Коррупция и кризис власти при Путине

После двадцати лет «демократических» реформ в России началась окончательная утрата всех нравственных устоев, совести, существовавших традиций, дружбы, взаимопонимания и поддержки друг друга. Основным мерилом человеческих ценностей обществу навязли денежный мешок, уничтожили всякие устремления но совершенствованию единой среды обитания. Человеческий эгоизм, его пороки как «мертвая вода» стали уничтожать все живое и здоровое.

Кризис власти, ее нравственное разложение — вот го, с чем необходимо сейчас бороться и что преодолевать. Власть перестала защищать людей, государственные интересы, она стала своей противоположностью, пожирая общество, умышленно отторгая народ от участия в решении больших и малых вопросов управления. Она сделала все, чтобы разрушить последние остатки государственного и общественного контроля за чиновником. Вот почему и необходим комплекс политических, социально-экономических, законодательных, правовых, организационных, воспитательных, просветительских, кадровых и прочих мер. Гарантом от произвола людей во власти должна быть хорошо продуманная и отработанная система мер. Работа по их подготовке, а тем более по реализации, невероятно сложная, требующая длительного времени. И, как я уже отмечал, вряд ли исполнима в российской действительности.

Тем не менее, позволю назвать ряд конкретных предложений, в первую очередь для того, чтобы власть, как это уже повелось, не обвинила нас, оппозицию, в том, что мы лишь только критикуем и не предлагаем реальных шагов.

Начну с того, о чем не устаю повторять, —   Совет Федерации российского парламента должен формироваться путем прямых, тайных выборов всем населением страны. Это позволит повысить уровень и значимость народного представительства в органах государственной власти, снизит уровень коррупционности. Закон о выборах членов Совета Федерации необходимо разработать и принять в ближайшем будущем, а сами выборы провести одновременно с избранием депутатов Государственной Думы.

Не дал какого-либо оздоровления и новый порядок формирования губернаторского корпуса. Напротив, он удалил народ от власти и сделал ее фактически бесконтрольной и безответственной. В связи с этим следует вернуться к существовавшей практике выборов глав исполнительной власти регионов. Сделать это будет несложно, достаточно реанимировать ранее действующее избирательное законодательство и исключить всякое воздействие и вмешательство в выборы исполнительной и муниципальной властей.

Пришло время упразднения федеральных округов. Они выполнили свою задачу по ослаблению центробежных сил в Российской Федерации. У нас избыток власти и чиновников. Вместе с этим необходимо сохранить межрегиональные оперативные, следственные структуры МВД и российской прокуратуры. Сохранить и межрегиональные арбитражные суды, выполняющие роль кассационных инстанций. Высвободившиеся профессионально подготовленные и незапятнанные кадры направить на укрепление министерств и ведомств, региональных органов власти.

* * *

Президент Медведев недавно заговорил о необходимости изменений в судебной системе, однако каких-либо конкретных предложений им пока не обнародовано, но он обеспокоен укоренившейся необъективностью, злоупотреблениями властью и подкупом судей, которые, к сожалению, приняли распространенный характер.

А ведь представители левой оппозиции в Государственной Думе при обсуждении законопроектов о судебной деятельности еще в 90-х годах, отмечая их очевидные изъяны, предупреждали о неизбежности появления тяжелых последствий. Пожизненность и несменяемость судей в совокупности с недопустимо высокой неприкосновенностью сделали судебную власть фактически бесконтрольной. Судебная система, построенная по принципу замкнутого круга, неизбежно начинает подвергаться внутреннему гниению и разложению. Тем более что правосудие у нас в основном стало единоличным. Я за судебную и депутатскую неприкосновенность, но уровень ее должен быть на порядок ниже. Такова российская, а не зарубежная действительность. Неприкосновенность должна быть, но только при исполнении лицами, наделенными ей, своих служебных обязанностей, а не тогда, когда они, например, дебоширят, в пьяном состоянии управляют автомобилем или вовсе застигнуты на месте совершения преступления.

К сожалению, за 10 лет судебной реформы мы так и не подошли к реальной независимости судей, и в первую очередь — социальной, их самих, а также близких родственников. Вот почему власть «телефонного права» большого начальника не уменьшилась, а напротив — усилилась.

В сфере отправления правосудия остались неразрешенными многие прежние проблемы, к ним добавились новые. Поэтому для повышения объективности и независимости судей необходим комплекс мер. Часть из них выношу на всеобщее обсуждение.

Считаю, что судебная система и прокурорский надзор должны формироваться без всякого участия в этом органов исполнительной власти и президентских структур. Судьи всех верховных федеральных судов, а также областных, краевых и республиканских, должны назначаться Федеральным Собранием на пленарных заседаниях. Порядок подбора кандидатов в судьи и голосования определяется федеральным законом.

Что касается судей городского, районного уровня, мировых судей, они должны избираться на 5–7-летний срок, на всенародных выборах путем прямого тайного голосования, на альтернативной основе. Отбор кандидатов должен производиться законодательными органами власти субъектов Федерации, с утверждением списков кандидатов в судьи на пленарных заседаниях.

Совет Федерации самостоятельно подбирает кандидатуру на должность генерального прокурора РФ и назначает его на пленарном заседании. Таким образом, Федеральное Собрание формирует судебную власть, прокуратуру и контролирует их деятельность. Для этого создаются специальные комитеты (комиссии), которые готовят необходимые материалы для обсуждения на пленарных заседаниях, организуют и проводят проверки заявлений о злоупотреблениях, недостойном поведении высших судебных и прокурорских чинов. Сейчас же все это взяла на себя администрация президента.

* * *

Уже отмечалось, что Путин несет прямую ответственность за то, что при его правлении так и не было сформировано развитых надежных механизмов государственного и общественного контроля за деятельностью лиц, находящихся во власти. Созданная по его инициативе Общественная палата — скорее всего увод российского общества от решения острых вопросов. Общественная палата заведомо была обречена на свою недееспособность в силу порядка ее формирования и состава.

В связи с этим целесообразно рассмотреть вопрос о создании на федеральном уровне с наличием составных частей на местах общественного комитета по контролю за поведением чиновников с наделением его некоторыми государственными полномочиями. Такая постановка вопроса не будет противоречить конституционным положениям.

Восстановить конституционные полномочия Государственной Думы по подбору и назначению председателя Счетной палаты без всякого участия в этом президента страны.

Существенно изменить Федеральный закон «О парламентском расследовании» с тем, чтобы каждая палата Федерального Собрания могла самостоятельно формировать свои комиссии по проверке тех или иных недостойных деяний, совершенных высшими должностными лицами, с возможностью взаимного включения в них (при желании) своих представителей.

Коррупция во многом базируется на искаженном порядке формирования руководства президентских, федеральных структур власти и управления не по деловым качествам, а по принципу знакомства, личной преданности, угодливости и кумовства.

Система клановости породила атмосферу затхлости и вседозволенности. В этой ситуации было бы целесообразным одновременно поменять на федеральном уровне руководящее и среднее звено управленцев в правоохранительных органах, судах и прокуратуре. Новое комплектование провести из числа периферийных работников, в частности, сибирских, северных регионов, исключив любое выдвижение из «питерских», «московских», «южан» и «дальневосточников». Убежден: результат будет положительный. Ради этого государству стоит потратиться, деньги для этого найдутся.

