Глава 16

Водокачка находилась не более, чем в двухстах ярдах. Человек, стоявший рядом с ней, следил за ними в подзорную трубу. Шанаги заметил отблеск солнечного света от линзы. К счастью, они ехали не к водокачки, а чуть в сторону, рассчитывая повернуть на север, когда доедут до железной дороги.

— Кто это может быть? — спросила Джейн.

— Хотел бы я знать, но по-моему, сечас не время проявлять любопытство.

— Если бы вы были одни, вы поехали бы прямо к водокачке, запротестовала Джейн.

— Может быть… Но мне нужна вся банда, а не один человек. Мне нужен тот, кто убил Карпентера.

— Если это мужчина.

— Что? — Том внимательно посмотрел на нее. — Что вы этим хотите сказать?

— Женщины тоже могут совершать преступления. Карпентер кому-то мешал. Не думаю, что его убили только потому, что он обнаружил лошадей. Он кому-то мешал.

Шанаги, не поворачивая головы, скосил глаза в сторону водокачки. Человек держал в руках уже не подзорную трубу, а винтовку.

Поднявшись по небольшому склону, они подъехали к тропе и повернули на север, оставив водокачку позади. Шанаги отчаянно хотелось обернуться, но он заставил себя смотреть только вперед. По тропе ездили редко, в последний раз — давно, значит, люди, спрятавшиеся у водокачки, приезали по железной дороге или с юга.

— Давайте прибавим шаг, — сказал он. Как далеко они отъехали? На триста ярдов? Нет, не так далеко.

Они поднялись на холм, с него спустились в ложбину, по которой протекал ручей. На другом его берегу, рядом с зарослями ивняка на камне сидел человек.

Он был старым и бородатым, на нем была съеденная молью енотовая шапка, штаны из оленьей кожи с бахромой и черно-белая клетчатая рубашка. В руках он держал винтовку, а за спиной у него висел мешок, поверх которого были привязаны одеяло и пончо.

— Привет, ребята! Хороший денек сегодня! — Его взгляд упал на шерифскую звезду. — Ха! Шериф? Ну, пора бы тебе, парень, увидеть их следы.

Они подъехали. — Чьи следы?

— Хочешь сказать, что не заметил их? Я имею в виду ту банду у водокачки. Счистье, что здесь есть ручей, а то бы человеку и напиться не дали.

— Что вы о них знаете?

— Что знаю? Да все, что мне нужно. Это плохие парни. Убьют и глазом не моргнут. Они в меня стреляли.

— Когда?

— Три-четыре дня назад. Какой-то городской пижон там, у водокачки, сказал, чтобы я убирался и больше не возвращался. Я ему говорю, вы что, мол, с железной дороги, а он говорит, нет, но якобы от ее имени. Я его спрашиваю, он что, от Большого Мака, а он говорит, нет, но это неважно, мне, мол, надо уезжать. Я ему говорю, Большой Мак сказал, чтобы я брал воду, сколько захочу, а он говорит, нет, нельзя. Ну, тут до меня дошло, что он не знает Большого Мака, и он точно был не с железной дороги, я ему так и сказал. А он вынимает револьвер и приказывает мне проваливать. Я так и сделал.

Вот тогда я и понял, что дело плохо, потому что Большой Мак управляющий этой веткой, и все его знают. Все, кто работает на дороге, не станут плохо о нем отзываться, потому что он с них живьем шкуру сдерет. А Мак — мой друг. Наши отцы вместе мыли золото. Поэтому я ошивался возле водокачки, и они меня заметили. Я же не прятался. Не было у меня причины прятаться. И один из них махнул, чтобы я уезжал, а этот городской — мои глаза еще хорошо видят — этот городской поднял винтовку и убил моего мула. Он убил моего старого Бастера. Мы с Бастером были вместе девять или десять лет. Так он его убил. И меня поцарапал. Так вот, шериф, я не собираюсь уезжать. Не уеду, пока не прикончу одного из них. Надеюсь, это будет тот городской. Я позавчера поймал его прямо на мушку, и тут между нами появляется эта женщина. Она…

— Какая женщина?

— Которая иногда привозит им еду. Пару раз я видел, как она приезжала, иногда на повозке, иногда верхом.

