Венский конгресс (1814–1815), завершивший эпопею наполеоновских войн, был посвящен самым разным проблемам политического переустройства Европы. Одной из наиболее важных являлась германская. Предстояло урегулировать взаимоотношения Австрии и Пруссии, определить возможность объединения германских государств в союз и формы этого объединения, характер отношений Австрии, Пруссии и других германских государств с Россией и Англией, в том числе перспективу формирования из германских государств анти-французского барьера. Окончательное решение «германской проблемы» возлагалось на представителей Австрии, Англии, Пруссии и России. Непосредственной работой должен был заняться германский комитет, состоящий из представителей Австрии, Пруссии, Баварии, Вюртемберга и Ганновера.

Карл Гарденберг и Вильгельм Гумбольдт возлагали на деятельность Венского конгресса большие надежды. Именно ими еще в 1807 г. был разработан прусский план решения «германской проблемы». Предлагалось создать в Германии федерацию с руководящей ролью Пруссии и Австрии. Этим странам должны были быть подчинены общие вооруженные силы, за остальными германскими государствами сохранялся ограниченный суверенитет (без права объявления войны). Чтобы не допустить главенства в федерации своего соперника – Австрии, Гарденберг предлагал поставить во главе всей Германии Директорию из четырех государств: Австрии, Пруссии, Баварии, Ганновера. Австрийский министр иностранных дел К. Меттерних прилагал все усилия с целью недопущения выступлений в пользу объединительных стремлений в Германии, он желал сохранить в неприкосновенности многонациональную Австрийскую империю.

В 1814 г. Гарденберг разработал первоначальный проект устройства Германии, состоящий из 41 статьи. Германия должна была делиться на округа, которыми руководили государства члены Директории. Пруссия управляла северной и средней Германией, средние германские государства управляли своими областями, Австрия преобладала в остальной части страны. Гарденберг постоянно подчеркивал желательность еще большего сплочения германских государств, так как это будет препятствовать новому нападению со стороны Франции. Но и Гарденберг, и Гумбольдт столкнулись на конгрессе с сильными анти-прусскими настроениями.

Меттерних полагал, что объединение и возрождение Германской империи невозможно, и считал более предпочтительным создание слабой федеральной власти, так как в этом случае он имел больше шансов для лавирования и усиления влияния Австрии в немецких государствах. В результате длительных переговоров, обсуждений, согласований был подготовлен проект устройства Германии, представленный на рассмотрение германского комитета совместно Австрией и Пруссией и получивший одобрение России.

8 июня 1815 г. был подписан акт Германского союза (Союзный акт). Параграфы этого постановления касались главным образом двух вещей: перераспределения территории Германии между разными немецкими государствами и формы правления. Вернуться к форме империи не пожелали ни Австрия, ни Пруссия, ни средние немецкие государства. Было решено, что Германия будет представлять собой союз государств под названием Германский союз (Deutscher Bund). Цель этого союза – поддержание внутренней и внешней безопасности (ст. 2 Союзного акта), независимости и неприкосновенности отдельных немецких государств. Единым общим органом Союза стал – Союзный сейм (Bundestag), заседавший во Франкфурте на Майне. Ни союзного суда, ни общего дипломатического представительства, как в империи, теперь не было. Между государствами, входившими в Союз, не существовало никакой органической связи: каждое государство было абсолютно самостоятельно.

В Германском союзе устанавливалось равенство всех христианских исповеданий. Подданным одного немецкого государства дозволялось приобретать недвижимость, поступать на военную и гражданскую службу в другом и даже менять подданство в рамках Союза. Среди обещаний – разработка закона о печати, которое так и не было выполнено.

Союз заключался между государями, а не государствами. Членами Союзного сейма были делегаты, которые голосовали согласно инструкциям, получаемым от правительств. В Союз вошло 38 государств разных размеров. В его составе были император Австрии, король Дании, представлявший Гольштейн, король Нидерландский, представлявший великое герцогство Люксембург, король Англии как король Ганновера, короли Прусский, Баварский, Вюртембергский и Саксонский, курфюршество Гессен-Кассель, Великие герцогства Баден, Гессен-Дармштадт, Веймар, Ольденбург, оба Мекленбурга, 10 герцогств, 10 княжеств и 4 вольных города: Гамбург, Любек, Бремен и Франкфурт. В 1817 г. к Союзу присоединилось 39-е государство – ландграфство Гессен-Гомбург.

Секуляризованные и медиатизированные князья не восстанавливались в своих правах, но были воссозданы государства, входившие в состав Вестфальского королевства.

Что касается раздела территории внутри Союза, то много земель получила Австрия: Зальцбург, Тироль, Тридент, Бриксен, Истрию, Далмацию, Ломбардию и Венецию. Пруссия обрела территории по Рейну и Мозелю, Мюнстер, Кельн, Трир, Майнц, часть Саксонии, Данциг, Торн и часть бывшего герцогства Варшавского (Познань). Позднее она обменяла Лауэнбург на шведскую Померанию, доставшуюся Дании. Территориальные переговоры часто превращались в беззастенчивый торг.

Созданием Германского союза было ликвидировано наследие Французской революции в Германии, но в Рейнской области продолжал применяться Кодекс Наполеона, а в некоторых государствах сохранились французские учреждения.

Хронологические рамки периода Реставрации в Германии – 1815–1840 гг., затем наступил так называемый пред-мартовский период (Vormaerz) – 1840–1848 гг., который завершился в марте 1848 г. революцией. Феномен Реставрации характеризуется компромиссностью и двойственностью. В Германском союзе это проявилось в противоборстве абсолютизма и либерализма, а также в формировании и развитии австро-прусского дуализма в рамках решения «немецкого вопроса» (так в современной германской историографии называют движение за объединение Германии в XIX в.).

Ключевыми понятиями в дискурсе германских интеллектуалов стали «нация» и «свобода». «Конституция и единство Германии» – так звучал лозунг студентов, профессоров, публицистов почти всех германских государств. Статья 13 Союзного акта в довольно пространных выражениях предписывала введение представительных учреждений и конституций (landsta-endische Verfassung). Эту статью в разных германских государствах истолковали по-разному. Пятнадцать государств ввели тот или иной тип представительства, в ряде государств (Саксен-Веймар, Саксен-Кобург, Саксен-Мейннинген, Бавария, Вюртемберг, Баден, Гессен-Дармштадт) были введены настоящие буржуазные представительства. Веймар, Бавария, Вюртемберг, Баден, Гессен-Дармштадт приняли конституции и стали развиваться в либеральном ключе. Всего до 1830 г. в пятнадцати государствах были введены конституции. Особенность этих конституций – сохранение монархического принципа, двухпалатный ландтаг, цензовое избирательное право, наделение законодательной инициативой правителя и правительство. На севере Германии в большем объеме произошло восстановление Старого порядка. Там развернулась борьба за распроданные домены, восстанавливались косички и парики.

В крупнейших германских государствах – Австрии и Пруссии конституции приняты не были, народные представительства не возникли, там укрепились абсолютистские порядки. Эти государства стали самыми ожесточенными противниками конституции и национальной свободы.

В Пруссии делались попытки создать представительство в ходе реформ бюрократического либерализма. 22 мая 1815 г. Фридрих-Вильгельм III заявил, что хочет дать народу представительство. Над проектом работали долго, и в 1823 г. был обнародован вариант сословных провинциальных чинов (представители от дворянства, городов и крестьян), которые имели скорее практическое значение – представлять мнения провинциальных чинов королю. Но для этого было необходимо, чтобы в одном ключе высказались восемь провинций. Пока собирали все восемь мнений, проходили месяцы и вопрос решался по-другому.

Австрия в период Реставрации ассоциируется прежде всего с «системой Меттерниха», которая в эти годы обрела свои контуры и силу. Клеменс Венцель Непомук Лотар князь фон Меттерних-Винебург (1773–1859) получил юридическое образование, в годы Французской революции зарекомендовал себя как ее противник, был сторонником равновесия и солидарности европейских государств. С 1806 г. – австрийский посланник в Париже, с 1809 г. – министр иностранных дел, с 1821 г. – канцлер. Важнейшие принципы его правления: борьба с национально-освободительными движениями и активная репрессивная политика, которую он проводил в Австрии и Германском союзе вплоть до 1848 г., используя цензурные ограничения, различные полицейские методы, доносы. Усилиями Меттерниха именно Австрия стала символом консервативной политики в Германском союзе и Европе. Стремление к подавлению революций стали основой политики Священного союза.

Сопротивление «системе Меттерниха» нашло воплощение в студенческом движении. Союзы бурсы (Burschenschaft) – это студенческие объединения, которые «перешагнули» границы отдельных немецких государств. Они действовали в университетах Лейпцига, Йены, Галле, Берлина, Гейдельберга, Фрейбурга, Кенигсберга и продолжали традиции гимнастических обществ Яна и Союза добродетели (Tugendbund). Сторонниками студенческого движения были видные профессора Э.М. Арндт, К.Т. Велькер. Девиз союза – «Честь, свобода, отечество». По торжественным случаям члены союза облачались в военные мундиры, наподобие формы партизанского отряда барона фон Лютцова, где присутствовали черно-красно-золотые цвета.

18 октября 1817 г. в Вартбурге, где Лютер переводил на немецкий язык Библию, празднуя 300-летие Реформации и очередную годовщину Лейпцигской битвы, около 500 студентов организовали манифестацию в поддержку немецкого единства и свободы. Они собрались под черно-красно-золотыми флагами. В ходе манифестации наиболее радикально настроенные студенты сожгли символы жандармского режима – офицерскую косичку, офицерский корсет, капральскую палку, а также Кодекс Наполеона, «Историю Германской империи» Коцебу – и разошлись. Меттерних заявил, что это крамола.

Аахенский конгресс «Священного союза» обсуждал вопрос, как бороться с студенческим движением и склонялся к необходимости ограничить свободу университетов. Крупный немецкий ученый А. фон Гумбольдт и К. фон Гарденберг не поддержали членов конгресса.

Студенческое движение между тем стало развиваться по пути радикализации. Появились группы студентов в Йене (старо-немцы), в Гессене (черные), которые выступали за национальную унитарную республику, плебисцит, единую церковь. Они допускали применение таких средств в борьбе за свои цели как насилие и индивидуальный террор. 23 марта 1819 г. йенский студент К. Занд убил тайно состоящего на русской службе писателя А фон Коцебу, который сообщал российскому императору о настроениях в немецких университетах. Спустя несколько недель, аптекарь Ленниг, контактировавший с гессенской студенческой группировкой, совершил покушение на министра немецкого государства Нассау Иберя, за его противодействие либеральным реформам. Либеральные круги Германского союза отнеслись с сочувствием к Зандту, а после казни студента его имя обрело ореол мученика. Немецкое общественное мнение в целом довольно индифферентно прореагировало на все эти события.

Союзный сейм проявлял сильное беспокойство, а правительства немецких государств перешли к репрессивным мерам. В июле 1819 г. в Пруссии были арестованы Ян и Арндт, запрещены проповеди Шлейермахера. Прусский король Фридрих Вильгельм III и Меттерних стали проводить общую политику. Ее венцом явились решения конференции германских государей и министров в Карлсбаде (Карловы Вары). 20 сентября 1819 г. были приняты так называемые Карлсбадские постановления, вводившие строгую цензуру, контроль за университетами, запрещавшие студенческие союзы и позволявшие увольнять свободомыслящих профессоров. Постановления вводились на пять лет, но в 1824 г. были продлены на неопределенный срок.

20-е годы XIX в. – это период, когда свободомыслие в Германском союзе должно было проявлять повышенную осторожность, а свободная печать хранить молчание. Это время позднее назовут «бидермейером», по фамилии литературного героя, олицетворящего собой простодушие и мещанский уют. Ситуация будет меняться в начале 30-х годов, после начала Июльской революции во Франции.

Национальные движения, формулирование программ единения немцев также найдут место в ландшафте Реставрации.

Уже в ходе работы Венского конгресса отчетливо проявился австро-прусский дуализм, причем с большим австрийским политическим перевесом.

Германский союз не имел реального экономического и политического единства. Социально-экономическое развитие германских земель не способствовало решению задач их экономической интеграции в рамках Союза. Германия находилась в первой трети XIX в. на раннеиндустриальной стадии развития, которая характеризовалась невысоким уровнем правовой и хозяйственной самостоятельности крестьянства, низкой степенью товарности сельского хозяйства, незначительным развитием рынка труда, недостаточным накоплением капиталов, слабым развитием путей сообщения, что не давало возможности индустриальному укладу развиваться динамично. Хотя в Пруссии (Рейнская область, Берлин, Силезия), в Саксонии можно было наблюдать зарождение индустриальных основ и говорить о развитии экономической модернизации. Слабому развитию индустриализации соответствовал и уровень немецких городов. В городах проживала тогда четверть населения, а три четверти – в сельской местности (общая численность населения Германского союза около 24 млн человек). Наиболее населенные немецкие города в начале XIX в. – Берлин (более 150 тыс. человек), Бреславль (около 50 тыс. человек), Кенигсберг (около 50 тыс. человек).

В 1815–1822 гг. Австрийская империя была наиболее авторитетной силой в Германском союзе. Но она опасалась роста влияния Пруссии, поэтому допустила в традиционную конструкцию Австрия – Пруссия третий элемент – группу государств юго-западного региона страны (они получили в историографии название – Третьей Германии или Триаса, наиболее крупные из этих государств – Баден, Бавария, Вюртемберг). Они стали проводить политику за отмену торгово-таможенных ограничений в рамках союза немецких земель. Когда это встретило резкое неприятие Пруссии и Австрии, государства Триаса попытались перейти к частным договоренностям в этой области, тем самым, положив начало экономической консолидации юго-западных германских земель.

