Глава двадцать пятая

На водных просторах Дальневосточья

На всем протяжении Гражданской войны Дальний Восток являлся для белых речных флотилий глубоким тылом. Согласно приказу № 16 от 23 ноября 1918 года старший морской начальник флотилий именовался помощником Верховного уполномоченного на Дальнем Востоке по морской части и был впоследствии переименован в командующего Морскими силами на Дальнем Востоке с подчинением ему Сибирской и Амурской флотилий.

Во Владивостоке был расквартирован один из батальонов морских стрелков. Он носил такую же форму, что и вся бригада, а основным наружным знаком, как на Дальнем Востоке, так и в Сибири, стала нарукавная нашивка, носившаяся её чинами на левом рукаве в виде синего адмиралтейского якоря.

Нашивка была либо выделана из ткани синего цвета, либо вышита нитками. Её носили как офицеры бригады, так и её нижние чины.

Из имевших отношение к флоту учреждений в городе были открыты Морское училище и радиошкола. В Томске была учреждена Машинно-моторная школа, а в Красноярске — Артиллерийская мастерская, готовившая Сибирской и Тихоокеанской флотилиям соответствующих специалистов.

Выпускники этих учебных заведений при желании сразу же зачислялись в экипажи судов и свою первую практику проходили в условиях самой настоящей речной войны.

Несмотря на отсутствие крупномасштабных военных операций, важность участия Сибирской и Тихоокеанской флотилий в боевых действиях против красных было трудно переоценить. Их поддержка в ходе десантов артиллерийским огнем по береговым объектам с воды являлась хорошим подспорьем сухопутным силам.

К середине 1920 года штаб Дальневосточной армии атамана Семенова разработал план крупных наступательных операций против забайкальского красного партизана Якимова в районе Нерчинского завода.

В ходе их реализации сильные пехотные и кавалерийские части Дальневосточной армии успешно били большевиков, но при этом несли большие потери ранеными, терпели великую нужду в боеприпасах и перевязочных материалах.

Для облегчения их положения штабом армии был разработан план формирования в порту Сретенска Шилкинской речной флотилии боевых судов.

В её состав вошли вооруженные колесные речные пароходы «Александр Бубнов» и «Стефан Левицкий». В штабе армии командирам этих судов была поставлен задача пробиться вниз по Шилке, берега которой были заняты врагом, до Усть-Кары и провести санитарное судно и транспорт с боеприпасами, продовольствием и обмундированием.

Флагманом этой «эскадры» назначался «Стефан Левицкий», вооруженный двумя пушками образца 1877 года, стрелявшими еще дымным порохом При стрельбе из них соблюдался положенный для таких случаев церемониал, применявшийся в войнах последней четверти XIX века.

Во время ведения стрельбы для смягчения отката орудия при выстреле сошник пушки упирался в деревянный брус, сзади которого были установлены четыре-пять вагонных буферных пружин, принимавших на себя всю силу отката. Конечно, устройство было примитивным, но в целом вполне достаточным для выполнения поставленной кораблям задачи.

Кроме этих допотопных пушек на «флагмане» установили три-четыре станковых пулемета различных систем. По бортам положили мешки с песком и поставили тяжелые железные листы (которые, как показал опыт, легко пробивались ружейной пулей и потому оказались не только бесполезными, но даже вредными, так как перегружали пароход).

Пароход «Александр Бубнов» был вооружен пушкой образца 1900 года и двумя станковыми пулеметами. Пароход был меньшего размера, чем «флагманский», более подвижной и лучше вооружен, так как его трехдюймовка была гораздо действеннее, чем архаичные пушки «Левицкого».

Пароходы обслуживались своей обычной вольнонаемной командой, ходившей с ними в мирное время по Шилке в Амур к Хабаровску и Благовещенску. Вскоре после установки вооружений пароходы Шилкинской флотилии были отправлены к Усть-Каре, где бросили якорь недалеко от пристани, ожидая возможности подойти под снабжение дровами.

Первое боевое крещение пароходы получили при следующих обстоятельствах. В один из жарких, безветренных дней у пристани шла погрузка раненых и разгрузка боеприпасов и прочего снабжения на пароход «Стефан Левицкий». Работа кипела. Большинство команды разбрелось по каютам, но многие моряки остались на палубе и, развалившись на разостланной шинели где-нибудь в тени, заснули сном младенцев.

