Декорации

часть 2

– Вот она, стоянка древнего человека, – торжественно сказал мне один рядовой археолог в Аркаиме. – Любуйтесь!

– Оригинал? – уточнил я.

– Ну что вы, – даже, кажется, обиделся он. – Экспериментальная площадка. Сами копали.

Больше всего для понимания смысла существования Общественной палаты дало выступление Никиты Михалкова.

– Я, может быть, не совсем четко понимаю значение, смысл и преимущество создаваемой организации, – признался господин Михалков.

Дальнейшее его выступление показало, что слова эти содержали в себе элемент кокетства. На самом деле Никита Михалков понял все и даже, кажется, чуть больше.

– Палата в результате может стать придатком некоего бесформенного целого, которое даже и не целое, – заявил господин Михалков. – Вот на съемочной площадке для меня главное – атмосфера. То же самое необходимо и стране – атмосфера!

Одна строительная корпорация, ведомая одной женой одного московского мэра, построила фундаментальную библиотеку МГУ за два года (а некоторые за это время и фундамент не успевают возвести).

– И плюсы, и минусы есть у того, что так скоро получилось, – задумчиво говорил директор библиотеки Вячеслав Мосягин в ожидании президента России.

– А чего больше? – спросил я его.

И снова он, к моему удивлению, задумался. Видно, ответ на этот вопрос не был для него очевиден.

– Да нет, плюсов, конечно, больше, – решился наконец он рубануть сплеча.

«Bosco-дом» находится в центре Афин. С крыши этого трехэтажного особняка, где работает «Bosco-таверна», открывается необходимый вид на Акрополь. Такое ощущение, что на три недели арендован не столько сам дом, сколько именно этот вид.

Я вошел на стадион и замер. Мне открылось величественное зрелище. Чаша стадиона была залита водой. Я никогда еще не видел такой огромной лужи.

Президент России Владимир Путин встретился в своей сочинской резиденции «Бочаров ручей» с председателем правительства Сербии и Черногории Воиславом Коштуницей. От обсуждения проблемы Косово их не должно было отвлекать ничто. Мир должен был получить информацию о нем из первых рук, но в какой-то момент показалось, что это невозможно. Проблема была в том, что после утреннего дождика в ожидании хорошей погоды в пруду рядом с резиденцией и двумя микрофонами для президентов с наслаждением квакали лягушки.

Шло время, а кваканье не прекращалось. Положение стало казаться абсолютно безвыходным, и тогда из рядов принимающей стороны выступил простой русский человек, пожелавший остаться неизвестным, и сказал, что ему по силам решить эту задачу. Его с недоверием проводили к пруду тревожными, полными надежды взглядами, в которых, впрочем, читалось откровенное неверие в успех этого отчаянного предприятия. Каково же было общее изумление, когда он только взошел на мостик через этот пруд – и лягушки замолчали все до единой! Это было похоже на сеанс массового гипноза лягушек. Лягушки просто онемели, увидев этого из россиян. И он, понимая, что стоит ему сделать шаг, и тишина в любую секунду может разорваться отчаянным кваканьем, так и стоял на мостике, сознавая свою ответственность за то, чтобы планета услышала о новых конструктивных предложениях и мирных инициативах российского президента.

Один из стендов выставки, посвященной инвестициям в российскую экономику, – полукруглый, размером 4x2 м, – был посвящен ситуации в Чечне. Если коротко: она все лучше и лучше. На стенде по чеченской холмистой «зеленке» были щедро рассыпаны частицы чеченской народной мудрости. Самое почетное место занимала цитата из премьера Чечни Рамзана Кадырова: «Через два года Чечня станет самым благополучным регионом в мире». Очевидно, что еще пару лет, пока этого не произошло, с инвестициями в Чечню можно было бы и не спешить.

Если верить стенду, «Чеченская республика – это производство новых технологий и строительство современного производства, объектов аграрного комплекса и ЖКХ на основе новейших технологий». Эффект от стенда был налицо: его внимательно рассмотрели уже три китайских журналиста.

Верховный главнокомандующий Вооруженными силами Российской Федерации Владимир Путин принял парад индийской военной техники в честь Дня независимости Индии. Сам господин Путин не проявлял на параде особого оживления. Парад как-то не воодушевлял его, чего нельзя было сказать про министра обороны России Сергея Иванова. Он-то знал, что почти вся военная техника на этом параде – российского производства.