Как было показано, Пруссия шла за австрийской политикой в вопросе политической трансформации Германского союза. Политические договоренности 1819 г. были предложены Австрией и поддержаны Пруссией. Политика Прусского королевства была двойственной. Так, с одной стороны, оно поддерживало Австрию в ее стремлении сохранить status quo в Германском союзе, с другой – подрывало ее изнутри в форме борьбы Пруссии за создание экономического единства Германии под своим покровительством. 26 мая 1818 г. Прусское королевство приступило к формированию Таможенного союза, который следует рассматривать как первый шаг на пути подрыва суверенитета мелких германских государств и как начало создания экономического единства Германии под эгидой Пруссии. Именно закон от 26 мая вызвал широкое петиционное движение за экономическое объединение страны и обсуждение этой проблемы в различных кругах немецкого общества. Прусское таможенное реформирование стало основой формирования новой политики королевства в отношении германских государств, которая в дальнейшем окажется наиболее востребованной в решении «немецкого вопроса». Реализация прусского Таможенного закона почти везде натолкнулось на осуждение. Как либеральная общественность, так и германские правительства критиковали его как «брутальный акт отдельного государственного эгоизма».

Прусский Таможенный закон послужил поводом к созданию государствами Триаса Германской Ассоциации торговли и промышленности. Одним из основателей и стратегов Ассоциации стал знаменитый германский экономист Фридрих Даниэль Лист (1789–1846). Организация была создана как союз германских ремесленников и торговцев, и объективно она способствовала развитию торговли и промышленности в Германии. Основным направлением ее деятельности стала пропаганда необходимости всеобщего таможенного объединения страны. Ассоциация вызвала к жизни широкое национальное движение за экономическое единство Германии в некоторых немецких государствах. Ее члены приняли деятельное участие в подготовке и разработке основных предложений для торгово-таможенных соглашений государств юго-западного региона Германии. Попытка Ассоциации решить проблемы экономического единства не привела к успеху. В 1822 г. Ассоциация прекратила свое существование, но агитация представителей организации посредством делегаций ко дворам германских государств, публикаций в газетах стала элементом подготовительного этапа в создании Пруссией Германского Таможенного союза 1834 г., членами которого к тому времени являлись 18 немецких государств. Австрия, конечно же, не вступила в него.

В период Реставрации свое видение национальной проблемы представило либеральное движение, которое было обречено на вовлеченность в дискуссии о путях национального единения. Выбирая между ценностями индивидуализма и национализма, германские либералы выдвинули несколько программ решения немецкого вопроса. Подобная множественность национальных моделей характерна для либерализма периода Реставрации в целом. Она прослеживается также и в политических представлениях либералов, что заставляет признать отсутствие в это время единого либерального движения в Германии.

В государствах немецкого Юго-Запада (Баден, Бавария, Вюртемберг) утверждение институтов конституционализма и обеспечение прав личности происходило успешнее, нежели в других германских землях. Самой либеральной была конституция Бадена, составленная по образцу Хартии Людовика XVIII. Довольно многочисленной была фракция либералов в баденском ландтаге, некоторые ее члены обрели в 30-40-е годы XIX в. общегерманскую известность. Профессора Фрейбургского университета Карл фон Роттек (1775–1840) и Карл Теодор Велькер (1790–1869) прославились не только как политики, но и как авторы, и редакторы 15-томного «Государственного лексикона» – политического словаря, призванного популяризировать либеральные взгляды. Баден стал в начале 30-х годов островком свободы в Германском союзе. В конце 1831 г. ландтаг герцогства принял беспрецедентный для Германии закон о свободе печати, и там начали выходить бесцензурные газеты (например, ежедневная газета «Свободомыслящий»).

В 30-е годы XIX в. в решении немецкого вопроса баденские либералы отдавали предпочтение ценностям свободы. В начале 30-х годов Велькер внес в ландтаг герцогства Баден проект закона о созыве всегерманского парламента. В мае 1832 г. в честь годовщины принятия Баварской Конституции, тогда еще в баварском Пфальце в местечке Гамбах, была организована политическая акция, которая вошла в историю как «гамбахский праздник». В манифестации приняли участие около 30 тыс. студентов, либерально настроенные политики и бюргеры, ремесленники и рабочие. Именно на празднике в Гамбахе Роттек заявил, что лучше свобода без единства, чем единство без свободы. Союзный сейм поспешил поставить ситуацию в Бадене под контроль и не допустить распространения подобных идей и отказа от цензуры в других немецких государствах. После принятия Союзным сеймом реакционных решений в Вене (лето 1832), которые усиливали полицейский режим, либералы герцогства Баден предлагали объединиться государствам Германского союза, имеющим конституции. В их единении они видели противовес всевластию Пруссии и Австрии.

Отрицательно оценивались Роттеком и Велькером любые предпринимаемые Пруссией шаги к национальному объединению. Так, они были против вступления герцогства Баден в созданный в 1834 г. по инициативе Пруссии Таможенный союз. В 1835 г. Роттек представил собранию государственных чинов Бадена (ландтагу) доклад, где довольно убедительно доказывал, почему герцогство не должно присоединяться к этому Союзу: «…мы против такого Таможенного союза, … я и мои друзья-патриоты голосовали бы за него, если бы изменились условия этого Союза, если бы они соответствовали патриотической идее Таможенного союза, которая гарантировала бы соблюдение принципов свободы, истинного блага нации или всеобщего интереса». В статье «Государственного лексикона», посвященной известному либеральному экономисту Ф. Листу, Велькер вторил Роттеку. Он утверждал, что усилия, предпринимаемые Листом для развития национальной экономики и создания системы по ее защите, вызывают раздражение, так как они не предполагают утверждения принципов свободы. Подобная позиция не была присуща всем представителям немецкого Юго-Запада. Вюртембержцы Пфицер, Уланд, Фишер считали возможным пожертвовать свободой ради единства. Круг авторов «Государственного лексикона» склонялся к разрыву с традицией с целью сохранить гарантии свободы. Понятие «нация» они трактовали в рамках идей Просвещения и Французской революции, делая главный акцент на политической суверенности народа, наполняя его анти-абсолютистским содержанием. Идеалом справедливого и добровольного объединения либералы, сотрудничавшие в «Государственном лексиконе», считали федеративную систему США.

Известный либерал Северной Германии Фридрих Кристоф Дальман (1785–1860), еще в годы наполеоновских войн предлагал в качестве первого шага провозгласить создание европейского союза, в который должны были также войти и немецкие земли. Другой предложенный им вариант продвижения к единству – объединение Гамбурга, Любека, Гольштейна, Ла-уэнбурга, Мекленбурга и непрусской Померании, что привело бы, по мнению Дальмана, к слиянию университетов Ростока, Киля, Грайфсвальда в рамках объединенного нижнесаксонского университета и привело бы к активному проникновению скандинавской науки в немецкие земли. Призывая к такому единению, Дальман показал себя сторонником культурной идеи Севера.

Реализация национальной идеи Дальмана связана с совершенствованием политической системы немецких государств. Ученый был противником любых резких изменений и видел в традиционных институтах колоссальный потенциал для развития. Так, современные конституции Дальман не рассматривал как изобретение чего-то нового, а подчеркивал, что они – наследие прежних установлений сословных чинов. Сами сословные чины (Landstaende), полагал историк, должны быть очищены от наслоений веков, и на их основе будет сформировано национальное представительство. Именно поэтому он приветствовал созыв в 1847 г. объединенного прусского ландтага и надеялся, что возрождение Германии произойдет без переворота. Стремление избежать в ходе политических преобразований любых потрясений, было продиктовано верой Дальмана в нерасторжимое единство политики и морали. Гарантом моральных принципов была, по его мнению, королевская власть, которую он наделял правом абсолютного вето. Ученый не идеализировал монархию вообще, а полагал, что она может себя спасти, предоставив подданным свободу. Конституционная монархия Англии была ориентиром для Дальмана. Восхищение английской политической системой и присущей ей умеренностью было характерной особенностью либерального движения немецкого Севера.

Накануне революции 1848–1849 гг. Дальман был настроен пропрусски. Пиетет перед абсолютистской Пруссией нехарактерен для либералов как Севера, так и Юга Германии. Однако Дальман называл пруссаков «немецкими спартанцами» и верил, что Пруссия станет ядром будущего свободолюбивого немецкого государства.

Отошли от умозрительных схем Просвещения и либералы Юго-Запада Германии. Например, Велькер уже не желал резкого разрыва с традицией и стремился примирить свободу и единство. Он ясно видел, что человечество существует в нациях, которые проходят в ходе исторического развития различные пути. Реализация немецкой гражданско-правовой свободы по Велькеру – это инсталляция системы конституционной монархии с определенными гражданскими свободами и компетенцией представительства всех германских государств.

В годы революции 1848–1849 гг. теория немецкого вопроса столкнулась с практикой, которая окончательно заставила либералов отказаться от рационализма Просвещения. Принципы объединения германских государств вокруг Пруссии пропагандировала и созданная в 1847 г. либеральная «Немецкая газета» (Deutsche Zeitung)». Именно проблема объединения стала для немцев одной из главных в годы революции 1848–1849 гг.

В предмартовский период (1840–1848) наблюдалась активизация либеральных сил. Так, опять началась борьба за свободу печати в Бадене, в Пруссии с новой силой звучали требования созыва народного представительства, оживилось движение за решение «немецкого вопроса», которое возглавила «Немецкая газета». Накануне революции требования оппозиции были оформлены в виде программ.

12 сентября на съезде в Оффенбурге, где собрались единомышленники демократа Г. фон Струве (1805–1870), был выработан документ, воспроизводивший платформу сторонников республики, объединившихся вокруг газеты «Реформа». Ее главные требования – демократические права для народа, свобода печати, ассоциаций, ликвидация феодальных отношений, уничтожение противоречий между трудом и капиталом.

В октябре 1847 г. состоялся съезд либеральных сил в Геппенгейме, на котором присутствовали в основном либералы Юго-Запада Германии. Но среди участников были и представители Севера – Д. Ганземан (1790–1864), Г. Мефиссен (18151899), что свидетельствует о стремлении либералов Германии выработать общие требования. Все участники склонялись к умеренным либеральным требованиям и сосредоточились на подготовке к созыву общегерманского представительства.

Революция началась в Бадене раньше, чем в других германских государствах (февраль 1848 г.). Задача баденских либералов в этот период заключалась в обеспечении создания национального представительства. Предложение встретило горячую поддержку. Велькер образно описал это так: «Прежде чем весеннее солнце растопит снег на горных вершинах, солнце весны народов растопит лед реакции». «Весна народов» – так образно будут называть революцию 1848–1849 гг.

Механизм создания общегерманского парламента обсуждался на конгрессе в Гейдельберге (герцогство Баден) 5 марта 1848 г. В ходе бурных дебатов было решено создать комиссию из 7 человек для подготовки выборов в национальное представительство.

В открывшемся в марте 1848 г. предпарламенте (Vorparlament) большинство депутатов были представителями немецкого Юго-Запада, где уже сложилась достаточно четкая партийная система. Пруссию, население которой составляло почти 8 млн человек, представлял 141 депутат, а герцогство Баден с населением в 1 млн человек – 72 депутата. Главная задача деятельности предпарламента – выработка избирательного закона, на основе которого должно быть сформировано национальное представительство. Предполагалось, что все остальные насущные вопросы, а в их числе и принятие решений, ограждавших Германию как от республики, так и от кровопролития – компетенция вновь избранного Национального собрания (Франкфуртский парламент, Paulskirche).

В марте прокатилась серия митингов и демонстраций по всей Германии. Правительства шли на уступки и создавались либеральные министерства. Они вошли в историю как «мартовские». Власть перешла в руки либералов в Бадене, Гессен-Дармштадте, Вюртемберге, Нассау, Ганновере. В Баварии и Саксонии образованы коалиционные министерства из либералов и старой бюрократии. Повсюду стали происходить выступления крестьян. 10 марта в Бадене принят закон об отмене феодальных платежей и повинностей, тоже самое было сделано в Вюртемберге, Баварии, Гессене. В Пруссии удовлетворение крестьянских требований затянулось и крестьянское движение продолжалось до лета.

«Мартовские» министерства обещали провести реформы. Многие из лидеров либерального движения получили в них портфели министров. До крайней «точки кипения» ситуация дошла в Баварии, поскольку король Людвиг I Виттельсбах затягивал создание «мартовского» министерства и в итоге вынужден был отречься от престола в пользу своего сына – Максимилиана II, который и призвал к власти либеральных министров.

Обещание «мартовских» министров очень скоро успокоили население. Но революция начала развиваться двумя потоками. Либеральные круги действовали своими методами, народные массы – своими. Поскольку модернизация в Германии запаздывала, то рабочие часто «встраивались» в буржуазно-либеральное движение. Хотя уже в феврале 1848 г. в Германии появился «Коммунистический манифест» Карла Маркса и Фридриха Энгельса, но его тотчас же запретили и, следовательно, известен он был лишь немногим. Предложение баденского радикального демократа Ф. Геккера (1811–1881) на собрании в Гейдельберге о провозглашении республики отвергалось большинством присутствующих. Поэтому о самостоятельности и зрелости рабочего движения в годы революции говорить не приходится. Но демократические акции происходили, например, демократическое восстание в Бадене весной 1848 г. Издание К. Марксом и Ф. Энгельсом «Новой Рейнской газеты» и их деятельность в годы революции не принадлежали к событиям, определяющим линию ее развития.