Неожиданно с ближайшей сопки раздалась пулеметная и ружейная стрельба. Пули застучали по кораблю, как рассыпанный горох, прошивая железные листы укрытий и борта парохода. На корабле вспыхнула паника.

Красные партизаны, а это были они, укрывшиеся за деревьями на пологом берегу, стреляли сверху вниз, и укрыться части команды на корабельных палубах «Стефана Левицкого» от их выстрелов не представлялось никакой возможности. Для защиты людей требовалось сначала отвести пароход на дистанцию, позволившую, обстреливать неприятеля если не из орудий, то хотя бы из пулеметов.

Заведенный механиками в машинном отделении механизм заработал, но, чтобы отчаливать, следовало пустить в ход якорную лебедку на палубе парохода и выбрать якорь из воды.

К якорю никто из матросов не подходил, боясь получить шальную пулю. Создалось весьма неприятное положение, в котором флагман представлял собой неподвижную и совершенно безопасную цель для стрелков.

Войсковой старшина Николай Михайлович Красноперов, оказавшийся неподалеку от лебедки, а вместе с ним гардемарин Алексей Евгеньевич Белкин после короткого совещания выскочили из своего укрытия и бросились к лебедке.

Пустить ее в ход для них не представляло особого труда, так как эту процедуру они уже не раз наблюдали в исполнении палубной команды. Заработала якорная лебедка, застучала цепь, и пароход стал медленно отходить от берега. Этим происшествием и закончился первый поход Шилкинской флотилии на Усть-Кару.

На следующий день после обстрела партизанами корабля Шилкинской флотилии в штабе Семенова посчитали, что она, удачно выполнив свою задачу конвоирования санитарных судов, должна вернуться в Сретенск.

Там флотилия была расформирована за неимением для неё командованием Дальневосточной армии иных планов.

Спустя некоторое время оба судна бывшей Шилкинской флотилии, «Стефан Левицкий» и «Александр Бубнов», получили предписание отбыть в Нерчинск.

26 мая 1921 года объединенными усилиями антибольшевистских организаций во Владивостоке был произведен переворот.

Восставшие в городе каппелевцы получили подкрепление: со стороны моря на барже, шедшей на буксире катера, показался десантный отряд под командой капитана 2-го ранга Алексея Васильевича Соловьева. Отряд этот, состоявший исключительно из морских чинов, на подходе к порту был встречен красными сильным ружейным и пулеметным огнем, ведущимся с пришвартованных судов.

Несмотря на понесенные при атаке потери, отряд Соловьева умудрился высадиться у памятника адмиралу и путешественнику Невельскому и, постепенно наступая, овладевал городским портом. Не выдержав атаки в порту оборонявшие его большевики отступили в город, а оттуда, различными путями стали покидать город, устремляясь в партизанские отряды, кочевавшие в близлежащих лесах. Через два дня во Владивостоке снова воцарилось полное спокойствие.

Дальневосточным правительством, командующим белыми войсками и флотом, был назначен бывший командир 2-го Сибирского стрелкового корпуса генерал-лейтенант Григорий Афанасьевич Вержбицкий, командующий вооруженными силами Приморской области.

В 1917 году его, только что вернувшегося с фронта командира бригады 134-й пехотной дивизии, приговорили к расстрелу за несогласие сотрудничать с новой властью. Однако в суете и хаосе революционных будней чудом Вержбицкому удалось бежать и в мае 1918 года организовать в Усть-Каменогорске выступление подпольной офицерской организации «Щит стального штыка».

В 1919 году Верховный правитель России адмирал Колчак назначил Вержбицкого на должность «уполномоченного правительства с правами генерал-губернатора в освобожденных районах Западной Сибири» с повышением в чине до генерал-майора. В Сибирском ледяном походе он возглавлял 2-ю армию, из-за больших потерь сократившуюся под командованием Вержбицкого до размеров неполного стрелкового корпуса.

Вержбицкий приступил к организации войск, верных Приамурскому временному правительству. В октябре 1921 года для объединения руководства сухопутными и морскими вооруженными силами, находившимися на территории, контролируемой Приамурским временным правительством, было учреждено Военно-морское ведомство.

