Глава 15

Четыре дня прошли спокойно, индейцы не появлялись. Мэбри убил еще одну куропатку и поймал несколько рыбин в проруби.

Хили удалось собственноручно смастерить силки, и на третий день он поймал первого зайца. Второго он убил брошенной палкой, когда заяц барахтался в глубоком сугробе.

Однажды, проезжая мимо Дыры-в-Стене, Мэбри наткнулся на следы двух подкованных лошадей — следы вели из Дыры на северо-запад. Всадники ехали в нехоженые края к востоку от Ред-Форк, но его внимание привлекло то, что эти двое тщательно исследовали вход в Дыру. Очевидно, они надеялись что-то найти там или кого-то встретить.

Следы одной лошади показались ему знакомыми, но только поздно вечером он вспомнил, что видел такие же следы на станции Хэт-Крик.

Следы принадлежали лошади Джо Носса.

Слишком долго они оставались на одном месте. Конечно, надо было подлечить Мэгги. Еще одного длинного перехода без отдыха она не выдержит.

И все же…

Дело было так. Возвращаясь на стоянку, Мэбри обнаружил, что вчера кто-то проехал по его следу до гребня холма — отсюда хорошо просматривалась их стоянка. За эти четыре дня они успели достаточно наследить, и обнаружить их хижину не составляло особого труда.

Отпечатков копыт лошадей Баркера и Бойла с тех пор, когда те начали охоту за Хили, он не встречал. Можно было даже подумать, что они просто исчезли. Фургоны были атакованы индейцами, Уайкофф с Гриффином убиты, но Баркер уже наверняка знал, что женщины спаслись и что вместе с деньгами Хили они находятся под его, Мэбри, присмотром.

Вполне вероятно, что теперь к бандитам присоединился Джо Носс со своими компаньонами, которые, несомненно, знали какое-то тайное убежище в районе каньона Ред-Крик; не найдя никого у Дыры, они прямехонько отправились на северо-запад, к явно известной им цели. Возможно, Баркер с Бойлом прятались именно там после уничтожения фургонов.

Следы на вершине холма, без сомнения, принадлежали кому-то из этой группы. Следовательно, надо принимать как должное, что Баркеру известно их точное местонахождение.

Кинг Мэбри думал над этим, пока спускался по склону. Пора уходить. Независимо от состояния Мэгги отсюда надо уезжать.

После ужина вечером он повернулся к женщине.

— Как вы себя чувствуете? Сможете ехать верхом?

— Хоть сейчас, — спокойно ответила она.

— Хорошо. Спим четыре часа. Потом выезжаем.

— Будет еще темно, — сказал Хили.

— Верно. Мы часа три будем ехать в темноте, таким образом, у нас будет фора перед каждым, кто дожидается рассвета. И если я не ошибаюсь, скоро пойдет снег.

Мэгги, закутанная в одеяла и бизонью шкуру, ехала на вороном. Доуди и Дженис, меняясь по очереди, — на индейской лошадке.

Кинг Мэбри шел впереди. Он направлялся вверх по течению ручья, придерживаясь бизоньей тропы, которую обнаружил несколько дней назад. Падал густой мокрый снег, и по истечении какого-то времени отличить их следы от бизоньих будет нелегко.

Мэбри шел быстро, хотя знал, что Мэгги еще очень слаба, что никто из остальных его спутников не привык к таким путешествиям. Утром они остановились в густой сосновой роще, развели костер и наскоро перекусили. После завтрака Мэбри не дал им отдохнуть. Отправив людей, он остался с Дженис, чтобы уничтожить следы их пребывания на биваке.

— Вы осторожны, — сказала Дженис. — Это из-за сиу?

— Или Баркера. Возможно, из-за того и другого вместе.

Они шли, а снег все падал и падал. Температура была чуть ниже нуля. Самая погода для путешествия, поэтому Мэбри не давал людям отдыха. Через три часа они остановились, чтобы съесть по тарелке горячего супа, затем снова двинулись в путь, Мэбри время от времени уходил вперед, чтобы разведать местность. На пути их движения было мало дров, а растительности еще меньше. Мэбри беспокоился. Умея предугадывать погоду, он знал, что им предстоит пережить еще одну метель. Снег падал все гуще; холодало. То топливо, которое им попадалось, сгорит быстрее, чем отыщешь новое.