Главный поток революции – это события в Австрии и Пруссии. 13–14 марта 1848 г. вспыхнуло восстание в Вене. Канцлер Меттерних сбежал. Австрийскую империю поразил национальный кризис: о своей независимости заявили североитальянские провинции, Пьемонт начал войну против австрийцев, волнениями была охвачена Венгрия, требовала независимости Богемия.

18 марта начались вооруженные столкновения в столице Пруссии Берлине. Войскам пришлось сражаться практически со всем берлинским народом. Главным виновником кровопролития считают принца Вильгельма, чтобы успокоить население 20 марта его отправили в Англию, затем в Берлине было создано «мартовское» министерство. Его возглавил известный рейнский либерал Лудольф Кампгаузен (1803–1890). Портфель министра финансов достался лидеру рейнской оппозиции Давиду Ганземану (1790–1864). Прусский король продемонстрировал свою лояльность, появившись украшенный черно-красно-золотыми цветами единой Германии. Вскоре он издал прокламацию о введении истинно-конституционного устройства с ответственным министерством, даровал свободу печати и заявил о необходимости созыва 2 апреля 1848 г. Соединенного ландтага (Прусское национальное собрание). События в Пруссии стали поворотным моментом. После них Союзный сейм перестал чинить препятствия общегерманским реформам. Военная сила в Пруссии была побеждена вооруженным народом, во всех германских государствах народ обрел гражданские свободы.

В результате мартовских побед рухнули принципы Священного союза и системы Меттерниха, произошла фактическая отмена оставшихся феодальных повинностей, возвещен конституционный принцип.

Тем временем предпарламент разработал основы формирования национального представительства (Национального или Франкфуртского собрания, поскольку заседало оно в этом городе). Было принято решение о формировании Национального собрания на основе всеобщего избирательного права и уточнялось, что отдельные правительства могли принимать решения о том, будут ли выборы прямые или двухстепенные.

18 мая 1848 г. в церкви святого Павла (Paulskirche) во Франкфурте-на-Майне состоялось торжественное открытие Национального собрания. Президентом Собрания был избран либерал из Кургессена Генрих фон Гагерн. Социальный состав Франкфуртского парламента был неоднороден и не отражал состава населения германских земель, которое было по преимуществу аграрным. В Национальном собрании преобладали служащие (34,6 %), довольно много было профессоров и учителей (15,4 %), среди них Арндт, Ян, Якоб Гримм, Дальман, Вайц, Дункер, Гайм, Велькер, адвокатов (16,3 %), предпринимателей (9,4 %), землевладельцев (8,5 %). К сентябрю 1848 г. сложились политические группировки внутри Национального собрания: правые – «кафе Милан» (12 %), правый центр – «Казино» (40 %), центр – «Аугсбургский двор» (11 %), левый центр – «Вюртембергский двор» (9 %) и «Вестендхале» (10 %), левые – «Немецкий двор» (12 %) и левые радикалы – «Доннерсберг» (6 %). Названия они получили по месту сбора участников. По численности основных группировок отчетливо видно преобладание умеренно-настроенных политических сил. Но самым главным вопросом для всех них оставалась проблема единства Германии.

С октября 1848 г. по январь 1849 г. депутаты Франкфуртского парламента искали формулу, которая могла бы устранить соперничество между Австрией и Пруссией. Борьба за первенство в германском мире явилась фактором раскола внутри многих политических группировок и очень скоро можно было говорить только о двух партиях Франкфуртского парламента – велико-германской (объединение немецких государств, включая и Австрию) и мало-германской (объединение вокруг Пруссии, без участия Австрии).

Основой единства должна была стать подготовленная Франкфуртским парламентом Имперская конституция. Самыми оспариваемыми вопросами при ее обсуждении стали вопросы имперских территорий и имперское правительство. Выступления баденского либерала Ф. Бассермана (1811–1855) отличались про-прусскими настроениями, он предлагал создать немецкое государство без участия Австрии. Про-прусские настроения охватили многих депутатов, они полагали, что Пруссия – это та сила, которая могла бы предотвратить распад Национального собрания. Во главе будущего имперского правительства предлагалось поставить прусского короля Фридриха Вильгельма IV.

Лидером велико-германской партии стал К. Велькер, его поддерживало население южно-немецких земель. Главный аргумент Велькера в пользу включения Австрии в единое немецкое государство – нельзя нарушать права австрийских немцев, желающих быть вместе со своими соотечественниками. Одновременно он полагал, что исключение католической Австрии из будущего единого немецкого государства может привести к конфессиональному конфликту и даже к гражданской войне. Велькер также поддержал Австрию в надежде, что она будет политическим противовесом всевластию Пруссии. Именно такое равновесие способствовало бы, по его мнению, утверждению в будущем едином немецком государстве свободы. Он полагал, что исключение из германского единства Австрии было бы проявлением «черной неблагодарности» в отношении Габсбургов, так как они защищают южно-немецкие земли от французов на Западе, от Турции – на Востоке.

Последовательное решение «немецкого вопроса» предполагало включение в империю немецко-австрийских земель. Но сразу же возникали проблемы в связи с Венгрией, северо-итальянскими землями, от которых Вена не желала отказываться и, конечно же, вызывал вопросы статус Богемии, поскольку включение ее в империю вызвало бы раздражение России. Сторонники Австрии при обсуждении Имперской конституции предлагали поставить во главе имперского правительства сменяемого каждые три года наместника, обеспечив тем самым поочередное лидерство австрийскому императору и прусскому королю. Имперскую исполнительную власть предлагалось наделить правом абсолютного вето; тогда она обретет самостоятельность, и это позволит ей стать действенной силой. Был создан немецко-австрийский комитет, его лидером стал Велькер. Он позаботился пригласить на обсуждение Имперской конституции во втором чтении (февраль 1849 г.) всех сторонников Австрии.

Это историческое обсуждение привело к перегруппировке сил во Франкфуртском собрании. Старые коалиции («Кафе Милан», «Казино», «Ландсберг», «Аугсбургский двор», «Вюртембергский двор» и др.) фактически утратили свое значение, уступив место велико-германской и мало-германской партиям. На заседании Франкфуртского парламента 13 марта 1849 г. случилась сенсация. Велькер внезапно стал защитником интересов мало-германской партии и выступил за передачу имперской короны прусскому королю. Вопрос о немецко-австрийских землях декларировался Велькером в том плане, что австрийский император как князь немецко-австрийских земель приглашается в немецкое государство. Окончательное голосование произошло 28 марта 1849 г. и было связано, прежде всего, с вопросом об имперской власти. Членами Национального собрания состояли тогда 567 депутатов, из них 29 отсутствовало. За передачу имперской короны прусскому королю проголосовало 290 депутатов, а остальные 248 воздержались.

Почему лидер велико-германской партии столь резко изменил свои намерения, историки спорят до сих пор. Пытаясь ответить на этот запутанный вопрос, не следует забывать о том, что изменилась ситуация в самой Австрийской империи. В октябре 1848 г. восстание в Вене потерпело поражение. Австрийский парламент переехал в моравский город Кромержиж (Кремзир). 4 марта в Австрии была принята Конституция, австрийский рейхстаг, заседавший в Кремзире 7 марта был распущен, а 11 марта эта весть достигла Франкфурта. Вскоре Австрийская империя получила октроированную Конституцию, которая фактически так и не стала действующей. Австрия превращалась в фактор реакции в немецком мире. Поэтому, желая сохранить в Германии свободу, про-австрийская партия фактически добровольно уступила свои позиции сторонникам Пруссии.

Другим фактором, ускорившим решение «немецкого вопроса» именно таким образом можно считать угрозу вмешательства со стороны Российской империи, настроенной анти-революционно и державшей на границе с Пруссией войска. Россию раздражал способ решения в ходе революции польского вопроса, поскольку территории Восточной и Западной Пруссии должны были войти в состав Германской империи, а также было заявлено, что немецкий народ будет содействовать восстановлению независимости Польши. Негативно отнеслась Российская империя к притязаниям Пруссии на присоединение Шлезвига, а когда туда были введены прусские войска Россия вместе с Англией вмешались и заставили Пруссию приступить к переговорам о мире. Именно этой совокупностью внутренних и внешних факторов можно объяснить победу мало-германского варианта решения «немецкого вопроса».

Имперская конституция предусматривала защиту основных прав и свобод, ее составной частью были принятые в декабре 1848 г. «Основные права немецкого народа», созданные по образцу американской «Декларации независимости». В основе Конституции лежал принцип разделения властей. Законодательная власть – рейхстаг – состояла из двух палат. Верхняя палата – палата государств – формировалась из представителей германских государств. В тексте Конституции перечислялись все государства, вошедшие в Империю, в их числе и Австрия. Но отмечалось, что пока немецко-австрийские земли не примут участие в союзном государстве. Вторая палата – палата народов – состояла из депутатов германского народа. Подобная структура законодательной власти указывала на ярко выраженный федеративный характер Империи. На это же указывала и компетенция имперской власти, которой принадлежали исключительное право издания законов, организации военного и дипломатического дела, войны и мира, регулирование таможни, почты, денежного обращения. Компетенция немецких государств, которые сохраняли всех своих правителей и бюрократические структуры, не должна была противоречить имперской. Во главе исполнительной власти стоял император, который осуществлял переданную ему власть при помощи назначенных им ответственных министров. Высшим судебным органом являлся Имперский суд. Не случайно эту конституцию представители новой социальной истории – Ю. Кокка. Х.У. Велер – считают вехой в становлении альтернативной истории XIX в. и альтернативного решения «немецкого вопроса».

Принятая Франкфуртским парламентом Имперская конституция не вступила в силу. 3 апреля 1849 г. прусский король Фридрих Вильгельм IV отказался принять имперскую корону, это послужило сигналом для остальных германских правителей, отказавшихся также ее признать. Австрия отозвала своих представителей из Национального собрания 5 апреля, а Пруссия 21 апреля. 30 мая Франкфуртское национальное собрание переехало в Штутгарт, а там заседания фактически не смогли возобновиться. В мае – июне 1849 г. республиканцы и демократы сделали попытку защитить Имперскую конституцию: прошли народные восстания в Дрездене, Рейнской области, Пфальце, Бадене. Активное участие в подавлении этих восстаний принимали прусские войска во главе с принцем Вильгельмом. 18 июня остатки Франкфуртского собрания были разогнаны, революция потерпела поражение. Почему?

Внутри Национального собрания не был достигнут консенсус между либералами и демократами. Например, временная исполнительная власть формировалась без представителей отдельных государств. Президент Франкфуртского парламента Гагерн делал это сознательно, чтобы противодействовать демократам. Временным правителем стал австрийский принц Иоганн, который обрел известность благодаря женитьбе на дочери почтальона (при большом желании в этом поступке можно было разглядеть заряд демократичности). В самом национальном представительстве попытались объединить монархию и парламентаризм. Дискуссионный вопрос – что важнее суверенитет Национального собрания или объединение с властями отдельных государств – так и не получил окончательного решения.

Франкфуртский парламент хотел прежде всего утвердить свободу, но при этом не успел организовать вооруженную силу и создать гарантии свободе. Фактически и Франкфуртский парламент, и либеральное движение споткнулись о Пруссию. С одной стороны, многие видные либералы, например, Дальман, видели в Пруссии главную объединяющую силу и главного выразителя обще-немецких интересов. С другой стороны, когда Прусское королевство в ходе войны с Данией за Шлезвиг подчинилось требованиям России и Англии и вывело свои войска оттуда, а Франкфуртский парламент 16 сентября 1848 г. ратифицировал перемирие в Мальме, то это вызвало восстание во Франкфурте и строительство баррикад под лозунгом – защиты революции от Пруссии.

Между тем события в самой Пруссии все больше свидетельствовали о забвении принципов свободы. В июне 1848 г. после народного штурма здания цейхгауза и в связи со спорами по поводу подготовленного им проекта конституции ушел в отставку Кампгаузен, затем вскоре Ганземан. В ноябре 1848 г. король добился роспуска Прусского соединенного ландтага, 5 декабря Фридрих Вильгельм IV даровал Пруссии Конституцию, которая в мае 1849 г. была дополнена трехклассным избирательным законом, вводившим в государстве всеобщие, но неравные выборы. Конституция, которую в литературе часто называют Прусская хартия, вступила в силу 6 февраля 1850 г. Пруссия отныне перестала быть абсолютистским государством, но ценности гражданского общества еще не получили там должного распространения. В 1850 г. министром-президентом Пруссии стал известный своими консервативными взглядами О. фон Мантейфель (1805–1882).

Национальные, либеральные и демократические приоритеты в немецком мире в очередной раз не смогли гармонично взаимодействовать. Итак, поражение революции вызвано конгломератом причин, и нельзя сбрасывать со счетов несоответствие многих интенций и действий Национального собрания общественному и национальному сознанию немцев: несмотря ни на что партикуляризм преодолен не был, экономическое и социальное развитие отставало от идеологического, неудачи революционных движений в Австрии, Пруссии и вмешательство внешних сил усилили влияние негативных тенденций в Франкфуртском парламенте.