Как утверждают эксперты, на подкуп чиновников ежегодно используется сумма, равная примерно 1/3 расходной части федерального бюджета, львиная доля в них принадлежит «теневой экономике», которая дает почти 40 % валового внутреннего продукта страны. Оборот этих денег фактически не контролируется и не отслеживается государством. В сфере «теневой экономики» отмываются и грязные доходы, используемые в последующем на взятки.

Принятый пять лет назад Федеральный закон о противодействии в легализации преступных доходов оказался неэффективным, повязал по рукам и ногам правоохранительные органы в противостоянии этому злу. И не случайно. Законопроект был подготовлен бывшим депутатом Госдумы А. Шохиным в соавторстве с банковскими работниками. Госдумой был проигнорирован мой альтернативный законопроекте «противодействии в легализации незаконно нажитого». Одно из главных расхождений в проектах: в шохинском — «преступные доходы», в моем — «незаконные». По шохинскому варианту: нельзя препятствовать отмыванию до тех пор, пока не будет установлена преступность деяния, пока не будет приговора. На это уходят годы. Конечно, от имущества и денег ничего не остается.

Шохин полностью вывел из-под ответственности банки, отмывающие деньги, ибо наше законодательство не предусматривает уголовного наказания в отношении юридических лиц. Мой законопроект предлагал противостоять отмыванию любых грязных доходов, полученных незаконно, в том числе и преступным путем, любыми физическими и юридическими лицами. Надо в срочном порядке внести существенные изменения в действующий закон или отменить его, приняв новый, с иной концепцией противодействия отмыванию незаконно полученных доходов.

Необходимо разобраться с посредническими фирмами, частными лицами, особенно в сфере снабжения населения товарами, торговли продуктами. Мало того, что они искусственно взвинчивают цены, обирают производителей, многие вопросы решаются здесь через подкуп чиновников.

В этой связи следовало бы оказать всяческую поддержку потребкооперации, в первую очередь на селе, деятельность которой можно подправлять и в разумной мере осуществлять за ней государственный контроль. Ведь речь изначально идет о защите интересов российских граждан.

* * *

Значительная (большая) часть населения страны занята трудом не в сфере государственных, муниципальных учреждений и предприятий, а в бизнесе, в коммерческих структурах, в которых распространенный характер получили подношения, подкуп, материальная благодарность, оказание услуг руководителям за совершение тех или иных действий в интересах дающего. Именно здесь, в гуще людских масс, и укореняется, крепнет психология того, что надо «дать» и только таким способом можно решить социальные, бытовые, производственные и прочие вопросы. Эта искаженная психология людей потом переносится и на отношения с представителями власти.

Однако государство имеет ограниченные возможности правового воздействия на столь опасные явления в сфере бизнеса и коммерческой деятельности. В связи с этим есть необходимость внести в наше законодательство единое понятие должностного лица со всеми вытекающими из этого последствиями.

Следует существенно расширить число преступлений, за совершение которых в виде дополнительного наказания может применяться конфискация имущества. И в первую очередь — за преступления экономической, финансовой, банковской направленности.

Конфискация должна обращаться на все имущество виновного лица, за исключением того, которое необходимо для постоянного пользования проживающих с ним несовершеннолетних детей, престарелых родителей, инвалидов.

Незамедлительно принять меры по существенному ограничению при поступлении в ведомственные высшие учебные заведения (МВД, ФСБ, прокуратуры) детей высоких должностных лиц этих ведомств, обеспечив расширенный приток способных абитуриентов с периферии.

В совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов, наряду с прочими вопросами, находится обеспечение законности, правопорядка, общественной безопасности. Исходя из этого, необходимо установить практику проведения комплексных проверок состояния законности, борьбы с преступностью, иными правонарушениями в регионах страны с последующим их обсуждением по ведомствам или на координационном совете при Генеральной прокуратуре РФ. При необходимости результаты докладывать президенту страны. Координирующую роль при проверках должны взять на себя органы прокуратуры.

Поводом и основанием для проверок могут быть общее неудовлетворительное состояние законности и правопорядка в республике, крае, области или конкретные письма граждан, выступления средств массовой информации о злоупотреблениях властью, недостойном поведении ответственных должностных лиц.

Судебные, правоохранительные органы необходимо ограждать от семейственности и клановости, а там, где они уже достигли угрожающих масштабов, принять незамедлительные меры. Конечно, для судей, прокуроров, работников правоохранительных органов необходимо вводить порядок декларирования не только доходов, но и расходов при осуществлении крупных покупок.

Это далеко не полный перечень предложений в сфере государственного устройства и правоохранительной деятельности, однако даже его частичная реализация, уверен, даст оздоровление.

* * *

Следует заметить, что подобные вопросы занимают многих людей. О коррупции и мерах по ее обузданию сегодня говорят почти все, и даже сами жулики, казнокрады и мздоимцы, но со своих позиций, со своими оценками и интересами. Смею утверждать, что масштабы российской коррупции таковы, что она реально стала национальным бедствием, в отношении ее необходимо принимать жесткие и радикальные меры.

Однако замечу, что в России больше говорят и совершенно мало делают для пресечения этого зла. Видимо, тоже не случайно. Если бы соединить всю человеческую энергию, потребляемую на разговоры, заявления, диспуты и т. д. и направить ее на конкретную борьбу с коррупцией, то от нее мало бы что осталось. Не хочу быть голословным. Сошлюсь на факты.

11 мая 2006 года президент России, в то время В. Пути, обратился с очередным посланием к Федеральному Собранию Российской Федерации. С одной стороны, по (то утверждениям, успешно реализуются национальные проекты, с другой —  низкий уровень доверия граждан к государственной власти, погрязшей в коррупции, и к крупному бизнесу, которые не оправдали надежд, возникших у миллионов людей в начале 1990-х годов. Такая оценка, в первую очередь, связана с тем, что представители власти и бизнеса, как выразился президент, «пренебрегая нормами закона и нравственности, перешли к беспрецедентному в истории нашей страны личному обогащению за счет большинства граждан».

Казалось, власти и бизнесу вынесен суровый приговор, за которым должны последовать не мнимые, а реальные жесткие меры, в том числе и по определенному изменению государственного устройства, форм собственности и присвоению произведенного национального продукта. Но нет, ничего подобного не последовало, все осталось в прежнем состоянии.

Между тем, коррупция получила наибольший размах за последние 10 лет. В этот период были подобраны и расставлены министры, руководители иных федеральных ведомств и департаментов, определен губернаторский корпус, сформированы суды различных уровней, высшее руководство прокуратуры, следственных подразделений, то есть те люди, при власти и во власти которых и произошел расцвет коррупции. Одни стали откровенными предателями государственных интересов, другие не смогли этому воспрепятствовать.

Это огромная чиновничья инертная масса, которой невозможно или весьма трудно задать новое направление в движении. Она-то, фактически, и стала завалом на пути обнародованных президентом предложений.

Власть, во многом отказываясь выполнять свои прямые обязанности, резко стала деградировать. Рубль для определенной категории людей оказался не заработанным, а присвоенным, и это развращение достигло невиданных доселе масштабов. В России произошла утрата многих нравственных ценностей и устоев.

