинство из нас удовлетворяются только ею, потому что любая другая страсть была уничтожена – в офисе, на фабрике, сотрудниками по работе, каждодневной рутиной, изучением техники – так разрушается страсть; не остается никакого творческого чувства настойчивости и освобождения. Поэтому секс становится для нас важным, и там мы теряемся в мелкой страсти, которая становится огромной проблемой для ограниченного, добродетельного разума, или в противном случае она вскоре становится привычкой и умирает. Я использую слово страсть в общем смысле. Страстный человек, чувствующий в себе решительность, не удовлетворен просто какой-то мелкой работой – независимо от того, работает ли он премьер-министром, или поваром, или тем, кем вы только захотите. Страстный разум любознателен, он вечно ищет, всматривается, спрашивает, требует, а не просто пытается найти для себя некоторый удовлетворяющий его объект, в котором он может себя совершенствовать до какого-то предела и отправиться спать. Страстный разум нащупывает, ищет, пробирается, не принимает любые традиции; это – не непреклонный разум, не разум, уже пришедший к чему-то, но молодой разум, постоянно куда-то идущий.

Мелочный разум

Страстное сознание что-то нащупывает, ищет, пробирается на ощупь, не принимает на веру никакой традиции; это – не непреклонный разум, не разум, уже пришедший к чему-то, но молодой разум, постоянно куда-то идущий.

Теперь посмотрим, как может возникнуть такой разум? Так должно произойти. Очевидно, мелочный разум не может работать над собой. Мелочное сознание, пробующее стать страстным, просто уменьшит все вокруг до своей собственной мелочности. Так неизбежно случится, и так может случиться только, когда разум видит собственную мелочность и при этом не пытается с ней ничего сделать. Я ясно выражаюсь? Вероятно, нет. Но как я уже сказал раньше, любой ограниченный разум, каким бы нетерпеливым он ни был, все равно останется мелким, и, конечно, это очевидно. Мелкое, поверхностное сознание, хотя оно и может дойти до луны, хотя оно и может выучить какую-то технику, хотя оно и может умно и красиво что-то обсуждать и отстаивать, – тем не менее, оно остается мелким. Так, когда мелкое сознание говорит: «Я» должно быть страстным, чтобы сделать нечто заслуживающее внимания», очевидно, что его страсть тоже будет очень мелкой, не так ли? То же самое, что сердиться на мелкие проявления несправедливости или думать» что весь мир изменится из-за мелкой, незначительной реформы, проведенной в незначительной, небольшой деревне незначительным, мелким разумом. Если мелкий разум видит все это, тогда это самое восприятие реальности, осознание того факта, что оно само по себе является достаточно маленьким, то вся его деятельность подвергается изменению.

Потерянная страсть

Слово – не вещь. Слово страсть – это еще не страсть. Прочувствовать ее и быть захваченным страстью без намеренной воли, или чьей-то директивы, или намеченной цели, слушать это нечто, названное желанием, слушать ваши собственные желания, которые у вас есть, их множество, слабые или сильные, когда у вас это получится, вы увидите, какой огромный ущерб наносите сами себе, когда подавляете желание, когда искажаете их, когда вы хотите выполнить их, когда вы хотите хоть что-нибудь с ними сделать, когда у вас о них имеется какое-то мнение. Большинство людей потеряло страсть. Вероятно, каждый человек хоть однажды испытывал страсть в молодости – желание стать богатым человеком, получить известность и прожить обеспеченную или респектабельную жизнь; возможно, нечто приблизительно похожее. И общество, являющееся тем, что вы сами есть, подавляет такие желания. Так что каждый человек должен приспособиться к вам, к мертвецу, к представительному и заслуживающему уважения человеку, у которого нет даже искры страсти; а затем человек становится частью вас и таким образом теряет эту страсть.

Страсть без причины

В состоянии страсти без причины есть интенсивность и энергия, свободные от всякого объекта; но когда у страсти есть причина, есть приложение, объект, то такое приложение – начало горя. Большинство из нас привязаны к чему-то, мы цепляемся за человека, за страну, веру, идею, и когда объект нашей привязанности уходит или так или иначе теряет свое значение, мы оказываемся пустыми, чувствуем самонедостаточность. Эту образовавшуюся пустоту мы пробуем заполнить, цепляясь за что-то новое, что снова становится объектом нашей страсти.

Посмотрите на свое собственное сердце и разум. «Я» – просто зеркало, в котором вы смотрите на себя. Если вы не хотите смотреть, то это вполне нормально; но если вы действительно хотите смотреть, бросить на себя ясный, безжалостный, пристальный взгляд, не надеясь избавиться от своих бедствий, неприятностей, чувства вины, но чтобы понять эту экстраординарную страсть, всегда ведущую к горю.

Когда у страсти есть причина, она становится жаждой, вожделением. Когда у вас есть страсть к чему-то – к человеку, идее, выполнению чего-нибудь для вас важного, тогда из той страсти проистекает противоречие, конфликт, усилие, напряжение. Вы стремитесь достичь или поддерживать

в себе определенное состояние или вернуть то, что было, но ушло. Но страсть, о которой я говорю, не вызывает противоречия, конфликта. Она никак не связана с причиной, и поэтому она – не результат.