— Молодая, красивая женщина?

— Вроде этого. Зависит от того, что считать красивым, а что молодым. Но симпатичная, я бы сказал, здорово симпатичная.

Старик пристально посмотрел на Шанаги. — Вы — тот самый новый парень, о котором я слышал. Приехал и тут же стал шерифом.

— Никто не брался за эту работу.

— Еще бы! Особенно, когда Рик ранен.

Шанаги собирался было отъехать, но слова старика остановили его. — Вы говорите, что Рик ранен? — Он изучающе поглядел на старика. — И вы знаете, где он?

— Я-то? Конечно знаю. Лучше меня никто не знает! — Старик засмеялся. Он тут беспокоится и мучается, а я ему все втолковываю, чтобы он не волновался, что ситуация у тебя в руках!

— Где он?

Старик скосил голову. — Где? Ты, конечно, хотел бы знать. Да и те парни у водокачки много бы отдали, чтобы узнать, где он. — Старик с довольным видом снова засмеялся. — Он был у них в лапах. Прямехонько у них в лапах. Весь спеленутый, как рождественская посылка, а я залез и вытащил его! Тебе бы на них тогда поглядеть! Носятся туда-сюда, как обезумевшие куры! А та женщина бесилась так, что ее впору было связывать. Вот уж она им показала!

Шанаги затаил дыхание. Он покосился на Джейн. Ее глаза были широко раскрыты, она медленно поглаживала шею лошади и теребила гриву. — Мне нужно его видеть, — сказала она. — С ним все в порядке? Я хочу сказать, он не тяжело ранен?

— Не тяжело? Конечно, черт подери, тяжело. Они думали, что убили Рика, но не хотели, чтобы его нашли. Они хотели, чтобы он вроде как исчез. Наверно, чтобы все думали, что он где-то здесь. Тогда в городе никого не наняли бы на его место. Тебя, например. — Старик опять засмеялся. — Это их огорчило! Ты являешься ниоткуда, а ведешь себя, будто тебя послал Рик. — Он внимательно посмотрел на Шанаги. — Не могу понять, почему тебя до сих пор не убили.

— Они пытались.

— Еще бы! — Старик покивал головой. — Если доживешь до завтрашнего рассвета, благодари судьбу за счастье. Раньше они валяли дурака. Теперь им надо от тебя избавиться.

Он повернулся к Джейн. Вы хотели повидать Рика Барретта? Я вас отведу.

— Спасибо, — сказал Шанаги. — Я как раз хотел попросить…

— Эй! Погоди-ка! Я не говорил, что возьму тебя. Я ее возьму. Она справилась о здоровье Рика, она о нем беспокоится. Ее возьму. А тебя — нет.

— Но…

— Ничего, Том, — сказала Джейн. — Все будет в порядке.

— В порядке? Еще бы! — Старик пристально поглядел на Шнаги. Ревнуешь, а? Ревнуешь к старому Еноту? Ну и не удивительно. Несколько лет назад девушки ко мне так и липли! Никто не танцевал Фанданго лучше старого Енота Адамса. Девушки! Да они бегали за мной табуном! Я не говорю, что я красивый. Нет. Но у меня есть класс. Да, сэр! У меня есть класс! — Он повернулся к Джейн. — Поехали со мной, леди. Я отвезу вас к Рику. Этот ваш шериф пусть делает все, что захочет. Но пусть поостережется, потому что все решится сегодня ночью. Сегодня они его убьют. Они не потерпят, чтобы им кто-то мешал. А Рик сейчас не в форме.

— Енот, — серьезно сказал Шанаги, — мне нужно поговорить с Риком. Мне нужен его совет. Послушайте, я не знаю, что мне делать.

— Ты делаешь то, что нужно. Только не полагайся ни на кого. Ни на кого, слышишь?

Они отъехали. Шанаги смотрел им вслед, обуреваемый сомнениями. Молоденькая прекрасная девушка уезжает с грубым, грязным на вид стариком куда?

Развернув коня, он направился в город. По дороге Том тщательно перебрал в уме то, что знал, и то, о чем лишь догадывался.