Пост-революционный период – одна из наименее изученных фаз немецкой истории как в российской, так и в германской историографии. Общепринятый термин, которым обозначают этот период – «эпоха реакции». Прусский консерватор Леопольд фон Герлах (1790–1861) назвал его периодом репрессий и ликвидации «мартовских» развалин. С другой стороны, именно в 50-60-е годы XIX в. в германских государствах в полной мере развернулся процесс индустриализации. Среди индустриальных держав Германия вышла на третье место после Англии и США. Предпосылка быстрой индустриализации – окончательное устранение феодальных порядков в сельском хозяйстве. В Пруссии полное освобождение крестьян произошло 2 марта 1850 г. на основе выкупа. Помещики получали через специально созданные рентные банки крупные выкупные суммы, и таким образом там решался вопрос о первоначальном накоплении капиталов. Другой предпосылкой индустриального развития стала активизация в 50-е годы Таможенного союза, к которому присоединились практически все немецкие государства кроме Австрии.

Темпы индустриализации определялись развитием машиностроения и тяжелой промышленности. Большое значение для роста внутреннего рынка имело железнодорожное строительство. Выросло число банков, изменились их функции: они стали превращаться в кредитные учреждения. Увеличилось число акционерных обществ. Все это стала благодатной средой для перехода от мануфактурного производства к фабричному. Рейнская область, Вестфалия, Саксония, Берлин, Силезия превратились в индустриальные центры Германского союза. Все названные территории за исключением Саксонии входили в Прусское королевство. Именно прусская банковская и промышленная буржуазия – такие капитаны индустриализации как Стиннессы, Штуммы, Круппы – приобретали в обществе все больший вес. Юнкерство сохраняло свое значение, традиционно оно было тесно связано с прусской династией Гогенцоллернов и не противостояло ей. «Уголь и пар» стали теми силами, которые требовали единого экономического пространства.

После спада революционного движения Пруссия попыталась осуществить малогерманский вариант объединения немцев. Вместе с Саксонией и Ганновером она 28 мая 1849 г. подготовила проект Конституции, который был удивительно схож с Имперской конституцией. Главные отличия состояли только в участии отдельных немецких государств в имперском правительстве через институт княжеской коллегии, в неограниченном праве вето для главы Империи (в Имперской конституции это вето было отлагательным), а также в отказе от принципа всеобщего избирательного права. Демократы отвергли этот проект. Либералы прореагировали разобщенно, но приняли участие в выборах в объединенный парламент в Эрфурте. Юго-западные либералы также поддержали его. В основе столь широкой поддержки этого проекта была вражда к социальной революции, анархии и господству массы, желание, чтобы события развивались в эволюционном русле.

Помимо Пруссии, Ганновера и Саксонии к ним присоединилось еще 17 государств, образовалась Прусская уния. Пруссия готова была начать объединять Германию под своей гегемонией, но желала соблюсти принципы легитимности и действовать рука об руку с Австрией. Австрия, заручившись поддержкой российского императора, созвала в апреле в Франкфурте-на-Майне представителей держав для обсуждения вопроса о реорганизации старого Сейма. Пруссия в ответ на действия Австрии созвала в Берлине конференцию государств Унии. Германия распалась на два лагеря, и нужен был только предлог, чтобы началась война. Англия, Франция, Россия, Австрия, Бавария, Вюртемберг были настроены анти-прусски. 28–29 ноября 1850 г. состоялось знаменитое оломоуцкое «унижение» Пруссии, когда она в Оломоуце под давлением России согласилась на роспуск Унии и восстановление Союзного сейма. Весной 1851 г. он восстанавливался на основе принципов 1815 г. Австрия вновь обрела в сейме ведущие позиции и австро-прусский дуализм получил новый импульс. Возврат к принципам 1848 г. сильно осложнился и шел поиск новых путей к единству.

Несмотря на роспуск Унии, идея немецкой миссии Пруссии оставалась в центре общественного внимания. Во-первых, в общественном мнении утверждалась мысль известного историка И.Г. Дройзена, что «быть немцем и быть протестантом – это одно и тоже». Он, а также его ученик Л. фон Ранке Зибель рассматривали католицизм как воплощение ненаучного и ненемецкого. Во-вторых, получили распространение идеи о самом тесном взаимодействии национально-политического развития и государственной власти. Либералы выступили за сотрудничество с монархическим государством во внешней и внутренней политике.

Выразителем этих идей стал Людвиг Август Рохау. В 1853 г. он опубликовал работу «Основы реальной политики». Рохау доказывал, что либералы – депутаты Франкфуртского собрания не смогли объединить Германию, и они должны «удалиться как поздний гость из пивной». Вместо безвластия он предложил либералам перспективу – быть на стороне национального государства. В условиях острого соперничества Австрии и Пруссии за Германию, Рохау доказывал, что только Пруссия могла действовать в национальных интересах. «Сильное государство и национальный дух должны объединиться, чтобы создать единую Германию». Однако в социальном плане либералы ставку делали на так называемый «средний класс». Рохау писал: «Политик может внимать доктринерам, перешагивать через крестьян, истреблять дворян, но к среднему классу следует находить подход». Несомненно, эти идеи сыграли важную роль в обеспечении лидерства Пруссии в германском мире.

В самом королевстве ландтаг все больше превращался в филиал государственных управленческих структур. После выборов 1855 г. в палате депутатов 61 % составляли чиновники. Либералы получили на этих же выборах 12 %. Демократы бойкотировали парламентскую деятельность. В 1858 г. над душевнобольным Фридрихом Вильгельмом IV учреждается регентство. Регентом стал принц Вильгельм I. На него возлагали большие надежды в плане спасения и возрождения Пруссии.

Австрия в 50-е годы XIX в., напротив, постепенно утрачивала прежнее политическое влияние. В отличие от Пруссии она не была конституционным государством: в 1852 г. Конституция, так и не вступив в силу, после смерти министра-президента Шварценберга окончательно была упразднена. В стране была введена цензура, установлен запрет на политические союзы. Началась эра австрийского неоабсолютизма. Лишь только после поражения в войне с Пьемонтом правительство пошло на смягчение политического курса.

В последующие годы Австрия была охвачена интенсивной реформаторской деятельностью. Эти реформы напоминают прусское реформаторство начала XIX в.: были проведены аграрная реформа преобразования государственного управления и юстиции, университетов, гимназий и народных школ, либерализация в экономической сфере. Объективно все эти реформы были направлены против политического либерализма, так как они поддержали армию, полицию, католическую церковь. В 1855 г. был заключен конкордат с Римом, и йозефинизм изгонялся из государственной церкви. Фактически уже с 1859 г. Австрия утратила возможность возглавить процесс объединения Германии, а после поражения в австро-прусской войне 1866 г., Габсбурги окончательно расстались с мечтами о гегемонии в Европе. Вскоре в Венгрии началось мощное восстание, которое угрожало самому существованию австрийской монархии. В этой ситуации император Франц-Иосиф (1848–1916) был вынужден предпринять новые реформы. Еще в 1861 г. им было дано согласие на введение Конституции в Австрии. В 1867 г. было заключено соглашение с Венгрией о создании двуединой Австро-Венгерской монархии. В том же году венграм была дарована либеральная по своему характеру Конституция.

В Австрии был создан двухпалатный парламент – рейхсрат. Члены верхней палаты – палаты господ назначались императором из представителей знати и высшего духовенства. Это звание становилось наследственным. Нижняя палата – палата представителей избиралась сеймами 14 областей, на которые делилась Австрия. Выборы происходили на основе высокого имущественного ценза, были неравными, что лишало представительства широкие слои населения Нижней и Верхней Австрии, Чехии, Моравии, Галиции, Каринтии, Крайны, Силезии, Буковины, Тироля, Истрии, Зальцбурга, Штирии.

В Венгрии учреждался двухпалатный сейм, формировавшийся примерно на тех же основаниях. Конституция предоставляла мадьярам широкую автономию, уравнивала их в правах с австрийцами, организовывала внутренне управление на национальных началах, давала право содержать собственные вооруженные силы. Вслед за тем полная автономия была введена в Галиции и частичная – в Чехии.

Австрийский император становился одновременно и венгерским королем. В 1867 г. Франц-Иосиф короновался в Будапеште в качестве последнего. Монарх двуединой Империи обладал самыми широкими полномочиями, назначая верхние палаты рейхсрата и сейма, сохранив право издавать постановления между парламентскими сессиями, получавшими силу законов. Преобладание Австрии частично достигалось наличием трех общих ключевых министерств – военного, финансов и иностранных дел.

С 1859 г. начался новый период оживления национального движения в Германии. Страну охватила волна патриотических настроений в связи с угрозой захвата Францией германских земель по левому берегу Рейна. Известные либералы и демократы создали во Франкфурте «Национальный союз». Ведущие позиции в нем занимали Р. фон Беннигсен, Шульце-Делич, Ф. Дункер. Союз развернул свою деятельность в Пруссии, Кургессене, Ганновере, Нассау. Его члены выступали за единую Германию и полагали, что немецкий народ отдаст центральную власть главе самого большого чисто немецкого государства. Среди его членов преобладали представители крупной буржуазии, которые проявили большую заинтересованность в реформировании прусской армии, и не столь сильно обнаруживали свои чувства в отношении защиты прусской Конституции. Союз сыграл немаловажную роль в политизации общественного климата Германии в духе малогерманского единства.

В 1859 г. началась и «новая эра» в истории Пруссии. Уже на выборах 1858 г. в ландтаг успех сопутствовал либералам. В июне 1861 г. из либеральной фракции палаты депутатов ландтага выделилось более радикально настроенное крыло и основало партию прогрессистов (Fortsсhritspartei). К ее лидерам принадлежали восточнопрусский помещик Л. фон Ховербек (1822–1875) и Г. Шульце-Делич (1808–1883). Членами партии были известный врач Р. Вирхов (1821–1902) и знаменитый историк Т. Моммзен (1817–1903). Партия выступала за введение принципа ответственности министров и преобразование верхней палаты (палаты господ) прусского ландтага, но не требовала введение всеобщего и равного избирательного права. На выборах в декабре 1861 г. партия прогрессистов одержала блестящую победу.

Еще в 1860 г. военный министр фон Роон внес проект об увеличении примерно в два раза численности прусской армии и продолжительности срочной службы до трех лет, что автоматически влекло рост расходов на военные нужды. Правительство представило проект ландтагу, он его отверг, но выделил 9 млн талеров на чрезвычайные военные расходы. В 1862 г. либеральное большинство ландтага было настроено еще более решительно и, решив уточнить расходные статьи бюджета, чтобы военное министерство не смогло использовать деньги по своему усмотрению, потребовало от правительства отчет. Король распустил палату депутатов, прекратил заседания палаты господ, отправил в отставку либеральных министров. Фактически это был конец «новой эры».

На выборах весны 1862 г. убедительную победу вновь одержали либералы. Они заявили, что откажут правительству в военных ассигнованиях, если оно не прислушается к их требованиям в отношении армии. Король оказался перед дилеммой – либо распустить палату, либо отречься от престола. Выходом из ситуации государственного кризиса стало назначение на пост министра-президента Пруссии Отто фон Бисмарка (1815–1898). Бисмарк всегда с пиететом относился к прусским ценностям и верой и правдой служил Гогенцоллернам. Будучи человеком большого ума, широкого кругозора, незаурядного дипломатического дарования, он отличался тем, что умел верно оценить любую ситуацию и извлечь из нее выгоды.

24 сентября 1862 г. Бисмарк, заняв должность министра-президента, заявил, что «не на прусский либерализм взирает Германия… Не речами и постановлениями решаются великие вопросы времени – это была большая ошибка 1848 и 1849 гг., а железом и кровью». Ища выход из политического кризиса он обратился к «теории пробелов» в противовес «теории апелляции», на которую ориентировалось либеральное большинство ландтага. По мнению Бисмарка, если в законе имеется «пробел», т. е. отсутствует юридическая формула, предписывающая власти порядок действий, решение вопроса переходит в компетенцию не парламента, а короля как представителя высшей силы. По сути в Пруссии возникла ситуация псевдо-конституционализма. Конституцию никто не отменял, но Бисмарк ее открыто нарушал, поскольку вел дела без утвержденного ландтагом бюджета. Это вызывало протесты, министры его бойкотировали. Бисмарк ответил действием: заменил оппозиционных чиновников, издал особый указ, который ограничивал свободу печати. В немецкой историографии такая политика получила название «бюрократический авторитарный курс».

Летом 1863 г. конституционный конфликт достиг пика своего развития: начались анти-правительственные демонстрации, столкновения с полицией. Бисмарк продолжил преследования и увольнения, распускал ландтаг на длительные каникулы. Активного сопротивления со стороны прогрессистской партии не последовало, поскольку ее отношение к Бисмарку было неоднозначным. Очень скоро вся инициатива перешла к министру-президенту, и он направил ее на решение национальной проблемы.

Успех политики Бисмарка во многом зависел от расширения ее социальной базы. В 50-е годы XIX в. рабочий класс практически не имел влияние на общественное мнение и в этот период усиленной индустриализации ему не принадлежало ни одного голоса в парламентах германских государств. Партия прогрессистов не проявляла интереса к социальному вопросу. Государственной политики в области рабочего вопроса не существовало. Лютеранская и католическая церковь пытались облегчить рабочим их существование, помочь решить социальный вопрос. Но большая часть рабочих отстранилась от церкви. Они предпочитали возникшие тогда же сельскохозяйственные и ремесленные товарищества, в рамках которых решались вопросы поддержки рабочих в случае болезни и несчастного случая, существовали потребительские и сбытовые союзы, кредитные сообщества, кассы взаимопомощи.

