ПОЛЯРНАЯ СКРИЖАЛЬ ДАОСОВ

На исходе второго тысячелетия христианской эры, в 1993 г., в Китае было сделано археологическое открытие, которое приравнивают по значению к находке Кумранских рукописей. В захоронении рубежа IV–III вв. до н. э. близ местечка Годянь в провинции Хубэй, на месте древней столицы царства Чу были обнаружены тексты, начертанные на бамбуковых дощечках (дерево — гиперборейский материал для письма?). Среди них — древнейший из сохранившихся до наших дней вариант великого даосского трактата «Дао дэ цзин» и его неизвестный прежде фрагмент: самостоятельный небольшой текст «Тайъи шэншуй», «Великое Единое породило Воды». Возможно, как полагает один из крупнейших отечественных синологов А. А. Маслов и некоторые другие ученые, этот новонайденный трактат, исключительный по своей семантической насыщенности, представляет собой запись тайного знания и был скорее не утерян, а сокрыт сознательно{331}.

Текст этот — космогонический. Образы его, взятые каждый по отдельности, вроде бы не вносят ничего принципиально нового в даосскую мифологию и космологию. Терминология трактата стала предметом изучения в последние годы и как будто не несет в себе никакого тайного смысла. Однако в совокупности эти понятия и символы порождают уникальный метатекст, обладающий особым метасмыслом. Вот как выглядит этот трактат, если попытаться свести воедино его доступные ныне академические интерпретации и переводы (прежде всего на русский язык — А. А. Маслова, на немецкий — Хильмара Клауса, 2005 г., а также на английский — Роберта Хенрикса, 2000 г.).

«Великое Единое (Taiyi, Тайъи) породило Воды. Воды обратились и помогли Единому: так возникло Небо. Небо и Земля [многократно помогли друг другу]: так возникли Верх и Низ{332}. Верх и Низ многократно помогли друг другу: так возникли Инь и Ян. Инь и Ян многократно помогли друг другу: так возникли четыре времени года. Четыре времени года многократно помогли друг другу: так возникли холод и жар. Холод и жар многократно помогли друг другу: так возникли влажное и сухое. Влажное и сухое многократно помогли друг другу: так возник год{333}, и процесс завершился.

Таким образом, год был создан из влажного и сухого. Влажное и сухое были созданы из холода и жара. Холод и жар, и четыре времени года были созданы из Инь и Ян. Инь и Ян были созданы из Верха и Низа. Верх и Низ были созданы из Неба [и Земли]. Небо и Земля были созданы из Великого Единого.

Поэтому Великое Единое сокрыто в Водах [и движется с четырьмя временами года]. Оно завершает круг и всегда [начинает] вновь, — как матерь десяти тысяч вещей; оно то опустошается, то наполняется, становясь каноном для десяти тысяч вещей. Это нечто, которое Небо не может разрушить, Земля не может заглушить, Инь и Ян не могут породить. Благородный муж знает: оно зовется [Дао]{334}

Путь Неба ценит слабость. Срезать завершенное, чтобы прирастала жизнь (…). Напасть на сильное, покарать применение [силы]…{335}

То, что внизу, — это почва, однако мы обозначаем ее как Землю; то, что вверху, — это воздух, однако мы обозначаем его как Небо. Соответственно, Дао — это его обозначение. Однако, могу я спросить, каково же его имя? Тот, кто в своих деяниях следует Дао, полагается на его имя; поэтому его деяния имеют успех и продлевается жизнь. Когда мудрецы работают над своим делом, они также полагаются на его имя; поэтому их начинания исполняются, и они не испытывают никаких тягот{336}.

В отношении Неба и Земли имя и обозначение стоят рядом. Когда же мы выходим за пределы этой области, мы не распознаем ничего, что было бы пригодно [в качестве его имени].

[Небо несовершенно] на северо-западе. [В то же время] то, что внизу, [там] возвышенно и твердо. Земля несовершенна на юго-востоке. [В то же время] то, что вверху, [там] низко и податливо. Того, чего наверху [недостает], то в избытке внизу, а того, чего недостает внизу, то в избытке вверху».