Мы пока констатируем, что большинство людей с осуждением относятся, например, к взяточничеству. Это хорошо. Плохо другое — опять-таки большинство в обществе считают взятку самым эффективным способом решения вопросов, возникающих у людей во всех сферах жизни. В стране нет и, думаю, долго не будет обстановки всеобщей нетерпимости к мздоимству. В этом во многом виновато государство, которое нередко само провоцирует чиновников на поборы. Давайте вспомним еще недавние времена, когда месяцами не выплачивалась зарплата сотрудникам милиции, учителям, врачам, аппаратным работникам. Нельзя забывать и о тех мизерных окладах, которые являются просто унизительными.

Необходим комплекс мер по государственному и общественному контролю за поведением чиновника. К сожалению, этот механизм пока не выработан. Я достаточно критически отношусь к национальному плану противодействия коррупции, обнародованному летом 2008 года. Он больше по форме напоминает мне ведомственный план Генпрокуратуры, МВД или Минюста РФ. К тому же в нем отсутствует основная концепция — неукоснительное соблюдение законов всеми, от рядового гражданина до президента страны. А без этого план —  не план, а механический, схоластический набор мер. К тому же он пронизан идеей, что коррупция якобы находится где-то в низах и именно там надо с ней бороться, но не в верхах.

Это совершенно неверный взгляд, и я уверен, что со мной согласятся многие. Смею утверждать, что власть, коррумпированная снизу доверху, сама с собой бороться не будет.

* * *

Остановимся на понятии «коррупция». Ее определение в международном праве в основном сводится к тому, что коррупция обозначается как злоупотребление государственной, муниципальной (местной) властью для получения выгоды в личных целях чиновника.

8 ноября 1990 года была принята Конвенция Совета Европы об отмывании, выявлении и конфискации доходов от преступной деятельности. К сожалению, Россия ратифицировала ее лишь 28 мая 2001 года. Наверное, не надо объяснять, почему так поздно. Ответ прост. Ельцинской команде, растаскивающей национальное достояние страны по частям, в которой главной фигурой был Б. Березовский, конвенция в случае ее ратификации была бы пусть небольшим, но все же препятствием для казнокрадства и жульничества.

27 января 1999 года Совет Европы принял Конвенцию об уголовной ответственности за коррупцию, а 4 ноября 1999 года Конвенцию о гражданско-правовой ответственности за нее.

И одним из самых весомых актов является Конвенция ООН против коррупции от 31 октября 2003 года, которая является комплексным универсальным международным договором, препятствующим развитию и распространению коррупции во всех сферах жизнедеятельности.

Все названные конвенции ратифицированы Российской Федерацией, являются для нас обязательными в исполнении.

Теперь о российских законах, направленных на усиление противодействия коррупции. Традиционно мы начинаем говорить о Конституции Российской Федерации, потом приводим законы, регулирующие порядок прохождения государственной службы, о судоустройстве, прокурорском надзоре, называем уголовный и административный кодексы, иные законодательные акты, ведомственные нормативные документы и многое другое. А теперь у нас есть специальное законодательство по противодействию коррупции. Законодательных, нормативно-правовых актов тьма, а коррупция как процветала, так и продолжает процветать.

Почему? Ответ на поверхности. Во-первых, как уже отмечалось, продажный чиновник никогда не обеспечит неукоснительного исполнения законов. Во-вторых, по злому умыслу тех же чиновников из президентских, правительственных структур, некоторых народных избранников многие российские законы несовершенны. Они — полумеры и даже хуже того в предупреждении беловоротничковой служебной преступности.

Из этого следует один очень важный вывод —  без великой кадровой революции невозможно нанести ощутимый удар по коррупции.

Обратимся к Основному закону страны. Его отдельные конструкции, на мой взгляд, носят незавершенный характер, а сам закон, ориентированный в своей сути на демонтаж прежней системы, так и не стал надежной базой для развития истинного народовластия.

Совет Федерации систематически потрясают коррупционные скандалы. Не в последнюю очередь и потому, что он формируется не путем прямых тайных выборов всем населением страны. В нем находятся представители руководителей исполнительной власти субъектов Федерации и «посланцы» законодателей тех же регионов. Их выдвижение в Совет Федерации фактически происходит кулуарно, зачастую по подсказке из Кремля, а побудительными мотивами назначения нередко становятся корыстные интересы отдельных должностных лиц. Вот почему представителями республик, краев, областей в Совете Федерации нередко становятся люди, ранее не имевшие никакого отношения к региону.

И еще один серьезный конституционный изъян — концентрация огромной власти в руках президента, власти, переходящей в абсолютизм. Этим, несомненно, злоупотребляют люди из его окружения.

Процедура отрешения президента от занимаемой должности за неблаговидные поступки, предусмотренная ст. 93 Конституции РФ, является громоздкой и фактически нереализуемой. Отсюда проистекают бесконтрольность и вседозволенность. А где есть безответственность, безнаказанность, там и разложение власти.

Конституция не содержит положений об императивном мандате, о праве избирателей заявить о досрочном прекращении полномочий депутата Госдумы. Само Федеральное Собрание фактически лишено какого-либо контроля за исполнительной властью. Не надо обманывать себя, что оно контролирует правительство во время принятия, исполнения федерального бюджета. Не контролирует!

Очевидно разрушает независимость прокурорского надзора и та часть ст. 129 Конституции РФ, где закреплено, что прокуроры республик, краев, областей, Москвы и Санкт-Петербурга назначаются генеральным прокурором РФ по согласованию с субъектами Федерации, в том числе и главами исполнительной власти.

* * *

В этих условиях специальное законодательство по противодействию коррупции просто необходимо, хотя повторюсь, что по сравнению с началом 90-х годов у нас есть законы, регулирующие порядок пребывания на служебной стезе, законы о судопроизводстве, а также законы, регулирующие ведомственную деятельность, есть административный, уголовный кодексы и т. д.

Необходимость в специальном законодательстве проистекает из того, что оно является базой, вокруг которой и на основе которой должны разрабатываться и приниматься все правовые нормы по противодействию коррупции, и в первую очередь те, что в сути своей носят предупредительный характер. Применение уголовного кодекса — это последнее воздействие, к которому прибегают только тогда, когда не сработали все остальные меры. К сожалению, у нас в стране все наоборот, на первое место вышли уголовно-репрессивные формы предупреждения зла.

Мы должны иметь специальное законодательство, ибо этого требуют и международные конвенции, к которым Россия присоединилась.

Если говорить о содержании президентских инициатив, то они какой-либо радикальности не несут. Закон о противодействии коррупции содержит определение коррупции и предусматривает в обязательном порядке внесение деклараций о доходах для всех чиновников и еще раз закрепляет понятие конфискации имущества виновных лиц. Внесены изменения в закон о правительстве, обязывающие всех членов правительства представлять декларации о своих доходах.

Два других закона приняты в связи с ратификацией Конвенции ООН об уголовной ответственности за коррупцию от 31 октября 2003 года. Они уточняют порядок прохождения службы в правоохранительных органах, в прокуратуре и на судебном поприще, уточняют порядок внесения деклараций о доходах, наделяют финансовые, оперативные службы дополнительными полномочиями по проверке достоверности заявленных деклараций и по отысканию имущества, незаконно нажитого или не указанного в декларациях.