Мимо проплывали сделанные из папье-маше муляжи индийских кораблей, индийские боксеры и судьи из того же материала, модели российских самолетов на проволоке, огромный глобус – по-моему, Индии…

Не были муляжом, впрочем, индийские крылатые ракеты «Брамос». За ними двигалась, очевидно, группа их поддержки – бойцы на верблюдах, щедро украшенных с головы до пят разноцветными гирляндами, гремевшими так, что я уже был уверен: то, чего не сделают крылатые ракеты, доделает своей психической атакой на противника полк боевых верблюдов.

Валентине Матвиенко, конечно, очень нравится идея назначаемости губернаторов.

– Мы, – сказала она, – те, кто прошел через выборы, знаем цену этим выборам! Поразительное по искренности признание.

– Все цитируют ваши слова, – обратился я к председателю Центризбиркома Владимиру Чурову, – что первое правило Чурова: Путин всегда прав.

– Первый закон Чурова.

– Да, извините. А еще какие уроки вы вынесли из общения с Владимиром Путиным?

– Вам я могу сказать и второй закон Чурова. Второй закон такой: «Мы сотрудничаем со всеми, кто с нами сотрудничает, а кто с нами не сотрудничает, с теми мы все равно сотрудничаем». Это тоже очень старинный закон.

– А все-таки если Путин не прав, то что делать? Очевидно, смотреть первый закон Чурова. Так?

– Нет. Разве Путин может быть неправ?

– Ну а если вы вдруг поймете эту страшную вещь: Путин неправ?

– Это значит, Чуров чего-то недопонял. И надо просто еще немного подумать.

Город Ашхабад производит впечатление на неподготовленного зрителя, каким является любой приезжающий сюда человек из Москвы, своей неправдоподобной белизной. Центральная площадь города размером метров пятьсот на семьсот со всеми окружающими ее зданиями как будто постирана и беспощадно накрахмалена чьей-то твердой рукой при помощи дорогого стирального порошка, на который домохозяйка этой страны не пожалела никаких денег.

Достаточного количества лошадей в кремлевском полку для парада на Соборной площади не нашлось, и недостающих привезли из конного полка Мосфильма. Когда с лошадьми начали работать, обнаружилась одна трагическая подробность: при первых звуках музыки лошади падали ниц. Хорошо хоть не замертво. Выяснилось, что накануне они участвовали в съемках некоего исторического фильма, и тогда специально обученным дрессировщикам стоило чудовищных усилий уложить их на землю под музыку какого-то марша. Потом все стало, слава богу, получаться, и эпизод с падающими лошадями был отснят на славу. Кто же тогда мог знать, что через короткое время России потребуются лошади, твердо стоящие на ногах.

Золотой Туркменбаши на вершине мраморной пирамиды поворачивается вслед за солнцем. Или, скорее, солнце катится по небу, стараясь успеть за вращающимся вокруг своей оси Туркменбаши. Этот золотой человек находится в движении весь световой день, и неизвестно, останавливается ли на ночь. Или, может, обращает на себя внимание и Луны, заставляя и ее следовать намеченным им курсом.

Этим курсом следует вся страна Туркменбаши.

Фестиваль финно-угорских народов в Саранске претендовал на особую красочность. Возле ледового дворца спорта раскинулся «город мастеров». Здесь демонстрировали себя и свое искусство финно-угорские мастера. Очень быстро выяснилось, что Финно-Угория – это, собственно говоря, и есть Российская империя в полузабытых границах, о которых теперь можно только мечтать.

Во всю свою ширину ледовый дворец спорта в Саранске был расписан олимпийскими кольцами и украшен бесчисленными российскими флагами. Было полное впечатление, что Олимпиаду-2014 выиграл Саранск, а не Сочи.

Президент России сел между мэром Москвы и Патриархом всея Руси Алексием и снова уперся взглядом в Юрия Долгорукого, которого по случаю праздника изобретательно декорировали рисованными куполами, колоннами, картонным изваянием жар-птицы и другими животными неопределенного пола и возраста, так что все это яркое желто-красное панно с отовсюду мигающими огоньками и прожекторами теперь до боли напоминало богатый фасад казино «Фараон» на Ленинском проспекте.