Этот текст сравнивали с библейской Книгой Бытия (китайский ученый Дань Чжуань-и из Сингапура); мотив Небесных Вод в контексте миротворения действительно обнаруживает сходство с аналогичными мотивами в религиях авраамической традиции. Однако гораздо более убедительная параллель — это знаменитая «Изумрудная Скрижаль», столь же краткий, но чрезвычайно важный для европейского герметизма текст. Он дошел до нас в латинских переводах, и древнегреческий, позднеантичный оригинал науке неизвестен. Однако он существовал, поскольку сохранились его средневековые арабские списки (изученные прежде всего Юлиусом Руской). И этот текст производит впечатление не буквального, конечно, перевода, но самостоятельной разработки тем, обозначенных в новооткрытом даосском трактате. Судите сами, — по переводу с латинского «Изумрудной Скрижали» в ее, так сказать, каноническом варианте (по Генриху Кунрату).

«Слова тайн Гермеса.

Истинно, без вымысла, определенно и в высочайшей степени истинно: то, что ниже, подобно тому, что выше; и то, что выше, подобно тому, что ниже, для того, чтобы свершились чудеса Единой Вещи. И так же, как все вещи произошли от Единого, посредством Единого, так все вещи рожденные произошли от этой Единой Вещи, благодаря приспособлению (adaptatione).

Отец этого — Солнце, матерь этого — Луна; Ветер выносил это (illud, средний род, т. е. это не Единая Вещь, не Una Res, которая женского рода. — Е.Л.) в лоне своем; кормилица его — Земля. Здесь Отец всякого совершенства (telesmi) всего мира. Его сила целостна, если она была обращена в Землю.

Ты отделишь Землю от Огня, тонкое от плотного, — мягко, с великим тщанием. Восходит [Единая Вещь?] от Земли в Небо и вновь нисходит в Землю, и воспринимает силу (vim) высшего и низшего. Так ты обретешь славу всего мира. Потому убежит от тебя всякая тьма (obscuritas).

Это крепкая крепость всяческой крепости, ибо она победит всякую тонкую вещь и проникнет всякую вещь твердую. Так был сотворен мир. Отсюда произойдут приспособления удивительные, мера (modus) которых — здесь.

Поэтому я назван Гермесом Трисмегистом, владеющим тремя родами любомудрия (partes philosophiae) всего мира. Завершено то, что я сказал о действии (de operatione) Солнца».

Не вдаваясь в детали текстологии различных латинских списков «Изумрудной Скрижали» и в их сопоставление с переводами арабских вариантов (они явно представляют собой в основе один и тот же текст), отметим главное: речь и здесь, и в «Тайъи шэншуй» идет прежде всего о двух великих первоначалах бытия, обозначаемых как Верх и Низ, Небо и Земля, тонкое и плотное; в их взаимодействии и взаимодополняемости рождается мир, благодаря посредству всепроникающей божественной сущности, или энергии, или духа. Напрашивается вывод о родстве понятий Великого Единого в даосском тексте и Единой Вещи в «Скрижали»; однако последняя, по-видимому, представляет собой посредствующее звено, не предвечное, а рожденное в процессе миротворения: это скорее алхимическое Царственное Дитя сакрального брака Солнца и Луны. Изначальное же Великое Единое и в «Скрижали» названо Единым.

Примечательно, что еще до открытия Годяньских текстов, работая с известными тогда даосскими первоисточниками, глубочайший знаток восточных и западных эзотерических традиций Е. А. Торчинов, констатируя общность методологических установок китайской и западноевропейской алхимии, уверенно сблизил космогонический процесс развертывания Дао-Сокровенного (выделение в изначально едином хаосе Великого Предела двух форм проявления Инь и Ян, и т. д.) именно с «Изумрудной Скрижалью», где сказано: «И как все вещи вышли из Одного, вследствие размышления Одного, так всё было рождено из этой единственной вещи»{337}. Теперь, когда выяснилось, что в космогонии первоначального даосизма Великое Единое предшествовало Дао-Пути, сходство космогонических парадигм в учении Лао-цзы и в «Изумрудной Скрижали» стало еще более определенным.

Означает ли это, что арабские алхимики, у которых впервые встречается известный ныне текст «Изумрудной Скрижали», а вслед за ними и европейские герметисты просто восприняли и впоследствии трансформировали даосский текст о «Великом Едином»? Или даосы, александрийские алхимики, харранские философы-сабии и западноевропейские адепты, порой действительно взаимодействуя и что-то заимствуя друг у друга, тем не менее были носителями единого тайноучения, восходящего к общим истокам, к Первоначальному Откровению? Скорее, верно последнее. Применительно к теме данной главы это, похоже, подтверждается анализом одного из самых сложных терминов новооткрытого трактата «Тайъи шэншуй».

Внимательный читатель, наверное, обратил внимание на то, что в «Тайъи шэншуй» один и тот же термин разными переводчиками истолкован внешне очень по-разному: Верх и Низ; боги Верха и Низа; Дух и Свет. Что стоит за этим?