Необходимо как можно быстрее найти ручей с густой растительностью.

Слева лежали пустынные земли Ноувуд — Голые земли. Туда пути нет.

Он взял Дженис за руку.

— Видите вон ту высокую обгоревшую от молнии сосну на вершине холма?

— Да.

— Ведите к ней людей. Том будет помогать Мэгги. Идите к сосне и ждите меня там. Я возьму индейскую лошадку и разведаю округу.

Мэбри отправился ходкой рысью по гребню холма. Поднимался ветер, и через несколько минут снег плотным занавесом скрыл всю группу от его глаз.

Они медленно продвигались вперед. Дженис не упускала из вида сосну, но усилившаяся метель все больше скрывала ее. Заметив причудливой формы скалу на одной линии с деревом, она взяла ориентир на скалу.

На старом снежном покрове образовался наст, который выдерживал их вес, но вороной часто проваливался.

Остановившись на секунду, Дженис посмотрела на Мэгги. Когда та сняла шарф, лицо ее показалось серым и усталым.

— Выдержите еще немного? — спросил Хили.

— Со мной все нормально.

Кинга Мэбри все не было.

Наконец они подошли к скале, и когда они взобрались на близлежащий холм, Дженис стала искать сожженное дерево. Однако куда бы она ни бросила взгляд — вокруг лишь снежная круговерть. Стало очень холодно.

— Том, давай остановимся здесь. Я не уверена, сможем ли мы идти дальше.

— Ты шла к этой скале? И она находилась на одной линии с сосной?

— Да.

По следам он вернулся назад и остановился, когда оказался ярдах в десяти от скалы.

— Теперь пройди такое же расстояние вперед, держась на одной линии со мной и скалой.

Вернувшись, он сказал, чтобы Доуди шла вперед по линии, выровненной по Дженис и скале. Они медленно продвигались вперед.

Голос Хили заставил всех остановиться. Сквозь разорвавшуюся на секунду снежную завесу они увидели слева, меньше чем в тридцати ярдах, сожженную сосну.

Стоило им подойти к ней, как тут же из плотного снегопада материализовался Мэбри и повел всех вниз по крутому склону. Здесь среди деревьев им подмигивало едва заметное пламя костра.

Доуди сразу принялась готовить ужин. Том Хили отправился за дровами и хворостом. Мэбри с беспокойством и настороженностью осматривал местность поблизости от костра.

— В чем дело, Кинг? — спросил Хили.

— Я видел следы четырех всадников… на подкованных лошадях.

Дженис понимала: будь Мэбри один, он разыскал бы эту четверку и навязал ей свою тактику. Но теперь он не мог этого сделать. Значит, инициативу получали Баркер и его люди.

Как только они доберутся до поселений в Монтане, Баркер может считать себя конченым человеком. История неудавшегося грабежа и убийства станет широко известной, и кто-нибудь наверняка припомнит, что Баркер был в банде Генри Пламмера.

Они наскоро соорудили шалаш, и Мэгги сразу заснула, утомленная дорогой. Хили отправился за хворостом. Мэбри присел на корточки у костра рядом с Дженис.

— Вы никогда не смотрите на костер, Кинг, — раздумчиво сказала она. — Неужели вам не нравится созерцать огонь?

— Здесь небезопасно. Нужно, чтобы глаза всегда могли видеть в темноте. Если человек долго глядит на свет, а потом обернется, чтобы взглянуть, что делается в темноте, — он окажется слепым, а может быть и мертвым.

— Вы все время думаете о таких вещах?

Он посмотрел на нее с веселым удивлением.

— Конечно. Если бы я об этом не думал, меня давно бы похоронили.

Снег падал, заметая следы, но завтра при дневном свете их стоянка станет хорошо видна.

— Что вы теперь намерены делать? — вдруг спросил он. — Ведь вы потеряли все свое имущество.

— Наверное, начнем сначала. Том что-нибудь придумает.

— Будет нелегко.

— Да, нелегко.

