ПОСЛЕДНИЙ ВЗГЛЯД НА БЫЛУЮ РЕАЛЬНОСТЬ

Сердце сильно колотнулось в груди, и он мгновенно перешел в сидячее положение. Судорожно сунув под кровать руку, он нащупал там будильник и в страхе, что мог проспать отправление автобуса, поднес его к глазам.

— Десять минут шестого, — сказал Саша и перевел дух. — О-о-ох. Успеваю. Слава тебе Господи!

Он помнил наставления Рады о провокациях и знал, что в деле отъезда нельзя ни на кого положиться, иначе вечно бодрствующая Госпожа Безнадежность могла сыграть с ним злую шутку.

Восстановив дыхание, он пошел в ванную приводить себя в порядок.

— Что, не проспал свою поездку? — крикнула из кухни мать.

Не-а. Доброе утро, мам, уж больно хочется стать самостоятельным! — постарался ответить Саша, с полным ртом пены от зубной пасты.

Молодец, ответственности в тебе поприбавилось, — добавила она и зашуршала пакетами.

В хорошем настроении они вместе собрались и отправились на автовокзал. Там их уже ждал Юра с двумя большими сумками, наверняка, набитыми соломой с мелкими камешками, или просто ненужным тряпьем.

Они весело поздоровались, и Юра строгим деловым тоном бросил Саше:

Ты робу-то взял, а то там работенка не для белоручек в летних костюмах, замараешься!

Взял-взял, — уверил его Саша.

На, вот твой билет, возьми. — В Юриных глазах мелькнула авантюрная искорка.

А что вы сумки в багажное отделение не ложите? — удивилась мать.

Тихо, — зашептал Юра и улыбнулся, — так дешевле будет!

— А-а-а, — протянула она, все же что-то подозревая. Они с Сашей занесли сумки в салон автобуса, поставили на свои

места и вернулись на площадку.

— Ну что, ребята, время, — скомандовал Юра, — давайте прощаться. Благословите нас, Анна Георгиевна, чтоб мы больше денег заработали.

Сашина мать тщетно старалась сдерживать слезы. Она поцеловала и того, и другого.

Да вы не переживайте, два месяца быстро пролетят, и оглянуться не успеете как вновь увидите своего сына. Все будет хорошо, — успокаивал ее весельчак, поднимаясь с Сашей в «Икарус».

Все, мам, пока, не плачь, — донеслось до Анны почти из закрывшегося автобуса.

Проходите, проходите, и так на минуту задержали отправление, — буркнул шофер, старающийся казаться пунктуальным, на лице которого виднелась неестественная краснота, свойственная тем, кто частенько увлекается спиртными напитками.

Через окно Саша покрыл холодным взглядом Анну, которая в этот момент как-то странно дернулась. Видимо она хотела в порыве побежать за автобусом и остановить его, перечеркнуть всю поездку, лишь бы оставить родного сына рядом с собой, но потом осеклась, прикрыв одной рукой глаза.

Через две минуты на пригорке показались восьмиэтажки домов, построенных болгарами, и Юра попросил шофера остановить.

Удачи, тебе, йог-тантрик. Рисковый ты парень оказался, — шепнул Юра Саше. Положив ему руку на плечо, он улыбнулся.

Спасибо тебе за поддержку и услугу, — поблагодарил его Саша.

Они пожали друг другу руки, и Юра, подняв свои сумки, устремился к выходу.

— И вам спасибо, — обратился сходящий к шоферу, протянув ему мелкую купюру.

Автобус тронулся с места и продолжил свой путь. Юра, перебежав пешеходный переход пропал из поля зрения Саши, скрывшись за зеленым ларьком. Икарус обогнул кольцо и, взревев двигателем, стал набирать скорость. Александр осмотрелся. Все люди были ему незнакомы и не внушали доверия. Замкнувшись в своей скорлупе, они вдавились в свои сидения, и отдались «не своим» мыслям, хаотично движущимся в их головах. Впрочем, он и сам был не против замкнуться в себе и вдавиться поглубже в сидение, но только не слушать чужие мысли, а рассматривать степные пейзажи, простирающиеся по обе стороны дороги до самого горизонта. Он настолько редко куда-либо выезжал, что, впуская в себя изо дня в день красоты этих мест, навевающие загадочность и необъяснимую грусть, можно было подумать будто весь мир только и состоял из бесконечно раскинувшихся степей, среди которых были затеряны вот такие небольшие городки вроде его.

«Как символично получается. Рада приехала к нам, столько много людей стало к ней ходить. Затем она уезжает и лишь только двое устремляются вслед за ней — я и Лиля. Ведь по сути ничего и Юру не держало и наверняка кого-то еще, но он сам признался, что боится неизвестности, и поэтому сошел с автобуса. Я не боюсь неизвестности, я боюсь остаться в том состоянии, где самому себе можно предсказать дальнейший исход своей жизни. Хм… Сошел с автобуса… Сошел с автобуса… Сошел с пути и…» — его стало клонить в сон. Тело размягчилось и захотелось свернуться калачиком. Он повернул голову, пошире разомкнул сонные глаза и бросил последний взгляд на былую реальность. Его городок прощался с ним, сгорая в лиловых лучах восходящего солнца.