При обсуждении законопроектов в первом чтении споры развернулись по ряду существенных моментов. Например, по кругу лиц, которые обязываются представлять декларации. Президент ограничился чиновниками, их супругами и несовершеннолетними детьми. Считаю, что декларации должны подаваться в обязательном порядке супругами и в отношении всех лиц, находящихся на иждивении государственного и муниципального служащего. Социальное положение несовершеннолетнего ребенка мало чем отличается по доходам от студента вуза или иного учебного заведения.

Такая поправка мною была внесена ко второму чтению по законопроектам, но она не нашла поддержки у нынешнего думского большинства в лице фракции «Единая Россия», и прошел президентский вариант.

Состоялась большая дискуссия по самому понятию «конфискация имущества». В законопроекте оно сводилось к изъятию только незаконно полученного, в том числе и от ценных бумаг, запущенных в оборот чиновником.

Моя позиция заключается в другом. Конфискации подлежит все имущество виновного лица, за исключением того, что остро необходимо для проживания находящихся на его иждивении несовершеннолетних детей, престарелых родителей и инвалидов. Иными словами — конфискацию надо рассматривать, как дополнительное наказание. Только тогда можно получить реальный успех в противодействии коррупции. Однако опять это предложение не нашло поддержки у того же думского большинства. Как и предложение о недопустимости нахождения в правительстве лиц, состоящих в любом родстве, поправки об увеличении составов преступлений, в которых предусматривалась бы конфискация имущества, в первую очередь за преступления, совершенные в финансовой, банковской и хозяйственной сферах.

Были споры и по другим моментам, но они менее значимы.

* * *

Несколько слов о развитии российского антикоррупционного законодательства за последнее десятилетие. Еще в 1995 году мною были заявлены два законопроекта: «О борьбе с коррупцией» и «О борьбе с организованной преступностью». В их разработке активное участие приняли сотрудники Генеральной прокуратуры. Мы весьма благодарны А.И. Долговой, доктору юридических наук, профессору, заведующему отделом Академии прокуратуры, за ее труд, настойчивость и последовательность.

Почему два законопроекта? Да потому, что коррупция является «крышей» для организованной преступности в силу продажности чиновников, и в первую очередь сотрудников правовых ведомств. Поэтому наступление должно идти одновременно по двум направлениям. К сожалению, об этом частенько забывают как в правительстве, так и в Генеральной прокуратуре, в правоохранительных органах.

Проекты тяжело проходили в Госдуме, еще тяжелее в Совете Федерации, тем не менее они были одобрены законодателями.

Но бывший президент Б. Ельцин отказался их подписывать. Законопроекты были доработаны с учетом ряда высказанных им замечаний и вновь одобрены Федеральным Собранием, но их постигла та же участь, что и первые варианты. А потом настала очередь Путина, который через своих представителей в Госдуме дал понять, что он против данных законодательных инициатив.

Что не нравилось в них команде Ельцина? В первую очередь то, что они предусматривали создание специальной парламентской комиссии по проверке фактов коррупции, иных нарушений законов высшими должностными лицами, в том числе и президентом. Почему и президентом? Все дело в том, что ст. 93 Конституции РФ закрепляет положение, что президент может быть отрешен от должности в случае совершения им только государственной измены или иного тяжкого преступления. Все остальные негативные моменты в поведении главы государства не берутся во внимание.

А теперь вспомним содержание закона «О прокуратуре Российской Федерации», в котором черным по белому записано, что в органах прокуратуры не могут состоять на службе люди, скомпрометировавшие себя или совершившие преступления любой степени тяжести. Таким образом к работнику прокуратуры, судье предъявляются более высокие требования в сфере нравственности, чистоты и честности в поведении, чем к президенту.

К сожалению, такая формулировка ст. 93 Конституции РФ при абсолютной неприкосновенности президента фактически выдает ему индульгенцию на совершение иных преступлений. Конечно, хотелось бы верить, что ни один президент их никогда не совершит, хотя по указанию Ельцина, например, выбрасывали за борт парохода в енисейские воды господина Костикова, его помощника по информационной политике. И все же редакцию части 1 ст. 93 Конституции РФ считаю некорректной относительно главы государства.

Что еще не понравилось ельцинскому окружению в нашем законопроекте? Это те же декларации о доходах в отношении чиновников высокого ранга и членов их семьи. То, что сегодня в определенной мере присутствует в законах Медведева.

И еще один оспоренный момент. Команда Ельцина во всеуслышание и не стесняясь заявила, что под действие антикоррупционного закона не могут подпадать помощники президента. Их логика сводилась к тому, что президент является главой государства, но не является должностным лицом. А коли так, то и они не являются таковыми. Очевидная нелепость, но ее приводили в качестве аргумента против принятия закона «О борьбе с коррупцией».

На самом деле все было гораздо проще. Президентская власть отвергала саму идею принятия антикоррупционного законодательства. В условиях варварской приватизации понятие «законность» было выброшено на свалку.

Считаю уместным сослаться на высказывание А. Лифшица, бывшего помощника президента Ельцина. Отвечая на вопрос одной из московских газет, он заявил примерно так: мол, активная борьба с коррупцией и организованной преступностью может торпедировать все экономические реформы в России. После этого несложно сделать вывод о нравственной стороне всех этих реформ.

Безусловно, в то время господствовал криминал. Его влияние на экономику, общественную жизнь в настоящий момент несколько ослабло, но не настолько серьезно, чтобы люди чувствовали себя свободными, защищенными от насилия и воздействия денежного мешка.

* * *

В связи с этим хочу остановиться на главных причинах коррупции в России. Они во многом базируются на происходящих процессах, той ситуации, в которой оказалась страна.

В 1990-е годы в России произошел отход от прежней системы власти, прежних жизненных устоев. Создался определенный вакуум, который и заполнили лица с криминальной ориентацией. Они проникли как во власть, так и в сферу экономики, социальной жизни.

Не будем вдаваться в подробности, чего больше хотели и чего не предвидели творцы так называемых демократических реформ. В одном уверен, что Лозунги о демократии, о политических и прочих свободах, о правах человека оказались всего лишь ширмой, за которой произошел передел собственности, породивший класс крупной буржуазии. Что касается прав и свобод человека, то о них почти тут же забыли.

Жизненные процессы проистекали в состоянии всеобщего хаоса и невиданного доселе правового разложения власти и общества, что и стало питательной средой для коррупции и организованной преступности. О чем тут рассуждать, когда один из творцов перемен Г. Попов, будучи мэром Москвы, в начале 1990-х годов фактически ратовал за легализацию взяточничества. По его выражению, ему было неудобно, когда он не знал, сколько и кому надо дать денег, чтобы решить тот или иной вопрос.

Еще один творец псевдоперестройки А. Яковлев провозгласил и двигал тезис: «Разрешено все, что не запрещено законом». Прежние законы выбросили на свалку, а новые еще не появились. Все запреты были сняты. Хоровод вели безнравственность, безответственность, вседозволенность и безнаказанность. Правовой нигилизм в 90-х годах достиг невиданного масштаба, и из его пропасти нам придется выбираться не один десяток лет.

Прежние причины коррупции продолжают существовать, а некоторые из них отяготились еще сильнее. Речь идет о семейственности во власти. Это было при Ельцине, усилилось при Путине и остается при президенте Медведеве.