— В Монтане есть такой городок Коулсон. Ему всего год, по-моему. Можете начать там.

Вернулся Том с охапкой хвороста и обломками трухлявых бревен. Он протянул руки к костру, шевеля иззябшими пальцами.

— От Коулсона до Вирджиния-Сити, кажется, ходит дилижанс, — продолжал Мэбри. — А оттуда вы сможете продвигаться дальше на Запад.

— А вы что будете делать?

— Зароюсь где-нибудь до весны. Потом поеду в Голубые горы. Или к Медвежьему озеру. Мне всегда нравилось там.

Дженис не ответила. Она вспомнила долгие пыльные поездки в фургоне, утомительные путешествия в неудобных поездах. Дешевые отели с вечными сквозняками, холодные артистические уборные.

— Куплю коров, — продолжал Мэбри, — ну, и лошадей, возможно. Лошадей легче держать в холодном климате. Построю славный домишко в местечке, где можно посиживать и глядеть далеко-далеко. Все, что мне нужно, — это ручей с холодной и чистой водой и немного леса.

— Звучит прекрасно.

— Так оно и есть. Правда, будет довольно одиноко.

Дженис увидела, что Том Хили отвернулся от костра и пристально посмотрел на Кинга Мэбри. Он был человеком, который никогда не питал вражды по отношению к другим. Это было не похоже на него, однако Дженис прочитала в его взгляде раздражение и неприязнь.

— Так женись, — сказал Том без обиняков. — Разве ты не к этому клонишь?

Мэбри, жевавший во время разговора веточку, выплюнул ее и долго молчал, а когда наконец заговорил, голос его звучал низко, при этом он исподлобья смотрел на Хили, который не изменил своей позы.

— Да, я могу жениться. И женщина, которой нравится такая жизнь, никогда об этом не пожалеет. Это тебя волнует, Том?

— Нет, если ты не имеешь в виду Дженис, — рубанул Том. — Такая жизнь не для нее.

— Том! — запротестовала Дженис.

— Эта жизнь не для приличной женщины, — настаивал Том. — И вообще она продлится до тех пор, пока ты не всадишь в кого-нибудь пулю и тебе снова не придется убегать. Что тогда будет с твоей женой и прекрасным уютным домиком с видом на лес?

Кинг Мэбри хотел было что-то сказать, но сдержался. Только встал и отвернулся от костра.

Дженис торопливо сказала:

— Я могу сама за себя решить, Том. И если Кинг попросит меня, я отвечу… — Она заколебалась. — Я отвечу «да».

Мэбри, пораженный, обернулся. Том Хили ошарашено уставился на Дженис. Он открыл было рот, но так и не сказал ничего членораздельного. Он был потрясен, лицо его побледнело. Только Доуди бесстрастно наблюдала за всем. Подняв бровь, девушка прутиком ворошила угли.

— А почему бы и нет? — вызывающе спросила Мэгги. — Почему бы и нет, Том Хили? Разве эта жизнь для такой девушки, как Дженис? Ей нужен дом, ей нужно чувствовать себя счастливой! А где она найдет лучшего мужчину?

Хили стоял как парализованный. Он чувствовал себя опустошенным. С трудом выдавил из себя:

— Пойду спать, Кинг. Ты постой на стороже, потом разбудишь меня, когда устанешь, — он схватил свою скатку одеял и полез в шалаш.

Кинг Мэбри беспомощно оглядывался, чувствуя себя неуверенно в такой ситуации.

— Похлебка готова, — деловито сказала Доуди. — Кому налить?

Она наполнила тарелку Мэбри, а затем налила остальным. Мэбри и Дженис, сидя рядом, на одном бревне, не смотрели друг на друга.

Кинга одолевало смущение. Он хотел Дженис Райан. Он хотел ее так, как не хотел ничего на свете, но надежды получить ее у него не было. К тому же он не имел никакого права просить ее руки. Мэбри завел разговор о доме именно с целью попросить ее выйти за него, и в то же время был уверен, что она откажет. Сделай она это, и он сразу выкинул бы из головы эту дурацкую затею. Когда Доуди сказала, что Дженис любит его, он не поверил, ни на минуту не поверил.