Социальная мобильность рабочих находилась на довольно низком уровне. Носителями политической культуры были буржуазия и дворянство. Но Национальный союз проявил инициативу по созданию в пролетарской среде просветительских кружков (Arbeiterbildungsvereine). К началу 60-х годов их уже существовало свыше 200. В этих кружках рабочим сообщались сведения по естествознанию, литературе, истории, на социально-экономических противоречиях общества их внимание не акцентировалось, а пропагандировался образ упорного рабочего-труженика.

В 1862 г. в рабочей среде родилась мысль об общегерманском союзе, причем все отчетливее проступала его анти-буржуазная окраска. В условиях разгоравшегося конституционного конфликта Бисмарк поддержал это движение против предпринимателей. Когда такой союз в Лейпциге был создан, Национальный союз пытался оказывать на него определяющее влияние. Разгорелись споры и Лейпцигский центральный комитет союза предложил высказаться крупнейшим общественным деятелям. Среди них наиболее заметной фигурой оказался Фердинанд Лассаль (1825–1864).

Фердинанд Лассаль – сын еврейского торговца шелком из Бреслау – изучал философию и историю. В 1848 г. заявил о себе как радикальный демократ, сотрудничал с Марксом в издаваемой им «Новой Рейнской газете». В 1862 г. он сделал программный доклад, который обычно называют «Программой рабочих». В марте 1863 г. Лассаль представил свою концепцию развития рабочего движения Лейпцигскому комитету. Ее основными приоритетами стали всеобщее равное прямое избирательное право, образование производственных ассоциаций при финансовой помощи государства. 23 мая 1863 г. был основан Всеобщий германский рабочий союз и Лассаль избран его президентом. Союз ставил перед собой преимущественно политические цели. В территориальном плане он перешагнул границы Пруссии, вся Германия была, по мнению Лассаля, территорией рабочего движения, и он сумел соединить национальный принцип с немецким рабочим движением. Число членов Союза увеличивалось не слишком быстро. Отсутствовал центральный печатный орган, вся идеологическая деятельность воплощалась в брошюрах, листовках и многочисленных речах самого Лассаля. В борьбе с прогрессистами он сформулировал концепцию «социальной монархии».

Идея Лассаля о всеобщем избирательном праве нашла отклик у Бисмарка, который видел в ней эффективное оружие в борьбе против оппозиции прогрессистов. Бисмарк вступил с Лассалем в диалог и позже, когда того уже не было в живых, использовал, эту идею в борьбе за объединение Германии. Не случайно поэтому, что именно Лассаля считают в Германии духовным отцом всеобщего избирательного права. После гибели Лассаля на дуэли при его преемнике И. Швейтцере Всеобщий германский союз довольно быстро стал очень немногочисленным и продолжал свою деятельность только в Рейнской области и Берлине.

В конце 60-х годов в немецком рабочем движении стали все шире распространяться идеи К. Маркса и Ф. Энгельса. На основе их в августе 1869 г. в Эйзенахе была создана социал-демократическая рабочая партия. Ее лидерами стали В. Либкнехт (1826–1900) и А. Бебель (1840–1913). Они выступали за устранение любого «классового господства», за создание «свободного народного государства», за введение «товарищеского труда». Бебель требовал ликвидации имущественного неравенства и полагал, что именно во имя экономического равенства рабочий класс должен завоевать власть. По сути эта партия противопоставила себя как буржуазии, так и лассальянскому Всеобщему германскому рабочему союзу.

В рамках движения за национальное объединение наличие многочисленных социальных противоречий между буржуазией и рабочим движением облегчало бисмарковскую политику, так как делало непривлекательными в глазах общественного мнения реформизм и партийно-политическую борьбу. Еще одним фактором мобилизации общественного мнения стала активная внешняя политика Бисмарка.

В 1863 г. умер датский король и его преемник объявил себя герцогом Шлезвига и Гольштейна. Гольштейн входил в состав Германского союза, и оба герцогства после революции 1848–1849 гг. имели автономию. В Германском союзе и прежде всего в Пруссии началось движение за освобождение герцогств от датской зависимости. Герцогства заявили о своем стремлении к самоопределению. В феврале 1864 г. началась война. Пруссия выступила совместно с Австрией. Война была для Дании короткой и бесславной. В октябре 1864 г. был заключен Венский мирный договор. В соответствии с его условиями, Пруссия получила в управление Шлезвиг и присоединила к себе герцогство Лауэнбург, а под управление Австрии перешел Гольштейн. Пруссии было предоставлено право возводить на территории Гольштейна военные и военно-морские сооружения. Требования Шлезвиг-Гольштейнского движения о передаче власти герцогу Аугустенбургскому, который имел сторонников среди немецких либералов и способствовал бы созданию конституционного национального государства, так и не было выполнено. Инициатива в национальном вопросе целиком перешла к Бисмарку.

Сложившаяся ситуация негативно воспринималась Австрией, поскольку у нее в отличие от Пруссии не было никаких преимуществ на территории Шлезвига. Но Бисмарка это устраивало, так как он уже открыто стал проводить курс на разрушение Германского союза. Во-первых, в его распоряжении было достаточно денежных средств. Во-вторых, ему удалось заключить союз с Итальянским королевством, которое было обязано вступить в войну с Австрией на стороне Пруссии.

И, наконец, в-третьих, Бисмарк спровоцировал конфликт своим предложением о созыве обще-германского парламента на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права. Он внес это предложение на рассмотрение Союзного сейма. Австрия не могла согласиться с этим предложением, она восприняла его как начало разрушения Германского союза, прусские либералы в свою очередь выразили готовность поддержать Бисмарка.

В июне 1866 г. войска Пруссии вступили в Гольштейн, одновременно Бисмарк внес в бундестаг проект новой Конституции, предусматривающей исключение Австрии из Германского союза. Большинство государств Союза поддержало Австрию, а не Пруссию: было принято решение о мобилизации войск против Пруссии. Прусское королевство заявило о своем выходе из Германского союза и начало войну против Австрии.

Война с Австрией началась 16 июня, а уже в конце июля вскоре после решающей победы Пруссии у богемской деревни Садова (Кениггреце) было заключено перемирие. По Пражскому мирному договору от 23 августа 1866 г. Германский союз распускался, было заявлено о создании нового образования – Северо-германского союза. Австрия вступать в него не имела права и вынуждена была согласиться на присоединение к Пруссии Шлезвига, Гольштейна, Ганновера, Кургессена, Нассау и вольного города Франкфурта-на-Майне и уплату Пруссии контрибуции.

После этих событий ситуация в Германии в течение нескольких недель претерпела фундаментальные изменения. Национальное движение, сложившее еще в условиях Реставрации и предмартовского периода, испытало сильное замешательство. Бисмарк без участия национального движения устранил те политические факторы, которые мешали объединению Германии: Германский союз и австро-прусский дуализм. В прусской партии прогрессистов произошел раскол, так как многие задним числом одобрили политику Бисмарка. Вскоре была образована Национал-либеральная партия, готовая поддержать Бисмарка в его политике, направленной на объединение Германии. Лидером партии стал известный либеральный политик Р. Беннигсен (1824–1902).

Уже в августе 1866 г. были сделаны решительные шаги в направлении создания нового национального устройства Германии. Бисмарк воспользовался преобладающим положением Пруссии: по территории это было самое крупное германское государство (его площадь – 352 тыс. км², тогда как площадь самого маленького государства – Бремена – 192 км²); население Пруссии составляло 80 % от всего населения Германии. В августе – сентябре 1866 г. все германские земли к северу от реки Майн (всего 22 государства и 3 вольных города) вошли в состав нового государства – Северо-германского союза. В 1867 г. была разработана его Конституция.

По Конституции Северо-германского союза вся полнота власти находилась в руках президента – наследного прусского короля, он же был главнокомандующим прусской армией. Заместитель президента – союзный канцлер, он же являлся прусским министром-президентом и председателем Союзного совета, который не избирался, а формировался из представителей союзных государств. В нем 17 мест из 43 принадлежало Пруссии. Союзный совет, правда довольно условно, можно считать верхней палатой парламента Северо-германского союза. Нижняя палата – рейхстаг, который избирался мужским населением на основе всеобщей подачи голосов (от участия в выборах отстранялись военные). Важные отрасли законодательства были изъяты из ведения отдельных государств и переданы в компетенцию Союза: вопросы гражданства, свободы передвижений, законодательство в области промышленности, торговли, таможенных пошлин, судоходства, монетного дела, мер и весов, железных дорог, водных путей, почты и телеграфа, банков, уголовного права, судопроизводства и т. п. Наделенный полным бюджетным правом и частично законодательной инициативой рейхстаг располагал классической парламентской компетенцией. Однако правительство непосредственно ему подотчетно не было. Вполне корректно утверждать, что Северо-германский союз представлял собой политически дееспособное государство, конституционную монархию на федеративной основе.

Северо-германский союз стал ядром будущего национального государства, но сам таковым не был. Четыре южных государства (Баден, Бавария, Вюртемберг, Гессен-Дармштадт) не входили в его состав, хотя находились в сфере его влияния. Баден стремился присоединиться к Союзу и даже сформулировал заявление с просьбой о присоединении, но в той ситуации она не могла быть реализована. Между Севером и Югом существовало множество связующих нитей, наиболее отчетливо это проявлялось в области торговой политики. Весной 1868 г. состоялись общегерманские выборы в Таможенный парламент (орган, который был предусмотрен в рамках общей таможенной политики). Это первые общегерманские выборы после апрельских 1848 г. Таким образом, экономическая и торговая политика вновь проявила себя в качестве ведущего фактора национального единения.

Бисмарк предпочитал действовать военным путем. Гарантом независимости четырех германских государств была Франция. В условиях подъема националистических настроений и в Германии, и во Франции повода к войне с нею не пришлось долго искать. Бисмарк сумел направить ситуацию в нужную ему сторону, когда 13 июля 1870 г., находясь в Эмсе, отредактировал текст депеши прусского министерства иностранных дел, придав ей оскорбительный характер и опубликовав ее в прессе. 19 июля 1870 г. Франция объявила войну Северо-германскому союзу. Эту войну в немецкой историографии второй половины XX в. часто называют франко-германской, имея в виду, что государства Северо-германского союза присоединились к Пруссии. В отечественной историографии ее обычно называют франко-прусской. Представляется, что интересы Пруссии, конечно, определяли политику Северо-германского союза, но в данной ситуации они соответствовали германским национальным потребностям. Поэтому в первые недели эта война, которая во многом началась как франко-прусская, превратилась в франко-германскую.

Французское правительство рассчитывало на поддержку католических земель Южной Германии. Оно объявило о намерении создать на левом берегу Рейна независимое государство, вернуть законные права германским князьям, которые они утратили в 1866 г., гарантировать возвращение Австрии в Германский союз. Эти намерения не вызвали энтузиазма даже в Южной Германии. Очень скоро, 2 сентября 1870 г. французская армия потерпела сокрушительное поражение при Седане, Наполеон III сдался в плен вместе с 10-тысячной армией; 4 сентября в Париже вспыхнула революция, а с 17 сентября началась осада Парижа немцами. Задача объединения Германии практически была решена. Но военные действия продолжались, поскольку Бисмарк не собирался отказываться от аннексии Эльзаса и Лотарингии. В дальнейшем это отразится на характере созданного единого государства. После того как была достигнута договоренность о слиянии южных земель с Северо-германским союзом, и было заключено перемирие с Францией, 19 января 1871 г. в Зеркальном зале Версальского дворца состоялось торжественное провозглашение Германской империи. 16 апреля 1871 г. была принята Конституция Германской империи, в основе которой лежала Конституция Северо-германского союза. По условиям Франкфуртского мира к Германии отходили Эльзас и Лотарингия, а Франция была обязана в течение трех лет выплатить 5 млрд франков в качестве контрибуции.

Роль Бисмарка в создании Германской империи необычайно велика. Он сумел воплотить чаяния как либералов, так и юнкеров, как буржуазии, так и всего немецкого народа. Это был его «звездный час». Создание Германской империи покончило с вековой раздробленностью немецких земель, кардинально изменило соотношение сил в Европе: завершилось объединение Италии и возникла новая система международных отношений. Правда, в 70-е годы XX в. в ФРГ представители новой социальной истории заявляли, что, с точки зрения континуитета германской истории, Бисмарк оставил пагубное наследство, так как Первая и Вторая мировые войны вытекают, по их мнению, именно из реализованного Бисмарком варианта объединения Германии.

Германскую империю 1871 г. нельзя в полной мере считать национальным государством. Во-первых, не все немцы оказались в границах этого государства. Во-вторых, на Севере, Западе и Востоке Империи проживало ненемецкое население. В-третьих, с точки зрения современного понятия «нация», возникшего в годы Французской революции конца XVIII в. и делавшего упор именно на политической суверенности народа, Германская империя была союзом князей, политического равенства не было, сохранился трехклассный избирательный закон в Пруссии, рейхстаг не имел влияния на правительство, присутствовала ярко выраженная гегемония Пруссии (в союзном совете 17 мест из 58 принадлежало Пруссии, прусский король стал императором Германской империи, имперский канцлер – прусским министром-президентом, столица Пруссии Берлин – столицей Германской империи). Все это не позволило в полной мере достичь согласия и создало основы для нового национального движения.