Государственная власть как на федеральном, так и региональном уровне зачастую строится по принципу землячества, клановости, кумовства, личной преданности руководителю, но не по принципу знания дела, профессионализма и честности.

Все это, очевидно, не требует каких-то расшифровок, как и подтверждение того, что подобный процесс формирования «элиты» федеральной власти «из питерских» стал уже оскорбительным для всей остальной России.

В стране фактически не задействован механизм ротации кадров в сфере управления, что лишь усиливает коррупцию. А если ротация и происходит, то опять в пользу представителей северной столицы.

Должен отметить, что между ветвями судебной власти, между ними и прокуратурой, между прокуратурой и следственными комитетами неизбежно возникают споры и противоречия по поводу правоприменительной практики, сути законов, регулирующих их деятельность, полномочий и компетенции. Могу утверждать, что эти споры у президента и председателя правительства, в Федеральном Собрании решаются в основном в пользу тех ведомств, которые возглавляются питерскими однокашниками. Однако принятые по спорам решения зачастую бывают необъективными и не в интересах общества и государства.

Не в последнюю очередь уровень коррупции зависит и от работы правоохранительных органов, судебной системы. А здесь, как говорится, вопросов хоть отбавляй. Беспокоит укоренившаяся торговля сотрудниками профессиональными интересами, низкий уровень подготовленности следственных кадров, разобщенность, постоянные конфликтные ситуации между руководством следственных подразделений и прокурорами.

* * *

Я был и остаюсь противником создания Следственного комитета при прокуратуре РФ. Это стратегическая ошибка, которую допустили в первую очередь президент и Федеральное Собрание. Следствие фактически поставили над надзором, а это всегда сопряжено с печальными последствиями. Они уже есть. Тысячи людей незаконно арестованы. Однако ошибку в какой-то мере можно исправить, вернув прокурору полномочия по отмене незаконно принятых следователями процессуальных решений.

Я против образования единой федеральной следственной службы. Ее создание неизбежно вызовет новые противоречия в правоохранительной системе, конфликтность и волокиту в реагировании на совершенные преступления, безответственность ведомств в предупреждении правонарушений. К тому же Следственный комитет при МВД России уже и сейчас расследует более 80 % уголовных дел.

Как компромиссный вариант можно рассмотреть вопрос о передаче по подследственности в МВД всех дел о посягательствах на жизнь и здоровье граждан. За прокурорскими же следователями необходимо сохранить расследование дел о должностных преступлениях, о преступлениях, совершенных судьями и работниками правоохранительных органов, прокуратуры.

Заметим, что в последнее время ограничения в отношении граждан, к сожалению, стали более массовыми. Причин тому много, остановлюсь лишь на некоторых.

По ранее действовавшему законодательству, если не брать во внимание некоторые трагические периоды жизни общества и государства, можно сказать со времен судебной реформы Александра II, главной целью и обязанностью судебного рассмотрения считалось установление истины, поиск правды. Ныне же — чуть ли не создание судом равных условий для спорящих сторон, для обвинения и защиты. Мы хорошо знаем, что в споре истина не только рождается, она может в нем и утонуть. Особенно при пассивной роли судьи в процессе.

К сожалению, на законодательном уровне произошло и закрепление обвинительного уклона на стадии дознания и предварительного расследования, с чем мы в свое время активно боролись. Мы исходили из великого постулата, что следователь и дознаватель должны быть исследователями. В равной мере собирать доказательства как обвинения, так и оправдания, защиты невиновного лица.

Теперь все это перечеркнуто тем, что следователь и дознаватель включены в сторону обвинения (ст. 5 УПК РФ) и могут даже поддерживать государственное обвинение по находившимся в их производстве делам. Это неправильно — обвинять может только прокурор, но не следователь и не дознаватель.

По ранее действующему Процессуальному кодексу продлить срок содержания обвиняемого под стражей до 12 месяцев мог только Генеральный прокурор Советского Союза. И только после тщательного изучения материалов уголовного дела. Как правило, в Главное следственное управление Прокуратуры СССР вызывались заместители прокуроров республик, руководители управлений МВД СССР. Составлялись планы по выполнению следственных и оперативных мероприятий по уголовным делам, по которым возбуждалось ходатайство о продлении содержания обвиняемого под стражей. И лишь после этого можно было идти в кабинет Генерального прокурора за санкцией на увеличение срока ареста.

А что сейчас? Каждый федеральный судья, начиная от районного и городского уровня, имеет право продлить срок содержания арестованного до 12 месяцев, и, конечно, при отсутствии того порядка изучения уголовных дел, о котором говорилось. Вероятность ошибки увеличивается многократно. Поэтому каждый год из-под стражи освобождается около 3 тыс. арестованных за неподтверждением их вины.

Я вообще приверженец того, чтобы держать суд как можно дальше от предварительного расследования и дознания, чтобы он рассматривал дела по существу, будучи абсолютно несвязанным позицией, высказанной по тому или иному вопросу во время следствия.

Например, как по жалобе или представлению прокурора суд может проверить обоснованность предъявленного обвинения? Ему все равно придется входить в оценку имеющихся доказательств. Одно дело — на первоначальной стадии следствия, дознания, а другое — на стадии их завершения. И в случае согласия с обвинением суд фактически может предопределить рассмотрение дела по существу.

Вот почему законодатель решил отказаться от судебных заключений при решении вопроса о возбуждении уголовных дел в отношении ряда должностных лиц или лиц, наделенных процессуальными полномочиями, перечисленных в гл. 52 УПК РФ, в частности адвокатов.

Изменение этого порядка возбуждения уголовных дел, на мой взгляд, будет способствовать и усилению борьбы с коррупцией.

* * *

Известно, что после создания Следственного комитета при прокуратуре РФ в июле 2007 года были внесены существенные изменения в процессуальное законодательство. В частности, в ст. ст. 38, 39, 146 УПК РФ однозначно было закреплено, что правом на возбуждение уголовных дел обладают 3 субъекта: орган дознания, дознаватель и следователь. И никто другой.

Кое-где решили подправить закон. Например, в Следственном управлении УВД Курской области издали инструкцию, согласно которой начальник следственного отдела следственной части был наделен правом на возбуждение уголовных дел. И тот воспользовался этим правом, возбудив несколько дел.

Постановления справедливо были обжалованы обвиняемыми. Районный суд, поддержанный прокурором, их жалобы отклонил. В таком же порядке их отклонили все судебные инстанции Курской области. Вот вам и судейская солидарность на стадии предварительного расследования. Доходит до цинизма. Надзорная инстанция областного суда, отклоняя очередную жалобу, в своем постановлении указала, что районный суд при рассмотрении дела по существу может принять иное решение. Полная деградация. Как его принять, если областной суд уже все определил, а нижестоящий суд не наделен правом на отмену решений кассационной и надзорной инстанции.

Но меня не меньше тревожит позиция прокуратуры области. Почему она согласилась с беззаконием? Почему она процессуальную норму принесла в жертву пресловутой «целесообразности»? Еще раз отмечу, что для прокурора и суда нет ничего превыше закона.