Мэбри знал отношение Дженис к людям его сорта. Судьба не приготовила ее к тяжелой, полной трудностей жизни на Западе, но у нее была внутренняя сила, крепкая воля… это он видел. Тем не менее он не верил, что она согласится принять его предложение и его образ жизни.

Он искал подходящие слова, но не мог найти, потому что привык не говорить, а действовать, и именно в действии выражать себя, а те скупые слова, которыми он пользовался, не годились для выражения чувств. Его философия родилась не от книг и религии, а от реальных факторов нелегкой жизни, которая для него становилась еще тяжелее из-за врожденной честности и понимания того, что здесь выживает сильнейший.

Его прошлое не подготовило его к тому, что он сейчас должен был сделать. Боясь взглянуть на Дженис, боясь даже поверить тому, что случилось, он жадно ел, не столько от голода, сколько из-за того, что не знал, как себя вести.

Одна Доуди казалась невозмутимой. Мэбри взглянул на нее, но лицо девушки было непроницаемым. Вспомнив несколько минут, проведенных с ней в лесу, он подумал, что вправе ожидать какой-нибудь реакции. Но в то же время он знал, что Доуди не выдаст своего чувства. У Доуди характер воина. Она принимала вещи такими, каковы они есть.

— Том? — позвала Доуди. — Хочешь поесть?

— Оставь у костра.

Доуди дерзко уставилась на Мэбри и Дженис.

— Что такое? Почему никто никого не целует? Вы собираетесь жениться или нет? А может, ты испугался, Кинг?

Он посмотрел на нее и заворчал:

— Я не испугался. Ты… ты слишком много болтаешь!

Доуди засмеялась.

— Но я ведь не всегда болтаю, правда, Кинг?

В ее глазах он увидел, что она тоже помнит встречу в лесу и смеется над ним.

— Иди спать! — проворчал он. — Ишь, умная нашлась!

— Ну, — ответила Доуди, — я, по крайней мере, знала бы, что надо делать.

Кинг чувствовал себя виноватым и смущенным. Он даже боялся, что Доуди расскажет о поцелуе в лесу, но потом понял, что зря опасается, не того сорта была эта девушка. И вообще она молодец.

Он постарался переключиться на завтрашние заботы, но его отвлекало присутствие Дженис. Когда они остались вдвоем, он наконец отважился посмотреть на нее.

— Вы это серьезно?

— Да.

— Нам не всегда будет легко.

— Ничто не дается легко. По крайней мере, у меня будет дом.

Ее слова потрясли Мэбри. Дом… У него не было дома с самого детства. Но какой дом он мог предложить ей? Дом, куда в один прекрасный день его привезут в деревянном ящике? Он видел такое неоднократно. И убитые были хорошими парнями. И он просит Дженис разделить с ним подобную судьбу.

Кинг Мэбри встал, чувствуя, что должен что-то сделать, но не знал, что именно. Он не мог просто так подойти и обнять ее. Нет, это выше его сил.

— Пройдусь вниз по ручью, — сказал он, прихватив свою винтовку, а про себя с горечью выругался. Когда он оглянулся, костер показался ему крохотным и одиноким. Дженис сидела там, где он оставил ее, и, не отрывая глаз, смотрела на огонь.

Под ногами Мэбри хрустел снег; взглянув на него, он увидел, что в облаках появились просветы. На фоне ночного неба четко вырисовывались силуэты деревьев. Блеснула звезда и спряталась за бегущими облаками.

У берега ручья он поставил силки на заячьей тропе, которую заметил раньше. Особого освещения не требовалось: Мэбри делал это так часто, что мог ставить силки с закрытыми глазами. Хрустнула замерзшая ветка, зашевелился какой-то зверек — и снова тишина.

Зачем он, дурак, все это затеял. Теперь Дженис свяжет свою жизнь с его, а судьба стрелка накрепко связана с револьвером. Если они выберутся из этой переделки живыми, его ждут новые неприятности. Да и нет никаких гарантий, что они вообще выберутся.