После провозглашения Германской империи общий курс экономической политики сохранил преемственность с развитием Северо-германского союза, в рамках которого уже были сделаны шаги по либерализации торговли, уничтожена паспортная система, введено свободное передвижение населения, установлен дешевый железнодорожный тариф. В 70-е годы начался бурный рост промышленного производства. Значительная часть контрибуции пошла на субсидии промышленности, правительственная помощь совпала с самостоятельным расцветом немецкой промышленности. Началась эпоха «грюндерства» – учредительской горячки (нем. grunden – «основывать»). В обществе практически все были охвачены страстью к наживе. Создавалось много акционерных компаний, которые успешно использовали сбережения мелких и средних обывателей и поначалу выдавали щедрые дивиденды. Но кризис 1873 г. положил конец «грюндерству», многие мелкие вкладчики и предприниматели разорились. Параллельно шел процесс увольнений рабочих и сокращения заработной платы. Возник ряд судебных процессов по обвинению грюндеров в злоупотреблении доверием публики.

В своей внутренней политике Бисмарк продолжал ориентироваться на либералов и крупную буржуазию. Для него это стало необходимым условием укрепления государственной власти и своеобразным выражением благодарности либералам, которые поддержали его в период объединения. Для буржуазии единство Германии открывало широкий простор для грандиозных коммерческих замыслов и смелых финансовых предприятий. Первые шаги Бисмарка как имперского канцлера были направлены на создание единого экономического пространства Германской империи. С 1873 г. устанавливалась единая монета и вводилось золотое обращение. В 1871 г. было введено общее почтовое право, в 1875 г. создан общий имперский банк. Приоритетными принципами экономической политики Бисмарка в 70-е годы были фритредерство и освобождение промышленности от каких-либо преград со стороны государства. Правой рукой канцлера был известный манчестерец Р. Дельбрюк (1817–1903). Бисмарк полагал, что государство ни под каким видом не должно вмешиваться в производственную деятельность, и именно с этих позиций он не поддерживал рабочее движение.

В 1871–1872 гг. крупные германские государства отказались от права иметь своих дипломатических представителей. Произошло объединение судопроизводства, появились суды, действовавшие на основе общеимперских законов. Параллельно проводилась политика сплочения и объединения армии. В 1872 г. во всей Германии был введен общий военно-уголовный кодекс, в 1874 г. прусский закон о воинской повинности был распространен на всю Германию. Но с комплексом либеральных реформ в целом Бисмарк не спешил. В 1872 г. была проведена административная реформа, направленная против феодализма. Она должна была заменить патримониальную власть помещиков назначенными правительственными чиновниками и избираемыми местными органами самоуправления. Хотя реформа 1872 г. значительно сокращала власть дворян, но дворянство сохранило сильные позиции в области самоуправления. Сопротивление дворян было сильным. Особенно бурно выражали недовольство восточнопрусские землевладельцы, которые считали Бисмарка своим открытым врагом. Либеральным по характеру был введенный Бисмарком, правда, не без колебаний, закон о свободе печати. Главное достоинство закона о печати – установление судебной ответственности за литературные проступки и преступления и введение явочного порядка для периодических изданий.

Характерная черта правления Бисмарка – балансирование между отдельными государствами в Союзном совете и партиями в рейхстаге. Будучи мастером политической интриги, канцлер ловко использовал все противоречия в интересах единоличного правления. В состав Германской империи входило 25 самостоятельных политических единиц и особая имперская провинция Эльзас-Лотарингия. Коллективным носителем суверенитета являлись 22 немецких государя и сенаты трех городов – Гамбурга, Любека и Бремена. Как уже отмечалось, также как и в Северо-германском союзе в политической системе империи преобладала Пруссия: по Конституции 1871 г. из 58 мест в Союзном совете 17 принадлежали ей. Она имела право вето по важным конституционным и военным вопросам. Единственным имперским министром был рейхсканцлер, он же глава Союзного совета. В 1878 г. основные общегерманские ведомства были закреплены за соответствующими прусскими министрами. В остальном принципы политической системы Империи совпадали с принципам Северо-германского союза.

В центре партийно-политической системы Империи стояла национал-либеральная партия, она опиралась на широкие круги предпринимателей и интеллигенции из протестантских регионов Германии. На выборах рейхстага 1877 г. она получила 29,7 % голосов. Партия была неоднородной, во главе правого крыла стоял Р. Беннигсен, а левое возглавлял Э. Ласкер (18291884). Продолжала существовать прогрессисткая партия. Она отстаивала принципы свободной торговли, правового государства и парламентаризации Империи. В 1877 г. партия собрала 7,8 % голосов, ее лидером был О. Рихтер (1838–1906). На правом фланге находились Свободная консервативная партия (7,9 % голосов на выборах 1877 г.) и немецкая консервативная партия (соответственно 9,8 %). Консерваторы выражали интересы прусского юнкерства и зажиточного крестьянства. В 1871 г. возникла католическая партия Центра, которая отстаивала не столько католические настроения, сколько анти-прусские. Партия быстро стала очень популярной, имела широкую социальную базу (буржуазия, крестьяне, рабочие), руководящие позиции в ней занимала католическая аристократия. На выборах 1877 г. ей отдали свои голоса 24,8 % избирателей. Социалистическая партия Германии, была создана в 1875 г. на съезде в Готе в результате объединения Социал-демократической рабочей партии Германии, основанной в Эйзенахе и Всеобщего германского рабочего союза. Партия отстаивала интересы немецкого пролетариата, ее популярность сопоставима с консервативными партиями, она получила на выборах 1877 г. 9,1 % голосов избирателей.

К периоду союза Бисмарка с либералами относится и его знаменитая борьба с католиками, которую Вирхов – один из членов партии прогрессистов – назвал борьбой за культуру – культуркампф (Kulturkampf), а враги канцлера окрестили «диоклетиановским гонением». Веротерпимость всегда была характерной чертой правления династии Гогенцоллернов. Не интересовали религиозные убеждения католиков и Бисмарка. Но он принципиально не хотел допускать какое-либо их вмешательство в государственные дела. После образования Германской империи более трети ее населения составляли католики. У католической церкви было много прав и преимуществ: католическое духовенство вмешивалось в вопросы образования, в руках духовенства находились монашеские ордена, обладавшие большими денежными средствами. Папство хотя и было лишено светской власти, но вмешивалось в светские дела. В 1870 г. на Ватиканском соборе был провозглашен догмат о папской непогрешимости, и епископы, по мнению Бисмарка, превратились в орудие Папы. К созданию Германской империи католики отнеслись настороженно, так как главой Империи стало протестантское государство с ярко выраженным светским направлением политики. В свою очередь Бисмарк опасался, что католицизм станет одним из элементов партикуляризма, имея в виду прежде всего польские провинции Пруссии.

Католики начали борьбу первыми, составив в рейхстаге сильную партию – католическую партию Центра. Объединяющими моментами стало стремление защищать права католической церкви и готовность отстаивать местные права и обычаи. Лидером партии стал блестящий оратор, человек прекрасного образования, адвокат, бывший министр юстиции Ганновера Л. Виндхорст (1812–1889). В 1871 г. представители этой партии предложили рейхстагу, заступиться за права Папы. Последовал отказ. В этом же году канцлер уничтожил католическое отделение в прусском министерстве культов. По мнению Бисмарка, церковь должна подчиняться государству. В 70-е годы были приняты направленные против католической церкви законы: закон, запрещавший католической церкви вмешиваться в вопросы школьного образования (закон о школах 1871 г.), изгнание с территории Германии ордена иезуитов (1872). Венцом культуркампфа стали «майские законы» (1873), вводившие для кандидатов на духовные должности обязательную образовательную стажировку в германских учебных заведениях с предоставлением светским властям права не утверждать в должности неподходящих кандидатов и свободы выхода из любого вероисповедания.

Со стороны католиков последовал взрыв негодования. Ответом государства стало введение в Пруссии гражданского брака (1874) и распространение его в 1875 г. на всю Империю. В 1874 г. власть получила право высылать священников, не подчинившихся судебным приговорам, затем последовало уничтожение на территории Германии монашеских орденов, а духовенству запретили распоряжаться церковным имуществом. К 1877 г. большинство католических священнослужителей вследствие неподчинения этим законам оказались в тюрьмах. В ходе борьбы за культуру Бисмарк боролся прежде всего с консерваторами, но одновременно испортил отношения и с либералами, так как они не видели, что канцлер отстаивает свободу совести.

К концу 70-х годов Бисмарка утомило противостояние с католиками, также он успел разочароваться в системе свободной торговли и промышленности, его сильно раздражал рост социал-демократии. Решая дилемму: либо создание парламентской демократии, либо сохранение жесткого авторитарного курса, Бисмарк выбрал второе, так как только с его помощью, как он полагал, возможно эффективное руководство экономикой. Такая политика означала на деле «второе создание Империи». Все это привело к разрыву с либералами, примирению с Папой и началу сотрудничества с консерваторами. Интересы индустрии и аграриев требовали защиты, и Бисмарк во главу угла поставил протекционистскую политику и борьбу с социализмом.

В 1877 г. из-за покушения на императора Вильгельма I последовал роспуск рейхстага. В 1878 г. произошла перегруппировка сил в рейхстаге: усилились позиции консерваторов, а либералы оказались в оппозиции. Из правительства были удалены сторонники фритредерского курса, Бисмарк стал открыто поддерживать протекционистскую агитацию. В 1879 г. после бурной полемики в прессе и дебатов в рейхстаге был принят протекционистский таможенный тариф: введены покровительственные пошлины на ввоз зерна, скота, железа, леса; а также пошлины на колониальные товары (чай, табак, кофе). От бисмарковского протекционизма выиграли крупные промышленники и аграрии, которые стремились полностью захватить внутренний рынок и ограничить конкуренцию иностранных товаров. Следует заметить, что протекционистский тариф не стал панацеей, великого процветания не случилось.

Социалистическое движение после объединительного съезда в Готе переживало подъем. Влияние социалистов промышленных центрах расширилось. Воспользовавшись в качестве повода покушениями на кайзера, рейхстаг по предложению Бисмарка принял 19 октября 1878 г. «Закон против опасных стремлений социал-демократии», получившего название «исключительный». Он существовал до 1890 г. Под его действие подпадали не только социалистические, но и все рабочие организации: закрывались рабочие газеты и журналы, производились аресты и высылки из страны членов социал-демократической партии, запрещались рабочие ассоциации, собрания. Этим законом, а также протекционистскими мерами из активной политической жизни были исключены рабочий класс и либеральная буржуазия. Но социалисты утверждали свое влияние в клубах хорового пения, клубах курильщиков. Но легального шанса для парламентского развития теперь не существовало, хотя на выборах за социалистов продолжали голосовать, однако главными силами в рейхстаге стали консервативные партии, с которыми Бисмарк активно сотрудничал. Сторонники Бисмарка заключили соглашение – картель, благодаря которому он стал господствовать в рейхстаге.

Стремясь доказать обществу, что государство заинтересовано не в репрессиях, а в реальной помощи рабочим, Бисмарк начал склоняться к «государственному социализму» и признал обязательства государства в отношении нуждающихся. По указанию канцлера была разработана серия социальных законов: закон о страховании на случай болезни (1883), от несчастных случаев на производстве (1884), закон о страховании в случае инвалидности и старости (1889). Хотя система страхования затрагивала лишь часть рабочего класса, она способствовала некоторому улучшению положения рабочих и вопреки ожиданиям привела также и к росту их общественно-политической активности. Против этой системы выступили либералы, так как они отрицали необходимость государственного вмешательства в социальные отношения в принципе. Не приветствовали социальные законы и социалисты, видя в этом стремление Бисмарка вырвать рабочее движение из-под влияния социал-демократии. Для Бисмарка такая политика была своеобразным «практическим христианством», которое хорошо вписывалось в ракурс его бонапартистской политики, но для того времени это было несомненным шагом вперед.

Бисмарк продолжал и проведение активной внешней политики. Образование в центре Европы экономически сильного, мощного в военном отношении и крупного по территории государства сразу изменило геополитическую ситуацию на континенте. Бисмарк видел главную цель внешней политики Германии в утверждении ее влияния в Европе. Также он исходил из того, что Франция будет стремиться к реваншу, поэтому необходимы были союзники и сильная армия. Союз с либералами не помешал Бисмарку в 1874 г. провести закон под названием септенат, предусматривавший повышенные ассигнования на армию на семь лет вперед. За эти годы армия выросла на 50 %, тогда как население Германии – на 25 %. «Кошмар коалиций» – так обычно называют внешнюю политику Бисмарка. Главная его забота – налаживание отношений с Россией, но чтобы не попасть в сильную зависимость от Петербурга, он добивался создания союза трех императоров – России, Германии, Австро-Венгрии. Союз был создан в 1873 г. Германия играла в нем роль арбитра между Россией и Австро-Венгрией, которые имели противоречия на Балканах.

Интересы России и Австро-Венгрии столкнулись в ходе очередного обострения «Восточного вопроса» в 1875–1878 гг. Союз трех императоров фактически перестал существовать. Германская империя вновь стала арбитром, а Бисмарк блестяще сумел изменить принципы международной политики в Европе в целом, когда на Берлинском конгрессе (1878) он сыграл роль «честного маклера» и, не «забыв» при этом об интересах Германии. После Берлинского конгресса наступило охлаждение русско-германских отношений, и, несмотря на сильное сопротивление императора, произошло заключение союза Германии и Австро-Венгрии. Создание этой коалиции положило начало блоковой политики, которая получит наивысшее развитие в начале ХХ в.

