ПРИМЕЧАНИЯ

В этой главе мы смогли обратить внимание лишь на основные направления финикийского искусства, как восточного, так и западного, и ни одно из них невозможно обсудить так детально, как оно того заслуживает. Сама природа финикийского искусства с его заимствованными мотивами и смешением стилей затрудняет анализ и делает его чрезвычайно субъективным. Те из читателей, кто близко знаком с материалом, возможно, понимают, что много интересного осталось нерассмотренным и картина не так полна, как хотелось бы.

Основных трудностей две. Ученые расходятся во мнениях насчет того, где на востоке заканчивается финикийское искусство и начинается сирийское, или, вернее, кипрское. Когда артефакты находят далеко от мест их происхождения – например, в Греции или Италии, – проблема становится еще более сложной. Столь же трудно решить, какие именно из многочисленных предметов, найденных на финикийских, особенно западных, раскопах, являются истинно финикийскими, а также выделить, что было сделано самими финикийцами, а, например, не греками или представителями других народов, работавшими на финикийцев.

Несмотря на все вышесказанное, образ финикийца-художника, причем очень искусного, создается и теми предметами, которые мы обсуждали. Резные изделия из слоновой кости и узорные металлические чаши востока говорят о прекрасном чувстве композиции и художественном вкусе. Нет сомнений в том, что, если бы нам посчастливилось найти текстильные изделия, эта грань таланта финикийского художника раскрылась бы гораздо ярче. Ювелирные изделия из Карфагена, Тарроса и других поселений доказывают, что финикийские художники были настоящими мастерами, умело создававшими предметы, четко соответствующие поставленным целям. Техника исполнения прекрасна, и изделия не перегружены деталями.

В скульптуре и мелкой пластике, каменной, металлической или глиняной, финикийский художник не так искусен. Лучшие из описанных нами образцов, таких, как скульптурные саркофаги, вряд ли были созданы финикийцами, ибо относятся к более позднему периоду, когда греческие художники утвердились как на финикийском побережье, так и в Карфагене. Металлические и терракотовые статуэтки, безусловно являющиеся массовой продукцией религиозного назначения, довольно примитивны.

Финикийское искусство – не только смешение стилей, но и смешение разных уровней мастерства: лучшие изделия очень хороши, худшие не достойны того, чтобы называться произведениями искусства. То, что для полноты картины нам приходится рассматривать и их, говорит о том, что финикиец, со всеми его художественными склонностями, интересовался не столько искусством, сколько тем, как бы выгоднее продать товар в далекие страны.