Ростовщики от духовенства[1]

Сосредоточив в своих руках значительные земельные владения, русская церковь уже очень рано выступила в качестве мощного капиталиста, оказывавшего значительное влияние на общественные отношения Древней Руси.

Широко эксплуатируя свою недвижимую собственность, русская церковь пускала в оборот свои свободные денежные средства, занимаясь, с одной стороны, торговой деятельностью, а, с другой,— выступая в качестве самого крупного ростовщика своей эпохи.

Полемическая и обличительная литература Древней Руси, а также постановления соборов, дают многочисленные свидетельства борьбы с церковным ростовщичеством, «резоиманием», которая велась, начиная с XI века. Эту борьбу с церковным ростовщичеством, объявленную с церковной кафедры и в церковной литературе, мы встречаем уже очень рано, что свидетельствует о развитии церковного ростовщичества, начиная с XI века. Борьба против церковного ростовщичества с церковной кафедры становится тем значительнее, что это было одной из редких возможностей проявления в Древней Руси общественного мнения.

В 1077 году, в поучении преподобного Феодосия, мы встречаем первое указание на «резоимание»[2]. В поучении к священникам своей епархии архиепископ Илья грозит занимающимся ростовщичеством: «И кун лишу и в казнь будете от меня».

Епископ Владимирский Серапион называет ростовщичество «кровавым резоиманством» и увещает от него отказаться.

В поучениях Кирилла Туровского, митрополита Кирилла II, в «Вопрошании Кирикове», на созванном в 1274 году Владимирском соборе, мы встречаем всюду то же указание на недопустимость «резоимания» и увещание духовенству не заниматься им. Такое увещание встречается и в послании митрополита Петра «игуменам, попам, дьяконам», а особенно подробно — в поучениях митрополита Фотия.

Неоднократные указания на недопустимость церковного ростовщичества встречаются и в обличительной литературе, посвящённой борьбе за церковное землевладение. Так, Вассиан, обращаясь к стяжателям — сторонникам церковного землевладения, говорит: «Вы… все годовые излишки берете себе: или обращаете в деньги, чтобы давать в рост, или храните в кладовых, чтобы после, во время голода, продавать за дорогую цену». В том же обличительном слове Вассиан бросает резкие обвинения русским епископам, которые, по его словам, «вовсе по помышляли о благотворениях, иждивали все доходы своих кафедр на то, что умышляли себе несытно бесчисленные образы одежд и пищи и которые для умножения своих доходов занимались ростовщичеством, столь же немилостиво поступая с должниками, как и всякие другие ростовщики».

В слове Максима Грека «Об иноческом жительстве» содержатся резкие обличения против монастырских чиновников, что они «всякими неправдами и лихоимством стараются скопить себе злато и серебро, морят крестьян своих тяжкими и непрестанными работами, отдают свои деньги в рост бедным и своим крестьянам и когда росты умножатся, истязуют этих бедняков, отнимают у них имущество, выгоняют их с семействами из их домов и даже из селениий»[3].

В другом месте Максим Грек говорит «о страсти иудейского сребролюбия и лихомания», которым подвержено духовенство, в особенности монастыри.

Такое же обличение духовенства за ростовщичество встречаем мы у митрополита Даниила, который, в поучении к братии Иосифа Волоколамского монастыря, пишет о монахах, что если они, «имея всего вдоволь в общей монастырской казне на всякие свои потребы, держат еще в стяжаниях, ради сребролюбия продают и покупают, берут росты на росты и за свои рукоделия копят серебро и золото, то они должны подлежать строгому ответу перед богом и не избегнут страшных мук геенских»[4].

Замечательно, что за ростовщичество наказание возлагается только перед богом, о санкциях гражданского характера митрополит Даниил не упоминает, так как борьба с церковным ростовщичеством велась только путём увещания, но не мерами принуждения.

Обличение ростовщической деятельности церкви встречается на всех церковных соборах.

Ростовщичеством занимались все церковные капиталисты, начиная от митрополитов, в размерах, допускаемых их экономическим положением.

Как же относилась царская власть к ростовщической деятельности церкви? До тех пор пока не развился в России торгово-промышленный капитал, царская власть не мешала церкви заниматься этой «полезной» деятельностью, и никаких постановлений, касающихся права церкви заниматься ростовщичеством, мы почти не видим.

Попытки ограничить в этом отношении права духовенства мы встречаем с того момента, когда в защиту интересов торгово-промышленного класса происходит постепенное ограничение прав церкви, в частности, права заниматься коммерческими операциями, в том числе и ростовщичеством. Первую попытку ограничить духовенство в его праве совершать ростовщические операции встречаем мы в постановлениях Стоглавого собора, который допускает производить операции по залогу недвижимой собственности лишь с царского разрешения. Постановление это, как, впрочем, и все другие постановления, пытавшиеся упорядочить церковный быт и нравы, не соблюдалось, и мы встречаем ещё в XVII веке многочисленные примеры ростовщической деятельности церкви, совершаемые ещё «без докладу царю».

В 1582 году издаётся, правда, категорическое запрещение духовенству не держать закладной, однако, и это постановление соблюдалось плохо, несмотря на имеющиеся в нём санкции. Понадобилось сто лет, чтобы соборное постановление 1551 года было приведено в известной мере в жизнь. По уложению 1649 года заложенные церковью земли должны были отпираться безденежно «на государя». И после Уложения 1649 года встречаются ещё случаи ростовщической деятельности церкви, однако, уже не в том объёме.

Если ростовщическая деятельность церкви несколько изменилась, то не потому, что изменились нравы церкви. Церковь вынуждена была сократить свою ростовщическую деятельность, так как те функции, которые раньше почти исключительно принадлежали церкви, были переданы последней, правда, без её согласия и против её воли, развившемуся торгово-промышленному классу. Впрочем, церковь продолжала свою ростовщическую деятельность, поскольку ей это удавалось.

Примечания:

К главе «Ростовщики от духовенства»

1

Подробнее см. об этом нашу статью в «Атеисте» за январь 1928 г. №24.

2

Макарий Ист. Р.Ц. II, стр. 144.

3

Макар., И.Р.Ц. VII, стр. 206.

4

Там же. Ист. Рус. Церкви VII. 362.