В хабаровских судах пошли дальше. Чтобы опорочить показания того или иного свидетеля, истребовали из УВД края справки о том, что лицо, дающее показания, является активным членом преступного сообщества, а потому его показаниям верить нельзя. Вот так, без суда и следствия, без вынесения приговора человека объявили участником преступного сообщества. Как от этого пахнуло далеким прошлым! Может быть, и «тройки» при МВД РФ скоро будут создавать?

Но ведь прокуратура края опять молчит.

Плохо, когда допускаются ошибки, но еще хуже, если в них начинают упорствовать, вместо того чтобы немедленно исправить положение, извиниться перед потерпевшим и возместить причиненный ему ущерб. И вовсе нетерпимо, когда руководители берут под защиту злостных нарушителей законности. Считаю, пусть лучше останется вакантным служебное место, чем его будет занимать нарушитель, нечистоплотный, непорядочный человек.

Что касается в целом судебной деятельности, то ее необъективность, возможности для злоупотребления служебным положением, на мой взгляд, были заложены базовыми законами о судоустройстве в России. Судебная система, сформированная по принципу замкнутого круга, в котором корпоративная солидарность стала подавлять все остальные принципы, оказалась без внешнего контроля. Пожизненность, несменяемость судей — это хорошо, но мы забыли о негативных моментах, позволяющих в условиях недостаточного контроля широко злоупотреблять судейской защищенностью.

В то же время судебная система является частью государственной власти. И сколько бы мы ни говорили о ее самостоятельности, она не будет независимой от государства. К сожалению, так уж сложилось в России, суды сначала обслуживают эту власть, а потом защищают интересы и права законопослушного гражданина, который, как правило, в споре с государством терпит поражение.

На мой взгляд, поиск гарантий объективности судебной системы следует искать в ее выводе из структур государственной власти. Она должна функционировать как независимая самостоятельная власть. Государство же должно обеспечивать ее финансирование и исполнение судебных решений. Такое предложение, которое выглядит неприемлемым только на первый взгляд, базируется на конституционных положениях, в частности, провозглашающих народ единственным источником и носителем власти. Он и должен формировать судебную власть, независимую от государственных органов.

* * *

Теперь о системе прокурорского надзора. Она должна создаваться также без всякого участия в этом президентской и исполнительной власти. Совет Федерации самостоятельно подбирает кандидатуру на должность генерального прокурора РФ и назначает ее на пленарном заседании. Его заместители, члены коллегии Генеральной прокуратуры РФ назначаются и утверждаются опять-таки на пленарном заседании Совета Федерации по представлению генерального прокурора. Назначение прокуроров субъектов Федерации осуществляется тем же генпрокурором и согласовывается только с законодательными органами республик, краев и областей. Было бы предпочтительнее исключить вообще любое согласование.

Говоря о прокурорском надзоре, считаю необходимым отметить следующее: он должен быть объявлен высшим государственным надзором со всеми вытекающими последствиями. Знаю, есть противники, которые будут ссылаться на зарубежное право. Моя постановка вопроса основана на отечественной практике и истории. Предложение жесткое, но оно вынужденное. Прокурору необходимо вернуть право на принесение хотя бы надзорных протестов на вступившие в силу судебные решения и приговоры, право на возбуждение уголовных дел, отмену незаконных процессуальных решений, принятых следствием и дознанием. Одно это уже будет гарантом повышения дисциплины и ответственности за обоснованность и объективность принимаемых решений при отправлении правосудия. Необходима система взаимного контроля, тем более в этот сложный период, в котором оказалась наша страна.

Законодатель пошел на то, чтобы вернуть прокурору право на предъявление исковых заявлений в интересах граждан, если они касаются наиболее важных их прав в социальной сфере. Шаг сделан правильный, он позволит защитить миллионы людей от чиновничьего произвола.

Тяжкое предательство законности начинается с малого. Законность, особенно в прокурорской деятельности, не может быть подменена целесообразностью. Законность или есть, или ее нет. Прокурор должен помнить, что он служит народу и Отечеству. Политики, мэры, губернаторы, президенты приходят и уходят, а Россия остается. Власть в России принадлежит ее многонациональному народу, а не чиновникам, какой бы они высокий пост не занимали.

С одной стороны, радует, что в отношении крупных должностных лиц возбуждаются уголовные дела по коррупции, с другой — огорчает то, что происходит это не потому, что они совершили преступления, а чаще всего по команде, после того, как эти лица становятся неугодными властям. Вот вам пример с бывшим губернатором Тверской области В. Платовым, которого в 2007 году привлекли к ответственности за то, что он несколько лет назад, до возбуждения дела, превысил служебные полномочия и причинил государству крупный ущерб. В правительственных кругах знали об этом давно, но дело возбудили только тогда, когда Платов ослушался федеральную власть и вопреки ее мнению вновь выставил свою кандидатуру на выборы губернатора области. Не пошел бы на выборы, уверен, ему не напомнили бы о его преступных деяниях и не привлекли к судебной ответственности.

Еще пример. Отправили в отставку губернатора Мурманской области тоже за злоупотребление властью. Возбудили уголовное дело по фактам большой давности, но только после того, как он на мартовских выборах 2009 года поддержал своего кандидата на должность мэра г. Мурманска вопреки мнению руководства партии «Единая Россия». Подобная практика является повсеместной, она отражает позицию официальной власти наказывать «проштрафившихся» только тогда, как они становятся ей ненужными, выбивающимися из общего строя.

Конечно, с таким подходом победить коррупцию не только сложно, а просто невозможно.

* * *

Я сторонник того, чтобы меры по предупреждению коррупции были всеохватывающими, жесткими, а действия решительными. У нас нет времени на раскачку, нужна реальная политика, а не увещевания и длинные речи с экранов телевидения. Коррупция представляет угрозу национальной безопасности. Она, как ржа, и дальше разлагает власть, все российское общество. Не нанесем ощутимого урона коррупции — не сможем реализовать ни одну социально-экономическую программу, ни один национальный проект.

По экспертным оценкам, коррупционный оборот денег в России колеблется от 240 до 300 млрд. долл. США. Это много, но опасность коррупции многократно увеличивается по причине совершения чиновниками предательских решений, которые могут нанести и наносят удар по национальному суверенитету и независимости страны. Не деньги, а именно разрушительные последствия от продажности чиновников должны в первую очередь волновать нас, хотя и криминальный оборот денег, ценностей — это тоже своего рода яркий показатель разложения российской власти.

Я вообще бы отметил, что существующая система хозяйствования, распределения и перераспределения произведенного продукта, система власти устроены так, что они, за небольшим исключением, не работают на российское общество.

Давайте опять обратимся к примерам из жизни. На первую половину 2008 года золотовалютные резервы Центробанка страны составляли примерно 560 млрд. долл. США и во столько же оценивалось состояние 100 самых богатых людей России. Напомню, что путинское правление начиналось с того, что в стране было 7 валютных миллиардеров, а закончилось тем, что их стало более 100. Все остальные как влачили, так и продолжают влачить почти нищенское существование. Поэтому вопрос вполне справедливый: «На кого работаем?». Ответ очевиден: на кучку олигархов и казнокрадов.

В условиях, когда «теневая экономика» занимает почти 40 % в валовом внутреннем продукте страны, искать финансовую, материальную основу коррупции и организованной преступности нет необходимости. Они могут скупить всю государственную власть.