Командующим Сибирской флотилией, состоявшей на время описываемых событий из 25 судов, временно стал капитан 2-го ранга Борис Всеволодович Соловьев до той поры, пока 18 июня 1921 года её не принял у него прибывший во Владивосток контр-адмирал Георгий Карлович Старк.

Одним из его первых приказов было возвращение к форме одежды, принятой на флоте до февраля 1917 года, когда республиканская власть Временного правительства отменила ношение погон, как символа монархического прошлого.

Впервые после переворота 25 мая 1921 года на флотилии было восстановлено ношение погон.

При создании и обмундировании Отдельной роты морских стрелков командующий Сибирской флотилией контр-адмирал Старк приказал руководствоваться Положением о корпусе морских стрелков и соответствующими приказами Верховного правителя адмирала Колчака 1919 года.

Новый командующий флотилией созвал военный совет под своим председательством для обсуждения текущего положения дел и выработки программы совместных действий гражданской администрации, сухопутных сил и флота на Дальнем Востоке. В состав совета вошли два контр-адмирала: Вениамин Иванович Подъяпольский, который останется во время будущей эвакуации в городе, и Василий Викторович Безуар, который уйдет вместе с эскадрой Старка и обоснуется впоследствии в Китае.

На совет в качестве эксперта был приглашен инженер-механик генерал-лейтенант Андрей Иванович Ухлин. Вместе с ним в совет вошел военный инженер полковника морской строительной части в Либаве в годы Великой войны Александр Иванович Ярон.

Военно-морские силы в совете представляли три капитана 1-го ранга. Александр Николаевич Пелль, оставшийся в Советской России (пропавший в лагерях без вести в 1930-е годы), Николай Георгиевич Фомин (входивший в ближайшее окружение атамана Семёнова) и бывший начальник команды ледоколов на озере Байкал Николай Сергеевич Харин, воевавший в составе Сибирской флотилии еще с 1918 года.

В состав совета входил старший лейтенант флота Георгий Семенович Серебренников, чья судьба в дальнейшем сложилась из множества приключений и странствий после бегства из СССР в США, где он и скончается.

После проведения первых совещаний и обсуждения дальнейших шагов командующий Сибирской флотилией контр-адмирал Старк подписал приказ, закончив его требованием от всех чинов флота и Морского ведомства полного подчинения, забвения личных интересов и спокойной и дружной работы на общее благо.

Политика Старка позволила вывести флотилию с арены внутренних распрей, царивших во Владивостоке, сосредоточив все внимание на текущей флотской работе.

К осени 1921 года корабли флотилии получили артиллерийское вооружение и винтовки, неофициально переданные им японским морским командованием под предлогом необходимости вооружения Приморской милиции.

В октябре того же года из добровольцев была сформирована отдельная рота морских стрелков в составе Вооруженных сил Временного Приамурского правительства.

23 сентября 1921 года во Владивосток прибыл пароход «Франц Фердинанд». На нем вернулись из Месопотамии интернированные русские беженцы, помещенные британцами в лагерь Танум. Среди прибывших находился и личный состав Каспийской флотилии под командой уже знакомого читателю капитана 1-го ранга Пышнова, числом около 80 офицеров и свыше 200 матросов всех специальностей.

Отряд Пышнова, отступивший в своё время через Энзели далее в Месопотамию, после крушения правительства генерала Врангеля в Крыму был интернирован британцами.

Британцы содержали интернированных в лагере Танум, вблизи порта Басра на положении военнопленных.

В августе 1921 года, не вдаваясь в особые объяснения, представители администрации лагеря отправили с конвоем офицеров Каспийской флотилии в порт, где, подталкивая прикладами, конвойные солдаты погрузили людей на отбывавший из Месопотамии транспорт «Франц Фердинанд», следовавший во Владивосток.

С прибытием месопотамских сидельцев личный состав Сибирской флотилии возрос не только в количественном смысле, но и в части боевого духа.

На службу во флотилию были приняты как офицеры с Каспия, так и прибывшие с ними из Месопотамии немногочисленные корниловцы. Частично флотилию пополнили оставшиеся в живых чины Морской роты капитана 1-го ранга Потемкина и некоторые офицеры Балтийского флота.

