§ 189

Ни один человек не заинтересован по-настоящему в том, чтобы поддерживать заблуждения; рано либо поздно заблуждение принуждено будет уступить место истине. Общечеловеческий интерес в конечном счете подсказывает истину смертным. Иногда даже страсти помогают порвать цепь предрассудков. Разве не страсти нескольких государей двести лет назад уничтожили в некоторых европейских странах тираническую власть, которой до того времени пользовался чересчур надменный первосвященник по отношению ко всем государям, принадлежавшим к его церкви? После этого политика, ставшая более просвещенной, лишила священников тех необозримых богатств, кои скопились у них благодаря легковерию людскому. Разве не должно это памятное событие доказать самим священникам, что предрассудки – вещь не постоянная и что лишь истина может обеспечить прочное благополучие?

Служители всевышнего не могли не видеть, что, кадя земным государям, изобретая для них божественные права, обоготворяя их, выдавая им с головой связанные этими служителями по рукам и ногам народы, они лишь делают тиранов из этих государей. Разве им не нужно бояться, чтобы грандиозные идолы, воздвигнутые ими до небес, в один прекрасный день не упали на них и не раздавили их всей своей тяжестью? Разве тысячи примеров не доказывают им, что нужно бояться, как бы эти спущенные с цепи львы, предварительно полакомившись народами, не съели бы и их самих?

Мы станем относиться к священникам с уважением с того самого момента, когда они станут гражданами. Пусть же используют они, если только могут, власть неба для того, чтобы заставить государей, беспрестанно опустошающих мир, бояться бога, пусть же откажутся они утверждать за государями кошмарное право совершать несправедливости без боязни получить наказание за них; пусть же признают они, что ни один гражданин, где бы он ни жил, не может находить выгодным жить под властью тирании; пусть же внушат они государям, что и тем невыгодно управлять так, чтобы стать ненавистными и повредить этим собственной безопасности, собственному могуществу и величию; пусть же наконец признают и набравшиеся разума государи, и набравшиеся разума священники, что прочна лишь та власть, которая основывается на истине разума и справедливости.