Выскажу свое опасение по поводу того, что новые усилия президента России по противодействию коррупции могут свестись к формальному написанию деклараций о доходах, которые со временем станут опять предметом торга чиновников. Подчеркиваю, я сторонник принятия радикальных и незамедлительных мер, ибо кредит доверия народа к власти может иссякнуть, а сама коррупция опрокинет общество. Об этих мерах я упоминал в своих выступлениях в Государственной Думе (см. ниже).

Дополнительно отмечу, что государство должно взять на себя все расходы по обучению молодых специалистов для работы в судебной системе, правоохранительных органах и в иных органах исполнительной власти. Надо обеспечить идеальный подбор абитуриентов, бесплатное обучение студентов и выплату им стипендий с установлением определенных обязательств выпускников перед государством. Обучение на платной основе можно сохранить для финансовой, банковской, иной коммерческой деятельности, но никоим образом не для государственной службы.

Конечно, мне уже возразили по поводу всех этих моих предложений, заявив, что они не вписываются в российскую Конституцию. Но что делать? Смахивать пыль с Основного закона как со священной реликвии или все-таки защищать интересы страны, права и свободы честных людей? Ответ очевиден: защищать! Коррупция — это величайшее зло, и в борьбе с ним надо использовать все возможности, действовать решительно и бескомпромиссно.

Выступление на пленарном заседании Госдумы при обсуждении антикоррупционных законопроектов (7 ноября 2008 г.)

Фракция КПРФ проголосует за принятие антикоррупционных законопроектов. Однако наше голосование будет не столько правовым, сколь политическим, и вот почему. Наконец-то свершилось то, о чем мы говорили на протяжении двух десятков лет. Но наши предложения отвергались или большинством в парламенте, или президентами страны.

Напомню, что Ельцин в 1995–97 годах дважды отклонял законопроекты о борьбе с коррупцией и организованной преступностью, разработанные нашей фракцией совместно с другими депутатами Госдумы. А дальше барьеры на пути их принятия воздвигала команда Путина. И только президент Медведев, реально убедившись в том, что коррупция приняла масштабы национального бедствия, внес обсуждаемый блок законопроектов. Коммунисты в Госдуме в который раз оказались правы в своих предложениях.

В самом деле, еще тогда мы заявляли о необходимости установить те же самые декларации о доходах чиновников, конфискацию имущества, меры по контролю за поведением должностных лиц исполнительной власти, то, что сейчас предлагает президент. Тогда отклонили, и Россия понесла колоссальный материальный, нравственный, если хотите, и человеческий урон. Многих удалось бы спасти и от тюрьмы.

Потерянные годы не позволили законодателям, честным судьям и работникам правоохранительных органов наработать опыт и эффективно его использовать в противодействии злу. Такова цена недальновидности пропрезидентского большинства в Госдуме и одновременно безответственного, а в чем-то и преступного поведения чиновников высокого уровня. Сама коррупция стала главным тормозом в выработке законодательных мер.

Мы сегодня поддержим президента, ибо надеемся, что это его первые, но не последние шаги по противодействию коррупции. Что касается обсуждаемых проектов, то они, к сожалению, не содержат последовательных и эффективных предложений. В них много непроработанных позиций, пробелов и больше полумер, чем радикализма, а без него сегодня не обойтись. Мы проголосуем в надежде на то, что во втором чтении найдут поддержку наши инициативы об установлении конфискации как дополнительного наказания, связанного с изъятием у лиц, виновных во взяточничестве, всего имущества, за исключением необходимого для нормального проживания несовершеннолетних детей или родителей, находящихся на иждивении, а не только преступно нажитого, как предлагается в проектах. Мы за то, чтобы была более четко прописана процедура работы с декларациями и чтобы они не стали предметом шантажа и торга у той же коррупции. Мы за расширение круга лиц, обязанных подавать декларации.

В проектах, как и в национальном плане по противодействию коррупции, нет ярко выраженной концепции, которая должна заключаться в неукоснительном исполнении законов всеми гражданами России, независимо от их должностного, социального положения и статуса. Создается такое впечатление, что предложения в основном направлены на установление ответственности и дисциплины там, внизу, но не в верхах. Например, в конституционный закон о правительстве предлагается лишь одна поправка на полстранички, хотя правительственная власть утонула в кумовстве, формируется по принципу землячества и личной преданности, а не по деловым качествам и профессионализму. Засилье «питерских» в высших эшелонах власти оборачивается для России большой бедой, в том числе и коррумпированностью.

Достаточно взглянуть на А. Сердюкова и прийти в глубокое разочарование от того, что сегодня некомпетентный человек из мебельного бизнеса возглавляет Министерство обороны. Это надругательство над страной, оскорбление Вооруженных Сил, вызывающее отторжение любых предложений по их реформированию, даже, может быть, и правильных.

Семейственность и кумовство укоренились и в регионах, а неисполнение законов стало всеобщим явлением, большой трагедией России.

Мы поддержали действия президента Медведева по вводу российских войск в Южную Осетию. Мы понимали, что решение принималось им в экстремальной обстановке, но потом-то, хотя бы из уважения к закону, президент должен был направить представление в Совет Федерации об истребовании согласия на использование военной силы за пределами страны. Так предписывает российская Конституция. Но этого, увы, не произошло.

* * *

На местах отношение к праву еще хуже. Страна стонет от произвола и волюнтаризма. Вот один пример из многих тысяч. Трижды Московский областной арбитражный суд обязывал мэра г. Подольска Пестова устранить препятствия в строительстве социального объекта. И трижды чиновник отказывался исполнять судебные решения, произнося одну фразу: «Не буду!» И с ним никто не может или не хочет разбираться, в том числе и федеральные структуры.

Как же тогда бороться с коррупцией? Надо сделать все, чтобы пестовы после произнесения подобных фраз сразу одевали телогрейки и разгружали вагоны, но больше никогда во властные кабинеты не входили. Тогда будет порядок, и народ вздохнет с облегчением.

В противодействии коррупции сразу все не охватить. Необходимо, в первую очередь, обратить пристальное внимание на далеко неблагополучную ситуацию в деятельности судов и правоохранительных органов, призванных противостоять преступности и произволу. Кадровую чистку надо начинать с них, одновременно создавая благоприятные условия для работы, чтобы они потом обеспечили борьбу с коррупцией во всех структурах государственной и муниципальной власти.

А пока, к сожалению, приходится отмечать, что слово «законность» постепенно исчезает из лексики защитников правопорядка и подменяется различными понятиями и целесообразностью.

Смею утверждать, что коррупция в значительной мере стала порождением чудовищно искаженных российских выборов разного уровня. Например, политсовет правящей партии «Единая Россия» заранее определяет высокие проценты на выборах для своих кандидатов и наказывает губернаторов-единороссов, их заместителей, если нужные проценты не обеспечены. Но это же выборы! При таком подходе руководители регионов, в свою очередь, толкают подчиненных на беззаконие со всеми вытекающими из этого последствиями. Iвидимо, здесь, в Москве, руководство партии недооценивает всех последствий от такой непозволительной практики правового развращения местных кадров.

Надо объективно отметить, что президенту Медведеву досталось тяжелое наследие. В управленческих креслах сегодня сидят люди или погрязшие в коррупции, или виновные в том, что она расцвела буйным цветом. Поэтому рассчитывать на их активную борьбу со злом просто не приходится.