Военные неудачи, которые потерпели войска Приамурского временного правительства в боях с Народно-Революционной армией Дальневосточной Республики, вызвали острые разногласия в среде офицеров, вылившиеся в начале июня 1922 года в вооруженные столкновения между сторонниками председателя правительства С. Д. Меркулова и недовольными его политикой офицерами-монархистами.

Не раздираемые никакими внутренними интригами, морские офицеры с других фронтов привнесли со своим приездом особое дружное настроение, которое было столь необходимо для успеха проводившейся работы по усилению флота.

Наличие среди приехавших нескольких штаб-офицеров и лейтенантов позволило командующему флотилией произвести замену ряда чинов своего штаба, а также некоторых командиров кораблей.

Вместо смещенного контр-адмирала Вениамина Ивановича Подъяпольского, которого Старк оставил в символической должности Директора маяков и лоций Тихого океана, временно исполняющим обязанности начальника штаба и флаг-капитана по распорядительной части был назначен получивший чин капитана 2 — го ранга Анатолий Павлович Ваксмут.

Капитан 2-го ранга Сергей Николаевич Гарковенко, начинавший свою службу в Гвардейском экипаже, был назначен Старком флаг-капитаном по оперативной части вместо уволенного от службы мичмана Леонида Михайловича Прозорова.

В эмиграции судьба этого уволенного офицера сложилась трагично. Жажда к романтическим морским походам не была изжита, и молодость требовала действий. Мичман Прозоров погиб в октябре 1924 года во время своего одиночного похода на шлюпке из Нью-Йорка к Бермудским островам.

В ходе проведенных кадровых изменений во Владивостоке адмирал Старк учредил должность флагманского интенданта, на которую единодушно был назначен старший лейтенант Владимир Анатольевич Гинтер, окончивший свои дни на чужбине, но еще в более экзотическом уголке мира — Гонконге.

Плавучие средства порта, укомплектованные прежде вольнонаемным составом, были полностью заменены адмиралом Старком военнослужащими из числа прибывших офицеров на «Франце Фердинанде».

Заведующим плавучими средствами без колебаний адмирал поставил капитана 1-го ранга Бориса Михайловича Пышнова, который так и оставался в этой должности до конца пребывания Сибирской флотилии во Владивостоке.

Работа по усилению кадрового состава флотилии шла полным ходом. Между прочим, адмирал Старк осуществил и некоторые другие назначения. Так, капитан 2-го ранга Сергей Яковлевич Ильвов, лейтенант Иван Васильевич Тихомиров и старший лейтенант М. Сафронов волей командующего были отправлены командовать миноносцами «Твердый», «Инженер-механик Анастасов» и «Бойкий». Старший лейтенант Владимир Алексеевич Буцкой был назначен командиром посыльного судна «Илья Муромец».

Ночью 25 августа 1922 года экипаж «Илья Муромец» под командованием старшего лейтенанта Буцкого с взводом морских стрелков на борту вышел из Владивостока и захватил японский моторный катер с тремя вооруженными партизанами-большевиками.

Ввиду быстро меняющейся оперативной обстановки на фронте, в конце августа 1922 года командующий флотилией адмирал Старк был назначен начальником тыла, и на флотилию с принадлежащими ей сухопутными частями лег ряд задач: 1. Охрана Владивостока. 2. Борьба с партизанами на полуострове Муравьев-Амурский в районе Посьета. 3. Охрана побережья Татарского пролива. 4. Поддержка блокады побережья залива Петра Великого к востоку от Владивостока. 5. Оборона Камчатки. 6. Охрана звериных и рыбных промыслов и лесных богатств, расположенных в районе побережья, занятого белыми. 7. Доставка пополнений и грузов отряду генерала Пепеляева на побережье Охотского моря.

Все эти задачи потребовали исключительного напряжения сил всего состава флотилии.

На основании решений Приамурского Земского собора войска Приамурского временного правительства были переименованы в Земскую рать. Генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс был объявлен воеводой Земской рати.

28 августа 1922 года началась эвакуация японскими войсками Спасского района, а затем в течение сентября и Владивостока.

В сентябре 1922 года возобновились активные боевые действия. 26 сентября Дитерихс, ввиду критического положения на фронте, издал указ, в коем говорилось о защите Приморского края всеми силами и средствами. Согласно этому указу, временно закрывались не только все высшие учебные заведения, но и военные училища, а для призыва учащихся в войска создавалось ополчение.