В китайском оригинале здесь вводится в текст исключительно важное понятие — шэнь мин (shen ming). Понятие это многоуровневое; в качестве характеристики духовного состояния адепта оно истолковывается как просветленность духа; как осознание духовной ясности и т. п. В отдельности слово шэнь означает «янский», световой аспект духа, являющегося причиной жизни, а в макрокосме — Небо, воздействующее на Землю. Мин — это просветление, озарение, яркость, свет, светоносность, а также распознавание, восприятие, прозрение. Шэнь мин — это небесная яркость; «простирая лучи вниз, на молчаливое море, из которого оно произошло, Небо распространяет свое влияние на Землю»{338}. Так что в «Тайъи шэншуй» это действительно можно истолковать и как Верх и Низ, и как Дух и Свет, — в их космогоническом и космологическом взаимодействии.

И еще один аспект присутствует в «Скрижали» Годяньских дощечек, не очевидный в переводах, но исключительный важный для глобальных кросс-культурных сопоставлений (вполне уместных применительно к тексту такого уровня). Это аспект полярного символизма. Он свойствен даосизму в целом (о чем говорилось и на страницах этой книги), но в «Тайъи шэншуй» он характеризует исходный образ. Тайъи — Великое Единое, Высочайшее Единство — один из главных даосских богов, Творец Вселенной, олицетворяющий ее единство, имеет свой престол в символическом Центре Мира, в приполярном созвездии Бэйду, Северный Ковш (Большая Медведица). В результате вращения этого созвездия вокруг Небесного Полюса изначальная животворная энергия ци распространяется по Вселенной, одухотворяя все ее пространственные сферы и поддерживая круговорот времени.

Именно этот полярный Творец, согласно «Тайъи шэншуй», стоит у истоков мироздания; именно он порождает изначальные Воды, без которых не было бы ничего, что стало быть. В «Изумрудной Скрижали» герметизма этот полярный образ отсутствует, если следовать буквально тому ее тексту, который дошел до нас. Однако он находит убедительнейшие аналогии в греко-египетском герметизме в целом — в том своде источников, преимущественно первых веков н. э., подчас фрагментарных и разрозненных, который получил несколько условное и не совсем точное название «Греческие магические папирусы» (Papyri Graecae Magicae). Основная часть этого удивительного Корпуса, включающего в себя и возвышенную гимническую поэзию, и молитвы богам, и описания ритуальных практик, была опубликована Карлом Прайзенданцем еще в 1928–1931 гг., но доныне не исследована и не оценена должным образом.

Так вот, в этом Корпусе есть молитвенные обращения к Аркте, Большой Медведице, но не просто как к одному из множества астральных божеств (и тем более не как к превращенной в медведицу, а затем в созвездие нимфе Каллисто поздней греческой мифологии), а как к Величайшей Богине, к миросозидательнице. «Призываю тебя, величайшую силу, ту, которая в Аркте, Господом Богом предназначенную, чтобы сильной рукою вращать священный Полюс…» Эта «арктическая сила — всесозидающа» (??????? ??????? ????? ???????){339}. Вероятно, перед нами — отголоски древнего культа Великой Богини, матриархальный субстрат, сохранившийся в недрах патриархальных религий, господствовавших в Восточном Средиземноморье полтора — два тысячелетия назад. Можно предположить палеоевропейское, либо древнеанатолийское происхождение этого субстрата, его связь с так называемым аркадийским (пеласгийским) герметизмом.

Однако даосские параллели открывают гораздо более широкий простор для исследования этих мотивов. Надо сказать, что серьезные исследователи греко-египетского, арабского и европейского герметизма уже давно высказывали в этом отношении почти провидческие предположения. Юлиус Руска в 1926 г., размышляя об истоках учения, изложенного в «Изумрудной Скрижали», писал, что искать их следует в северо-восточном по отношению к Египту направлении. Причем первоисточник, по его выводам, — не христианский, не мусульманский и не персидский; может быть, харранский, или «халдейский» (месопотамский), или гностический? Возможно, спрашивает Руска, концепция «Изумрудной Скрижали» «развивалась и вне гностических учений о Спасении, — как чисто натурфилософское оформление мистерий истории миротворения? Могло ли такое развитие (…) иметь место в Персии? Или, если мы исключаем Персию в узком смысле слова, нам следует подумать о великих культурных оазисах в области рек Окса и Яксарта — о Мерве и Балхе, или же о Хиве, Бухаре и Самарканде, этих великих городах, где с древности происходил обмен материальными и духовными ценностями между Западом и Востоком и где удивительно долго сохранялись греческие традиции?»{340}