В 1881 г. произошло возобновление Союза трех императоров, поскольку канцлер выяснил, что Англия останется нейтральной в случае русско-германской войны. Теперь этот союз стал договором о сохранении нейтралитета. В таком же ракурсе следует рассматривать договор России и Германии 1887 г., который вошел в историю как «договор перестраховки», предусматривавший взаимный нейтралитет на случай войны с каким-либо другим государством. Правительство Германии дважды намеревалось начать войну против Франции (1875, 1887). Но оба раза этому помешала Россия. Бисмарк боялся войны с Россией и продолжал поиск союзников.

К австро-германскому альянсу в 1882 г. присоединилась Италия, которая не смогла «простить» Франции захват Туниса. В 1882 г. был заключен Тройственный союз, но вступление в него Италии имело больше политическое значение, чем военное, так как Франция оказалась в еще большей изоляции. В дальнейшем, когда в 1883 г. был заключен союзный договор между Австро-Венгрией и Румынией, Германия сразу к нему присоединилась, а Италия лишь в 1888 г. Таким образом, Бисмарк сумел создать «германской мир», систему блоков, которая должна была гарантировать не только безопасность, но и гегемонию Германии в Европе.

Бисмарк был противником активной колониальной политики, понимая, что это приведет к сильнейшим противоречиям с Англией. Но предприниматели настаивали на колониях и создали в 1882 г. «Колониальный союз». Колониальная политика стала вскоре для Бисмарка одним из оснований для достижения общественного согласия.

Государство само не занималось захватом колоний, но выдавало охранные грамоты германским подданным, занимающимся судоходством и заморской торговлей. В апреле 1884 г. бременский коммерсант Людериц попросил императора взять под покровительство побережье Юго-Западной Африки, осенью таким же образом авантюрист Петерс попросил охранную грамоту для захваченных им территорий в Восточной Африке. Вскоре было создано Общество германской колонизации, которое в 1887 г. объединилось с «Колониальным союзом» и возникло Германское колониальное общество.

Как и предполагал Бисмарк, вступление Германии на путь колониальных захватов привело к резкому ухудшению отношений с Англией. Бисмарк стал чинить препятствия британской политике в Египте. Но все-таки проблемы колониальной экспансии занимали подчиненное место во внешней политике Германии. «Ваша карта Африки очень хороша, но моя карта Африки в Европе, – сказал Бисмарк в беседе со сторонником активной колониальной политики. – Здесь расположена Россия, здесь расположена Франция, мы же находимся в середине – такова моя карта Африки».

9 марта 1888 г. умер Вильгельм I, новым императором стал уже смертельно больной Фридрих III. Он был известен как либерал и англофил. Фридрих III правил всего 99 дней. 15 июня 1888 г. у Германии появился новый император – 29-летний, энергичный, стремящийся быть самостоятельным Вильгельм II. Новый кайзер являлся, бесспорно, незаурядной личностью. Он отличался живостью ума, любознательностью, но часто его способности сводились к «нулю» неуравновешенным характером, эксцентричным поведением, огромным самомнением. Психическое здоровье императора неоднократно было предметом пристального внимания современников. Кайзер был проникнут такими представлениями о роли монарха, которые не укладывались в рамки ограниченного немецкого конституционализма и противоречили бисмарковскому стремлению к единовластию. Бисмарк еще полтора года оставался канцлером, но «бисмарковская эра германской политики» начала клониться к упадку. Окончательно выяснилась несостоятельность «исключительного» закона: выросло число забастовок, в рамках которых настойчиво звучали требования 8-часового рабочего дня, повышения зарплаты, запрещение сверхурочного труда. Кайзер стал склоняться к мысли отказаться от репрессивной политики. Бисмарк настаивал на продлении «исключительного» закона. Но его законопроект в январе 1890 г. был отклонен рейхстагом.

В феврале 1890 г. радикально изменилась парламентская ситуация, когда на выборах в рейхстаг сенсационный успех сопутствовал социалистам, усилили свои позиции партия Центра и левые либералы. Бисмарк решил заручиться поддержкой партии Центра, которая выразила готовность на определенных условиях поддержать канцлера в союзе с консерваторами. Переговоры Бисмарка с лидером этой партии Виндхорстом стали формальным предлогом для требования императором отставки канцлера. Во многом не совпадали взгляды Бисмарка и кайзера и на внешнеполитические дела, особенно по поводу отношений с Россией. Сыграла свою роль и неудачная попытка Бисмарка заключить в 1889 г. союз с Англией. Но все же ведущим основанием для ухода Бисмарка из публичной политики в марте 1890 г. стали внутренние дела.

В апреле 1990 г. в должность вступил новый канцлер Лео Каприви (1890–1894). Это был довольно закрытый человек, который не стремился к внешним эффектам. Он четко представлял все опасности, грозившие Империи изнутри и знал, как минимизировать угрозу. В отличие от своего предшественника Каприви заявил, что необходимо полное изменение политического курса. Германия должна стать страной императора, стоящего над всеми политическими партиями. Главной функцией такого государства было поддержание внутреннего порядка и обеспечение внешнеполитической безопасности. Сфера внешней политики являлась для нового канцлера приоритетной, все мероприятия внутри страны должны были, по его мнению, служить одной цели – подготовить народ и страну к будущей войне. Она будет отличаться от «кабинетных» войн XVIII и первой половины XIX в. и станет войной не армий, а народов. Залогом победы Каприви считал создание в Германии политически единой нации.

Идея «примирения» нашла воплощение в отношениях нового правительства с парламентом и партиями, национальными и конфессиональными меньшинствами, в социальных сфере и получила название политики «нового курса». В частности, католическая церковь получила 16 млн марок государственной дотации, задержанной в годы культуркамфа, смягчилась политика в отношении польского населения Пруссии. В 1891 г. был принят закон об охране труда, запрещавший работу в праздники и в выходные дни, а также детский труд. Продолжительность рабочего дня для подростков снижалась до 10, а для женщин – до 11 часов. В результате налоговой реформы 1891–1895 гг. вводился единый прогрессивный налог.

Одна из ключевых целей «нового курса» – ускорение индустриального развития Германии и форсирование процесса модернизации в целом. Понимая необходимость расширения рынка сбыта для немецкой промышленности, Каприви видел выход в облегчении импорта в Германию продукции тех стран, к которым проявляли заинтересованность немецкие предприниматели. В 1891–1893 гг. были заключены новые торговые соглашения с Австро-Венгрией, Бельгией, Италией, Румынией, Швейцарией, а в 1894 г., после непростой таможенной войны, с Россией, которые значительно снижали торговые пошлины. Результатом предпринимаемых шагов стало после 1895 г. постоянное увеличение немецкого экспорта. Рост германской торговли в 1894–1904 гг. составил 66 %, в то время как за тот же период Англии удалось достичь прироста на 38 %, а США – на 59 %.

Примирительный курс Каприви с одобрением восприняла социал-демократическая партия, но резко отрицательно к нему отнеслись консерваторы, поскольку он серьезно затрагивал аграриев, чьи интересы они выражали. В знак протеста против снижения тарифов на сельскохозяйственную продукцию юнкеры создали в 1893 г. Союз сельских хозяев. Ратификация торговых соглашений стала вершиной «нового курса», затем ситуация начала осложняться. В октябре 1892 г. был готов новый военный законопроект, который предполагал сокращение срока службы при одновременном увеличении численного состава армии в мирное время. К моменту его обсуждения в рейхстаге Каприви уже стал фактическим противником всех политических партий. Обсуждение проекта в рейхстаге происходило в течение полугода, он не получил достаточной поддержки ни в первом, ни во втором чтении. Законопроект стал яблоком раздора и разъединил или ослабил все оппозиционные партии. В этих условиях рейхстаг был распущен, назначены новые выборы, только вновь избранное представительство с небольшим преимуществом одобрило военный законопроект. Эти события показали, что судьба Каприви находится в руках рейхстага и императора.

Положение Каприви еще сильнее пошатнулось после провала в рейхстаге его законопроекта о школьной реформе, предполагавшего усиление влияния церкви в сфере образования. Бурные протесты выразили либералы, университеты, научные сообщества – все они опасались нового культуркамфа. Канцлера из-за этого законопроекта перестали поддерживать как либералы, так и партия Центра, заинтересованная в его проведении. Сначала Каприви сложил с себя обязанности прусского министра президента, им был назначен близкий к кайзеру консерватор Бото Ойленбург. Сотрудничество канцлера с ним было невозможным, и в октябре 1894 г. император их обоих отправил в отставку. Новым канцлером и прусским министр-президентом стал престарелый князь Хлодвиг Гогенлоэ (1894–1900), которого все воспринимали как временную фигуру в публичной политике.

Все более заметной тенденцией политического развития Германии становилось углубление противоречий между рейхстагом и имперским правительством. Каждому последующему канцлеру становилось все сложнее добиться у рейхстага поддержки своей политики. Во внутренней политике Империи царил настоящий хаос – канцлер, партии, отдельные экономические и «национальные» группы, прусские министерства, германские государства, император, армия, флот – все боролись друг с другом во имя своих узких интересов. Особенно напряженными были отношения между демократически избираемым рейхстагом и прусским ландтагом, который продолжал формироваться на основе трехклассного избирательного закона, что вело к доминированию консерваторов. Между тем, по Конституции именно имперское правительство во главе с канцлером было ответственным за все происходящее. Гогенлоэ не сумел выработать общую политическую стратегию, чтобы противостоять хаосу.

Итак, уже отставка Каприви стала следствием краха второй «большой политической реформы», которая должна была бы завершить процесс внутренней консолидации Империи. Индустриализация в 90-е годы еще отчетливее выявила внутреннюю экономическую и социальную разобщенность вильгельмовской Германии. Она была обусловлена еще Бисмарком, имела также региональные проявления (Запад страны был в промышленном отношении более развит, чем Восток, где более остро стояли социальные проблемы), что делало бесплодными попытки Каприви достичь консолидации. Канцлер Гогенлоэ не имел ни сил, ни умения для решения этой задачи. Во время его пятилетнего канцлерства еще больше разошлись интересы Пруссии и Германии.

Осенью 1900 г. четвертым канцлером стал Бернхард Бюлов (1900–1909). Именно канцлерство Бюлова часто называют временем начала фактического отстранения от активного принятия решений кайзера Вильгельма II. Очень часто историки в связи с правлением Вильгельма II ставят проблему истинного или мнимого цезаризма, а также формулируют ее как режим «личной власти» кайзера. Есть точка зрения, что Бюлов сумел «нейтрализовать» эксцентричного императора и что в годы его канцлерства власть Вильгельма и его влияние сильно ограничилось. Бюлов сумел приспособиться к экстравагантным затеям императора и стилю «управления», научился использовать шумливые речи кайзера для проведения в жизнь намеченных целей. Канцлер действительно нашел подход к Вильгельму, стал пользоваться его безграничным доверием и дружбой, а в качестве приманки кидал дешевые внешнеполитические успехи без риска для войны с сильными соперниками. Он создал вокруг императора ограниченную информационную среду и за его спиной проводил самостоятельную жесткую политику. Когда Вильгельм проявлял независимость, то происходили международные скандалы.

Заметным явлением политической жизни Германии на рубеже XIX–XX вв. было активное формирование партийных, общественно-политических, профсоюзных организаций и движений. Образованный еще в 1876 г. Центральный союз немецких промышленников, близкий к свободным консерваторам, и возникший в 1895 г. Союз промышленников, ориентированный на Национал-либеральную партию, оказывал довольно большое влияние на политику правительства. Уже упоминавшийся Союз сельских хозяев воздействовал на нее через Немецкую консервативную партию. Таким образом, ведущие германские партии превратились в организации, выражавшие интересы различных социальных слоев.

Все более заметную роль в немецком обществе стали играть профсоюзы. В 80-е годы они объединяли около 100 тыс. рабочих, которые принадлежали к социалистическим и либеральным профсоюзам. В 90-е годы усилилось значение социалистических профсоюзов, вскоре они сплотились под эгидой генеральной комиссии свободных профсоюзов. В начале XX в. (1906) социал-демократия признала независимость профсоюзов от партии. Если в 1900 г. свободные профсоюзы насчитывали около 700 тыс. членов, то к 1910 г. их число превысило 2 млн человек. Существовали также, правда немногочисленные (около 120 тыс. человек), леволиберальные «гиршдункерские» профсоюзы, созданные М. Гиршем и М. Дункером. Под эгидой партии Центра действовали христианские профсоюзы, куда входили в основном рабочие католического вероисповедания. К 1910 г. они насчитывали около 300 тыс. человек.

Пастор Ф. Науман (1860–1919) создал в 1896 г. Национально-социальный союз. В программе этой организации он попытался соединить идеи либерализма, социализма, монархизма и империализма. На выборах 1903 г. этот союз потерпел сокрушительное поражение, поскольку хотел соединить несовместимое. Вскоре Национально-социальный союз слился со Свободомыслящим объединением левых либералов. Но создание так называемых «союзов интересов» стало устойчивой тенденцией политического развития Германии.