Во Владивостоке под ружье было поставлено 4000 человек. В близлежащем к Владивостоку городке Никольске в ополчение было собрано не более 700 человек.

В попытке противопоставить наступающим красным частям, спешно формировались офицерские батальоны, ратники снабжались теплой одеждой из средств городских самоуправлений и по мере готовности немедленно отправлялись на фронт.

В городе и близлежащих населенных пунктах спешно образовывался особый фонд на нужды войны, но противник, подтянув многочисленные резервы, повел наступление, и вскоре для белого командования стало очевидным, что силы противоборствующих сторон оказались неравными.

9 октября, несмотря на упорное сопротивление Земской рати, войсками Народно-Революционной армии Дальневосточной Республики был взят город Спасск.

Попытки Земской рати остановить наступление красных в районе села Вознесенское-Монастырщина не увенчались успехом. Потеряв в октябрьских боях с большевиками свои основные силы, Земская рать начала отступление из Приморья.

В октябре 1922 года началась эвакуация. Эвакуация Владивостока протекала в соответствии с секретным оперативным приказом командующего Сибирской флотилией от 23 октября 1922 года № 26. Этот приказ, рассчитанный по часам, был выполнен в совершенном порядке и точно в назначенные сроки.

К 11 часам ночи 24 октября Владивосток был оставлен белыми частями. Красные вступили в покинутый город в 10 часов утра 25 октября, но не имели плавучих средств, чтобы организовать преследование белой флотилии.

Из частных судов и пароходов Добровольного флота был составлен целый отряд транспортов. Всего эвакуации подлежало 10 тысяч человек, в том числе несколько сот раненых, для которых попечением воеводы Дитерихса было зафрахтовано два японских парохода.

В условиях объявленной эвакуации нелишним было каждое судно, способное принять на борт войска и беженцев. На всем продолжении эвакуации в ней активно участвовало посыльное судно «Илья Муромец» со своим деятельным командиром старшим лейтенантом Буцким.

Любопытно, что во время знаменитого исхода в октябре 1922 года эскадры Старка в длительную одиссею с её относительно благополучным окончанием на Филиппинах старший лейтенант Буцкой оставался при кораблях, исполняя там должность корабельного священника.

Уже будучи в эмиграции в Китае, Буцкой был востребован там как отменный гидрограф и навигатор. Это ему принадлежит пальма первенства в составлении навигационных карт великой китайской реки Янцзы по поручению британской навигационной компании, в которой русский морской офицер был вынужден служить, чтобы как-нибудь свести концы с концами.

В 1931 году китайские власти не предложили русскому морскому офицеру возглавить их военно-морское училище в Шанхае.

Во время Второй мировой войны Буцкой был взят в плен японцами и провел в японском лагере восемь долгих месяцев.

После войны он вместе с семьей, женой Галиной Иосифовной Шемиот и дочерью Галиной (в замужестве Вуич), переехал в Южную Европу, поселившись в Италии, и проживал в Риме, зарабатывая на жизнь тем, что, обладая весьма представительной внешностью, был приглашаем сниматься в итальянских художественных фильмах.

Режиссеры не жалели для русского эмигранта ролей, ибо, как оказалось, именно на Буцкого шла публика, и доходы от проката фильмов с его участием оказались внушительными.

Кроме участия в съемках Владимир Алексеевич Буцкой на общественных началах заведовал Русской библиотекой имени Н. В. Гоголя в Риме.

В этом Вечном городе он и скончался 26 декабря 1967 года и был похоронен на знаменитом городском кладбище Тестаччо.

Но вернемся в хмурые осенние дни в Приморье. На суше 3 ноября 1922 года Земская рать перешла китайскую границу и была объявлена там группой беженцев, после чего китайскими властями ей было предложено разоружиться.

Некоторое время группа сохраняла строевой порядок, передвигаясь в китайский городок Гирин, где ее личный состав был размещен в лагерях для беженцев, где и там она продолжала сохранять внутреннюю военную организацию и иерархию.

Так перевернулась последняя страница борьбы с красными на водах, и географически Дальнему Востоку было угодно стать той последней пядью русской земли, откуда начался последний исход прежней, императорской России, поддержанный и спасенный последним союзником великого государства — её флотом.