Пока им везло. Во время стычки с индейцами им сопутствовала удача и после им везло — вовремя пошел снег и скрыл их следы. Он здесь ни при чем, хотя старался честно выполнить свою работу, как и Хили. Истинным победителем было то, против чего они сейчас боролись, — стихия.

Он прислушался к ночным звукам. В зимнюю ночь идущий человек дает о себе знать издалека. Мэбри поправил винтовку и повернул обратно.

Костер почти прогорел. Он разложил рядом с ним хворост и дрова, перекидал на них угли и добавил еще немного хвороста. Когда огонь занялся, он расчистил землю на месте старого кострища и раскатал одеяла на талой земле — старый фокус, он им часто пользовался, путешествуя по безлюдным местам.

Сколько таких вот ночей он провел? Сколькому научился во время скитаний!

В мрачном настроении Мэбри подошел к лошадям, погладил их, что-то шепча. Вороной весело ударил копытом.

Он постарался представить себе завтрашний день, все его опасности и ловушки, всего, конечно, не предугадаешь. Одно он знал наверняка: встречи с Энди Баркером не миновать. Этот человек не сдастся, пока у него остается хотя бы один шанс.

Отдохнув, Мэбри перекинул винтовку через плечо и отправился к ручью, отделявшему их лагерь от безжизненных земель Ноувуд. Временами он отходил от лагеря на четверть мили, но так и не увидел и не услышал ничего подозрительного.

Однако не успокоило это Мэбри. Баркер не может допустить, чтобы они, добравшись до Монтаны, рассказали обо всем, что с ними произошло. Он должен убить всех свидетелей. И кроме того, пятнистая индейская лошадка везла золото… или повезет его завтра утром.

В этом случае Баркер поступил подобно Пламмеру. У главаря банды называвшей себя «Невинные», везде были осведомители, которые докладывали ему о перевозках золота или о крупных сделках. Не зря ведь немногие из тех, кто покидал лагерь золотоискателей с деньгами, добирались до места. Кто-то рассказал Баркеру и о золоте, которое вез Хили.

До Коулсона теперь — рукой подать, еще ближе — до Форта. Завтра должна быть ясная погода, и идти будет легко. Но темпа он не сбавит. Пусть это и жестоко по отношению к Мэгги, но если Баркер нагонит их, она все равно погибнет. Придется рискнуть одной жизнью, чтобы спасти жизни остальным.

В Форте Дженис, очевидно, покинет труппу, и они начнут искать место, чтобы переждать там до весны, а затем вместе отправляться в Голубые горы.

Конечно, это не та жизнь, к которой может стремиться молодая и красивая девушка с хорошим воспитанием. Но Дженис сама ее выбирала; у нее есть воля и характер, значит, она вполне может привыкнуть к жизни первопроходцев. А он знал тысячи способов сделать эту жизнь легче. К тому же у него есть деньги. Он коснулся потайного пояса, в котором они хранились. Не так много, но вполне достаточно, чтобы начать все сначала.

В Орегоне можно купить несколько голов скота, в лесу полно дичи — проживут без нужды. Работать ковбоем он не станет, надо избегать встречи с теми, кто его знает. А знали многие — от Увальде до Симаррона и от Дюранго до Доджа и Абилина за ним закрепилась репутация ганфайтера. Но уже к западу от Шайенна мало кто знал его в лицо.

Вернувшись в лагерь, Мэбри подбросил дров в костер и разбудил Хили.

— Все спокойно. Похоже, на несколько миль в округе нет ни души. Будем сниматься с места, когда полностью рассветет.

Но не прошло и часа, как Хили стал трясти его за плечо.

Мэбри поднял голову и услышал частую капель, барабанящую о деревья и почувствовал на лице теплую мягкость воздуха. Он лег, улыбаясь.

— Все в порядке. Это чинук.

— Что-что?

— Теплый ветер, только и всего. К утру во всей округе не останется ни единого сугроба.

Мэбри снова вытянулся, прислушиваясь к убаюкивающему звуку капели. Теперь они могут ехать быстрее. И намного проще будет с кормом для лошадей. Снега намело многовато даже для горных лошадок, привыкших выкапывать траву из-под сугробов.

Когда он проснулся, солнце светило прямо в глаза, а небо было голубым и высоким.