Праздник начался с того, что на площадь перед фасадом выплыли расписные Стеньки Разина челны с многочисленными княжнами на борту, которые старались улыбаться, но то ли от холода (на улице было меньше десяти градусов тепла), то ли от понимания того, что их в соответствии с классическим сюжетом могут в любую секунду кинуть за борт, улыбки их имели жалкий вид.

– А не слишком ли много тумана вокруг этого нового состава правительства? – спросил я. – Не слишком ли туго закручена интрига? Вообще никто ничего не знает, в том числе и сами министры. И интрига затянулась, вы не находите?

– Интрига? – переспросил Сергей Иванов. – Да, есть интрига. Это хорошо. Шоу маст гоу он. Шоу то есть должно продолжаться. Все по закону.

На церемонию официальной встречи во дворце великого герцога Анри и герцогини Марии Терезы маршем через весь город прошла вся армия Люксембурга, то есть сотен пять солдат. В авангарде шагала самая боевая ее часть – сводный оркестр, который сеял панику среди мирных граждан Люксембурга своей громкой музыкой.

– А здесь у нас будет как в Лас-Вегасе, принцип такой же… – показывал губернатор Красноярского края Александр Ткачев макет игорной зоны возле города Азова. – Только, конечно, поинтересней…

Моряки так долго и бурно набирали в легкие воздуха, чтобы поприветствовать президента России, что я испугался, как бы пару человек из строя не разорвало на его глазах.

Президенту предложили выпустить осетра. Он согласился, надел перчатки и выпустил сразу трех – по многочисленным просьбам фотокорреспондентов. Третьего осетра он, не удержавшись от соблазна, поцеловал в лоб, и я сразу вспомнил, что сказал несколько минут назад в цеху, посмотрев на рыбу с таким же носом, Сергей Иванов: «Как же на подводную лодку похожа».

– Владимир Владимирович, – торжественно сказала директор НПО «Биос» Лидия Васильева, – вы внесли существенный вклад в разведение осетровых.

– А я сказал, – негромко поделился со мной Сергей Иванов, – чтобы за поцелованной рыбой с этого судна был особый надзор. Командир корабля должен докладывать о ее состоянии в ежесекундном режиме. При необходимости можем задействовать систему ГЛОНАСС…

– Рыболовы, рыболовы, мы крепки своей верною дружбой, – пели заслуженные работницы НПО «Биос» господину Путину, встав возле него полукругом и тем самым возложив на него функции дирижера. Впрочем, спина, руки и ноги дирижера как будто окаменели.

– Надо всеми путями стараться и дальше сохранить генофонд осетровых! – песня на до боли знакомый мотив «Добровольцев» разносилась над Волгой.

Хотелось плакать.

– А теперь, – звонко сказала директор НПО «Биос» Лидия Васильева, – мы хотим подарить вам, Владимир Владимирович, чучело рыбы, которую вы только что выпустили!

И она вручила ему чучело.

– И когда только успели? – ошеломленно переспросил президент.

Лидия Васильева рассказала, что «Биос» в меру своих способностей занимается разведением икры на экспорт.

– Ничего, мы вам это запретим, – пообещал Андрей Крайний.

– Вы нам ничего не запретите! – воскликнула Лидия Васильева, пользуясь тем, что только что пела для президента страны.

Наиболее выигрышно лидеры стран СНГ смотрелись на стенде заявочного комитета Сочи-2014. Директор комитета господин Чернышенко рассказал, что для лучшего видения спортивных объектов оргкомитетом разработаны здесь так называемые ЗБ-модели. После этого он раздал президентам специальные черные очки, чтобы они смогли убедиться в неотвратимости победы Сочи в Гватемале на саммите МОК.

Президенты сразу стали похожи на сварщиков. Первым понял, что выглядит не так, как надо, чтобы еще больше повысить свой рейтинг в глазах телезрителей, президент Казахстана. Он снял очки и начал вглядываться в господина Чернышенко, который рассказывал, что вот здесь будет самая большая бобслейная трасса, а вот здесь уже есть самые высокие горы, а тут – самое синее море…

Тут Владимир Путин, спохватившись всего на несколько секунд позже, тоже снял очки и, словно что-то еще вдруг вспомнив, взял под руку Нурсултана Назарбаева и повел его куда-то в сторону. И все-таки даже через плечо господин Назарбаев успел бросить господину Чернышенко:

– Ага, и все это всего-навсего за $12 млрд!