Новые принципы нашли отражение в деятельности Социал-демократической партии. Заметно возросло число профсоюзных лидеров, которые большей частью выступили за ревизию марксистских положений. Они полагали, что революционные выводы Маркса о скором крушении капиталистической системы неверны, и видели путь освобождения пролетариата в рамках реформистской парламентской демократии. Развернутое теоретическое обоснование ревизионизма дал Э. Бернштейн (1850–1932) в работе «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии» (1899). Руководство СДПГ в 1899 г. осудило ревизионизм и объявило Бернштейна предателем идеи социалистической революции. В свою очередь он стал утверждать, что конечная цель социализма – ничто, а «движение к этой цели – все». Принципы Бернштейна становились все более востребованными рабочим движением, а практические успехи профсоюзных лидеров получали одобрение пролетариата.

В вильгельмовской Германии быстро росла активность националистических движений. Создание организаций подобного толка началось еще в годы бисмарковского рейха. В 1873 г. возник «Немецкий военный союз», затем в разных частях Германии появились «Союзы воинов» под эгидой Пруссии. Имперское правительство видело в этом опасность пробуждения национально-патриотических традиций прусского ландвера. В 1899 г. был создан единый «Союз немецких воинов». Эти образования во многом несли в себе патриотический заряд эпохи объединения и выступали за усиление армии и размежевание с социал-демократией. Из имперского патриотизма в период вильгельмовской Германии вырос анти-демократический национализм. Тенденции перехода к нему наметились еще в годы грюндерства, когда в ряде социальных групп произошло крушение ментальности, вследствие негативного воздействия процесса модернизации. Термин «национальный» начал использоваться в новом контексте, в качестве национального протеста против либеральной политики Бисмарка. В 1879 г. канцлер повернулся лицом к недовольным модернизацией слоям. Они стали опорой империи и ядром нации, это также означало на деле «второе создание Империи».

По своей национальной природе такая оппозиция была связана с анти-семитизмом. Евреи в вильгельмовской Германии были атакованы не на основе религиозного принципа, как это бывало и прежде, а на основе их ведущей роли в процессе модернизаци. Антисемитизм стал выступать как вариант биологического расизма. На этой почве возникли анти-семитские партии и объединения, которые явились первой формой организованного национализма. В 1886 г. было основано «Немецкое анти-семитское объединение», оно стало основой немецкой национальной партии. Термин «немецко-национальный» трансформировался в «национальный» и понимался прежде всего как «нееврейский». Понятие «немецко-национальный» сначала получил развитие в Австрии, что подчеркивает австрийское влияние в развитии велико-германского движения. Именно в Австро-Венгрии в 80-е годы возникла идеология пангерманизма, его создателем стал К. Шенерер, были основаны национальные союзы для защиты немецкого языкового меньшинства, например, «Немецкий школьный союз» (1880). Вскоре подобный союз возник в Берлине. Первоначально в качестве своей цели он декларировал помощь немецким школам за границей. Но затем стал заботиться о достижении велико-германских целей. С 1908 г. существовал «Союз поддержки германства на Востоке» или как его часто называют «Немецкий союз восточной марки». Он был направлен против так называемой польской опасности на востоке Германской империи и препятствовал въезду польских рабочих в ее западные индустриальные районы, выступал за бойкот переселенческой политики и активную германизацию польского населения.

Существенно дальше в этом направлении пошел созданный в 1891 г. «Всеобщий германский союз», который с 1893 г. стал называться пангерманским и являлся самым ярким примером нового организованного национализма. Он не был массовой организацией (около 40 тыс. членов), но обладал огромным влиянием прежде всего через студенческие и школьные союзы. В Пангерманский союз входило много влиятельных чиновников, которые обеспечивали ему прочные связи с государственными структурами, журналисты, профессора, учителя. Во главе союза в течение многих лет стоял реакционный публицист и адвокат Генрих Клас (1868–1953), некоторое время его председателем был К. Петерс. Пангерманский союз играл роль «национальной оппозиции» и боролся за соответствие немецким интересам политики Германской империи на суше и на море. Он выступал за расовое и культурное единство всех немцев, за национальные связи всего немецкого народа в Центральной Европе. С середины 90-х годов им была востребована концепция «Срединной Европы», которая трактовалась как господство над соседними европейскими прежде всего славянскими народами. Это уже могло быть осуществлено только на основе вмешательства правительства.

Пытаясь найти выход из внутриполитического кризиса и добиться формирования устойчивого парламентского большинства, канцлер фон Бюлов сделал ставку на экономический компромисс, призванный примирить интересы аграриев и промышленников. В 1902 г. рейхстагом был принят новый таможенный тариф. Но поддержка, оказанная правительством аграриям, не смогла уравнять сельскохозяйственный сектор с быстро растущей промышленностью. Введение новых таможенных тарифов привело к падению авторитета правительства. Все партии, поддержавшие тарифы, – консерваторы, национал-либералы и Центр – на выборах в рейхстаг 1903 г. потеряли часть голосов, а социал-демократы, выступившие против них, получили 81 место вместо прежних 25. Новый состав рейхстага оставлял еще меньше надежд на поддержку действий правительства. А проведение, в свою очередь, эффективной внешней «мировой политики» требовало финансовой свободы. Хронический дефицит бюджета и рост задолженности заставили правительство незамедлительно проводить налоговую реформу. Проект налогового законодательства был представлен в рейхстаг в конце 1905 г. Он предусматривал установление справедливых пропорций между прямыми и косвенными налогами, а также введение налога на наследство. Эти изменения должны были принести в казну около 3220 млн марок. Но законопроект был принят только тогда, когда от налога на наследство освободили земельную собственность. Введение прямых налогов стало победой правительства. Попытка повышения косвенных налогов вызвала противодействие со стороны всех партий. В конце концов увеличение доходной части бюджета лишь на 100 млн марок не смогло даже покрыть расходы на вооружения. Статс-секретарь канцлера по внутренним делам А. Посадовский подготовил три закона по вопросам внутренней политики и социальных отношений. В 1899 г. была разрешена свобода коалиций в рейхстаге. В 1904 г. рейхстаг отменил закон, разрешавший правительствам отдельных немецких государств высылать членов иезуитского ордена. В 1906 г. для депутатов было введено денежное довольствие. Эти законы во многом соответствовали интересам социал-демократии.

В канцлерство Бюлова был проведен ряд новых социальных реформ: расширен круг застрахованных от несчастного случая, третейские арбитражные суды вводились во всех общинах численностью свыше 20 тыс. человек, запрещался детский труд и в надомном производстве, была принята имперская программа жилищного строительства для рабочих. В 1907 г. правительство запросило у рейхстага дополнительные кредиты на колониальные нужды, но встретило сопротивление фракции Центра. В итоге партия Центра вместе с социал-демократами провалила колониальные кредиты. После этого рейхстаг был распущен, а социальные реформы больше не осуществлялись.

Выборы 1907 г. проходили в обстановке националистических эмоций и принесли победу консервативным и либеральным партиям, образовался так называемый «бюловский блок». Подобный расклад не отражал истинного соотношения сил, поскольку был обусловлен устаревшим и непропорциональным делением избирательных округов. «Бюловский блок» не являлся сплоченным, его партии объединял лишь общий подход к внешней политике. Но консерваторы вынуждены были пойти навстречу либералам, и в 1908 г. рейхстаг принял закон о свободе союзов и собраний. Поводом к распаду неустойчивой парламентской коалиции стала очередная бестактность императора. В октябре 1908 г. кайзер в интервью британской газете «Дейли телеграф» заявил, что является большим другом Англии, но вынужден считаться с господствующими в Германии анти-британскими настроениями. Он также подчеркнул, что в англо-бурской войне буры были разгромлены по его собственному плану, который он послал королеве Виктории. В Англии это интервью восприняли как проявление вражды к Великобритании и надменности Вильгельма II. Официальный протест заявили Россия и Франция, поскольку оценили заявление кайзера как попытку спровоцировать ухудшение их отношений с Англией. Общественное мнение Германии, все партии также выразили сожаление по поводу высказываний кайзера. Вильгельм в свою очередь заявил, что текст был им согласован с ведомством иностранных дел. Во время обсуждения скандала в рейхстаге Бюлов не защитил кайзера и заявил, что не в состоянии отвечать за политику Империи. После этого инцидента Вильгельм II ждал удобного случая для отставки канцлера. Когда в результате парламентских разногласий по поводу введения дополнительных прямых и косвенных налогов «бюловский блок» развалился и сложился блок консерваторов и партии Центра, канцлер лишился поддержки в рейхстаге и сам подал в отставку. Следующим канцлером стал образованный и трудолюбивый, но не отличавшийся твердым характером Т. Бетман-Гольвег (1909–1917), в канцлерство которого резко начала возрастать роль рейхстага.

В период правления Вильгельма II смещается центр тяжести внешней политики Германской империи. В отличие от Бисмарка кайзер видел главные цели не в сохранении европейского равновесия, а в проведении активной мировой политики. Еще в период канцлерства Каприви Германия продолжала проводить внешнюю политику, направленную на дальнейшее укрепление ее позиций на Европейском континенте. Канцлер добивался всемерного увеличения роли армии при ограничении сферы действия флота защитой побережья страны. Он разделял точку зрения начальника Генерального штаба о неизбежности войны с Россией. Это соответствовало и представлениям кайзера. В 1890 г., когда наступил срок продления «договора о перестраховке», Германия отказалась от его возобновления. Отказ от этого соглашения сыграл роковую роль в судьбе страны. Он повлек за собой потерю независимого положения Германии в «европейском концерте». Империя оказалась вовлеченной в балканские проблемы своего австро-венгерского союзника, а Франция вышла из внешнеполитической изоляции и начала сближаться с Россией. В 1890–1891 гг. Вильгельм II попытался восстановить дипломатические отношения с Францией, но из этого ничего не вышло. Поэтому ему ничего не оставалось как укреплять созданный до него Тройственный союз, который подтверждается в 1891 г.

Каприви полагал, что гегемония Германии в Европе должна основываться не на военном, а на экономическом превосходстве. Действительно, для этого периода страны характерно мощное экономическое развитие. По темпам промышленного производства она вышла на первое место в мире. Большой экономический вес имела крупная финансовая и промышленная буржуазия, объединившаяся в картели. Во многом именно она была двигателем империалистических устремлений Германии. Крупнейшие немецкие олигархи, такие как Сименс, Ратенау, входили в ближайшее окружение кайзера и имели на него значительное влияние.

В 1890 г. было заключено англо-германское Гельголанд-Занзибарское соглашение, по которому Германия отказывалась от своих притязаний на Уганду, Сомали, от некоторых своих владений, а также соглашалась на установление британского протектората над Занзибаром. За это она получила от Англии стратегически важный остров Гельголанд в Северном море. В это время Британии делались предложения о присоединении к Тройственному союзу, но они были отвергнуты.

В вильгельмовский период наблюдалась активная колонизаторская деятельность. Борьба за колонии была связана и с общими принципами эпохи империализма, провозглашавшей престижность для сильного государства обладание большим колониальным пространством. Поддерживал колониальные притязания Германской империи Пангерманский союз. В 1899 г. Германия существенно расширила свои колониальные владения, когда после поражения Испании в войне с США она приобрела у Испании за 17 млн марок ряд крупных островов в Океании. Во время путешествия по святым местам Вильгельм II заявил, что он является защитником 300 млн мусульман. В Стамбуле кайзер провел переговоры о предоставлении Германии концессии на строительство Багдадской железной дороги, которая должна была связать Берлин через Босфор, Малую Азию и Месопотамию с Персидским заливом. Окончательно договор был подписан в 1903 г., что еще сильнее укрепило политическое влияние Германии в Турции.

Понятие «мировая политика» связано в германской истории с именем канцлера Б. Бюлова, который в 1897 г. занял пост секретаря Министерства иностранных дел. В этом же году, выступая перед рейхстагом, он заявил: «Мы больше не хотим находиться ни у кого в тени, мы требуем собственного места под солнцем». Эта фраза была произнесена под воздействием мощного общественного движения, которое выступало за строительство морского флота, ведение активной колониальной политики и стремилось заставить другие страны считаться с интересами Германии в мировом масштабе. Программа строительства флота изменила свои задачи под влиянием А. Тирпица (1849–1930). Если Каприви делал ставку в этой политике на охрану флотом собственной морской границы, то адмирал Тирпиц предлагал создать такой флот, который бы в случае войны «с самой сильной морской державой» подвергался бы такому риску, что и она. Однако успехи Германии на ниве строительства флота, перевооружения армии, а также невиданный рост промышленного производства привели к внешнеполитической изоляции страны.

В начале XX в. Германия оказалась в ситуации международных кризисов. Не сумев предотвратить создание англо-французской Антанты в 1904 г., она стремилась разрушить русско-французский союз, предпринимала неудачные попытки обеспечить британский нейтралитет. По сути германская внешняя политика оказалась в тупике. Пример тому Марокканские кризисы 1905 и 1911 гг., вызванные стремлением Германии утвердиться в Северной Африке. Международная поддержка страны ограничивалась лишь Австро-Венгрией. На Альхесирасской конференции (1906) Германия оказалась в полной изоляции. Балканские войны 1912–1913 гг. также завершились не с тем результатом, который бы соответствовал целям Империи. Турция и Болгария, которых фактически поддерживала Германия, потерпели поражение.

Главной причиной краха Германской империи была не только мировая политика, но и глубинные внутренние проблемы: немцы так и не смогли стать накануне Первой мировой войны действительно единой нацией.