В стране пока не создано отлаженной системы общественного и государственного контроля за поведением чиновников. Нет разумной кадровой политики. Ряд губернаторов и министров десятилетиями сидят в одних и тех же кабинетах и «забронзовели», уже не считаются с законом. А коли так, то мы не одолеем коррупцию, не обеспечим надежную защиту граждан от преступных посягательств.

Наша фракция, поддерживая законопроекты, предлагает целый комплекс иных мер. При этом мы отмечаем, что самым сильным ударом по коррупции станет мощная экономика, материальное благополучие и социальная защищенность наших граждан, их активное участие в управлении государством, чего нет сейчас в стране.

Мы глубоко убеждены, что Совет Федерации должен формироваться путем прямых тайных выборов, как и Госдума. Федеральные округа выполнили поставленную перед ними задачу и их необходимо распустить, за исключением находящихся в них межрегиональных подразделений прокуратуры и МВД РФ. Судебная власть в стране должна формироваться исключительно Федеральным Собранием и законодательными органами регионов.

Мы за то, чтобы в стране был создан общественный комитет народного контроля за поведением чиновников с наделением его определенными государственными полномочиями.

Это далеко не полный перечень наших предложений. Мы их вынесли на всеобщее обсуждение. Часть из них подготовим ко второму чтению в виде поправок.

В заключение еще раз отмечу: без принятия радикальных мер нам Россию не уберечь.

Из выступления в Государственной Думе при обсуждении проекта федерального Закона «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов» (3 июня 2009 г.)

Мы поддержим законопроект, предложенный президентом. Хотя в нем и есть некоторые моменты, требующие дополнительной проработки.

Нас беспокоит отсутствие системного подхода в противодействии коррупции.

Вот и сегодня наделяем прокуратуру правом по проведению экспертиз, экспертной оценки нормативных актов на их коррупционность, а ранее изъяли у нее право на принесение протестов на судебные решения, право на отмену незаконных решений, принятых следователями. Отобрали то, что позволяло эффективно противостоять коррупции. Сегодня все это подменяется экспертной деятельностью.

О коррупции говорим давно, признаем, что она представляет реальную и огромную опасность для общества и российского государства. Это так, и если не нанесем удара по чиновничьей продажности, то мы не реализуем ни одной социально-экономической программы, ни одного национального проекта.

И надо сказать, у нас нет времени на раскачку. Необходимы решительные и радикальные меры. Пока вместо этого больше слов.

У нашей фракции создается впечатление, что государство ходит кругами вокруг коррупции и боится затронуть ее глубинные масштабные причины.

Дело в том, что коррупция расцвела буйным цветом и откровенно гуляет по правительственным и президентским коридорам и кабинетам, свободно гуляет везде.

Трагедия России как раз и заключается в том, что мы отдаем законы на исполнение опять-таки в руки вот этой чиновничьей коррупционной массы. Поэтому результат уже предсказуем. Он будет отрицательным.

Без великой кадровой революции нам не обойтись, ибо безнравственность, безответственность и вседозволенность стали сутью власти.

Мы потратили годы на разговоры об антикоррупционном законодательстве, о декларациях чиновников, но какого-то существенного положительного результата не получили. Боюсь, что сами декларации станут предметом коррупции.

Теперь уйму времени потратим на обсуждение экспертных исследований законодательных, нормативно-правовых актов, которые далеко не панацея от наших бед.

А где другие меры? Их фактически нет.

Очевидно, что за время путинского правления количество чиновников разного уровня увеличилось почти в разы и без всякой государственной необходимости в них. Фактически состоялось их рекруторство в партию «Единая Россия» — опору власти, с содержанием этих партийцев за бюджетные деньги.

Разве нужны какие-то специальные экспертные исследования для того, чтобы увидеть очевидное? Федеральная власть здесь, в центре, сформирована не по принципу профессионализма, патриотизма и честности.

Засилье «питерских» стало уже нетерпимым для i всей России.

Родственными связями пронизана власть и в регионах, особенно в правоохранительных и судебных структурах. Вот она — питательная среда для коррупции. Поэтому мы предлагаем президенту пойти на один радикальный шаг —  поставить во главе ряда контрольных и надзорных органов представителей левой оппозиции.

Разве российские спецслужбы и МИД страны не докладывают президенту о собственности и зарубежных денежных вкладах, и не только зарубежных, высших чиновников власти? Докладывают. Тогда почему нет должного реагирования на них? Какое экспертное заключение необходимо на уголовно-наказуемый запрет на взятки и казнокрадство? Но ведь берут и воруют. Вот на этом надо сконцентрировать усилия.

* * *

Президенту и председателю правительства известно, что в 2008 году следственные органы провели обыски в помещениях губернатора Приморского края Дарькина. Но тот собрал чемоданы и добрался с ними до Дома правительства, после чего следствие захлебнулось. В средствах массовой информации опубликована не одна фотография губернатора в окружении лидеров преступного мира. Их созерцали в Приморье, во всей России. И что дальше? Ничего. Какой авторитет после всего, что было озвучено и обнародовано, будет у него среди населения? Никакого. Тогда почему удерживаем в кресле губернатора?

Если следствие не установило противоправных деяний у Дарькина, то об этом надо проинформировать россиян. Это только во благо власти. Если же оно, не устояв от давления, приняло необъективное решение, то и в этом надо разобраться и наказать виновных. Во всех нашумевших историях, тем более вокруг высоких должностных лиц, должна быть ясность. Особенно учитывая го, что дарькиных, сидящих у нас в высоких кабинетах, много.

Во власти огромное правовое развращение, грубое попрание законов, конституционных прав граждан. Болезнь, которую надо лечить в первую очередь не экспертными заключениями, а жестким спросом и ответственностью за произвол.

К сожалению, должен отметить, что даже в наших судах, в органах прокуратуры понятие «целесообразность» уже довлеет над законностью. А, как известно, целесообразность у каждого может быть своя…

Совсем недавно Госдума приняла закон о досудебной сделке прокуроров с обвиняемыми и подозреваемыми. Его положения содержат огромные возможности для коррупции. Вот по нему необходима экспертиза. Вместо этого Дума в спешном порядке проводит его. И кто будет виноват, если произойдет взрыв коррупции при отправлении правосудия, а он произойдет. Очевидно — Госдума.

Ну и о безответственности и безнаказанности членов правительства.

Как вы помните, в попытке преодолеть экономический кризис правительство выделило сотни миллиардов рублей российским банкам. Операция с самого начала была очевидно ущербной. Банкиры конвертировали полученные рубли в валюту и отправили ее за рубеж. Деньги не поступили к нашим отечественным товаропроизводителям, многие предприятия встали, вызвав огромную безработицу в стране.

Зададимся вопросом: кто понес наказание за эту губительную операцию? Никто. Мы так и не услышали от правительства о мерах по реагированию на факты выплаты премиальных по итогам работы за 2008 год руководящим работникам госкорпораций и банковской системы. Выплаты, которые следует квалифицировать как очевидное растаскивание денег, в том числе и бюджетных.

Поэтому, поддерживая президентский вариант законопроекта, наша фракция еще раз заявляет о необходимости одновременного и незамедлительного проведения комплекса мер по противодействию коррупции. Только тогда можно будет рассчитывать на определенный успех.