После пресс-конференции господину Путину показали школу верховой езды. Ему, как и остальным зрителям, выдали белоснежный носовой платочек, способный, по мнению организаторов, уберечь человека от связанных с лошадью издержек. Лошади при виде Владимира Путина гарцевали и вставали на дыбы. Их можно было понять.

Ипподром в Ростове большой, и это хорошо, потому что, как мне рассказали жители соседних домов, он уже предназначен под снос, и места под частные коттеджи хватит нескольким десяткам не последних, прямо скажем, ростовских семей, которые давно уже, видимо, живут с ощущением, что лошади топчут их землю и пылят своими копытами на их участках.

Люди эти уже, наверное, вселялись бы в эти дома, если бы некоторое время тому назад не стало известно, что на ипподром может приехать президент России. И тогда в дышавший на ладан ипподром его владелец успел к приезду президента вдохнуть три миллиона долларов. Ипподром теперь и в самом деле выглядит если и не на три, то уж на миллион долларов точно.

Выступивший после группы «Високосный год» Григорий Явлинский отметил, что собравшиеся на площади давно должны были на ней собраться. Его выступление было настолько отшлифованным по форме и по сути, что поневоле закрадывалось сомнение, будто господин Явлинский также выступает «под фанеру».

На бортах атомных подводных лодок «Петропавловск-Камчатский» и «Магадан» готовились к появлению президента России. Было, правда, немного странно, что с бортов АПЛ «Петропавловск-Камчатский» и «Магадан» сошли на пирс экипажи АПЛ «Самара» и «Святой Георгий Победоносец». Но моряки объяснили, что «Святой Георгий» и «Самара» выполняют задачи в море с другими экипажами. Поэтому у моряков и появилась свободная минутка, чтобы поздороваться с президентом. На мой вопрос, с какими экипажами выполняют задачу «Святой Георгий» и «Самара» (или, может, на их бортах вообще нет экипажей, и тогда история сразу приобретает завораживающий, мистический оттенок), мне было сухо сказано, что на подводных лодках всегда по два экипажа. Один из них, как я понял, поэтому всегда готов к выполнению представительских функций. На мой вопрос, где же два экипажа АПЛ «Петропавловск-Камчатский» и два экипажа АПЛ «Магадан», мне никто ответить уже не смог. Я и правда требовал от этих людей слишком многого.

– Но должна же Общественная палата осуществлять контроль за властью? Парламент же осуществляет.

– Кто вам сказал? – удивился Владислав Сурков. – Все так думают почему-то. А на самом деле это совсем не так.

– Мне уже нравится эта палата (Общественная. – А. К.), – признался глава «Альфа-групп» господин Фридман, оглядев зал. – Нашел симпатичную девушку.

– Впрочем, мы же не за этим сюда пришли, – сам себя одернул он.

– А за чем? – спросил я его. Он задумался над ответом.

– Надо было прийти – я пришел, – наконец ответил он.

Знакомство с Уфой президент России начал с его высшей точки – с мемориала «Дружба народов», к подножию которого он возложил цветы. Дальше все стелилось к подножию Владимира Путина. Спустившись вниз, он увидел крестный ход из бояр и простого люда с хоругвями и посохами в руках.

Еще минуту назад, пока он возлагал цветы, это представление казалось мне театрализованным. Его организаторы нижайше просили ряженых бояр:

– «Царя» пойте громче!

Я понял, что имелось в виду, когда бояре выполнили просьбу. Как только Владимир Путин подошел к ним, они грянули:

– Приветствуем тебя, наш царь!

Отступать Владимиру Путину было некуда. В знак ответного приветствия он едва заметно склонил голову.

В опере «Борис Годунов» этого не было.

На центральной площади города Иваново несколько лет на мраморном постаменте стоял бюст дважды Героя Социалистического Труда, члена ЦК КПСС, главной ткачихи страны Валентины Николаевны Голубевой. Несколько лет Валентина Николаевна ходила на работу мимо своего бюста. Наконец ей это надоело, и она выступила на Первом съезде народных депутатов СССР с просьбой убрать бюст с площади. После этого к бюсту стали каждый день класть живые цветы – от профкома.

В салоне самолета «Туркменских авиалиний» на самых видных местах висели два красивых цветных портрета одного человека: в халате поверх костюма и в легкомысленной рубашке с короткими рукавами.