Комментируя это высказывание полвека спустя, Джозеф Нидэм подчеркивал, что Руска, таким Образом, говорит о Бактрии, Согдиане и сопредельных территориях, то есть о Центральной Азии, где несторианское христианство, манихейство и буддизм встречались с исконными религиями Китая. Дж. Нидэм даже воспроизвел в своем многотомном исследовании китайской цивилизации (где только алхимии посвящено четыре тома) перевод возможного древнекитайского оригинала «Изумрудной Скрижали», реконструированного в 1945 г. китайским ученым Чан Цугуном, уточнив этот перевод по арабским вариантам, открытым Ю. Руской, и предложив китайские соответствия европейским герметическим терминам. В частности, Нидэм разграничивает Единую Вещь «Изумрудной Скрижали» (обозначив ее как the One, Дао) и ту сущность, чьими Отцом и Матерью являются Солнце (Ян) и Луна (Инь): эту сущность он, согласно парадигме даосской алхимии, именует эликсир (дань){341}.

Однако эти реконструкции, исключительно важные, представляют собой, по сути, лишь вероятностный перевод на китайский арабо-латинских текстов. Реальный древнекитайский подлинник не мог не отличаться от иноязыковых аналогов. Это подтвердил годяньский трактат. В частности, в качестве изначального принципа миротворения оказалось не абстрактное Высочайшее (the Highest, китайское шан), помещенное на это место в реконструкции Нидэма, а более конкретное Великое Единое, полярное божество Тайъи. И сколь бы ни был краток найденный в Китае новый даосский текст, его изучение наверняка откроет непредвиденные ракурсы в древней истории культуры.


Примечания:



3 О мегалитической религии Великой Богини и о специфике мегалитической цивилизационной модели см. работы Роберта Грейвса, Рене Генона, Германа Вирта, Марии Гимбутас, Ю. В. Андреева, Э. Л. Лаевской.



33 Андреев Н. Д. Раннеиндоевропейский праязык. — Л.: Наука, 1986. — С. 39.



34 Левшин В. Повесть о богатыре Булате // Библиотека русской фантастики. — Т. 3. Старинные диковинки. — Кн. I. Волшебно-богатырские повести XVIII века. — М.: Советская Россия, 1991. — С. 259–262, 360–361.



331 Маслов А. А. Тайный смысл и разгадка кодов Лао-цзы. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2005. — С. 260. На с. 261–262 представлен русский перевод «Тайъи шэншуй», выполненный А. А. Масловым.



332 Перевод Х. Клауса. Варианты: [боги] Верха и Низа (Р. Хенрикс); Дух и Свет (А. А. Маслов).



333 Вариант А. А. Маслова: круговорот времени.



334 Благородный муж — кит. цзюньцзы, важное понятие древнекитайской этики. А. А. Маслов здесь переводит это слово как посвященный муж, что, очевидно, соответствует контексту. Заполнение лакуны словом Дао спорно, поскольку в раннем даосизме Тайъи и Дао не тождественны.



335 Это фрагментированное место в тексте А. А. Маслов восстанавливает следующим образом: «Путь Неба ценит слабость, он срезает то, что достигло своего расцвета, чтобы дать возможность новому рождению. Нападая на сильное и наказывая крепкое, он помогает слабому и дополняет податливое» (Маслов А.А. Указ. соч. — С. 262).



336 А. А. Маслов переводит: «Тело их было неуязвимо» (Там же).



337 Торчинов Е.А. Даосизм. — СПб.: Андреев и сыновья, 1993. — С. 77.



338 Jarrett, L.S. “The Returned Spirit (Gui Ling) of Traditional Chinese Medicine” // Traditional Acupuncture Society Journal, England, No. 12, Oct. ’92. — P. 19.



339 Preisendanz K. Papyri Graecae Magicae. Die Griechischen Zauberpapyri. — Bd. I. — Leipzig, 1928. — S. 116.



340 Ruska J. Tabula Smaragdina. Ein Beitrag zur Geschichte der hermetischen Literatur. — Heidelberg, 1926. — S. 167.



341 Needham J., Lu Gwei-djen, Sivin N. Chemistry and Chemical Technology. Spagirical Discovery and Invention: Apparatus and Theory // Science and Civilisation in China. — Vol. 5. Part 4. — Cambridge University Press, 1980. — P. 370–371.