План ограбления разработал кто-то из города, тот, кому было известно о прибытии денег. Шанаги достаточно много знал о преступлениях и преступниках, чтобы понимать, что никакая информация не бывает по-настоящему секретной. Всегда находится кто-нибудь, кто не умеет держать язык за зубами. А если заговорит один, то заговорит и другой, и третий.

Четверть миллиона долларов — большие деньги. Винс Паттерсон выручит за свое стадо примерно шестьдесят тысяч долларов, но на подходе были и другие стада. Наличные будут нужны, чтобы оплатить чеки, рассчитаться с ковбоями, чтобы продолжало крутиться колесо торговли. Большую часть денег потратят в городе… если их не похитят.

Сколько человек участвуют в деле? У водокачки он видел одного, но наверняка там были и другие. Джордж, человек на товарном поезде, двое у коновязи и… женщина.

И еще кто-то в городе. Чужаку не удалось бы так быстро вывести из города лошадей.

Повернув коня, Шанаги поехал через прерии в сторону от железной дороги, направляясь на северо-запад. Привстав в стременах и оглянувшись, он не увидел ни Джейн, ни старика. Они исчезли, словно их и не было.

Шанаги въехал в город с севера. Он увидел миссис Карпентер, которая стояла на крыльце и, прикрыв глаза ладонью от солнца, смотрела на него. Но когда он направил коня к ней, она вошла в дом и закрыла дверь.

Человек, в котором Том узнал рабочего лесопилки, поджидал его на улице. Шанаги остановился. — Что-нибудь случилось? — спросил он.

— Миссис Карпентер нужен ее конь. Тот, на котором ты приехал.

— Его одолжил мне Карпентер. Он сказал…

— Может и сказал. Но кузнец умер, как ты знаешь. Этот конь принадлежит миссис Карпентер, и он ей нужен. — Человек явно не был настроен дружелюбно. — Она хочет получить его обратно, и немедленно.

— Я оставлю его в конюшне.

— Мистер, я сказал, что он ей нужен сейчас же. Здесь и сейчас.

Удивленный и раздраженный Шанаги спешился. — Конечно. Хотя я не понимаю, почему она так спешит.

— Не понимаешь? Мистер, люди спрашивают себя, как получилось, что Карпентер умер, а ты обнаружил тело и все такое прочее. Ты появляешься из ниоткуда и начинаешь работать в кузнице. Ты видишь, что дело это прибыльное. Начинаешь ездить на его коне, в его седле, ты даже работаешь в кузнице, когда его нет, получая за работу деньги. И вдруг Карпентер, у которого и врагов-то не было, умирает. — Его глаза смотрели холодно и обвиняюще. — А нашел его ты… И утверждаешь, что убежал

из горящего сарая, который кто-то поджег. Какой в этом смысл? Кому нужно тебя запирать и поджигать сарай? Кому нужно убивать Карпентера? Кому это выгодно?

— Ты ошибаешься друг, — сказал Шанаги. — Мне нравился Карпентер, мы нашли общий язык, мы…

— Это ты так говоришь. А кому это было выгодно? Ты тут единственный кузнец. Я слыхал, ты уже подъезжал к миссис Карпентер. Мистер, можешь думать, что ты тут большая шишка, ходишь с шерифской звездой и все такое прочее. Так вот, что я тебе скажу…

Шанаги подавил сердитый ответ. — Отведи коня к миссис Карпентер и поблагодари ее. Кажется, мне придется искать другого.

— Только не в этом городе.

Шанаги сердито направился к отелю. Что случилось? Они сошли с ума?

Человек, стоявший напротив магазина Холструма, резко отвернулся, когда Шанаги поравнялся с ним, а другой нарочно перешел на другую сторону улицы.

Шанаги распахнул дверь и вошел в холл, собираясь подняться в свою комнату. Вдруг он остановился. Его вещи — или, вернее, вещи Рига и его купленная здесь одежда — лежали у ступенек.

Он поднял голову и увидел, что портье ядовито улыбается. Этому портье он не нравился с самого начала.

— Извините, мистер шериф, сэр. Нам нужна ваша комната. Вам придется подыскать жилье в другом месте. — Портье подался вперед. — Здесь не нужны такие, как вы, мистер. Я советую вам убираться прочь, пока можете. Пока не доказано убийство, но оно будет доказано. И тогда вас повесят. Повесят! Слышите?