Наташа подозвала стюардессу:

– Скажите, а кто этот человек на портретах? Наш пилот? Стюардесса чуть не выронила поднос с водой:

– Вы что?! Это наш Туркменбаши! – и уже шепотом, участливо спросила: – Вы хоть знаете, куда летите?

В российском павильоне на Ганноверской промышленной ярмарке появился министр промышленности и энергетики РФ Виктор Христенко. Он мельком осматривал экспонаты и давал последние, решающие указания. Так, подойдя к стенду ОАО РЖД и увидев макет нового скоростного поезда, он распорядился выдвинуть макет с глубины стенда прямо в проход. Господину Христенко показалось, наверное, что есть вещи, которые преступно прятать от глаз президента России.

Режиссер Любимов просит рабочих:

– Поставьте, пожалуйста, сцену пира. Рабочие ставят, но как-то неохотно.

– Дорогие мои рабочие, – голосом Сталина вкрадчиво говорит он, – прошу вас, быстро поставьте «пир».

Рабочие начинают бегать по сцене. Через две минуты декорации пира стоят. Страшная сила искусства.

Минут за 40 до начала парада на Красную площадь начали стягивать войска. Они маршировали дружно и немного торопливо, будто боялись, что могут начать без них.

Состоялось заседание расширенной коллегии Генеральной прокуратуры России.

На стенах актового зала Генпрокуратуры висели живописные портреты прокуроров, но только дореволюционных. Затем связь времен резко обрывалась. Ни одного советского генпрокурора на стенах не было.

– А вот мы у себя в институте на стены всех генпрокуроров вывесили, – сказал человек, сидящий впереди.

– Что, и Скуратова повесили?

– И Скуратова, – с гордостью подтвердил этот человек.

Потом выяснилось, что он работает в НИИ укрепления законности и правопорядка.

– Да просто не хотели, чтобы Вышинский был тут, – объяснил еще один прокурор. – А пропускать кого-нибудь неудобно. Вот всем и не повезло.

– А по-моему, всех надо вешать, – примиряюще закончил сотрудник НИИ.

В Центре общественных связей Генпрокуратуры на стене висит портрет бывшего главы ЮКОСа Михаила Ходорковского. От руки портрет разлинован в решеточку. Сотрудники Центра общественных связей охотно рассказывают, что накануне у ворот Генпрокуратуры был митинг и его участники попросили передать этот портрет сотрудникам Генпрокуратуры. Дар был с благодарностью принят и вывешен на самое видное место.

Открытие Бурейской ГЭС произошло, несмотря на присутствие президента страны, до обидного буднично. Владимир Путин зашел в машинный зал, огляделся по сторонам и нажал на кнопку и… ничего такого не произошло. Просто в машинном зале загорелся свет. Я даже подумал, что президент нажал не на ту кнопку.

Мне не дает покоя эта кнопка. Что-то тут не так. Как-то нечестно.

– Может, честней было бы ленточку перерезать, что ли? – я разговариваю с начальником турбинного цеха Родионом Гребенюком.

– Да думали об этом. Но нам сказали, что это немодно. Тогда мы и сделали эту кнопку. Нам самим, честно говоря, не очень нравится. А так-то у нас все по-настоящему, поверьте!

Теперь уж и не знаю.

Фонтан на рыночной площади Курска, иссякший много лет назад, вдруг забил за день до приезда Владимира Путина. Некоторые куряне с надеждой пробовали руками воду: горячая или холодная? Дело в том, что уже два месяца в Курске нет горячей воды. Вода была теплой.

«Первый канал» российского телевидения в 2004 году снял движение кортежа президента России с таким беспрецедентным размахом, что после этого апокалиптические сцены из «Дневного дозора» под руководством того же продюсера смотрелись, можно сказать, жалко.

На экономическом форуме очень заинтересовал стенд «Газпрома», девственно чистый. Причем это действительно так: кроме нескольких дев, работа которых заключалась в том, чтобы сидеть на тридцатисантиметровом возвышении, на стенде ничего не было. Когда я спросил одного из сотрудников «Газпрома», не слишком ли величествен этот минимализм даже для «Газпрома», он, пожав плечами, исчерпывающе ответил:

– А чего еще мы можем сказать про себя? И так все ясно.